Глава 4
Открыв квартиру своим ключом, Настя хотела крикнуть
– Мама, я пришла – но услышала из ванной комнаты смех.
Девушка тихо прикрыла двери и подошла ближе, приложив ухо, она ясно услышала мужской голос, но как не пыталась его узнать, не получилось. Потом что-то говорила мать, и у Насти от неожиданности выпал из рук рюкзак. Быстро схватив его, она убежала за дверь в гостиной
– Нет никого – услышала она голос мамы – тебе показалось.
Настя вышла из квартиры и, немного успокоившись, позвонила матери
– Мама, я еду домой, меня на день рождения пригласили, ты дома?
– Да, через сколько ты будешь?
– Минут через десять, я иду к дому.
Настя встала у первого подъезда и внимательно смотрела на свой четвёртый, ей хотелось узнать, с кем мама принимала ванну. Из подъезда вышла большая группа молодых людей, и больше никого она не увидела. Теперь она спокойно поднялась и открыла дверь своей квартиры. На мать она не могла смотреть, ей было противно. Силы покинули девушку, и она поспешила лечь. Телефонный звонок прервал её грустные мысли
– Да, папа
– Ты добралась уже до дома?
– Да, минут пять, как зашла
– Ну, хорошо – и он отключил вызов.
В дверь её комнаты тихо постучали, и чтобы не видеть лживых глаз матери, она отвернулась к стенке
– Дочь, ты не заболела?
– Нет, я немного отдохну и уйду, Ольга пригласила меня на день рождения.
– Ладно, отдыхай.
– Что делать, как правильно поступить? Бедный папа, рогоносец, верит этой лживой женщине и продолжает любить. Как ему сказать об этом? Такая новость может его убить. У него слишком мягкий характер, чтобы правильно отреагировать на это. Надо посоветоваться с тётей Симой. Очень умная женщина, бывшая врач-терапевт, подруга бабули. Только бабушки уже нет пять лет, а Серафима Евгеньевна живёт и радуют своих близких.
Она тут же набрала её номер телефона – Тётя Симочка, здравствуйте!
– Здравствуй, родная! Что у тебя случилось?
– Мне надо с вами пошептаться.
– Девочка, я каждый день дома, приходи, когда у тебя будет время.
Ей сразу вспомнились вечера, проведённые с папой и мамой, она даже сейчас чувствовала теплоту тех отношений и искренность. Она вспоминала, каким оживлённым, весёлым всегда был папа. А каким элегантным, когда они все вместе ходили в театр. Папа помогал своим девочкам снять пальто, причём проделывал это с театральной галантностью, и они с мамой улыбались. Она до сих пор помнила, как папа ухаживал за ней, как за взрослой женщиной и говорил, что она очень красивая. В тот вечер она надела новое платье с красивым воротничком и белые туфельки. То был удивительный и необыкновенный вечер. После театра они зашли ещё, а ресторан, там Насте понравилось тоже: музыка, красивые женщины, но папа смотрел только на маму, а она на него. От папы исходила надёжность, он относился к своим девочкам с заботой и вниманием, по воскресеньям они вместе гуляли и даже лепили пельмени.
Куда это всё делось? Куда делось то время, когда она чувствовала себя абсолютно счастливым человеком. От воспоминаний на глазах выступили слёзы, и, посмотрев на часы, Настя поняла, что пора одеваться. На день рождения совсем не хотелось, и она подумала, что только поздравит и уйдёт, чтобы никому не портить настроение.
Народу в ресторане было много, поэтому через час Настя легко смогла покинуть эту весёлую компанию. Домой ехать не хотелось, и она направилась к Серафиме Евгеньевне.
– Заходи, девочка – она обняла её по-матерински, — Я пирог испекла вчера, пойдём на кухню, попьём чай.
Когда чай был выпит, и пирог съеден, Настя сразу перешла к делу.
– Мама изменяет папе. Я застала их в ванной комнате, когда пришла без предупреждения. Пока меня не обнаружили, я выбежала из квартиры и позвонила матери, предупредив, что еду домой. Смотреть на неё не могу. Папе, конечно, я пока ничего не говорю. Мне жалко его, мать — предательница.
– Настюш, а, может быть, они сами разберутся, ведь взрослые люди, столько лет женаты, а?
— Так мать врёт, а папа ей верит, разве это правильно? Как долго мне всё это безобразие наблюдать? Она отказывается ехать на прогулки с нами, отговариваясь тем, что начальник просил выйти в воскресные дни поработать, а папа! Бедный папа ей верит, и у него всё длиннее становятся рога.
– Настя, даже если это так, зачем тебе влезать в это?
– Да как же, тётя Сима? Она шпыняет отца, обзывая его тюфяком, он всё это терпит, потому что любит её и верит ей.
– Но он при этом от неё не уходит, значит, его всё устраивает
– Потому что любит, а она этим пользуется.
– Настя, Лёня глупый?
– Нет, что вы!
– А если нет, то он давным-давно всё понимает наверняка, куда лучше тебя. Ну согласись, он про свои отношения с мамой знает больше, чем ты. Оставь принимать решения взрослым.
Тётя Сима, её разочаровала, она с ней не согласилась. Как же можно наблюдать за всем этим со стороны, она никак не могла сообразить. Вернувшись домой, она не увидела мать. Её не было дома, Ника, видимо, пришла поздно, Настя уже не слышала. А утром, даже не позавтракав, девушка уехала в институт и опять не видела матери. Из института пришла поздно, у них в гостях был папин друг Сергей Викторович Елисеев.
– Поздравляю тебя, Лёня, всё-таки должность финансового директора высокая и деньги совсем другие.
– Да, прибавка значительная.
– А я замучился со своей фирмой, столько конкурентов, приходится снижать цены, чтобы выбрали меня, устал, честно говоря.
– А Никуша, всё меня пилит, чтобы я открыл своё дело. А мне спокойнее работать на кого-то. Голова болит только за свой участок, а вот у тебя за всех.
– Да ты обленился совсем – опять вставила Ника – Люди открывают свои фирмы, потом оставляют их своим детям, а ты?
Она с такой жалостью посмотрела на Леонида, что даже Сергей не выдержал
– Зря ты так, Ника. У Лёни очень серьёзная работа, огромная компания, его ценят, я бы гордился таким мужем.
Ника не ожидала такой поддержки Леонида.
– Ладно, посмотрим, может быть, сама возьмусь и открою фирму, а что? Глупее мужа, что ли?
– Ладно, ребят, пойду. Поздравляю ещё раз! – и Сергей пожал руку Леониду.
– Почему ты опять унижаешь папу? Даже при его товарищах, может быть, хватит, на себя посмотри сначала. Что можешь ты? Двадцать лет работать простым бухгалтером! Даже не главным, а папу унижаешь.
Сейчас дочь высказала то, в чём Ника сама себе боялась признаться. Действительно, столько лет никакого движения, а Лёня начал с экономического отдела и вырос до финансового директора. Второго лица в компании. Может, она и унижала его за то, чего сама не смогла добиться. И потом её удивляла дочь, было такое впечатление, что она чего-то знает. Этого Ника боялась больше всего.