Глава LXI
Отныне Крис не слышал тьму. В кои-то веки его желания совпали с её. Больше никаких разногласий и морали. Он − Повелитель Тьмы − и сам решает, как ему поступать.
Только упиваться властью мешало горе. Как Артур посмел тронуть Хантер?! Слёзы наворачивались от одной мысли о том, как умирала рыжеволосая девушка. А Кристофера не оказалось рядом, чтобы спасти. Сердце разрывалось на части. Вот, почему Блэк не отвечала на звонок. А он, как идиот, не удосужился проверить, как она. Теперь же слишком поздно. От этого становилось ещё больнее.
Разум затуманен. Перед Уильямсом лежал безглавый кузен. Тот, что раздражал Криса изо дня в день. Тот, что убил единственную эфемерную, которую Крис любил. Кровавая лужа въелась в паркет. Деревяшки вздулись. Повелитель Тьмы знал, что тела колдунов мгновенно теряют тепло после смерти, настолько, что на овальных губах кошатника образовался иней. Так ему и надо.
Потерять ещё одного близкого человека – этого Кристофер не мог пережить. И не хотел. Теперь, когда он стал одним целым с Тьмой, всё по плечу. Даже возвращение из Хельхейма. Особенно оно! Ведь тому прямое доказательство летало по Окультатуму, как ни в чём не бывало.
Колдун вытер слёзы со щёк, посмотрел на руку: чёрные капли. Так вот какова плата за использования зейда? Что ж, его вполне устроит. Всё что угодно, ради способности оживлять мёртвых. К слову, пора проверить, на что способен Повелитель Тьмы. Крис взмахнул рукой, и труп Артура загорелся пламенем тьмы. Ни к чему держать останки предателя и убийцы в родительском доме. Впрочем, можно было бы использовать смерть кузена в обмен на жизнь Хантер. Но уже слишком поздно. Придётся найти другую жертву. Но сперва – те, кого парень не мог никак отпустить.
Семейный склеп выглядел точно таким же, каким его оставил Крис. Мраморные ошмётки лежали на полу. Судя по всему, Избранный вообще не посещает родителей. Как типично для бесчувственной виолончели, не отступающей от партии Совета ни на ноту. Двигается дальше? Ага, как же! Скорее только и рад, что все те, кто хоть сколько-то оказывали внимание младшему сыну, отправились в Вальхаллу.
Итак, момент истины. Если и сейчас ничего не получится, придётся потребовать аудиенции у богини Хель. И ей этот разговор ой как не понравится!
− Vitam! – жёстко рявкнул Повелитель Тьмы, кладя ладони на родительский прах.
Вой Фенрира. Или же крики банши. Гул в ушах. Звон. Руки горели. Тёмная аура закружила. Мёртвые собирались по крупицам, превращаясь в два целых скелета. Затем кости постепенно обтягивались мышцами, а те в свою очередь – гнилой кожей. Лица получились настолько обезображенными, что в них едва проглядывались знакомые черты. И всё же Крис узнавал в разложившихся трупах родителей. Он подбежал и обнял их крепко-крепко. Вдохнул нотки мертвечины. Улыбнулся.
Теперь, когда близкие на его стороне, пора бы обзавестись армией и отомстить. Взяв маму и отца за руки, Кристофер переместился в Свартальвхейм. Сухая земля поприветствовала жаркими пылью с песком, дующими с юга. Свинцовое небо навеяло воспоминания: те, в которых парень, гуляя по миру доккальвов и двергов, чувствовал себя, как дома. Темнота всегда манила своего Повелителя. Покорно ждала, когда тот воссоединится с ней. Полюбит её.
Отныне Уильямсу не требуется чьё-либо позволение. И лунные эльфы – отличные адепты для вступления пьесы. Только Крис ступил на лесную территорию, как по ногам пробежала возбуждающая дрожь. Да, именно так и должны встречать Повелителя верные подданные. А в следующую секунду сотни чёрных стрел полетели в колдуна. Но они не поразили его. Тьма не способна навредить великому конунгу. Конечно. Всё так. Тьма избрала Кристофера. Он – истинный Избранный.
