— Людмила, ты что это задумала? В твои-то годы, а?
Людмила Сергеевна стояла возле чемодана, распахнутого посреди комнаты. Муж навис над ней, разглядывая купальник с цветочным узором, который она аккуратно складывала.
— Михаил, я же сказала. Еду к морю на две недели.
— Ты седину свою в зеркале видела? Какой тебе купальник? Ты старуха, а не девочка на курорте! Посмотри на себя — тебе шестой десяток, какое море?
Людмила отложила купальник и достала из шкафа лёгкое платье.
— Пятьдесят восемь — не сто восемь. И вообще, я за всю жизнь море видела только два раза. Хочу ещё раз увидеть, пока совсем старой не стала.
Михаил фыркнул и плюхнулся в кресло, не снимая уличной куртки. Старое кресло скрипнуло, словно вздохнуло от тяжести.
— А обо мне ты подумала? Как я буду тут без тебя? Кто борщ сварит? Кто рубашки погладит?
— Две недели сам себя обслужишь. Не маленький. Да и Маринка тебе поможет.
— Дочь у тебя такая же бестолковая. Яблоко от яблони...
Людмила перестала складывать вещи и выпрямилась.
— Михаил, хватит. Мы с тобой тридцать лет прожили. Всю жизнь только о тебе и детях думала. Один раз о себе подумать имею право?
— Вот всегда ты так! — Михаил резко поднялся и пошёл на кухню, громко стуча пятками. — Начинаешь про права. Жена должна мужа уважать и его мнение учитывать.
Людмила молча продолжила собирать чемодан. К спорам с мужем она давно привыкла. В последние годы Михаил стал совсем невыносимым. После выхода на пенсию сидел дома и только и делал, что придирался.
— Ты хоть с кем туда едешь? — крикнул он из кухни.
— Одна.
В дверном проёме тут же появился Михаил с кружкой чая.
— Куда одна? Сбрендила совсем? Тебя там эти... обманут, ограбят, в море утопят!
— Я нашла хороший домик у бабушки-хозяйки. Всё оплатила. В интернете хорошие отзывы.
— В интернете она нашла! — передразнил Михаил. — А что люди скажут? Соседи? Что подумают?
— А что они должны подумать? — Людмила закрыла чемодан и защёлкнула замок. — Что женщина поехала отдохнуть?
— Седина в бороду — бес куда полез? Так и скажут. Что ты на старости лет от мужа сбежала. На молодых мальчиков посмотреть захотелось?
Людмила покраснела от такой несправедливости.
— Ты что такое говоришь? Я... — она сжала ручку чемодана.
— А что я говорю? Правду говорю! Что нормальные бабы в твоём возрасте с внуками сидят, а не по курортам раскатывают. Позорище! — Михаил шумно отхлебнул чай.
— А вот Клава Петровна из пятого подъезда каждый год на море ездит.
— Так у неё мужа нет, вот пусть и катается, куда хочет. А у тебя семья, обязанности.
Людмила подкатила чемодан к двери.
— Такси через пятнадцать минут будет.
— Что? Ты серьёзно? Вот так просто уедешь? — Михаил поставил кружку на полку и схватил жену за локоть. — А ну смотри на меня!
— Отпусти, Миша. Я уже решила.
— Ты совсем с катушек съехала? Что на тебя нашло? — Его лицо побагровело. — Ты же всегда такая правильная была, домашняя. А теперь что? Решила под старость чудить?
— Я не чужу. Просто хочу отдохнуть.
— Море её, видите ли, спасёт! От чего спасёт-то? От нормальной жизни? От семьи? От меня?
— Море не спасёт меня от реальности, — тихо сказала Людмила. — Но даст возможность подумать.
— О чём думать-то? — Он уже кричал. — Что тут думать? Ты жена! Мать! Бабушка! Вот твоя реальность!
В этот момент телефон Людмилы запищал — такси подъехало.
— Мне пора.
— Я тебя не пущу! — загородил дверь Михаил.
Людмила глубоко вздохнула.
— Не пустишь — вызову полицию. И больше не вернусь вообще.
