Лиза была разбужена грубым тычком. — Поднимайся, дуреха, — шипела мачеха. — Нечего разлеживаться. Девочка привычно вскочила, на секунду забыв, что в Ключевке немцы. Думая, что пора на работу, в поля. Вспомнив, застыла возле лавки, на которой спала. Стояла, переступая босыми ногами на деревянном полу, в широкой полотняной ночной рубашке. Щурясь спросонья, смотрела на мачеху. На улице ещё даже не рассвело, окна завешаны, а на столе возле керосиновой лампы разложены нитки, портняжные ножницы. Антонина что-то шила «ни свет ни заря». — На, померь, — кинула она Лизе свою старую юбку. Это ее она перешивала, резала, заужала практически вдвое, добрую половину ночи. — Зачем? — Лиза смотрела на черную юбку, которую давно пора было пустить на тряпки. Ей было обидно. — Зачем мне эта юбка? Она длинная, в ней неудобно. У меня ведь своё платье есть. — Забудь про платье. Оно тебе мало, стыдно в таком ходить. Лиза не понимала, а Тоня не могла ей объяснить, язык не поворачивался. Женщина смотрела
Публикация доступна с подпиской
ПремиумПремиум