Закат залил красным маревом облака, собиралась вечерняя гроза, то и дело вспыхивали молнии, но гром доносился ещё издалека.
Народ всё толпился вокруг бездыханного тела бедной девушки. Женщины причитали и плакали, мужики напряжённо молчали. Ситуация накалялась.
-Это всё парторг виноват!- выкрикнул кто-то из толпы.
-Да-да! Зачем было девку на работу гнать, когда её нечисть пометила?!
Толпа роптала, и в ушах Кузнецова стал звук этот походить на рычание зверя, что готовится к атаке. Неверное движение- и разорвёт в клочья.
Пришёл местный фельдшер, судя по всему, его уважали. Парой фраз, он успокоил толпу. Быстро осмотрев девушку, констатировал смepть.
Кстати, начало этой истории здесь!
Первые тяжёлые капли дождя упали на землю.
-Ты и ты!- скомандовал фельдшер, указывая на двух крепких парней.- Поднимите тело и несите за мной.
Парни послушались. Тело действительно нужно было уносить- гроза вот-вот готова была прорваться ливнем с небес.
И тут Кузнецов услышал то, что по праву мог назвать самым невыносимым из всего, что он слышал ранее- крик отца, который добрался таки до места происшествия.
Почти двухметровый плечистый и крепкий дядька бежал и кричал, зовя своё дитя по имени. Он выхватил её из чужих рук, и прижав к себе, рухнул на землю. Народ расступился, и затих. Никто не смел и слова сказать скорбящему. Лишь всхлипы женщин и громкое сопение мужчин...
Фельдшер, видя ситуацию, быстро открыл свой чемоданчик, из которого достал ампулу и шприц.
Скорбящий отец, тем временем, обвёл взглядом толпу, и увидел парторга. Пару секунд смотрел на него с нескрываемой яростью и ненавистью, а потом прошептал:
-Это всё ты! Твоя вина! Из-за тебя она здесь.
Голос его всё усиливался, а глаза наливались красным. Вдруг, он положил тело дочери на землю, и ринулся на Кузнецова, грозя разорвать его, как ветхую одежду. Несколько мужиков перехватили этот порыв, удержав его под руки, и в тот же миг, игла шприца нашла свою цель. Мужчина поборолся ещё немного, потом затих и обмяк.
-Морфин.- тихо пояснил фельдшер.- Пусть проспится. Нето натворит чего. Ты, ты, и вы двое. Берите, и за мной.
Подчиняясь указаниям врача, двое парней подхватили тело, двое крепких мужиков- Остапенко, и понесли за фельдшером.
Народ стал расходиться. Ох до чего же недобрые взгляды бросали они на Василия. А он лишь стоял молча, словно в воду опущенный. Смерть девушки, реакция отца, тихая ненависть людей... всё это просто разрывало его сердце на части. Парторг понимал: где-то он ошибся, что-то сделал не так. Разум его всё снова и снова сопоставлял решения с принципами партии- вроде всё правильно. Но вот последовавшие события, и его собственная интуиция говорили совершенно об обратном.
Он брёл домой, погруженный в мысли и переживания, настолько, что не заметил, как начался самый настоящий ливень.
Когда Василий вошёл в дом, его одежда была промокшей до нитки.
***
-Маруся у Остапенко была единственной дочкой. Есть ещё сын, старший, в город уехал учиться. А жена его померла в том году- болела она. Вот, дочка была для него отдушиной. А тут беда такая.
Василий молча слушал, желая лишь одного- что хотя бы баба Тоня не начала его обвинять. Она и не начинала. Лишь вздыхала скорбно.
Кусок в горло не лез, поковыряв в тарелке, Василий выпил горячего чаю. Согревшись и расслабившись, он начал приходить в себя.
"Ну нет. Не виноват я ни в чём. -размышлял он, расслабляясь под вязаным пледом.- Фельдшер тело осмотрит, поутру участковый всё проверит, если нужно, то и сыщика из области затребовать можно будет. Наверняка не просто так Маруся померла. Точно следы ушибов найдут. Может то и Немая сделала. Бродит ведь полоумная, мало ли на что способна. Нужно узнать о ней побольше."
-Баба Тоня, а расскажите мне об этой Немой. Кто она, и почему нет на неё управы?