Что-то в её голосе заставило мужа замереть. За тридцать лет он ни разу не слышал от неё такого тона. Людмила воспользовалась его замешательством, протиснулась мимо и открыла дверь.
— Сбежала, как последняя безответственная! — крикнул он ей вслед. — Попробуй только вернись!
Домик оказался лучше, чем на фотографиях: маленький, но уютный, с крохотной верандой и видом на море. Людмила разложила вещи и вышла на пляж.
Сентябрьское море лениво накатывало на берег. Бархатный сезон был в разгаре — немногочисленные отдыхающие нежились на солнце. В основном пожилые пары и стайки молодёжи.
Людмила расстелила полотенце и опустилась на песок. Впервые за много лет она чувствовала себя свободной. И странно пустой.
— Мужчина ваш не приехал? — раздался голос справа.
Грузная женщина в тюрбане из полотенца с интересом разглядывала Людмилу.
— Я одна приехала.
— Одна? — женщина приподняла брови. — И не страшно?
— А чего бояться? — Людмила достала из сумки потрёпанный детектив.
— Ну как же, времена сейчас такие. Вас как зовут-то?
— Людмила.
— А меня Раиса. Мы вон там с мужем устроились, — она махнула рукой в сторону грузного мужчины под полосатым зонтом. — Вы присоединяйтесь, если что. Всё веселее.
— Спасибо, — кивнула Людмила, раскрывая книгу.
Но сосредоточиться на чтении не получалось. В голове крутились мысли о доме, о Михаиле. Зря она, наверное, не предупредила его заранее о поездке. Может, он бы понял, смирился.
— А отдыхать-то вам понравилось, — мужской голос прервал её размышления.
Телефон показывал входящий от Михаила. Людмила на секунду заколебалась, затем ответила.
— Алло.
— Ты ещё не наотдыхалась? — В голосе мужа слышалась плохо скрываемая злость.
— Миша, я только приехала.
— Вернись домой, — уже спокойнее сказал он. — Я тебя прощаю. Всё, что наговорил — беру свои слова обратно.
— Прощаешь? — Людмила сжала телефон. — За что?
— За твой эгоизм. За то, что меня не спросила. За то, что сбежала, как девчонка.
— Я не сбежала. Я поехала отдохнуть.
— Знаешь, что соседи говорят? Что ты позоришь семью, вот что! — голос снова повысился. — Наталья Семёновна спрашивала, не разводимся ли мы. Представляешь, до чего дошло?
Людмила закрыла глаза. Наталья Семёновна, главная сплетница подъезда, конечно, не упустит такой момент.
— Мне всё равно, что говорят соседи, — тихо сказала она.
— А мне не всё равно! Возвращайся домой, эта блажь до добра не доведёт.
— Миша, я тебе перезвоню, — Людмила нажала отбой.
Она спрятала телефон в сумку и посмотрела на море. Спокойное, безмятежное. За спиной слышались голоса отдыхающих, чей-то смех, крики чаек. Странно, но впервые за долгое время она почувствовала, что может дышать полной грудью.
Первая неделя отпуска пролетела незаметно. Людмила загорела, отоспалась и даже познакомилась с несколькими отдыхающими. Особенно сдружилась с Галиной — учительницей из Ростова. Та тоже приехала одна, но уже пятый год подряд.
— Ты молодец, что решилась, — говорила Галина, когда они сидели в прибрежном кафе. — Я свой первый самостоятельный отпуск помню до сих пор. Муж тогда тоже кричал, грозился вещи выкинуть.
— А потом что?
— А потом привык. Теперь каждый сентябрь сам меня провожает, — рассмеялась Галина. — Мужчины как дети. Сначала в бутылку лезут, потом смиряются.
Людмила улыбнулась, но внутри шевельнулось сомнение. Её Михаил не из тех, кто смиряется. За тридцать лет брака она ни разу не видела, чтобы он признал неправоту.
— А твой часто звонит? — поинтересовалась Галина.
— Каждый день, — вздохнула Людмила. — И каждый раз требует вернуться.
Действительно, Михаил звонил регулярно. Сначала требовал, потом упрекал, потом шантажировал. Говорил, что она плохая мать, бабушка и жена. Что нельзя всё бросать вот так. Что у дочери проблемы на работе, а она, Людмила, прохлаждается на пляже вместо того, чтобы помогать с внуками.
