Просыпаешься иногда с ощущением, будто мир за ночь переродился. Вот и в то утро - сквозь сон услышал, как первые трамваи заскрежетали на повороте, а солнце, пробиваясь сквозь пыльные стёкла мастерской, разлило по стенам жидкий янтарь. Рука автоматически потянулась к пачке "Беломора" - старой, смятой, с одной-единственной папиросой внутри.
Огонёк во тьме
Когда чиркнул спичкой, пламя осветило моё отражение в треснувшем зеркале:
- Мерцающая точка в полутьме дрожала, как живая
- Тлеющая бумага потрескивала тихо-тихо
- Дым сначала вился колечком, потом расползался сизыми щупальцами
И в этом мимолётном свете я увидел того, кем был в тот момент - не художника, не творца, а просто мужчину за пятьдесят с усталыми глазами и небритыми щеками.
Картон как метафора
Старый советский картон под пальцами шершавился, будто кожа старого друга. Помню, как в детстве из такого делали:
- Чемоданы, увозившие людей в новые жизни
- Папки для чертежей отцов и дедов
- Подложки для школьных гербариев
Теперь он стал моим холстом - негрунтованный, дышащий, с едва заметными царапинами прошлого.
Тени и свет
Солнце легло строго по вертикали:
✔ Одна половина лица - осветилась, со всеми морщинами, прожилками, следами времени
✔ Другая - утонула в сизой дымке, где только огонёк папиросы пульсировал, как далёкий маяк
Кисть в моей руке (та самая, №12) была продолжением пальцев - заскорузлая от красок, но всё ещё чуткая.
Дым как персонаж
Я писал дым особенным образом:
- Сначала - прозрачной глазурью, чтобы картон просвечивал
- Потом - лёгкими мазками свинцовых белил
- И наконец - крохотным бликом там, где он ловил солнечный луч
Получилось так, что этот дым:
→ Окутывал теневую сторону лица, как мысли
→ Стелился по картону, как воспоминания
→ Таял в воздухе, как само время
Теперь этот портрет - собственность одного коллекционера, но когда случается смотрю на этот автопортрет, вижу не просто изображение. Вижу тот утренний миг, когда:
- В мастерской пахло скипидаром и вчерашним кофе
- За окном Самара просыпалась, звеня трамвайными проводами
- А я стоял между светом и тенью, между прошлым и будущим, между реальностью и искусством в старой мастерский на улице Молодогвардейской в Доме Художника, которого сейчас уже не существует
P.S. Интересно, что именно огонёк папиросы - этот крохотный дрожащий маяк - стал центром композиции. Может быть, потому что в каждом из нас есть такая маленькая горящая точка - среди повседневности, среди суеты, среди обыденной жизни...
Ваш Николай Лукашук