Первое сентября, линейка для первоклашек, все детки нарядные, красивые. Белые рубашки и блузочки, темно-синие брюки и сарафаны, школьная форма, в этой школе даже галстуки у детей есть, те же темно-синие. Все стоят с букетами цветов, согласно школьным порядкам у каждого класса свой цветок. Вот и стоит первый А с лилиями, первый Б с ромашками, первый В с розами. Родители гордые, дети счастливые. Из общей картины праздника чуть выбивается только ученица первого А, у девочки вместо форменной юбки обычная черная, блузка, может, и была белая, но сейчас на ней пятно, прямо под воротником. Девочка тоже держит лилии, не такие большие букеты, как все, а скромный. Рядом стоящие дети морщат носы и стараются отвернуться в другую сторону, они бы и рады отойти от девочки, да родители не дают.
Уже потом в классе становится понятно, почему дети морщили носы. От девочки пахнет несвежими вещами, немытым телом. Классный руководитель открывает окна, чтобы проветрить класс. Родители удивленно переглядываются, но молчат. Девочку сопровождает на линейку бабушка, ну мало ли, бывает. Недосмотрела за ребенком.
Проходит четверть, ситуация не меняется, с девочкой не хотят сидеть за одной партой, даже рядом не хотят сидеть, пахнет. Она ходит в одних и тех же вещах, и кажется, их не стирают совсем, они все в пятнах и грязи. Если девочка приходит в школу расчесанная, то это сразу отмечает учитель, обычно у ребенка на голове колтун из немытых и нечесаных волос.
- Послушайте, этот вопрос как-то надо решать, — на собрании встает представитель родительского комитета. — Моя дочь в школу ходить не хочет, говорит, от Маши плохо пахнет. А она ведь сидит на другом ряду от нее. У девочки родителей нет вообще? Она же грязная вся ходит, вещи не стираные, как ее в школу-то пускают? Она просто источник заразы.
- Я согласна с вами, — классный руководитель кивает головой. — Вот, кстати, бабушка Маши сегодня пришла. Вот слышите, что родители говорят, я вас предупреждала сколько раз? И это не только внешнего вида вашей внучки касается. Она у вас уроки не учит совсем, учебники все рваные, вам же их еще сдавать обратно в школу, а вы на них до сих пор обложки не одели. Вам их, между прочим, целые отдавали. И что у Маши с тетрадками? Я уже пять тетрадей ей купила. Скажите, у Маши родителей нет?
- Да вы скажите, может, родителей нет? Это тяжело, мы понимаем, вы опеку над внучкой получили? Опекунские сейчас хорошие платят, — это мама уже Машиного соседа по парте. — Я вот сама опеку над племянником оформила, сестра от онкологии умерла, не сдавать же ребенка в детский дом. Вот вы скажите, может, вам помочь с оформлением выплат? Пенсия-то у вас маленькая, наверное, я сама пока всё оформила, чуть не плюнула на эти деньги. Столько мороки, столько бумажной волокиты, как будто себе в карман положу. Но оно стоит того, сейчас хоть одеть, обуть ребенка могу, да на сладости остается. Вы скажите, мы поможем, нас много.
- Ну что вы молчите, — классная руководитель смотрит на бабушку. — Мы можем помочь, Маше самой трудно, дети от нее шарахаются. Играть не хотят, но я их и заставить-то не могу, сами понимаете, запах… Давайте надо что-то решать, или мы пытаемся помочь, или придется обращаться в опеку. Ребенок явно не ухожен, вам не хватает средств его содержать, уроки она не учит. Вон сколько уже звоночков набралось, на полноценное заявление куда надо.
- Не нужно никуда звонить и помогать не нужно, — шепчет бабушка, опустив голову.
- Это как не нужно, ребенку помощь нужна.
- Есть у Маши и мать, и отец, они в разводе только. Зять уехал после развода куда-то, знать не знаю куда. Алименты на Машу дочери моей платит исправно, она сама мне это говорила. Дочка живет в соседнем квартале в новостройке с новым мужем. Вот ребеночка только родила. А Маша у меня пока, дочке тяжело с маленьким. Как освоится, Машу заберет.
- Значит так, дайте мне номер вашей дочери. Я с ней лично побеседую. — Классный руководитель явно недовольна.
- Я сама дочери позвоню и всё скажу. Она всё решит. — Старушка уходит с собрания.
После этого собрания облик Маши чуть-чуть поменялся. Появились вещи, еще пара блузок, сарафан и брюки, рюкзак заменили. Нет, он не новый, видно, что его отдали с рук, но хоть не с рваным ходит. Волосы стали расчесываться и собираться в хвостик. Голову Маша моет так же редко, пахнет от нее меньше. На этом всё, уроки не учит, с детьми не дружит. Точнее, пытается, но они сами не хотят, Маша их отталкивает своим внешним видом, поведением. Она как волчонок, чуть что — сразу в драку, в крики, даже укусить может. Ее стороной обходят, дразнить стали. Дети могут быть жестокими, Маша из-за этого часто плачет.