За секунду боевые доккальвы окружили мага. Но не встали на колени. Что за невежество?!
− Присоединяйтесь к моей армии, − начал помпезно Крис. На фоне заиграли фанфары. Или же это только в голове? – Я – Повелитель Тьмы, а вы будете моими вассалами. Короче: склонитесь или умрите.
− Nei! – заголосила Отталиа.
− Nei! – поддержали а капелла дочери.
− Тогда вы умрёте, − забасил парень.
Он взмахнул руками, и по лесу пронеслась волна тьмы. Трава мгновенно пожухла, деревья растрескались и согнулись, словно от боли. Воительницы сгорели заживо, лишь вдохнув. Вся почва вздыбилась, пласт перевернулся, как блин на сковороде. Крики оставшихся доккальвов вибрацией отдавали в животе мага. Крещендо огненной волны заглушило ноты воя. Лес превратился в иссушенный Муспельхейм. Ничто живое не осталось ни в земле, ни в воздухе, ни в грунтовых водах.
Что ж, в девяти мирах найдутся те, кто уважает зейд до глубины души. Или их постигнет Рагнарёк. Похоже, норнам придётся поднапрячься в ближайшие дни.
Следующей остановкой в плане по уничтожению всех неверных стал луг, покоящийся меж двумя фьордами. Кроссовки утонули в рассыпчатой земле.
− Эта земля проклята. Стопроцентно. Я чувствую это, − сказал Уильямс, ступая по серой почве. Родители не протянули и звука. – Ну, да, вы же не можете говорить.
Повелитель Тьмы верил, что ему всё по плечу. Оставалось убедить в этом всех остальных. О, какое же сладостное чувство! В кои-то веки Крис сильнее Джейсона. Величественнее. Могущественнее. Значимее.
Парень решил прогуляться между могильными плитами, которыми был усыпан дымчатый пустырь. Сколько же мёртвых последователей зейда покоится под ногами? Скольких из них Кристофер самолично отправил сюда? Самое время узнать! Руки объяло чёрное пламя. Судя по всему, тьма согласна.
− Audite me, et obeditis mihi! Ego Dominus! Dominus tenebrae! Exsurge a mortuis, famuli! Obedieritis mihi! Iubeo te! Vitam! – радостно прокричал Уильямс, растопырив руки в стороны.
Началось землетрясение, способное стереть с лица земли целый город. Парень не шевельнулся. Ему подвластно всё. Кончики пальцев защипало. Так вот как выглядит власть над жизнью и смертью.
Могилы покрылись трещинами. Из почвы показались головёшки. Все убитые когда-либо зейдовые маги ощутили благодать своего Повелителя. Увидев чёрные, как смоль, глаза колдуна, подданные принялись вставать на колени, склонив смиренно головы. Да, так-то лучше! Именно так и должны встречать верные адепты своего правителя.
Затем резко похолодало. Изо рта шёл пар. Засверкали молнии. Завыл Фенрир. И перед Крисом появилась Хель. Мертвенно-бледная сторона великанши выражала лишь грусть, но чёрно-синяя – гнев, вводивший всех созданий в ужас. Кристофер бы испугался. Но не Повелитель Тьмы.
− Ты перешёл все границы, молодой человек! – затянуло тираду хтоническое существо, изо всех сил пытаясь не сутулиться.
Мелодия ножа, скребущего по железному блюду, служила властительнице Хельхейма аккомпанементом. Но что-то песня затянулась. Хватит этого! Как смеет она так разговаривать с Уильямсом?! Волчья сестра!
Колдун дунул, и с головы королевы мёртвых слетела вуаль. Богиня раскрыла рот от удивления. И Крис улыбнулся. Теперь уже не такая суровая, мёртвая шлюха!
