Есть мнение, – не раз уже встречал его в статьях военно-исторической тематики, – что немцы совершили роковую ошибку, не запустив ещё в 1944 году в серию почти доведённые ЗУР «Вассерфаль», и начав, вместо этого, штамповать показавшие себя полностью бесполезными ракетные перехватчики Me.163 и всяческое «оружие возмездия». И это интересное мнение. Настолько, что к нему так просто и не подступиться. Ведь, тезис о большей полезности ракет подаётся, как нечто интуитивно-очевидное. То есть, поскольку преимущество «Вассерфалей» никак не аргументируется, доводы невозможно оспорить.
Соответственно, к такого рода мнениям приходится издалека. Ибо проблема тут, всё-таки, не в пресловутом «послезнании», а в банальном незнании. Контекста.
...Что же знать требуется?.. Ну, допустим, ракетные перехватчики. Что с ними было не так?
Да, всё. Причём, первыми увидели это немцы. Поскольку первыми же практически летающий самолёт с ЖРД создали.
Идея лежала на поверхности. О полёте на привязанных к трону ракетах фантазировали ещё средневековые китайцы. Ближе к делу, принципиальную схему ЖРД нарисовал Циолковский. Преимуществом ракетного двигателя оказывалась колоссальная удельная мощность, – соотношение создаваемой тяги к весу. Недостаток, впрочем, тоже бросался в глаза. Помимо горючего, на борт требовалось брать и запас окислителя. Что представлялось полезным для полётом вне атмосферы. А в её пределах – не очень.
Тем не менее, немцы попробовали, и 20 июня 1939 года лётчик Варзиц поднял ракетный He.176 в воздух. Продолжавшийся 50 секунд полёт произвёл ошеломляющее впечатление на высшее руководство Рейха. Но не совсем то, которого ожидали в КБ Хейнкеля. Присутствующий на демонстрации Гитлер не понял, что так всё и было задумано, и огненный шлейф за самолётом, взлетевшим было и тут же севшем назад, не просто результат аварии.
Недоразумение, конечно, разъяснилось, но «летающий примус» люфтваффе не заинтересовал. Ясно же было, что смехотворный радиус действия не позволит применить ракетопланы в войне наступательной. Зато, разработка вооружений оборонительных представлялось задачей приоритетной руководству СССР. Над концепцией «БИ» (Ближнего Истребителя), способного за две минуты набрать высоту 10 километров и перехватить высотный разведчик, Королёв работал ещё с 1938 года.
...Испытания ракетопланов РП-318, а затем и БИ-1, проводились с весны 1940 года. И продолжались до весны 1943, когда стало ясно, что задачу не потянуть (да и не больно-то хотелось). Аэродинамические решения для движения на скоростях свыше 800 километров час требовалось бы ещё долго и кропотливо прорабатывать. И уже ясно было, что Гитлер до успеха не доживёт…
Но это – до успеха советских конструкторов. У самого-то Гитлера, помимо лучшего на тот момент ЖРД Хельмута Вальтера имелся ещё и профессор Липпиш с опережающими время остроумными аэродинамическими схемами. И когда принципиальное решение было принято, за тем чтобы воплотить ракетоплан в металле дело не стало. Боевой радиус действия вооружённого двумя 30-мм орудиями истребителя Me.163 «Комета» составлял всего 40 километров. Зато скорость достигала 920 км/ч (самолёт переставал слушаться рулей), или даже 1013 км/ч (самолёт начинал разрушаться). Быстрее летать на нём немцы не пробовали.
Интерес же к ракетным перехватчикам вернулся, как только Германия стала подвергаться бомбардировкам союзников. В результате, «Комета» стала единственным боевым ракетопланом, производившемся серийно, – изготовлено было почти 400 штук… Масштабы применения истребителя, однако, оказались очень скромными. Война кончилась прежде, чем немцы успели отработать тактику и освоить матчасть.
...Там всё очень непросто оказалось. Выскочив на высоту до 13 километров, перехватчик пикировал на цель – соединение бомбардировщиков летящее на высоте 10 километров, – стрелял, успевая сделать только один заход, и шёл на посадку, имея на все только четыре минуты. Посадка, кстати, производилась на лыжу – с фонтанами искр, если не было покрытой травой взлётной полосы. Взлетал же Me.163 с сбрасываемой тележки.
Так или иначе, за год с мая 1944 по май 1945 года «Кометам» удалось сбить от 9 до 16 бомбардировщиков, при собственных потерях 10-11 машин. Бортстрелки «летающих крепостей», обычно, среагировать на проносящийся мимо болид не успевали, но ниже их шли истребители, в пикировании разгонявшиеся до 800 километров в час… И этого бы, конечно, не хватило, чтобы догнать «Комету», если бы она, израсходовав горючее, не переходила от ракетного полёта к планирующему.
...И это к вопросу об эффективности боевых ракетопланов. Формально, немцы побеждали с разгромным счётом, из-за размеров экипажей потери союзников в лётном составе оказывались в 15 раз больше, да и сама «крепость» стоила в 20-30 раз больше Me.163 (кстати, простого и дешёвого в производстве). Но одновременно немцы, сделав на ракетопланы ставку, и проигрывали. Именно в смысле издержек и потерь.
Ведь для переобучения на новые машины из действующих истребительных частей было отозвано 200 пилотов экстракласса. Новичку за штурвалом «Кометы» делать было нечего, взлететь бы он взлетел, но с первого и единственного захода при разнице скоростей с целью более 300 километров в час по бомбовозу не попал бы. А потом бы ещё и не смог посадить самолет с неработающим двигателем – по-планерному. И, по-факту, эти пилоты были потеряны для Люфтваффе. Действуя привычным оружием, они уничтожили бы не десяток, а сотни, если не тысячи вражеских самолётов.
...Причём здесь ЗУР «Водопад»?
История «Комет» лишь иллюстрация. Элемент того самого «контекста». В конце войны немцы действовали в условиях не только нехватки ресурсов, но и жесточайшего цейтнота. Помноженного на ощущение приближения грандиозного шухера. Нарастающей паникой, в частности, было предопределено предпочтение отдаваемое наступательному «чудо-оружию» – «Фау-1» и «Фау-2». Оборона, пусть и успешная, могла лишь замедлить ухудшение положения, но не переломить ход событий…
Предпочтение же истребителей ракетам являлось очевидным следствием цейтнота. Ракетоплан, всё-таки, не был принципиально новым оружием, а значит, отработка тактики его применения заняла бы меньше времени, – ведь в значительной мере можно было использовать уже накопленный опыт и даже организационные структуры…
Для комплектуемых ракетопланами эскадрилий требовались пилоты исключительных достоинств… Ну и отлично! Они-то у Германии, как раз, были. Опытных же операторов управляемого оружия, владеющих техникой наведения «по трём точкам» с использованием двух РЛС в условиях ведения радиолокационной борьбы противником (каждый четвёртый бомбовоз ослеплял немецкие станции, сбрасывая ленты алюминиевой фольги), – ни одного не имелось. Операторов требовалось обучать, для чего потребовались бы обученные операторы-инструкторы, обучать которых…
Производя ракетопланы, немцы смогли использовать в боях только каждый десятый. В случае ставки на «Вассерфали», Германия просто бы не успела сформировать боеспособные дивизионы с новой матчастью.