Бабуля вновь побледнела, и бросила на постояльца испуганный взгляд. Потом подумала, вздохнула, задёрнула плотнее шторы, перекрестила на странный манер окно, дверной проём, и, присев на стул, начала:
-Давно это было, до революции ешо! Были тогда наши прадеды крепостными- подневольными. Жила здесь семья одна, пятеро сыновей было там и младшая дочка. Имя её забыли давно, но говорят, была она такой красоты, что все на неё шеи сворачивали, и мужики, и бабы. Вот только дав красоту, обделил её Господь в другом- была она немая. Что только родичи её не делали, куда не возили- не вымолвила она за жизнь свою ни слова. Но среди люда это ей жить не мешало. Мужики, сам знаешь, болтающих без умолку не любят. Вот, вроде стал ухаживать за ней один молодец, она и не против была. Да пришла беда- увидел её барин. Страшный был то человек, жизнь подневольных ни во что не ставил. И повесой был знатным, ни одной юбки не пропускал. Увидел он её- вот удача! Мало того, что красотка, так ещё и немая. Ни рассказать не сможет, ни написать. Вот он и забрал немую в свою усадьбу. Ну, сам понимаешь, для чего. А она была из набожной семьи, воспитанная в строгости. Не вынесла она, словом всё то, что выпало на её долю. Сбежала ночью в лес, с верёвкой. Решила бедолажная прекратить позор и страдания. Сделала себе петлю, и была такова... Но ночь, когда она сделала это, непростая была. Осень то была, Ерофеев день. Ночь, когда грань между явью и навью истончается, и злые духи по земле бродят. Вот и увидел такой дух, что та девица с собою делает. Душа её полетела...куда- не нам решать. А тело он себе забрал. С тех пор, с весны и до осени, бродит он в теле девицы по лесу, да близ деревни, ищет кого погубить. Питается он страхом, всё до последнего изматывает, а потом и саму жизнь отнимает. И если увидит её кто- не миновать беды! Является она с бледной кожей, с волосами растрёпанными и горящими глазами. Ничего не говорит, просто стоит, смотрит и молчит. От этого и назвали её Немая. И тот, кому явилась она- обречён. Лишь одна Полина знает, как проклятие это с человека снять. Долго это, несколько дней занимает, но может она. Но ты не дал бедолажной у Полины срок добыть, вот и сгинула она.
Кузнецов сжал голову ладонями.
-Ух, бабуль, в какой же тьме вы все тут живёте!- прошептал он.
-Это ты в тьме живёшь, безбожник!- баба Тоня рассердилась впервые за всё время.- Рассказала тебе всё, а ты слушай и на ус мотай. Нет управы на нечистую силу, кроме как после захода не ходить близ леса, а если что- к Полине за подмогой.
-Да...что за?- Василий едва сдерживал в себе закипающее раздражение.- Если ушла она в лес одна... (Я про эту байку сейчас.) То кто знает, что приключилось то с ней? Кто видел, что злой дух забрал её? Вы сами то подумайте, как формируются подобные сказки?
-Это ведунья рассказала люду, что приключилось. Могут видящие смотреть в прошлое и понимать ход событий.
-Ой, ей, как же сложно с необразованными... Насколько забиты головы суевериями.
Василий опустил лицо в ладони, а бабуля сказала вдруг резко:
- С чего ты взял, что твоя голова не забита. Ты воспитан на обещаниях и россказнях, так же как и мы. Вот только, сбудется ли то, что тебе наобещали? А старину уважать надобно, и к старым людям прислушиваться. Вот явится тебе…Ой, что я несу, старая! Спаси Господи!
Сказав это, бабуля, сконфужено вышла в другую комнату, вновь оставив партийца в одиночестве.
Мысли просто разрывали мозг Кузнецова. С одной стороны- совесть и интуиция, которые осуждали его за чёрствость и догматичность в букве закона. С другой- законы партии и обязанности перед ней, которые показывали, что он абсолютно прав. Устав от собственных размышлений, он отправился спать, глубоко надеясь, что утро всё расставит на свои места.
***
Поутру, Кузнецов встретился с работниками органов, которые с рассветом приехали выяснять обстоятельства дела. Однако, надежды парторга обрушились. На теле не обнаружено никаких следов. По мнению фельдшера, причиной смepти был сердечный приступ. Вскрытие это должно ещё подтвердить, но ответ уже очевиден. Никаких следов борьбы на месте, где обнаружили девушку, найдено не было. Всё указывало на трагическую случайность.
Проходя мимо магазина, Василий увидел местного участкового, который о чём-то тихо переговаривался с двумя деревенскими мужиками. Когда парторг подошёл ближе, те переглянулись, и направились дальше по улице.
-Товарищ Якименко!- вместо приветствия обратился Кузнецов к участковому.- Хочу, чтобы Вы разобрались с одной особой. Местная знахарка. Людей в заблуждение вводит.
Участковый посмотрел на партийца странным долгим взглядом.
-Вы о ком?
-Полина, вроде зовут её. И молодуха черноволосая у неё околачивается, отлынивает от колхозных работ!
Участковый, при упоминании молодухи усмехнулся странно, почти насмешливо, потом ответил довольно резким тоном:
-Мы проверяли её. Она ничего против Советской власти не делает. Может травы посоветовать, морально поддержать. Старая женщина, работать не обязана уже.
-Так…Люди её за врача почитают!
-А что, лечить травами- нарушение закона?
-А кого укрывает она?! Почему не принимаете меры?
-Вы о чём вообще?- в тоне участкового чувствовались нотки издёвки.
-Ну ещё скажите, что не знаете о молодой женщине, что скрывается у знахарки!
-Я знаю только то, что баба Поля живёт одна. Ну, а если Вам, товарищ Кузнецов, мерещатся молодые женщины там, где их нет, может пора уже познакомиться с кем-то? Красивых девушек в нашей деревне много.
Сказав это, через смех, участковый развернулся и ушёл, оставив молодого парторга в ярости и с чувством униженности.
«Поди сам к ней захаживал, вот и покрывает!»- подумал ему в след Кузнецов и затаил злобу.
А ещё через три дня пришла телеграмма из города- результаты вскрытия: "Остапенко М.Н. скончалась от разрыва сердца. Предположительно вследствие сильного испуга."
Такое заключение было причиной огромного огорчения Кузнецова. Догадываясь, что местные работники милиции занимают сторону населения и что-то могут скрывать, парторг понимал, что ответственность за расследование этого странного дела, по- прежнему лежит на нём.