В следующее мгновение на Хель накинулись зейды, накрывая её градом разрушительной магии. Богиня утопала в урагане тьмы. Кожа с живой половины царицы начала сползать, глаза кровоточили, а потом и вовсе вывалились наружу. Великанша кричала, словно банши. Умоляла о пощаде. Испускала дух. Время брало своё. Пока тьма не поглотила её полностью.
Повелителю Тьмы всё по плечу! Даже убийство богов! Такой шанс нельзя упускать. Наконец Крис может отомстить всем. Продолжить дело Видара – бога мести и безмолвия. Теперь-то Совет поплатится за все разы, когда они «принимали к сведению». За Лизи.
Уильямс сжал кулаки. На него смотрели тёмные маги, ожидая приказа. Волосы парня развевались от поднявшегося ветра. Повелитель Тьмы расхохотался. И громче. И ещё. Громче! До потери голоса. До боли в челюсти. До отдышки.
Когда-то Совет не спешил с расследованием пропажи Лизи, они даже не удосужились почесаться из-за нападения доккальвов, прошляпили змею в лице Йоргенсена. Пришёл конец неисполнительности, некомпетенции, лени и безразличия. Больше никаких «принятий к сведению». Пора выгнать напыщенных божков из судьбоносного оркестра. Отныне сольная партия принадлежит Повелителю Тьмы.
Появлению Криса в зале заседаний, расположенному в Асгарде, никто не удивился. Наоборот. Его не ждали, но это не стало для них сюрпризом, лишь причиной для гнева. Пора играть похоронный марш.
− Несанкционированное посещение зала Совета?! – поразился Рэгнволд ломающимся голосом.
− Молодёжь нынче не учат уважению и смирению, − затряслась Фрейя, перебирая множество рыжих кос.
− Немыслимо! Немыслимо! Немыслимо! – заскрежетала богиня природы Йорд. Лианы на волосах вздыбились, кожа покрылась древесиной. Листья затрепыхались, зашелестели, покрылись пупырышками.
− Его глаза! – взвизгнула богиня Эйр из Асгарда, стукнув по мраморному столу. Браслеты брякнули барабанным ансамблем.
Крис ухмыльнулся. Да, пусть боятся, теряют контроль над магией. Совет – рубеж, удерживающий мир от тьмы, запрещающий зейд, губящий жизни. Пришло время покончить с теми, кто устанавливает правила. Пора самому править балом!
− Non mouent, − пропел Повелитель Тьмы на языке тьмы.
Руки всех парламентёров сковали материализовавшиеся из ниоткуда цепи с рунами. Хорошо, когда есть сила, не требующая ничего взамен. Можно создавать всё, что душе угодно. Всё, что нужно, − это преданность.
− На каком основании?! – воскликнула представительница Асгарда.
− Что за вопиющее поведение?! – поддержала её Йорд из Йотунхейма.
Теперь, когда боги и великаны скованны и беспомощны, можно поиграть. Родители рядом замычали. Звучало, как поддержка.
− Великий Фрейр! Сбылось пророчество! – затрепыхался Рэгнволд.
Огненный и ледяной гиганты попытались вырваться из цепей. Зарычали, сливаясь в форшлаг. Фальшивые басы стучали по ушам.
− Camticum, − прочитал заклинание Крис.
И великаны больше не рычали. Они пели. Детскую песенку, построенную на трёх аккордах. Как вообще Совет мог запрещать тьму, когда она способна творить такие прекрасные вещи?! Прекрасные и чертовски смешные.
Уильямс знал, что разом не сможет убить Асов и Ванов, позволивших Лизи умереть. Надо бы расправляться по одному. Причём следует начать с богини врачевания – Эйр. Всем известно, что она девственница. Как говорил Артур, должна пролиться семь раз девственная кровь. И хотя неизвестно, сколько всё-таки убили зейды, перестраховаться не помешает. Плюс Эйр не способна умышленно причинить вреда. Сопротивляться не будет.
Крис попытался поднять асинью в воздух телекинезом, но парня отбросило назад. Вместе с головной болью заныла спина. Запахло полынью. Чёрт. Как можно было забыть о травах, висящих на широких бёдрах представительницы Асгарда!