— А дочь что говорит? — спросила Галина.
— Она... не знаю. Папу поддерживает, наверное.
— Ты с ней говорила?
— Нет, — призналась Людмила. — Боюсь, что и она начнёт упрекать.
Галина посмотрела на неё внимательно.
— Позвони ей. Мамы и дочки должны быть заодно.
Вечером, набравшись смелости, Людмила позвонила дочери.
— Марина? Привет, доченька.
— Мам! Наконец-то! Я уж думала, ты телефон в море утопила.
— Нет, что ты. Просто... — Людмила замялась. — Отдыхала. У вас там как дела?
— Да как обычно. На работе запарка, с детьми кручусь как белка в колесе... А папка твой совсем разошёлся. Всем знакомым жалуется, что ты его бросила.
Людмила вздрогнула.
— Я не бросала. Просто в отпуск поехала.
— Да я понимаю! — в голосе дочери послышался смешок. — И правильно сделала. Давно пора было тряхнуть стариной.
— Правда? — растерянно спросила Людмила. — Ты не сердишься?
— Да за что? Ты ж не на Луну улетела. Просто отдохнуть поехала. Имеешь полное право.
От этих слов у Людмилы защипало в глазах.
— А папа говорил...
— А что папа? — фыркнула Марина. — Ты ему тридцать лет носки стирала. Пусть теперь сам справляется. Может, заодно поймёт, какая ты ценная.
После разговора с дочерью Людмила почувствовала облегчение. Будто гора с плеч упала.
Но Михаил не сдавался. На десятый день он перешёл к решительным действиям.
— Людмила, я покупаю билет и приезжаю за тобой, — заявил он в очередном звонке.
— Миша, не надо, — испугалась она. — Я сама через четыре дня вернусь.
— Нет уж, хватит. Весь подъезд уже судачит. Скоро эти сплетни до внуков дойдут. Будет им радость, что бабушка от деда сбежала!
— Я не...
— Завтра буду, — отрезал Михаил и повесил трубку.
Людмила в панике позвонила Галине.
— Он что, адрес знает? — спросила та.
— Название посёлка и гостевого дома знает. Я ему говорила.
— Тогда у тебя два варианта: либо встретить его и вместе вернуться, либо...
— Либо?
— Сменить локацию, — Галина понизила голос до заговорщического шёпота. — Слушай, моя подруга держит маленький пансионат в Адлере. Там сейчас мало народу, места есть. Я могу позвонить ей.
— Ты предлагаешь мне... сбежать?
— А почему нет? — пожала плечами Галина. — Твой отпуск — твоё решение. Хочешь в Адлер — поезжай в Адлер. Хочешь в Москву — возвращайся в Москву.
Людмила задумалась, глядя на закатное море. За эти дни она будто другим человеком стала. Посвежела, окрепла, начала высыпаться. Впервые за долгие годы она просто жила для себя.
— А можно, я подумаю до утра? — тихо спросила она.
— Конечно, дорогая, — улыбнулась Галина. — Только помни, утренний автобус на Адлер уходит в семь. А твой муж, как я понимаю, будет здесь к обеду.
Ночь прошла без сна. Людмила то проваливалась в тревожную дремоту, то вскакивала и ходила по комнате. Мысли путались. Сбежать? Остаться? А если сбежать — то куда? В Адлер? Домой?
На рассвете она, наконец, приняла решение. Быстро собрала вещи, оставила деньги хозяйке и выскользнула за ворота. Но не к автобусной остановке, а к морю. Хотелось ещё раз увидеть рассветные волны, подумать.
Пляж был пуст. Людмила опустилась на холодный песок и обхватила колени руками. Утреннее море казалось серым и угрюмым. Как вся её прошлая жизнь.
— Не рановато для купания? — раздался голос сзади.
Она вздрогнула и обернулась. Хозяйка домика, Анна Павловна, стояла с термосом в руках.
— Я не купаться. Просто... думаю.
— А деньги зачем оставила? У тебя же ещё три дня оплачено.
— Муж приезжает. Увозить меня будет, — Людмила невесело усмехнулась.
