Sic transit gloria mundi.
Так проходит мирская слава.
(из крылатых латинизмов)
Сейчас модно в сети обсуждать, каков Солженицын Александр Исаевич был предатель, правда, есть расхождения во мнениях о том, кого и каким образом он предал. Хотя ещё всего с десяток лет тому назад на многих углах Интернета ему пели славу борца за свободу и даже русского националиста. И то, и другое по привитой в советской школе привычке зачастую делалось и делается без того, чтобы утруждать себя ознакомлением с реальными фактами его биографии или содержанием его произведений непосредственно, то есть из их прочтения. "Не читал, но знаю" — метод, прочно усвоенный в советской школе и передаваемый постсоветским поколениям. Данная статья ни в оправдание, ни в осуждение, а в предложение вместе с автором рассмотреть один из значимых эпизодов идеологического дискурса ХХ века.
Чуть больше 50-ти лет назад увидел свет сборник статей с характерным названием "Из-под глыб". Чуть выше помещена ссылка на одну из прошлых публикаций, где можно прочитать кое-что об обстоятельствах выхода сборника и о об авторах. Сборник "Из-под глыб" совершенно справедливо можно считать продолжением таких нашумевших в своё время сборников актуальных философских публикаций о роли интеллигенции как "Проблемы идеализма" (1902), "Вехи" (1909), "Из глубины" (1918). Существенной структурной разницей между тремя коллективными изданиями начала века и рассматриваемым в том, что не соблюдено правило "один автор — одна статья". У Александра Солженицына в сборнике 3 статьи, причём первая, по его собственному признанию, несколько запоздала. Но, учитывая, что она является ответом на самиздатовскую публикацию другого ангажированного диссидента — Андрея Дмитриевича Сахарова, есть в таком солженицынском пояснении изрядная доля лукавого кокетства. Называется статья очень даже поэтически "На возврате дыхания и сознания". Главная мысль такова, что хотя Александр Исаевич и не согласен со многими сахаровскими тезисами, но радуется начальному опыту проявления явочной свободы слова.
"С биением сердца мы узнали, что наконец-то разорвана непробудная, уютная, удобная дрёма советских учёных: делать своё научное дело, за это — жить в избытке, а за это — не мыслить выше пробирки. С освобождающей радостью мы узнали, что не только западные атомники мучимы совестью — но вот и в наших просыпается она!"
В своём проповедническом пафосе писатель несколько увлёкся: у советских "атомников", в отличие от западных, на рубеже 1960-х - 1970-х не было хотя бы отдалённо похожих на Хиросиму поводов. Чернобыль будет только в 1986, но та преступная халатность слабо сопоставима с преступным умыслом. Обнародованные позднее последствия испытаний и аварий на ядерных полигонах вызвали у учёных в большинстве не столько чувство вины, сколько желания троллить государственную власть. Бытует до сих пор среди многих мнение, что это только у капиталистов учёное сословие ради денег забыло о социальной ответственности. На самом деле катастрофических последствий деятельности советской науки хватает от зарослей ядовитого борщевика по всей средней полосе России до массовом отравлении иллюзиями вместо знаний. Экологические катастрофы эпохи рождения олигархата имеют корни в том числе и в вере в могущество советской науки. Просто они катастрофические последствия размыты в общем фоне воспоминаний о советском существовании, которому сейчас многие пытаются чрезвычайно эйфорические черты.
Третья статья Солженицына А. И. в сборнике уже самим названием должна была бросить вызов именно советской интеллигенции — "Образованщина". В этой статье уже есть прямое обращение к самому известному философскому сборнику статей об интеллигенции и революции, то есть к "Вехам".
"Роковые особенности русского предреволюционного образованного слоя были основательно рассмотрены в "Вехах" — и возмущенно отвергнуты всею интеллигенцией, всеми партийными направлениями от кадетов до большевиков. Пророческая глубина "Вех" не нашла (и авторы знали, что не найдут) сочувствия читающей России, не повлияла на развитие русской ситуации, не предупредила гибельных событий".
* * *
"Сегодня мы читаем её с двойственным ощущением: нам указываются язвы как будто не только минувшей исторической поры, но во многом — и сегодняшние наши. И потому всякий разговор об интеллигенции сегодняшней (по трудности термина "интеллигенция" пока, для первой главы, понимая ее: "вся масса тех, кто так себя называет", интеллигент — "всякий, кто требует считать себя таковым") почти нельзя провести, не сравнивая нынешних качеств с суждениями "Вех".
