Тесть— Степан Кузьмич, пришёл в дом к Егору, как к себе домой.
Дочка после свадьбы к мужу ушла. Не такой жизни хотел для своей Зины Степан, да втемяшила девка себе в голову.
А он и расстаял, последушек, послевоенная доченька, аккурат в сорок шестом и родилась, слабенькая была, да выправилась, слава тебе...
Что она за этого босяка вцепилась? Думал за парторга сына выйдет замуж девка, ну на худой конец у председателя парнишка подрастает, на пару лет моложе Зинуши, так и что? Пока бы та отучилась, он бы уже в армию сходил.
А оно вон как, повернулось всё.
Знал Степан Кузьмич, недолюбливают его деревенские, мол, чуть что, сразу своими наградами в лицо тычет, мол, горлом всего добивается. А как иначе, а ?
Что он? Зря кровь за них проливал, а то что говорят, мол, будто отсиделся Стёпка при штабе, ранение совсем пустяковое, так пусть говорят...
На каждый роток не накинешь платок, как говорила бабушка покойница.
Пусть их...
Вот и в этот раз, зашёл в избу по -хозяйски, поморщился, бедновато.
-Здорово, Настасья.
-Здравствуй, Степан Кузьмич.
-Я, это...баранинки принёс, вчера валушка колол, вот...возьмите.
-Спасибо, но нам не требуется, голодом не сидим.
-Вы не сидите, а у меня дочка здесь, у вас...Бери...сделай там котлет с баранинкины или что ещё...Зинка иде?
-Так на работе, где ещё быть-то?
-Ты, Настасья, не крути носом-то, не кобенься...Я знать, не с худыми какими мыслями...дети у нас семьёй живуть, надо понимать… а за старое...так прошу прощения, всяко бывает, молодой, кхе- кхе, горячий, до баб изголодавшийси, а тут ты...аппетитная такая...
Моя -то что? Сама знаешь, что сухостоина с молоду была, а к старости так совсем...Я, ить, тогда Настасья, ежели бы батя не заставил на Аполинарии жениться, я бы к тебе сватов заслал...уж прости ты меня, что я тогда в окно к тебе лез...
Глупый был.
Ну...как тут дети, стараются? Живут? Когда внуками обзаведёмся?
-Не знаю, Степан, - разлепила губы Анастасия Васильевна, - не знаю...вы же там, порешали всё, чтобы Егора обженить на Зине.
-Ишь та...а он у тебя дитё не винное...как девку соблазнять, да в постель ташшыть —это мы зараз, это мы могём...а как ответственность несть тут нас нету. Вот пушшай теперя дитё и воспитыват.
-Да какое дитё, Степан, нет никакого дитя и видно уже не будет. Никогда не врёт мой сын...
-Ты што же? Хочешь сказать, што девка моя оболгала твово сына?
-Ничего я не хочу сказать, Степан, а то, что сын мой слово держит, то с точностью до сто процентов скажу тебе, так и есть.
Пальцем к ней не притронулся, спит в летнике, запирается на все замки...Зимой не знаю как, будет видно под кроватью у меня прятаться, от родимой жёнушки.
Крутанулся на каблуках Степан и пошагал прочь, скрипя зубами и матерясь себе под нос.
-Ну я тебе устрою, пёсий сын, я те покажу, как девку позорить...
Пришёл на коровник, спросил у баб, где Зинаида.
-Так вон она, Степан Кузьмич, али запамятовали, как дочь родная выглядит?
-А ну...сыть...мокрохвостые.
-Зинааа, Зинк...иди чё скажу.
-Здорово, папаш, чего ты, - вытирая потный лоб рукой спросила дочь. Иииэх, глыпыыыя девка, рази я для тако жизни тебя ростил тьфу ты.
-Зина...а правда ли, што будто мужик твой, прячется от тебя и на семь замков запирается?
-С чего ты взял, всё у нас хорошо.
-Дааа? а люди говорят обратное...Быдто бегает от тебя Егорка, как чёрт от ладана?
-Брешут папаш, всё промеж нами хорошо...
-Всё хорошо, говоришь, а чего глаза на мокром месте.
-Папаш, - заплакала Зина, - правда твоя, бегает от меня Степан, что делать я не знаю.
-Ну - ну, чего ты, ну плачь доню моя, ты знаешь чего...ты какую сорочку покрасивше, слышь, надень...платье там, поговори с Настасьей, нехай она...не знаю...уйдёт куда, в летник тот же...А ты и сговоришься с мужем, ну...не мне же тебя учить, как у вас там женЧин всё это выходит...
