Расследование
Валентина Сергеевна старалась собраться с мыслями. Экран пестрел новостями из местных онлайн-сообществ: «Ульяновская мать-героиня: десять детей, отсутствие трудоустройства и морали», «Где сейчас дети Натальи С.?». Снимки ребятишек с размытыми чертами лиц, обветшалый дом с облупившейся краской на окнах – все это уже попадалось ей на глаза, однако теперь она просматривала материалы с удвоенным интересом.
В одной из публикаций обнаружились видеоматериалы. Видео было снято в спешке: молодой человек в стильном худи с цитатой «Не переделать людей», брат Натальи, находился на кухне вместе с племянником. Ребенок, симпатичный, с небесно-голубыми глазами, держал кусок хлеба, крошки рассыпались по столу, который стоял неровно.
— Как думаешь, стоит ли отбирать детей? — спросил мужчина, приближая камеру к Антону.
Мальчик помолчал, раздумывая, потом резко кивнул:
— Не сомневаюсь! Потому что им… совсем плохо. Хотя бы обои поклеить, порядок навести. Кирпичи из печки на полу, малыши привыкают. — голос сорвался, он вытер лицо рукавом. — Им в детском доме лучше будет!
Валентина Сергеевна едва сдерживала слезы, глядя на Антона. Она знала, что он плачет не от обиды, а от стыда. Стыда за свою семью и взрослых, которые не справились.
- Она уже подготовилась, возле неё лежали папки с документами: Наталья С., 34 года. Образование - неоконченное среднее. Трудовой стаж отсутствует.
Мужчины приходили и уходили, оставались только крошечные алименты, которые растворялись в потребностях, которых было намного больше. Десять детей, не совсем полноценно развитых: старший, Витя, в 11 лет уже носил на спине годовалую Соню, потому что не было средств купить коляску. Младшие не знали, что такое горячая вода — ее сначала нужно было принести из колодца, потом разогреть на плите.
Директор достала свой телефон. У ответившего сотрудника опеки голос звучал устало:
— Нам говорили про этих детей. Наталья везде успевает: то в соцзащите клянчит пособия, то в суде алименты выбивает. Дети обычно не жалуются. По формальностям, придираться не к чему.
— А если неформально? — Валентина Сергеевна пыталась реагировать профессионально, но автоматически сжала кулак. — Вы видели, как Витя на том видео выглядел? У них потолок обваливается.
Вечером она пересматривала видеоматериалы блогеров. Один ролик врезался в память: съемка заросшего, но используемого двора Наташи. Камера поймала, как Витя, привязав Соню к себе тряпкой, шел с дырявым ведром, явно подобранным на помойке, к колодцу. Снизу кричала сестра: «Уронишь — убью!».
«Системе не до таких, как она». - подумала директриса и распечатала новый бланк заявления. Настало время обращаться в прокуратуру. В графе «Причина» написала: «Угроза окружающих условий жизни и психическому здоровью несовершеннолетних».
Антон, конечно, не знал, что его слова оказались природной силой, которая сдвинул лавину. Но когда после тяжелых разбирательств детдомовский автобус подъехал к дому Наташи, Витя, державший Соню на руках, впервые на памяти директрисы улыбнулся. Ему уже доложили, что в приюте есть книги. И горячая вода с постельным бельем тоже существуют.
Самостоятельный мальчик Антон
Отец Антона, Максим, отдыхал, развалившись на стуле. На кухонном столе — уже давно надоевшая бутылка пива и пепельница с окурками. За окном осыпались капли дождя, а в комнате царила атмосфера сырости и старых обоев, которые давно просились в мусор.
— Ты куда это собрался? — хрипло спросил он, увидев, как сын запихивает в рюкзак учебники и старую машинку, игрушку детства.
— В детдом. — Антон не поднял глаз. — Как тёткины дети.
Максим фыркнул, собираясь погладить щетину на подбородке:
— Ты в своем уме? Там тебя не пожалеют и сожрут. Ребята постарше отберут все, даже трусы. А воспитатели… — он нарочно сделал хриплый голос. — Побьют. За первую же провинность.
Антон молча застегнул рюкзак. Он помнил, как отец таким же тоном пугал его «дядьками из подворотни», когда тот в шесть лет собирался погулять перед сном. Но сейчас вранье казалось другим — словно Максим пытался убедить в нем самого себя.
— Там дают квартиру, когда выпускаешься — сказал Антон. — А здесь… — он махнул рукой в сторону коридора, где на вешалке висело розовое пальто очередной мало знакомой «гостьи» отца. — Здесь я даже уроки сделать не могу. То крики, то пьяные тётки в дверь ломятся.
Максим встал, задевая плечом лампу. Тень от него поползла по стене, огромная и угловатая:
— Квартира! — засмеялся он. — Ты думаешь, государство тебе дворец подарит? Дадут развалюху в поселке, где окна зимой промерзают! А я… — он вдруг смолк, будто понял, что проиграл игру.
Антон посмотрел на него прямо. В этом взгляде не было ненависти — только недетское разочарование:
— У тёти Наташи десять детей. И ты ничем от нее не лучше. Только вместо пыльного дома - эти… — он кивнул на пальто. — Я не хочу ждать, пока ты приведешь кого-то, кто ударит меня за «плохое настроение».
- Конечно, ребенку могут пойти навстречу, в виде исключения. Детей тёте Наташе вернули, потому, что она быстро вспомнила про другой дом. Он был далеко за городом, но просторный, намного крепче. Ездить в город надо было на автобусе, который ходит два раза в сутки, но дети рады бывать в цивилизации.
Отец Антона был на время ограничен в правах. Ходил к ребенку, исправлялся, и вскоре Антон приехал в квартиру. Там уже был порядок. И самое главное - появилась надежда на семью. Пусть только отец, но в нормальном состоянии он был классный, играл, читал старые научные журналы, готовил как надо. Эта поучительная история осталась в памяти родителя навечно.
Уважаемые читатели!
Спасибо вам, что прочитали рассказ на моём канале!
Буду очень благодарна за ваши КЛАССЫ и ПОДПИСКУ на канал!