В живописном ландшафте, окруженном зелеными холмами и тишиной лесов, небольшой двухэтажный охотничий домик султана Мустафы, построенный из местных деревьев, стоял как убежище от суеты дворцовой жизни. Внутри его стены были украшены тёмными картинами природы и гобеленами, которые рассказывали о славных охотах и подвигах османских султанов.
Шехзаде Ахмед, младший из братьев, укрылся за тяжёлой деревянной дверцей, через которую пробивалось мягкое утреннее солнце. Он прислушивался к звукам, доносящимся из султанских покоев, где султан Мустафа беседовал с Хамадом агой. Шехзаде Ахмед не мог не почувствовать волнения. Подобные встречи всегда полны интриг, и хотя он старался сохранить хладнокровие, волнение внутри него постепенно нарастало.
Вскоре его ожидания оправдались. Из разговора между султаном и его верным слугой раздались слова, которые пронзили шехзаде Ахмеда, словно стрелы.
- Баязед проявил себя на охоте — его мужество и навыки просто восхищают! Подобного не видел много лет. Я уверен, что он станет великим правителем, — произнес падишах. Его голос звучал с явной гордостью, и с каждым словом шехзаде Ахмед чувствовал, как нарастает его гнев.
- Всё, что он делает, делает с отвагой и силой, — продолжал султан Мустафа. - Я даже подумал, что среди нас нет лучшего охотника, чем мой брат Баязед. Он превосходит всех, и я надеюсь, что однажды он сможет управлять нашей державой с таким же мастерством, как и страной.
С этим утверждением шехзаде Ахмед не смог больше терпеть. Его сердце билось в унисон с болью и завистью, переполняя его эмоциями. Как это возможно, чтобы его брат, тот, кто стал предателем, столь превозносим? Ведь говорил же про предательство Баязеда, значит повелитель не поверил. Почему он, а не я? Я тоже имею право на уважение и внимание, я тоже брат падишаха. Даже родной брат! — думал он, сжимая кулаки.
Не в силах сдерживать возмущение, шехзаде Ахмед ушел к себе в покои злым. Он решительно оттолкнул дверь и вошел в свои покои. Его слуга Ибрагим поспешил следом за ним. Глубокий вздох, полный обиды и горечи, вырвался из груди шехзаде Ахмеда. Он не мог позволить своему брату затмить его.
- Наш повелитель как может говорить о Баязеде, как о величии? У повелителя есть я, родной брат. А Баязед предатель. — выпалил он, вскрывая своё недовольство. Молния зависти и гнева блеснула в его глазах.
Ибрагим лишь вздохнул тяжело:
- Ах, Аллах, Аллах, значит повелитель Вам не поверил, шехзаде.
Шехзаде Ахмед знал, что это был только первый шаг, и новые вызовы ждали впереди.
И как бы ни развивались их судьбы, в сердце каждого из шехзаде прятались амбиции, о которых они даже не подозревали.
Шехзаде Ахмед стоял возле окна и смотрел вдаль. Теперь его сердце лишь подчеркивало холод, который пронизывал его душу.
Он сел на диван, усеянный мягкими подушками, но ему не было до этого дела. Кулаки сжимались все сильнее, как будто он пытался сжать самостоятельно свою обиду и зависть, но в конечном итоге это лишь усугубляло его внутреннюю борьбу. Его мысли не давали покоя, и в них проносились яркие картины: хвалебные слова падишаха о Баязеде, восхищенные взгляды придворных, восторженные вскрики от охоты, где его брат демонстрировал свои навыки.
- Почему именно он? Почему он, а не я? — воскликнул он про себя, и его голос, казалось, раздался в пустоте, ненавидя и любя одновременно. Каждый уголок покоев внезапно начинал его угнетать, и он заставлял себя мыслить о планах на будущее с новой решимостью.
- Я должен стать следующим падишахом! — произнес он сквозь зубы, произнося это обещание самому себе. Этот внутренний крик стал для него мантрой, способом утвердить свою решимость. Когда он закрыл глаза, перед ним возникала картина величия. Он представлял, как его имя шептали на устах народа, как люди с гордостью смотрят на него, а не на Баязеда.
Но с каждой секундой зрело в нем знание, что ему нужно не только желание, но и стратегия, чтобы дойти до этого. Шехзаде Ахмед осознал, что для достижения своей цели он должен быть хитрым, как тот же сокол, что во время охоты проносится над просторами.
- Шехзаде, я всегда буду с Вами и на Вашей стороне. позвольте еще Вам дать совет.- произнес хитрый амбициозный Ибрагим,- Вам нужно заручиться поддержкой влиятельных людей, найти союзников среди тех, кто разделяет Ваши амбиции, и, возможно, подорвать уверенность и силу шехзаде Баязеда, не оставляя следов.