Что ж, а ведь это может пригодиться!
− Sic et dominus in potestate et convertam, − Кристофер вспоминал на ходу заклинание из тёмного гримуара. − Ita vera herbis mercedis retributionem.
Он и подумать не мог, что однажды заклятье пригодится. Однако! Порой в жизни всё пригождается!
Растения, обвязанные вокруг таза Эйры, растянулись, точно змеи, значительно выросли в размерах. Богиня задышала быстрее, чем удары сердца колибри. Поднятые брови, широко раскрытые глаза и рот, из которого вырвался истошный вопль. Она боялась. Да. И поделом! Ведь травы уже обвивались вокруг шеи врачевательницы, впивались в конечности, впрыскивали яд. Постепенно стебли и листья высосали всю молодость из асиньи, оставив на стуле с подписью «Асгард» лишь пепел.
Уильямс рассмеялся. Подумать только, убивать богов веселее, чем думалось в детстве. День открытий! Да чего уж там, сами Асы и Ваны представить себе не могли, что кто-то способен их уничтожить. Не просто кто-то. А «глупый мальчишка», как они любили говорить. Но теперь он – Повелитель Тьмы.
Придумывая, как бы расквитаться с Советом покреативнее, Крис решил приступить к ледяному гиганту. А точнее к инеистой великанше Скади. Великую охотницу поймал в цепи молодой колдун – история, достойная первой полосы «Взрывной волны»! Где Мегги Аргиропуло? Упускает сенсацию!
Боги не могли вырваться из пут. И из-за чего? Из-за могущества Тьмы – той самой, что они испокон веков называли зейд и презирали, запрещая даже читать о ней. За такую власть можно и убить. Эх, как бы хотелось сделать что-то большее. Но, к сожалению, фантазии Кристофера хватило лишь на огонь. Хотя, как выяснилось, и не обычный. Огонь дракона! И почему только мама скрывала это от детей?!
Маг сжал кулак. Тот загорелся. Языки пламени танцевали румбу на костяшках. Стакатто. Рапидо. Прэсто! Парень рубанул руку в сторону Скади, и великанша загорелась. Фигура в меховом плаще с капюшоном стала похожа на свечку. Истошный крик пронзил воздух. А вместе с ним небо над головой потемнело. Кажется, Йорд не одобрила смерть подруги. То ли ещё будет!
К слову, может, стоит заняться представительницей Йотунхейма? Правда, что сделать с богиней земли Крис ещё не придумал. Но тучная асинья уже уставилась на Повелителя Тьмы шоколадными глазами. Йорд выделялась среди остальной массы напыщенных индюков тёмным цветом кожи, если, конечно, не считать обгоревшего великана Сурта.
Рэгнволд завёл песню о разуме и сострадании. Наивный. Вот бы вырвать его сердце из груди. Сжечь. Выпотрошить. Эльф олицетворял альвов и доккальвов – всех тех, кто повинен в смерти Лизи. Светлые эльфы прогнали лунных, а те, в свою очередь, убили маленькую кузину. Но лучше умерить пыл. Он оставлен на десерт.
Женщина-йотун, покровительствующая природоохранным организациям, терпеть не могла мусор. Стоит ли это использовать против неё? Как сильно она боится грязи?
В голове брякнул звон колокола. Чёрт. Хантер тоже не любит мусор. Точнее, не любила. Ком встал в горле. Боль. Потеря. Агрессия. Гнев. Гнетущая тоска. Чёрная меланхолия.
Все голоса парламентёров замолкли. Вероятно, тому виной слёзы, бегущие по щекам Уильямса. Парень задыхался. Воздух сушил губы. А пальцы забарабанили по ноге.
Злость поразила сердце. Как жаль, что нельзя убить Артура во второй раз. Зато можно поквитаться с Советом. И если Йорд так любит землю, пусть захлебнётся ей!
− Fuscus terra diligitis: et somnia vera facit. Humi pabulum merces conplevit, − запел Крис.