Очередное собрание, родители злятся, ругаются, Маша подралась с одноклассниками. Одной девочке вылила чернила на белую блузку, второй истоптала новую куртку грязными ботинками, мальчика, который пытался ее остановить, покусала. Бабушка Маши не пришла, у нее нет социальных сетей, и она не знает про собрание, у нее кнопочный телефон. Классный руководитель до нее не дозвонилась.
— Это просто невозможно, дикий брошенный ребенок. Ничем хорошим это не закончится. Надо позвонить в опеку и принимать меры, с этой девочкой и ее бабушкой надо что-то решать.
— Так, родители, мы же всё понимаем, ребенок и бабушка не виноваты. Проблема в матери, давайте с ней решать.
— А как решать? Она не появляется, бабушка ее номер отказалась давать.
— Ой, в современном мире достать номер нужного человека пара пустяков, главное — знать, как. Давайте я сейчас позвоню ее маме по громкой связи. Только тишина должна быть.
Набирает номер и включает громкую связь. Все стараются не дышать лишний раз.
— Да, слушаю.
— Добрый день, вас беспокоят со школы номер …, у нас учится ваша дочь в первом классе, Мария.
— Добрый, учится, а что случилось? Она сейчас с бабушкой живет, временно. Мне мама не звонила, не говорила, что у Маши проблемы.
— И у Маши проблемы, и у вас. Почему ребенок живет у бабушки и не живет с вами? Вы видели, в каком виде она ходит в школу? Она грязная, немытая, от нее запах на весь кабинет. Форма когда стиралась последний раз, она одета даже не по уставу школы. Она у вас не учит уроки, дерется. Испортила вещи одноклассницам, вам придется компенсировать их одежду, это недешевые вещи, хочу сказать. Покусала одноклассника, всё зафиксировано в больнице, родители собираются писать коллективную жалобу, что ребенок брошен и вы не исполняете свои обязанности как родитель. Вы как собираетесь решать этот вопрос?
— А вы кто, простите?
— Я представитель родительского комитета вашего класса и школы.
— Откуда у вас мой номер?
— Вот понадобился, и я его нашла. Так как вы собираетесь решать вопрос, ваш вами ребенок брошен.
— Маша не брошена, у нее есть мама и папа!
— Ну, ее внешний вид и успеваемость, а также агрессивность говорят об обратном.
— Вы мне угрожаете?
— Нет, вы что, я озвучиваю факты. У нас есть коллективное письмо, за подписью всего класса, кстати, на вас, вашу бабушку и Машу. Если вы не решите вопрос с ребенком, в понедельник письмо отправится в опеку.
— Я вас услышала, не думайте, моя дочь не брошенная. Я живу рядом.
Разговор был закончен, к понедельнику документы Маши забрали из школы. Бабушка встретила классного руководителя, плакала, Машу дочь забрала. Кричала, что мать не справилась с обязанностями, а ее всего лишь просили присмотреть, пока легче не станет. Маше тоже досталось, особенно когда пришлось возмещать ущерб за испорченные вещи.
Прошло девять лет, выпускной. Не все остались в этом классе, но многие все же доучились вместе. После вручения аттестатов родители стоят на улице, ждут своих детей, чтобы ехать на выпускной.
— А помните, была у нас в классе Маша?
— Это та девочка, которую мать бабушке подкинула?
— Да, она самая.
— Ой, да она же всего две четверти проучилась. Интересно, что с ней дальше случилось? Мать-то стала следить за ней?
— В детский дом она ее сдала.
— Да ладно, откуда знаете?
— Ну так они же через квартал жили, в новом микрорайоне. Там одна школа всего, а у меня там знакомая работает. Ну понятно, что Машу только туда и отправят. Ну я поговорила со знакомой, мол, так и так, девочку к вам переводят, на контроль бы взять. Училась с нами, семья явно неблагополучная. Ну вот они и смотрели, постоянно проверки устраивали. Она же и у них там грязная ходила вся, в старых вещах. Мать алименты тратила на нового ребенка, там отец этой Маши хорошую сумму переводил, только Маше ничего не доставалось. Отчим девочке тоже был не очень рад, к ним когда проверки приходили в квартиру, аж зубами от злости скрипел. Это же девочке комнату потребовали выделить, мебель купить, вещи хотя бы первой необходимости. Представляете, какие траты, и всё на чужого ребенка, и неважно, что не из его кармана. А тут и кормить ее надо, и уроки с ней учить. Короче, полтора года она у них прожила, и сдали. Опека на отца выходила Машиного, но у того тоже своя семья, алименты платить согласен, а взять нет. Ну бабушке не дали, возраст, да и не справляется она с Машей. Вот так вот.
— Бедный ребенок. А как же алименты?
— А что, мать перестала получать, девочке отдельный счет открыли. Туда и отец, и мать должны платить. Отец вроде бы платит исправно, а мать вот ни копейки не платит. Долг огромный, она и на официальную работу не выходит из-за этого. Имущество всё на мужа записывает, чтоб у нее не отняли ничего. Вот такая мама.