оглавление канала, часть 1-я
Кроме того, я сразу же ощутила легкие касания их поисковых мыслей. Они хотели знать, кто перед ними. Другими словами, ради кого они были вынуждены прервать свою беседу. Я, не колеблясь, поставила едва заметный загород на свое сознание. Коснувшись его мало кто мог понять, что это защита. Те, кто пытались прощупать человека, чтобы понять, на что он способен и чего от него ждать в дальнейшем, наткнувшись на этот незамысловатый щит, который и щитом-то в полном смысле этого слова не был, напоминая больше решето, чем твердый заслон, отступали обратно, сочтя, что никакими силами эта личность не обладает, а если и обладает, то они, эти силы совсем невелики. Световлад, пряча в глубине своих темно-синих глаз усмешку, наблюдал за волхвами. Когда увидел скучающее выражение на лицах старцев, довольно хмыкнул и проговорил тихо, обращаясь ко мне:
- Вижу… Не утратила мастерства…
В ответ я только слегка пожала плечами, мол, некогда мне глупостями заниматься. Торопливо проговорила:
- Отче… Мне многое тебе нужно рассказать, и очень многое хочется спросить. Но со мной пришли двое малых отроков, коих я нашла по дороге сюда. Они чудом избежали ужасной участи всех людей из их Скита, в том числе и своих родителей. Я оставила отроков в подземном тайном проходе ожидать меня. Позволь мне привести их сюда… Они нуждаются в отдыхе и пище, а так же в утешении…
Световлад нахмурился.
- Почто сразу не сказала? – Громко стукнув посохом о каменный пол, обратился к появившемуся из коридора моему давешнему провожатому: - Избор… Встретишь малых отроков и сведешь их к матушке Хубаве. – И пояснил для меня: - Она знает, что с ними делать. – Потом, глянув на меня пристально, спросил: - Сама пойдешь, али Избору доверишь деток привести? – И пояснил, чтобы я не сомневалась: - Не смотри, что ликом суров, зато сердцем чист и душой добр, его детня любит…
Я подавила усмешку, глядя на сердито сдвинутые брови, и непроницаемое лицо Избора - «любимца детни». Ответила спокойно, стараясь, чтобы не звучало в голосе и тени недоверия или насмешки. Ни к чему людей напрасно обижать.
- Пойду сама… Верю, что брат Избор справится, но опасаюсь, что дети испугаются, увидев незнакомца. А со страху и убежать могут. А тебе, отче, лучше всех известно, про коварство ловушек в наших подземельях. – С этими словами я отвесила легкий полупоклон в сторону волхвов. А Световладу тихо прошептала: - Я мигом, отче… - И вышла из комнаты-пещеры вслед за Избором.
Сначала мы шли молча, а потом мужчина, чуть смущенно проговорил:
- Ты прости, ну, что глаза пришлось завязать. Сама понимаешь, какие времена настали… А так-то я о тебе слыхал, Варна. – Чуть замедлив шаг, проговорил с каким-то мальчишеским любопытством: - Баят, что ты всеми четырьмя стихиями владеешь? Правда, али лгут?
Я усмехнулась:
- Мало ли чего бают… Больше слушай…
Избор насупился.
- Так, стало быть, наврали?
Не сбавляя шага, я обернулась на немного отставшего провожатого, и ответила чуть резче, чем хотелось:
- Сам говорил, времена сейчас трудные. Не след языком без дела чесать.
Мужчина нахмурился, и обиженно замолчал. До самого выхода он не проронил больше ни слова. Когда вышли наружу, буркнул:
- Сама справишься, иль с тобой идти?
Я покачала головой, коротко бросив:
- Справлюсь… А ты пока по округе посмотри, мало ли… Туман он, конечно, защитничек, только и враг его мутью воспользоваться может.
Избор на мою реплику только презрительно фыркнул, мол, учи ученого. Собственно, по сторонам мне глядеть было без надобности, да и советы «смотреть в оба» я давала так, чтобы не расслаблялись. Пока мы шли подземными коридорами, я успела легонько просканировать окружающее пространство. А еще, не погнушалась немного проверить и моего провожатого. У него было предрасположение к силе Земли, правда, он упорно считал себя повелителем огня. Хотя, огненная стихия ему никак не давалась. Сделала я это больше по привычке, стараясь, чтобы мужчина ничего не почувствовал. Разумеется, говорить об этом я ему не собиралась. Итак, кажется, умудрилась успеть его обидеть.