И в следующую секунду асинья начала кашлять. Из её рта посыпалась почва. Комки чернозёма, сравнимые с цветом кожи богини, вываливались из глотки Йорд один за одним. Кровавая рвота смешалась с целиной. Представительница Йотунхейма побледнела. И мраморный стол окрасился в коричнево-красный. Хрипота в кашле вынудила Рэгнволда глубоко вздохнуть. А потом женщина-йотун упала на стол, лицом в лужу. Трава на полу усохла и рассыпалась.
В руках Криса пульсировала сила. Да, ещё одна жизнь забрана ради тьмы. И вместе с тем мощь растёт. Ещё чуть-чуть и магия Кристофера превзойдёт Избранного.
Впрочем, пора доказать могущество путём уничтожения владыки Муспельхейма. Сурт с угольной кожей и огненно-рыжей копной волос всё ещё пытался вырваться из цепей. Горел. Но путы тьмы ни одно пламя не расплавит. И поскольку меча великана в зале заседаний не нашлось, придётся побыть драконом. Тёмным драконом.
Ладони парня объяла чернота. Вихрь. Зейдовая дымка закружилась вокруг Сурта. Взгляд великана забегал. Пол задребезжал – это огненный гигант бился в агонии. О, как же хороша тьма! Её господство. Монументальность. Затем владыка Муспельхейма затвердел, потрескался и развалился.
Минус четыре – вот что значит творческий подход. Осталось двое. Следующую жертву выбрать оказалось несложно. Фрейя из Ванахейма. Та, что научила асов сейду – разрешённой магии. Вот, откуда дует ветер. Вот, кто покровительствует любви к поводкам и послушанию. Золотое ожерелье Брисингамен блеснуло от лунного света, оставленного последним вздохом Йорд.
Глупо спорить, Фрейя обладала совершенной красотой, можно сказать, эльфийской. Понятно, почему её выбрали предводительницей валькирий. Но пора сместить королеву с трона. У Криса на примете есть другая.
Посланница Ванахейма заплакала. Слёзы падали на стол и превращались в янтарь. Она уже знала о том, что грядёт. Готовилась к смерти.
– Любовь спасёт твою душу, – всхлипывая начала богиня, смотря прямо на мага. – Я прощаю тебя. У тебя трудная жизнь. Я понимаю.
Прощает? Да как она посмела?! Прощать? За что?! За презрение к лицемерию?!
Повелитель Тьмы сжал кулак. Пусть ноющая боль за телекинез и пронзила голову, это стоило того, чтобы сердце богини сжалось. Но в следующую секунду что-то пошло не так. Вечно прекрасная Фрейя покрылась морщинами. Она старела. Рассыпалась на глазах. Иссыхала. Пока не превратилась в скелет, на шеи которого висело золотое ожерелье Брисингамен.
Уильямс посмотрел на собственные руки. Что это ещё за фокусы? Это не тьма. Что-то другое. Что-то непредсказуемое. Странное. Пугающее. Но определённо могущественное. Вот только радоваться этому или нет?
Колдун сжал кулаки. Сковал зубы. На щеках выступили желваки. Аж челюсть заболела. Разум рассыпался, как пески времени, утекающие в часах. Видения чего-то незнакомого встали перед глазами. Золотая чаша. И зал в потёмках. Не зал заседаний. Ни стола. Ни стульев. Только один человек.
Крис ударил себя по голове. Затем ещё раз. Барабанил и барабанил, выдавая партию драмы, пока виски не забили в ответ. Голос захрипел. Ушёл в минор. Парень издавал звуки, не похожие на речь или песню. Ноты басового ключа ушли в рёв. И наконец, картинка пропала из сознания.
Повелитель Тьмы вновь обратил внимание на последнего оставшегося парламентёра. Рэгнволд из Альвхейма опустил взгляд. Олицетворение всего надменного пафоса, сажающего обычных колдунов в клетку. Впрочем, у Кристофера уже не осталось злости. Потому колдун материализовал огонь в ладони и бросил его в эльфа. Альв сгорел незамедлительно. Но облегчение не наступило.