- Я не могу позволять своим братьям затмевать меня больше, Ибрагим. Я буду действовать тихо. Пройду через весь ад, но добьюсь своего. Трон будет моим. Добьюсь расположение народа, янычар, чтоб так, чтобы все понимали: именно я достойный, именно я должен занять этот трон!» — клялся шехзаде Ахмед. Это обещание заполнило его духом и энергией, и, покусившись на собственные страхи, он начал строить стратегии в своем уме.
Спокойствие покоев начало пронзать его, давая возможность сосредоточиться. Зная, что в дворцовом мире каждый шаг важен, он встал и подошёл к большому окну, глядя на далекие холмы, окутанные вечерним светом. В этот момент он решительно произнес:
- Я не успокоюсь, пока мое имя не станет синонимом силы и власти, пока я не завоюю все сердца своего народа.
Одновременно власть и отчаяние, злость и решимость — этот внутренний конфликт загорелся внутри него, предвещая величайшие изменения не только для шехзаде Ахмеда, но и для всей Османской империи. Его путь только начинался, и, как бы там ни было, он был готов бороться за своё место под солнцем.
Вечернее солнце, окрашивая небосвод в румяные оттенки, нежно освещало роскошные покои фаворитки падишаха Зейнеп, где она безмятежно готовилась ко сну. В воздухе витал сладковатый аромат цветов, которые она любила, и тихий шелест легкой ткани её платья. Покой напоминал рай, но Джафер-Ага, скрывающийся в тенях, задумал свою коварную игру.
Подосланная прислуживать Зейнеп служанка Эметуллах султан вошла в покои фаворитки падишаха. Зейнеп, обратив на нее внимание, улыбнулась, не подозревая о ее истинных намерениях.
Служанка принесла поднос с ужином. На подносе стоял стакан с водой, в котором было снотворное.
— Харика, поставь на стол и ступай. - приказала Зейнеп сидя на диване, расчесывая волосы.
Харика поклонилась и ушла.
Зейнеп, ни о чем не догадываясь, взяла со стола стакан с водой и медленно отпила глоток, чувствуя, как тёплые волны уносят её в негу спокойствия.
С каждой секундой её веки становились все тяжелее.
Джафер ага вошел в комнату, его шаги были легкими и бесшумными, как дыхание ночи. Он, наблюдая как засыпает Зейнеп, не мог подавить самодовольной улыбки. Он знал, что время поджимает, и каждый миг приближает его к исполнению задуманного.
Когда фаворитка наконец заснула, Джафер ага осторожно подошел к окну. Луна освещала падающие с него цветы, как будто сама природа предчувствовала странность предстоящего события. Джафер – мастер манипуляций – подготовил всё заранее. Позаимствованная слава падишаха и высокое положение фаворитки — всё это он готов был использовать для своих целей.
Он приподнял её тело и, проявив невероятную ловкость, вынес её на балкон. Ветер, несущий дуновение холода, кружил вокруг, как будто предостерегая его о предстоящих последствиях.
Джафер нажал на её плечо, и она легко повалилась вниз, словно перышко, убрав из рук свои мысли о благополучной жизни. Он знал, что падение будет выглядеть как несчастный случай, и его план сработает.
С тревожным сердцем он смотрел, как её тело приземляется на мягкую траву в саду, а затем стремительно исчез в глубине двора, полагаясь на лунный свет, чтобы скрыть свои следы.
Темные тени соседних покоев едва ослабляли яркость роскошных украшений, по плечам Эметуллах-султан струились света луны, когда её слуга Джафер ага вошел в её покои с шагом, полный уверенности. В его взгляде читалось что-то загадочное, и это мгновение, наполненное ожиданием, надолго останется в её памяти.
— Валиде султан, — произнес он, склоняясь в глубоком поклоне. — Я выполнил Вашу волю.
Эметуллах султан, облаченная в изысканное одеяние, с интересом наклонила голову. В глубине её души витала смесь нетерпеливого ожидания и злорадства. — Что же произошло, Джафер?
— Фаворитка падишаха Зейнеп больше не дышит, — произнес он спокойным голосом, и в этих словах звучала нотка гордости. — Я позаботился о том, чтобы это выглядело как несчастный случай.
Сердце Эметуллах султан забилось быстрее. Она всегда знала, что Джафер — человек, которому можно доверять, и его преданность не могла не вызывать восхищения.
Эметуллах султан подняла руку, и в её ладони появился мешок, наполовину наполненный золотыми монетами, который сверкал в лунном свете. — Это — награда за твою преданность и умение действовать решительно, — произнесла она, передавая мешок ему. — Золото принадлежит тебе.
Джафер ага, приняв награду, почувствовал, как его сердце переполнилось чувством выполнения долга.
— Я благодарен вам, госпожа. Обещаю, что всегда буду рядом и готов исполнить любое ваше желание, — произнес он, склонив голову.
Эметуллах султан улыбнулась, в её глазах светились амбиции и уверенность. — Мы остаемся в одной игре, Джафер, и только сплоченность поможет нам достичь многих вершин.
Тяжелые драпировки покоев окутывали их, как будто стены тайно одобряли планы свою хозяйку. Дивные соцветия благородных идеалов и амбиций пересекались на грани сердец.