Мы разделили обзор африканских цивилизаций на два тома «Ноомахии». В первом томе[1] в центре нашего внимания находился прежде всего горизонт хамитских народов, входящих в более крупную — афразийскую — семью. Исследование этого горизонта при всем разнообразии культур, к нему относящихся, позволило обнаружить наличие общего знаменателя, который мы идентифицировали как Логос Кибелы. Но гештальт Великой Матери предопределяет самый глубинный уровень идентичности хамитского (шире, афразийского) культурного круга — в разных областях африканского Норда над ним надстроены иные ноологические структуры, соответствующие как Логосу Аполлона (традиция фараонов в Египте, христианство в Эфиопии, суфизм исламизированных обществ Магриба и т.д.), так и Логосу Диониса, в некоторых случаях являющегося результатом проекции солярного аполлонизма на смешанные общества, где андрократия кочевников накладывается на аграрный матриархат. Если добавить к этому структуру историалов каждого из полюсов хамитского горизонта, в ходе которых ноологические пропорции и баланс Логосов подчас менялись весьма существенно, мы получаем комплексную картину. Эта картина, в свою очередь, еще более усложняется по мере детализации отдельных исторических ситуаций или этнических процессов.
В целом обзор хамитского горизонта подтвердил чрезвычайно важное методологическое заключение: языковое единство на уровне лингвистической семьи сопровождается общностью Логоса преобладающего в самых глубинных основаниях каждой из ветвей и групп. Иными словами, если нам удается корректно идентифицировать момент Ноомахии, отраженный в структуре всей языковой семьи на уровне прародины, до разделения на отдельные ветви, то мы можем в дальнейшем использовать этот момент как точку отсчета для построения всего историала, даже в тех случаях, когда ноологические пропорции меняются и начинают доминировать другие Логосы.
Нечто подобное мы видели в индоевропейской семье, для которой возведение к туранской прародине[2], кочевым скотоводческим воинственным обществам и трехфункциональной системе является чрезвычайно устойчивой цивилизационной константой. И хотя у некоторых индоевропейцев Анатолии, а также в Западной Европе Нового времени мы видим смену доминантного Логоса (в обоих случаях с Логоса Аполлона на Логос Кибелы), ураноцентризм, патриархальность и андрократия предопределяют фундаментальный стиль всех народов, говорящих на индоевропейских языках. Цивилизационное могущество Турана настолько велико, что этот же стиль был передан в условиях индоевропейской прародины и другим — прежде всего алтайским — народам, которые выступили продолжателями индоевропейской миссии[3].
При рассмотрении семитской цивилизации аналогичной обобщающей формулы мы обнаружить не смогли, так как у восточных, западных и южных семитов, а также отдельно у евреев, общий ноологический знаменатель отсутствовал — аккадцы переняли шумерскую патриархальную традицию, западные семиты поставили в центре культуры гештальт Ва’ала, арабы были приверженцами монотеизма Луны, а религия древних евреев основывалась на отвержении западно-семитской доминанты[4]. Но после разбора хамитской цивилизации картина изменилась, поскольку хамитский горизонт (в отличие от семитского) нам удалось свести к изначальному преобладанию Логоса Кибелы, а локализация афразийской прародины в районе Африканского рога и фактор эфиосемитских языков, как архаической ветви семитской семьи, позволили решить эту проблему. Ключом к ней стало увеличение масштаба и переход к афразийскому горизонту от хамитского и семитского по отдельности. В этом случае различия в структурах семитских цивилизаций можно объяснить позднейшими влияниями (в первую очередь, это касается восточных семитов, полностью заимствовавших у шумеров всю топологию вертикального патриархального мировоззрения), а глубинное измерение, объясняющее титанизм западных семитов, лунный монотеизм арабов и приверженность гештальту Старого Бога древних евреев, мы обнаруживаем в истоках корневой афразийской структуры — общей и для хамитов, и для семитов. Таким образом, лингвистическое единство также совпало со структурой Ноомахии в ее изначальном слое, как и у индоевропейских народов, только для обнаружения этого было необходимо расширить масштаб от семитского до афразийского, то есть включить в зону внимания хамитскую составляющую. Поэтому рассмотрение Северной Африки привело нас к конституированию обобщающего афразийского горизонта, куда помимо африканских территорий включается пространство Ближнего Востока — то есть семитский мир.
Соответственно, мы смогли идентифицировать ноологически семито-хамитскую (афразийскую) зону геософии, в основании которой лежит Логос Кибелы и кушитская прародина Восточной Африки. Именно на этот ноологический фон и накладывались позднее разнообразные структуры и влияния, подчас приводившие к качественному изменению культурных и цивилизационных параметров, но в основании всех афразийских обществ — подчас на самых глубоких и труднодоступных ее пластах — мы безошибочно идентифицируем гештальт Великой Матери.
Источники
[1] Дугин А.Г. Ноомахия. Хамиты. Цивилизации африканского Норда. М.: Академический проект, 2018.
[2] Дугин А.Г. Ноомахия. Логос Турана. Индоевропейская идеология вертикали. М.: Академический проект, 2017.
[3] Дугин А.Г. Ноомахия. Горизонты и цивилизации Евразии. Индоевропейское наследие и следы Великой Матери. М.: Академический проект, 2017.
[4] Дугин А.Г. Ноомахия. Семиты. Монотеизм Луны и гештальт Ва’ала. М.: Академический проект, 2017.