До входа в подземелье, где я оставила детей, добралась быстро. Были у меня опасения, что мальцы могут плиту, закрывающую выход из подземелья обратно захлопнуть, так, на всякий случай. Открыть-то я ее все одно смогла бы, да только времени пришлось потратить на это больше. Но опасалась я напрасно. Дети к плите даже и не приблизились. Сидели неподалеку, прижавшись друг к другу, словно двое зайчишек под кустом, и испуганно смотрели на меня. Я улыбнулась, чтобы прогнать их страх, и проговорила, как ни в чем не бывало:
- Пойдемте… Я нашла наших… Может там кто и из вашего Скита найдется. Может не все погибли…
На мгновение мне показалось, что мои слова испугали детей еще больше. Но это, разумеется, было глупостью. Просто, свет затухающего факела дергался тенями на лицах ребят, создавая иллюзию непонятной мимики. Вратка тут же сорвалась с места и кинулась ко мне, всхлипывая на ходу. Я подняла ее на руки и прижала лохматую головенку девчушки к себе. А она лопотала торопливо, словно опасаясь, что я не дослушаю ее до конца:
- Мы так боялись… Нет, не того, что ты про нас забудешь, а что с тобой может что-то случится, а мы тут… и что же нам тогда делать?? Но ты пришла и теперь все будет хорошо, правда?
Я с готовностью подтвердила:
- Конечно, правда. – И обращаясь к мальчику, попросила: - Данко, прихвати мой мешок и загаси факел. Нам он теперь без надобности…
Спустившись к речке, я остановилась, чтобы хоть немного умыть детей, да напоить их чистой ключевой водой. Ребятишки оглядывались с опаской по сторонам, словно дикие зверушки, принюхиваясь к воздуху. Мои слова, о том, что бояться им более нечего, они, кажется, вообще не слышали. Чтобы побыстрее их успокоить, я потащила их наверх, к скалам, туда, где нас ждал Избор. Объяснив детям, что, мол, вот, этот человек сейчас отведет их к другим отрокам и все будет хорошо, я коротко с ними попрощалась, клятвенно заверив, что мы скоро опять увидимся. Не тратя больше времени, сама отправилась обратно к старцу. На насмешливый вопрос Избора, не заблужусь ли, только подмигнула ему, чем опять вызвала хмурую гримасу. Да, весельчаком Избор точно не был. Впрочем, нам всем сейчас было не до веселья. Хотелось побыстрее прояснить, что же такое происходит на нашей земле и что это за враг такой неведанный появился у нас в супротивниках, что даже волхвы на него управы найти не могут?
Поспешно шагая в сторону коридора, ведущего в нужном мне направлении, на ребятишек уже не оглядывалась, но затылком чувствовала, как они смотрят мне вслед. Не любила я долгих прощаний, тем более что, как я предполагала, расставались мы не на долгий срок. Стало быть, и печалиться было не о чем, а вот, от того, что детки пристроенные и в безопасности, испытала огромное облегчение.
Дорогу к пещере старца я помнила. По извилистым коридорам шла уверенно, словно всю жизнь здесь хаживала. Звуки моих шагов гулко отдавались среди каменных лабиринтов. Световлада я застала одного, и, не скрывая своих чувств, с облегчением выдохнула. Старец только усмехнулся, глядя на меня, но вопросов задавать не стал. Напротив, усадил меня на лавку возле большого дубового стола, и сдернул чистую холщовую тряпицу, накрывающую несколько небольших глиняных мис. В них оказались сдобные хлебцы, словно только что вынутые из печи, несколько кусочков отварного в травах мяса, от которого даже до сих пор поднимался пар. Еще там стояла корчажка с медом и в небольшой крынке очень аппетитно пах ягодный кисель. Видимо, старец успел распорядиться, чтобы все эти яства принесли, пока я ходила за детьми. От его трогательной заботы у меня потеплело на сердце. Я с трудом сглотнула слюну, поняв только сейчас, что с того самого момента, как я здесь очутилась, я ела всего один раз. Да и то, половинку лепешки киш полноценной едой назвать было трудно. Световлад усмехнулся в седые усы, и проговорил ласково:
- Поешь, дитятко… Все разговоры потом… - А сам присел на другом конце стола, и принялся просматривать какой-то древний свиток, изо всех сил делая вид, что не обращает на меня внимания.