По- хорошему, матерь бы тебя этому учила...Да знаешь же, кака она у нас сухарь и есть сухарь, с молоду такая...доска, щука вялена.
Домой летела Зина как на крыльях, подошла к Анастасии Васильевне и стесняясь, смущаясь, заикаясь, попросила свекровь уйти вечером из дома.
-Хорошо, Зина...девушка ты хорошая и при других обстоятельствах, я и рада была бы такой невестке, ты бы дочерью мне стала, которой у меня не было...
Сладится чего у вас с Егором, рада буду, а нет... так не обессудь, я против родного дитя не пойду и так сневолила его, тем, что упросила остаться, когда вы с отцом твоим это всё затеяли...
Я пойду до сестры, за речку, вернусь завтра, давно зовёт обижается, что не прихожу...
Ууух, как Зинаида взвилась платье новое надела, всего на стол наставила, в косу ленточку яркую вплела, стоит перед зеркалом, красавица.
Принялась мужа ждать с работы.
Пришёл, глянул на неё безразлично, прошёл в комнату.
-А мама где?
-К сестре своей, за речку ушла, сказала, завтра будет только. Садись за стол Егорушка, поужинаем.
-Ага, сейчас, разогнался. Ужинай без меня, я к себе.
-Егорушка...а как же...а...
-Что, а? Зинаида? Я ж сказал, при всех сказал, с голоду поды хать буду, от жажды, а от тебя куска хлеба не возьму...
-Ненавидишь меня, да?
-Мне всё равно на тебя...Ненависть, её тоже, Зина, заслужить надо...Фа ши стов ненавижу которые отца у меня отняли, а ты...ты...
-Что же ты, Егорушка...с фа ши стами меня сравниваешь?
-Ты хуже, Зина...те чужие злые, а ты...своя...подружке своей жизнь испортила и мне, да и себе тоже...Разве это жизнь? Всё...устал я...день тяжёлый был...
Плачет Зина, слезами захлёбывается, а что ей делать? Ну любит она его...любит же...
Иной раз и готова на попятный, да людей стыдно, столько наворотила всего...вот бы вернуть всё назад, может проплакалась бы тогда, да и отпустила не сделала этого всего...
Сделанного не воротишь, чего уж там.
Егор мотается по полям, работу свою делает хорошо, только и видно его то там, то сям.
-Хороший парнишка у тебя, - говорит задумчиво первый секретарь парторгу, - не первый раз уже замечаю, всё-то у него ладится, может в район его забрать?
-Не поедет, у него семья здесь.
-Ну так с семьёй...Тебе ли не знать, это приветствуется когда семейный.
-Да нет...мать здесь.
-Нуу, что за мать -то цепляться, чай не малец, жениться ума хватило, да и не верю я, что такой молодец, будет за мамкину юбку цепляться...
-Эх, Пётр Фомич, Егор знаешь чей сын?
-Нет, а ну -ка...
-Пантелея Яковлевича...Колмогорова.
-Да ты что? Это такой сын Пантелея вырос, а я ещё думаю...где я мог парнишку видеть...
Да...
Незавидная судьба у нашего Пантелея, сначала мальчишкой с беляками рубился, мотался на тачанке своей, тогда -то совсем думали...всё...ан нет, выкарабкался, женился, пацан только, народился, а тут фрицы эти поганые...Да...медали да ордена только и остались...
Тем более, такого героического отца сын...
Должен, уух...
-Да он и есть ууух, да вот только...
И рассказал парторг, всю незавидную историю женитьбы Егора.
-Сплетни собираешь, парторг?
-Да какие там сплетни, соседи мы...в летнике живёт парень...
-Так зачем женился -то, глупый. Раз такое дело?
-Степан Кузьмич...
-Ну? Что Степан Кузьмич?
-А то ты его не знаешь, пришёл медалями трясёт, орёт, что до самого дойдёт...Ай...Ветеран же...
-Не отстояли значит, парнишку...Задавили авторитетом...Так получается? А может есть его вина?
-Ну не знаю, свечку не держал, да только слово своё Егор держит, один с женой не остаётся, пищу ей приготовленную не ест...Если не сам, то мать готовит, вот так...
-Даа...да, ну будем смотреть, что дальше будет...
В этот же вечер укараулил Егора тесть.
-Ты, что Егорка? Долго девку мне позорить будешь?
Вся деревня над ей смеётся.
-Так сама себя на посмешище и выставила.
-Ах, ты...подлюга, да я тебя...- потянулся к Егору скрючив от злости пальцы.