— А ты не хочешь уезжать? — Анна Павловна присела рядом и протянула крышку-стаканчик с дымящимся чаем.
— Не знаю. — Людмила приняла чай. — Запуталась я. Тридцать лет замужем, всегда как положено жила. А тут вдруг...
— Взбрыкнула? — понимающе кивнула хозяйка.
— Да. И теперь не знаю — правильно или нет.
Анна Павловна отхлебнула чай из термоса.
— А что правильно? Всю жизнь на поводке ходить? Я своего Петю похоронила пять лет назад. Жили душа в душу, но знаешь, о чём жалею? Что никогда не бунтовала. Всегда подстраивалась. А надо было иногда и характер показывать.
Людмила слабо улыбнулась.
— Да я не то чтобы бунтую...
— А зря, — неожиданно серьёзно ответила хозяйка. — Иногда полезно.
К обеду Людмила всё ещё сидела на пляже. Отдыхающих прибавилось, солнце поднялось высоко. Она специально выбрала открытое место, чтобы Михаил её сразу заметил. Чемодан стоял рядом. Пусть всё решится здесь и сейчас.
Чувство нарастающей тревоги не покидало её. Интересно, каким он приедет? Злым? Или, может, даже раскаявшимся? Привезёт ли цветы, как в молодости, когда они ссорились?
— Люся! — раздался знакомый голос, и Людмила вздрогнула.
Михаил, красный то ли от жары, то ли от гнева, тяжело шагал по песку в её сторону. В рубашке, брюках и туфлях он выглядел нелепо среди полуголых отдыхающих.
— Ну наконец-то! — он остановился напротив, загораживая солнце. — Еле нашёл тебя! Собирайся, у нас поезд через два часа.
Людмила медленно поднялась, отряхивая песок с платья.
— Здравствуй, Миша.
— Здрасьте-здрасьте, — он окинул взглядом пляж. — И ради этого ты меня бросила? Ради грязного пляжа и солнечных ожогов?
— Я тебя не бросала, — тихо ответила Людмила. — Я взяла отпуск.
— Какой к чёрту отпуск? — не сдерживая раздражения, воскликнул Михаил. — Ты мать семейства! Мужняя жена! У тебя внуки! А ты прохлаждаешься тут, как... — он осёкся, заметив любопытные взгляды отдыхающих.
— Как кто? — спросила Людмила.
— Как безответственная старуха, которая совсем из ума выжила! — понизив голос, процедил Михаил. — Бери вещи, мы уезжаем.
Людмила не двинулась с места.
— Я не поеду, — она сама удивилась твёрдости в своём голосе.
— Что? — Михаил на миг растерялся, потом схватил её за руку. — Прекрати этот цирк! На нас люди смотрят!
— Пусть смотрят, — она попыталась высвободиться. — Миша, отпусти.
— Забыла, кто в семье главный? — сквозь зубы процедил муж. — Я приехал за тобой, значит, ты едешь домой.
Вокруг них уже собирались люди. Кто-то снимал на телефон, кто-то шептался. Людмила увидела в толпе Галину — та делала ей какие-то знаки руками.
— Я никуда с тобой не поеду, — чётко выговаривая каждое слово, сказала Людмила. — Отдохну и вернусь. Сама.
Лицо Михаила исказилось. Он дёрнул её за руку так сильно, что она едва не упала.
— А ну прекратите! — вмешалась какая-то женщина. — Что вы делаете?
— Не ваше дело! — рявкнул Михаил. — Это моя жена!
— Жена — не собственность! — выкрикнул кто-то из толпы. — Руки уберите от женщины!
— Я его знаю, — вмешалась Раиса в своём неизменном тюрбане. — Это муж Людмилы Сергеевны. Приехал её забирать.
— А она хочет уезжать? — спросил бородатый мужчина в плавках.
Все головы повернулись к Людмиле. Она почувствовала, как щёки заливает краска. Никогда ещё она не была в центре такого внимания.
— Нет, — тихо, но твёрдо сказала она. — Не хочу. У меня ещё три дня отпуска.