Но я чувствовала его короткие и тревожные взгляды, которые он бросал на меня изредка, когда думал, что я этого не замечаю. Я его хорошо понимала. Незнамо где и незнамо как болталась, а теперь вот она, явилась не запылилась. А тут такое кругом творится, что и не вышепчешь. И как понимать это мое внезапное появление, как, кстати, и исчезновение тоже? Я тяжело вздохнула. Да, разговор со старцем у нас предстоит долгий.
Мысли были невеселые, оттого, наверное, и еду я глотала, не чувствуя вкуса, так, только чтобы телу силы придать, потому как, понимала, что они мне вскорости ох как пригодятся! Закончив трапезничать, отодвинула все на место и остатки еды опять прикрыла чистой тряпицей. Подошла к Световладу, и тихо спросила:
- Готов ли ты, отче, выслушать обо всем, что со мной приключилось?
Старец вздохнул, и кивнув головой, принялся поглаживать свою седую бороду, как всегда делал в минуты особого волнения. Я уселась напротив него и тихо начала:
- Все произошло внезапно, когда я засаду ворогов уводила подальше от Скита. Волчка к вам с ключом отправила, чтобы укрыли отроков, да стариков. Да вот сама неловка оказалась, ранили меня, и своей кровью по нечаянности я Грань напоила…
Я говорила не торопясь, ровным голосом, не вкладывая в свои слова никаких особых чувств. Простое изложение случившегося, будто и не со мной все это было. Рассказала и про Мормагона, и про его пещеры, в которых он страшные дела творил над великанами-волотами, превращая их в диких чудовищ. И про нашу с ним последнюю схватку рассказала, и, конечно, про Глеба и матушку Феодосию. Световлад сидел и внимательно слушал, не перебивая. Лицо его было сурово и сосредоточенно. И в то же время, в его глазах изредка вспыхивали огоньки не то восхищения, не то, одобрения. Разобраться в его чувствах я пока не пыталась. Но иногда, мне казалось, что мой рассказ оказался как никогда кстати, что он стал для старца каким-то недостающим звеном для того, чтобы у него сложилась большая и сложная картина, вся целиком.
Когда я закончила, он, протянул через стол свою ладонь и похлопал меня по руке, проговорив при этом тихо и участливо:
- Устала, поди, детынька? – И не дожидаясь от меня ответа, продолжил с каким-то вдохновением: - А вот я сейчас велю нам сбитня бодрящего принести. И в голове просветлеет, и на душе полегчает. – И, поднимаясь из-за стола, повторил себе под нос: - Сейчас, сейчас…
Отдав распоряжение кому-то в коридоре, он вернулся на место за столом, и с сочувствием глядя на меня, проговорил:
- Не вини себя ни в чем… Во всем случившемся был неотвратимый замысел богов. Мормагон – отступник и враг, который должен был быть уничтожен. Тем более, после того как он сотворил такое с Гранью. К тому же, ты нашла своего Глеба, а это значит, тебя вела еще и богиня Лада. То, что тебя обратно позвали… В этом тоже нет ничего удивительного. Ты же знаешь, кому многое дано, с того многое и спрошено. А тебе, владеющей всеми четырьмя стихиями, дано очень многое. И без твоей силы нам здесь справится будет сложно…
Я тяжело вздохнула и тихо проговорила:
- Все понимаю, отче… Но все одно, расставание с Глебом – для меня тяжкое испытание. Во мне часть его, - и добавила совсем тихо, - под сердцем сына ношу… Моего и Глеба… А тебе ли не знать, каково это, сыну без отца расти… - Тут я тряхнула головой, словно отгоняя печальные мысли, и проговорила совсем другим голосом: - Ладно об этом… Что случилось, случилось. И пока, изменить этого нам не дано. Ты расскажи мне, батюшка, что же приключилось с землей нашей. Что за враг неведомый напал на нас, что безнаказанно творит такое беззаконие?