-Но-но, дядька Степан, ты не распускай руки, я тогда мальцом тебе по этим рукам надавал, когда ты к нам с мамкой лез в окно...Что? Тестюшка, думаешь забыл? Как ты нам окна повыстеклил с мамкой?
А потом твоя жена, по всей деревне, маму мою полоскала, что мол така - сякая Настасья гулящая, мужики к ней в окна лазят, забыл, думаешь?
Как заявления, бегала на маму мою писала, а я помню...всю семейку твою подлую ненавижу...
Если бы я не был комсомольцем да неверующим, пожелал бы тебе, старый ты, чёрт, в аду гореть...Хотя о чём это я...у тебя свой ад на земле...Дочушка твоя устроила.
Пошёл прочь с дороги...тестюшка.
Утром, хромая пуще прежнего, нацепив пиджак свой с медалями, отправился Степан Кузьмич в правление.
-Вот, - припечатал он какую-то бумагу на стол председателю.
-Что это?
-Жалоба.
-Какая жалоба?
Председатель был человек новый в их краях, немного с гонором...Но и Степан Кузьмич тоже, он не лыком шит знаете, сам знает всё...
-На зятя моего...На Егорку.
-Ну? И в чём жалоба ваша?
-Там всё описано, читай председатель. Мы тоже законы знаем.
Председатель взял листок и начал читать.
-Что? Вы издеваетесь, что ли? Вы, что здесь мне шалман устраиваете?
Услышав громкий голос, в кабинет заглянул парторг.
-Что случилось?
-Вы посмотрите, почитайте, что пишет...ммм...
-Степан Кузьмич, - подсказал парторг.
-Да, Степан Кузьмич.
Парторг взял листок бумаги и принялся читат,ь шевеля губами.
-Нет, это чёрт знает, что такое? Он предлагает мне, заставить комсомольца Егора...
-Колмогорова, - подсказывает парторг.
-Так вот, да, кстати...Колмогорова, отличника, передовика, я! Я должен пойти и заставить исполнять кхм...супружеский долг. А ежели, словами этого человека говорю, ослушается мол, Егорка так исключить его из комсомола.
Вы видели?
Видели такое?
-Что? Как ни в чём не бывало, спрашивает старик, - значить не будете зятя моего заставлять, да?
-Да вы с ума сошли?
-Ну-ну...ну я знать...до райкома поеду.
-Да, вы, что такое говорите?
-Мы законы знаем...А ежели не захочет...то его мигом...разведуть...чай не старое время.
-Так он этого видимо и хочет - тихо говорит парторг.
Поняв, что сказал что-то не то, Степан кузьмич схватил листок, который сочинял всю ночь и пошагал прочь.
- Средневековье какое-то, ей богу, Пал Палыч, миленький...Что там с этим Колмогоровым...
-Да...простите, Степан Ильич, ну помните...прибегал тогда старик, говорил, что мол, обесчестил комсомолец комсомолку, а жениться не хочет...
-Ну?
-Вот и есть этот комсомолец, Егор Колмогоров.
-Так он...обесчестил или нет, - наклоняя голову, краснея и смущаясь, спрашивает председатель.
-Да не знаю...Не было ничего говорят, очень уж девушка замуж хотела, за Егора, вот и придумала...Ох, чует моё сердце наделает нам этот старик ещё...
-А что? Девка -то что? Страшная какая?
-Да нет, красивая, многие бы парни с ней счастливы были.
-Ну, а этот -то чего?
-Да не любит он её...
-Тьфу ты, Пал Палыч, мы с тобой, как бабы на лавочке, сидим и сплетни собираем...Противно.
-Да мне самому тошно...Отец Егора— боевой товарищ мой и твоарища первого секретаря, мы в гражданскую вместе и на фронте вместе были...только вот...не выжил Пантлей, может и не допустил бы такого позора.
А по деревне пошёл слух, что слово своё Егор держит, мол, даже Кузьмич ходил заявление на него писать, что не хочет долг свой исполнять, супружеский.
-Помню, махонькая была...так тятька корову когда к быку водил, ленточек ей на рога навяжет, чтобы знать понравилась, жаниху -то...-говорит маленькая сухоькая старушка.
-А, что бабы, может Кузьмичу тожа подсказат,ь нехай навяжет на Зинку ленточек, а-ха-ха...
Бежала домой Зина в слезах...
Добрый день, мои хорошие!
Будет и третья часть, не отпусают просто так герои меня...
Обнимаю вас,
Шлю лучики своего доба и позитива.
Всегда ваша
Мавридика д.