— Мама, я хочу познакомить тебя с моим мужчиной! Мы будем у тебя часов в семь, — голос дочери в телефоне звучал так радостно, что Нина Сергеевна невольно улыбнулась.
— Ты хоть предупредила бы заранее, Лена. Мне даже в магазин сбегать надо.
— Вот ещё! Ничего готовить не нужно. Мы сами всё принесём. Просто хочу, чтобы ты наконец познакомилась с Дмитрием. Он такой... В общем, увидишь сама!
Нина Сергеевна поправила выцветшие занавески, смахнула невидимую пыль с серванта и посмотрела в зеркало. Лёгкие морщинки вокруг глаз, волосы с проседью, собранные в небрежный пучок. «Всё равно хороша», — подумала она, подкрашивая губы.
За последние годы дочь приводила домой всего двух кавалеров. Один был слишком молод и глуп, второй — женат. Что на этот раз? Надежды особой Нина не питала.
Ровно в семь раздался звонок. Нина открыла дверь и замерла. Время остановилось, а потом понеслось вспять, отбрасывая её на двадцать лет назад.
— Познакомьтесь, это Дмитрий. А это моя мама — Нина Сергеевна, — Лена сияла, не замечая, как побледнело лицо матери.
— Очень приятно, — мужчина протянул руку, глядя прямо в глаза, — наслышан о вас. Елена много рассказывала.
Нина механически пожала руку и отступила в сторону. Тот же изгиб бровей, те же глаза, только морщин прибавилось, да седина на висках.
— Проходите, — голос звучал хрипло, словно чужой.
— Мам, ты чего? — Лена удивлённо посмотрела на неё. — Тебе плохо?
— Всё нормально, просто... давление скачет. Возраст, — Нина отвернулась, делая вид, что поправляет салфетку на столе.
Дмитрий прошёл в комнату, непринуждённо осматриваясь, будто был здесь не впервые. Конечно, он изменился. Возмужал, погрузнел немного. Но эта улыбка... Нина узнала бы её из тысячи.
— Какой уютный дом у вас, — сказал он, присаживаясь на диван. — И фотографии. Лена в детстве?
— Да, это мы в Сочи. Мне семь лет, — Лена подошла к серванту и взяла рамку. — А эта вообще раритет. Мама такая молодая!
На фото была Нина, совсем юная, с длинными волосами, в летнем платье. Она сидела на скамейке в парке, счастливая и влюблённая. Снимок сделал фотограф-любитель, случайно поймавший момент. За кадром стоял человек, который сейчас сидел на её диване и улыбался её дочери.
— Прекрасный снимок, — сказал Дмитрий, посмотрев на фото. Их взгляды пересеклись, и Нина увидела в его глазах узнавание. Он помнил. Знал, кто она.
— Лена, ты не могла бы сходить на кухню? Там... торт надо достать из холодильника, — попросила Нина, не отрывая глаз от мужчины.
Как только дочь вышла, она шагнула ближе.
— Ты знал? — выдохнула она. — Знал, чья она дочь?
— Разумеется, — Дмитрий улыбнулся, но улыбка не коснулась глаз. — Фамилия та же. И внешне так похожа на тебя.
— Оставь её в покое, — Нина сжала кулон на шее — подарок матери, единственное, что осталось от родителей. — Ты уже достаточно натворил.
— Брось, Нина. Прошло двадцать лет. Ты всё ещё обижена? — он говорил тихо, но каждое слово било, словно камень.
— Обижена? — она едва сдержалась, чтобы не повысить голос. — Ты растоптал мою жизнь и даже не извинился!
— Мама, а где у нас ножи для торта? — крикнула Лена из кухни.
— В верхнем ящике! — Нина отступила на шаг. — Зачем ты вернулся?
— Случайность, — он развёл руками. — Судьба. Встретил Лену на выставке, разговорились. Только потом понял, кто она. Но мы уже...
— Увлеклись? — Нина горько усмехнулась. — Ты всегда умел увлекаться. И бросать.
— А вот и мы! — Лена вернулась с тортом. — Мам, что с тобой? У тебя такое лицо, будто ты призрака увидела.
— Видимо, так и есть, — пробормотала Нина, отходя к окну.
— Мама, что происходит? — Лена поставила торт и внимательно посмотрела на них обоих. — Вы знакомы?
— Нет! — слишком поспешно ответила Нина, пока Дмитрий произнёс:
— Да, когда-то давно.