— Отпуска у неё! — взорвался Михаил. — Да какой отпуск в пятьдесят восемь лет?! Ты позоришь меня! Позоришь семью! — Он снова дёрнул её за руку, да так сильно, что на запястье остался красный след.
— Эй, полегче! — Бородач сделал шаг вперёд. — Женщину обижать не дам!
— Тебя не спросил! — рявкнул Михаил и обернулся к Людмиле: — Собирайся! Поезд через час!
Людмила глубоко вздохнула и расправила плечи.
— Миша, — необычайно спокойно сказала она. — Я не поеду с тобой сегодня. И завтра не поеду. И вообще, может, не вернусь.
Наступила звенящая тишина. Только волны вдалеке негромко шуршали о песок.
— Что? — не поверил своим ушам Михаил. — Да ты с ума сошла! Куда ты денешься? Дом у тебя где? Деньги у тебя откуда? Ты ж ничего не умеешь! Кому ты нужна в твои годы?
— Может, и никому, — твёрдо ответила Людмила. — Но себе — нужна.
Три месяца пролетели как один день. Адлер встретил Людмилу ласковым солнцем и приветливыми людьми. Пансионат подруги Галины оказался небольшим, всего пять комнат, зато уютным и домашним.
— Вы бы остались до весны, — уговаривала её хозяйка Валентина Степановна. — Зимой тут совсем мало постояльцев, комната свободная будет.
— Спасибо, но мне пора, — ответила Людмила, укладывая вещи в тот самый чемодан, с которым когда-то сбежала из дома. — Дочь пригласила Новый год встречать. Внуки соскучились.
— А муж как? — осторожно спросила Валентина Степановна.
Людмила пожала плечами.
— Не знаю. Не общаемся почти.
После того памятного скандала на пляже Михаил уехал один, хлопнув дверью поезда. Она же осталась, провела ещё три оплаченных дня, а потом Галина помогла ей перебраться в Адлер.
Первое время Михаил звонил каждый день — угрожал, умолял, оскорблял, — но Людмила лишь молча слушала, не отвечая на провокации. Потом звонки стали реже, а через месяц и вовсе прекратились.
Зато дочь звонила часто. Поначалу волновалась, просила вернуться, но когда поняла, что мать твёрдо решила пожить отдельно, смирилась и стала поддерживать.
— Ты же приезжай на Новый год, хорошо? — просила Марина. — Внуки без тебя скучают. Да и я тоже.
— А папа?
— Папа... — Марина вздыхала. — Злится, конечно. Но, знаешь, изменился. По дому помогает, даже готовить научился. Говорит, что если вернёшься, будет по-другому относиться.
Людмила только улыбалась. Вернётся ли она? Этот вопрос она задавала себе каждый день.
За эти месяцы она прочитала десяток книг, научилась плавать, нашла подработку — помогала Валентине Степановне с уборкой комнат. Денег платили немного, но на жизнь хватало.
Она даже немного помолодела — волосы, ранее убранные в тугой пучок, теперь свободно спадали на плечи, а фигура, благодаря постоянным прогулкам вдоль моря, стала стройнее.
— Точно не передумаете? — снова спросила Валентина Степановна, помогая застегнуть чемодан.
— Точно, — кивнула Людмила. — Пора с семьёй повидаться. Но я вернусь весной, если пустите.
— Да я вам рада всегда!
Автобус до вокзала медленно полз по пустынным зимним улицам. Людмила смотрела в окно и думала о предстоящей встрече с семьёй. Как всё сложится? Примет ли её Михаил? Да и примет ли она его?
За окном мелькнуло море — серое, зимнее, неспокойное. Совсем не похожее на то ласковое, летнее, которое подарило ей свободу три месяца назад.
Телефон в кармане завибрировал. Новое сообщение от Михаила: «Буду встречать на вокзале. Прости меня. Скучаю».
Людмила улыбнулась и спрятала телефон обратно в карман. Она не ответила, да и не собиралась. Пусть всё решится при встрече. А пока что она ехала — не домой, а к семье. Это была большая разница.
— Женщина, ваша остановка! — окрикнул её водитель.
Людмила вздрогнула и поднялась с места. Впереди был долгий путь на север. Но теперь это был её собственный путь. Её выбор. Её жизнь.