Представьте себе город, где за два года исчезает целый район - лавки закрыты, дома опустели, многие предприниматели и ремесленники исчезли. Именно это произошло в Москве в начале 1890-х. Причина - одна из крупнейших депортаций еврейского населения в истории Российской империи. С 1891 по 1893 годы из столицы было выдворено более 25 тысяч человек.
Хотя многим кажется, что жесткая позиция в отношениях с евреями в России началась с приходом большевиков или даже накануне революции, на деле она имеет куда более раннее происхождение. Вплоть до конца XVIII века евреи могли находиться в пределах Российской державы лишь при одном условии - отказе от иудаизма и принятии иной веры. Причём не обязательно православной: признавались также ислам, католицизм и лютеранство, если они были государственной религией инородцев или иностранцев.
Первыми регионами, где евреям разрешили жить, стали земли бывшего Гетманства (впоследствии Полтавская и Черниговская губернии), а затем и территории Новороссии, присоединённой к России в конце XVIII века. Там еврейское население имело возможность остаться, поскольку проживало там издавна.
Но именно разделы Речи Посполитой принесли в состав империи сотни тысяч новых подданных иудейского вероисповедания. Западная Украина, Белоруссия, Литва, Бессарабия и большая часть Польши - всё это были регионы с высокой долей еврейского населения. Им не запретили жить на старых местах, но строго ограничили передвижение восточнее. Так появилась черта еврейской оседлости - своеобразный барьер, за который запрещалось селиться. Вне этой черты можно было находиться лишь временно и строго в пределах отведённых гетто.
В Москве, например, разрешалось останавливаться исключительно в Глебовском подворье в Китай-городе. Но это ограничение не означало, что евреи полностью исчезли из города.
С середины XIX века, особенно в период царствования Александра II, политика в отношении евреев начала смягчаться. Ряд категорий - врачи, аптекари, фельдшеры, выпускники вузов, купцы 1-й гильдии - получили право на постоянное проживание за пределами черты оседлости. Более того, им разрешили селиться в любых районах, а не только в ограниченных кварталах, откуда постепенно исчезали гетто как явление.
Такая либерализация вызвала волну миграции. Особенно привлекательной стала Москва. Торговцы, ремесленники и предприниматели, даже если формально не имели на это права, всё чаще перебирались в города за чертой. Помогали связи, деньги, взятки чиновникам. К 1880-м годам в Москве существовала вполне стабильная и деятельная еврейская община.
Но в 1891 году всё изменилось.
26 февраля этого года московским генерал-губернатором стал великий князь Сергей Александрович, младший брат императора Александра III. Уже сам этот выбор многое объясняет: именно Александр III известен жёсткой внутренней политикой, а брату была поручена важная и репрессивная миссия. Одним из первых его распоряжений стало выселение всех евреев, не имеющих формального права на жительство в Москве.
Уже 16 марта 1891 года был подписан приказ о депортации в черту оседлости всех евреев, которые нарушали условия проживания. Однако на практике страдали и те, кто формально имел право жить в Москве - прежние имперские указы зачастую игнорировались. Десятки магазинов, мастерских, торговых лавок закрылись. Улицы лишились своих обитателей. Местная экономика ощутила удар, но это, очевидно, никого из властей не волновало.
Итогом стала депортация более 25 тысяч человек. Причём не куда-то далеко, а просто в западные губернии империи - обратно, в черту оседлости. В буквальном смысле, людей выталкивали из общественной и экономической жизни столицы.