Не верьте тем, кто рассказывает об имманентной тяге художников к отображению объективной действительности. Это заблуждение. Или лукавство. Живописцам интересно своеобразие живого пульса бытия, а не сухой факт его наличия. Точное изображение объектов и явлений — формальный признак реалистичной живописи, и только. Суть её никогда не сводилась (и никогда не станет сводиться) к описательно-перечислительной функции. Даже в трактовке гиперреалистов. Ибо даже этим трикстерам от мира искусства принципиально важно выстраивать отношение зрителя к своим картинам.
Первые реалисты поднялись из праха монументального наследия Джотто, иссушенного ветрами перемен. Пробились сквозь надоевшую «настроенческую» лирику Треченто. Превратили религиозную составляющую сюжетов в пустую формальность.
Первые реалисты, не сговариваясь, начали творческий поиск с нуля. Отказавшись донашивать стиль и содержание картин за старшими мастерами, и принялись перекраивать, перекрашивать, надставлять и ушивать их с невероятной скоростью и успехом!
Первейшим из первых реалистов считаю Антонио Пизано. Вечно странствующий новатор, невероятно плодотворный рисовальщик и жизнерадостный провокатор ловко маскировал свою любимую анималистику и дизайнерские эксперименты под мейнстримные библейские притчи. Обратите внимание, дорогой читатель: его герои то и дело наряжаются в современное платье. Щеголяют стильными плащами, обуваются в башмаки с загнутыми носами, прячутся от солнца под обширными полями дорогих шляп...
Справедливости ради отметим: тот же старик Джотто не был чужд анималистики. Чего стоит одна только «Проповедь святого Франциска», адресованная всяческим птицам. Флорентиец Таддео Гадди (ученик Джотто) рискнул поместить на свою картину «Благовещение» образ собаки. Якопо д'Аванцо, живший и творивший в XIV веке, превосходно изображал лошадей и верблюдов. Но то были спорадические эманации, единичные случаи, не выходившие за рамки сюжетной необходимости и отсылавшие то к античным традициям (а-ля особняк Марка Лукреция в Помпеях), то к наработкам евангелистов, украшавшим капители готических соборов.
Антонио Пизано по прозвищу Пизанелло продвинулся много дальше. Его кони принялись нервно раздувать ноздри и скалить зубы. Его старенькие клячи прогнули усталые спины и опустили уши. Композиции ожили за счёт правдоподобного и разнообразного движения лап, хвостов, носов... Бывалому путешественнику удалось поймать характерную пластику животного мира на кончик своей меткой кисти, и даже донести её элементы до своих холстов.
Знаете, дорогой читатель: я не сильно удивлюсь, если однажды выяснится, что ряд особенно удачных приёмов маэстро Пизанелло заимствовал из традиционной японской графики. Почему бы нет? Герою нашей истории довелось немало пожить в славном городе Венеция, имевшем тесные торговые сношения со страной Ниппон. И как-то так получилось, что с тех самых пор в деле изображения прыгающих, бегающих и летающих братьев наших меньших сеньор Пизано не имел серьёзных соперников во всём Старом Свете. При всём уважении к Альбрехту Дюреру и его элегантной, но куда более статичной манере. Вот разве что рисунки Леонардо...
Кстати говоря. Раз уж речь зашла о манере письма как таковой. В этом смысле реализм Пизанелло раскрывается во всей своей революционной силе. Проницательный, пёстрый, многогранный, эклектичный, не боящийся превращать святых подвижников в подобия франтоватых персонажей с полотен Боккаччо и помещать по соседству с ними лягушек, драконов или даже слуг. Родись наш герой на пару столетий позже — у Италии был бы собственный аналог галантного, но отчаянно смелого Ватто.
А ещё мастер Пизанелло воскресил древнее и хорошенько подзабытое искусство резьбы медалей. А через него — античную портретную традицию! Странствуя по всему Апеннинскому полуострову и окрест, он активнейшим образом способствовал проникновению реалистичной манеры изображения человеческого лица на те нехоженые метафизические просторы, где дотоле безраздельно царил эллинистический канон. Позже он перенёс свои идеи в портретный жанр. Отказавшись от устоявшейся традиции «трёхчетвертного» разворота и иллюзии свободного пространства позади портретируемой модели. Выходило очень объёмно и выразительно. Точно металлический барельеф...
Наступала эпоха расцвета науки. Время дерзких исканий и неожиданных открытий. Реализм — в том числе живописный — был обречён на успех. Имя Пизанелло подзатерялось в блеске славы Леонардо сотоварищи. Изгладилось из памяти поколений, став достоянием узких специалистов. И всё же Антонио Пизано был первым мастером реалистичного изобразительного искусства на просторах Европы. А его картины определённо заслуживают Вашего внимания.
Автор: Лёля Городная
Подписывайтесь на канал, ставьте «палец вверх». Большое спасибо!