Проведя своего рода исторические параллели, Солженицын А. И. выделил 4 класса веховских суждений, применяя их и к современной ему советской интеллигенции. Это (названия процитированы из статьи):
- "Недостатки той прошлой интеллигенции";
- "Достоинства дореволюционной интеллигенции";
- "Тогдашние недостатки, по сегодняшней нашей переполюсовке чуть ли не достоинства";
- "Недостатки, унаследованные посегодня".
По первому пункту между "веховской" и позднесоветской интеллигенцией Солженицын А. И. обозначил несколько антиномий (опять его же словами): а) "кружковая искусственная выделенность" — "значительная сращенность, через служебное положение"; б) "принципиальная напряженная противопоставленность государству" — "только в тайных чувствах и в узком кругу..., радость от всякой государственной неудачи... своя же на деле — верная государственная служба"; в) "моральная трусость перед мнением "общественности" — "паническая трусость перед волей государства"; г) "любовь к уравнительной справедливости парализовала любовь к истине" — теперь истина приносится в жертву личному и семейному благополучию. То есть, предрассудки у интеллигенции в целом остались, а вот пафос достижения всеобщего счастья ушёл.
Со слов Александра Исаевича, авторы сборника "Вехи" указывали недостатки русской интеллигенции начала ХХ века, вовсе не заостряя внимания на её достоинствах. Солженицын А. И. же объявил, что те же философы указали на некоторые качества интеллигенции, которые в 3-й четверти ХХ столетия вполне можно было считать достоинствами. И тут опять обнаружились некоторые противоречия с качествами, доминировавшими у советской интеллигенции.
"Всеобщий поиск целостного миросозерцания, жажда веры (хотя и земной), стремление подчинить свою жизнь этой вере. (Ничего сравнимого сегодня; усталый цинизм.) Социальное покаяние, чувство виновности перед народом. (Нынче распространено напротив: что народ виновен перед интеллигенцией и не кается.)"
Хотя и в 1970-е в СССР по инерции продолжали восхвалять рабочий класс, интеллектуальный снобизм вполне естественно бытовал и советских обладателей дипломов техникумов и вузов. Возможность за нищенскую зарплату чаще рабочее время проводить в относительном комфорте порождала слабую иллюзию успешности потому что это только в Фултонской речи Черчилля У. Запад от Советского Союза отделял "железный занавес".
Последним пунктом обозначены те недостатки, которые перешли по наследству, пережив все общественно-политические и культурные катаклизмы.
"Нет сочувственного интереса к отечественной истории, чувства кровной связи с ней. Недостаток чувства исторической действительности. Поэтому интеллигенция живет в ожидании социального чуда."
Российская интеллигенция начала ХХ столетия из благих побуждений сотворила колоссальную глупость, то есть революцию, из отсутствия того самого "сочувственного интереса к отечественной истории". Рабочий класс, несмотря на свою типа революционность сам бы такого не сделал, хотя и был основной массовкой.
"Интеллигенция сумела раскачать Россию до космического взрыва, да не сумела управить ее обломками."
Но советская интеллигенция 1970-х больше занята тоской в стиле Верховенского Степана Трофимовича из известного романа Фёдора Михайловича Достоевского с кратким, но ёмким названием "Бесы".
"Покорились до полной приниженности, до духовного самоуничтожения, и что ж, как не кличка ОБРАЗОВАНЩИНА по справедливости остаётся нам?"
Всеинтеллигентского отвращения от Солженицына А. И. не произошло, но причину этого можно увидеть в том, что изрядная доля советской интеллигенции просто не имела возможности ознакомиться с самиздатовским сборником. Но слухи в Советском Союзе распространялись подчас быстрее, чем сейчас новости в сети Интернет.
"Претензия, поза, ханжество постоянной "принципиальности"— прямолинейных отвлечённых суждений. Надменное противопоставление себя "обывателям". Духовное высокомерие. Религия самообожествления, интеллигенция видит а себе Провидение для своей страны."
Понравиться это не могло и тогда по той главной причине, что это было правдой. Не нравится и теперь, и не только либеральной "образованщине", но и мечтателям о квазипатриотической утопии с бревенчатыми небоскрёбами. Они также далеки от народа, как и поколения их предшественников.
NB! Оформив подписку "премиум", можно заказать статью наинтересующую тему. Побробности в статье, ссылка выше.
Традиционное: заходите, читайте, смотрите, ставьте like, если понравилось, делитесь ссылкой в соц. сетях, ну и подписывайтесь на канал.