— Что значит "да"? — Лена обернулась к нему.
— Я заканчивала институт, твоя мама была там лаборанткой, — легко сказал Дмитрий. — Я её с трудом узнал, столько лет прошло.
Нина резко обернулась. Институт? Она никогда там не работала. Значит, он решил скрыть правду. Соврать. Как всегда.
— Мам, почему ты мне не сказала? — удивлённо спросила Лена.
— Потому что не было никакого института, — голос Нины стал жёстким.
— Что значит «не было института»? — недоуменно переспросила Лена, переводя взгляд с матери на Дмитрия.
Наступила тяжелая пауза. Нина вытащила из кармана фартука сигареты, которые давно бросила, но по привычке носила с собой — те самые, «на случай нервов».
— Мама, ты же не куришь, — растерянно произнесла Лена.
— Двадцать лет не курила, — Нина вертела пачку в руках. — А сегодня, похоже, особый день.
Дмитрий поднялся с дивана, сохраняя спокойствие, хотя желваки на его скулах выдавали напряжение.
— Нина, может, не стоит сейчас?
— А когда стоит? Еще двадцать лет подождать? — она положила сигареты обратно в карман. — Лена, солнышко, мы действительно знакомы. Только не из института.
— Откуда тогда? — Лена нахмурилась, ощущая, как между её самыми близкими людьми разворачивается какая-то непонятная битва.
— Мы встречались, — Нина отвернулась к окну. — Очень давно. Еще до твоего рождения.
Лена застыла с открытым ртом, потом медленно опустилась на стул.
— Встречались? Ты и Дима? — она запнулась. — И ты молчала, когда я рассказывала о нём?
— Я не знала, что это он, — Нина повернулась к дочери. — Ты же не показывала мне фотографий.
— Мы живём в двухкомнатной хрущёвке! У меня телефон вечно на подзарядке в гостиной! Ты могла увидеть его фото в любой момент!
— Не могла, — тихо ответила Нина. — Потому что не хотела. Не лезла в твою личную жизнь.
Дмитрий прокашлялся:
— Может, нам лучше перенести этот разговор? — он подошел к Лене, положил руку ей на плечо. — Все устали, слишком много эмоций.
— Уже сбегаешь? — Нина невесело усмехнулась. — Как всегда.
— Мама! — Лена возмущенно вскинулась. — Прекрати! Почему ты так с ним разговариваешь?
— Ничего, Леночка, — Дмитрий мягко улыбнулся. — У твоей мамы есть причины злиться на меня.
— Какие еще причины? — Лена поднялась, оказавшись между ними.
— Скажи ей, — Нина взглянула прямо в глаза Дмитрию. — Или я скажу.
Он выдержал её взгляд, потом медленно отстранился от Лены.
— Мы расстались... не очень хорошо.
— Не очень хорошо? — взорвалась Нина. — Ты исчез! Просто перестал приходить, звонить! Без объяснений! Я искала тебя две недели, а потом узнала, что ты уехал с какой-то фифой на море!
— Мам, да успокойся ты! — крикнула Лена. — Подумаешь, бывший! У всех есть бывшие!
— Не просто бывший, — выдохнула Нина, но осеклась.
— Что значит «не просто»? — Лена подошла к матери вплотную. — Что ты недоговариваешь?
Нина бросила короткий взгляд на Дмитрия. Тот едва заметно покачал головой.
— Ничего. Просто давняя обида, — Нина отвернулась и начала разрезать торт, с силой вонзая нож в крем. — Угощайтесь. Я, пожалуй, пойду к Тамаре за заваркой. У нас закончилась.
Стояла невыносимая тишина. Нина давно ушла за заваркой, а Лена и Дмитрий сидели на кухне, не притрагиваясь к торту. Настенные часы тикали так громко, что казалось, это стучит сердце дома.
— Она никогда такой не была, — наконец произнесла Лена, крутя в руках чашку. — Мама всегда спокойная, рассудительная... А тут как с цепи сорвалась.
— У нас была... сложная история, — Дмитрий потёр переносицу. — Я действительно поступил некрасиво.
— Но это было сто лет назад! — воскликнула Лена. — Неужели она до сих пор не отпустила? Ей пятьдесят пять, тебе, наверное, столько же. Взрослые же люди!
Дмитрий хмыкнул:
— Пятьдесят два. Но суть не в этом. Некоторые раны не заживают со временем.
— Какие ещё раны? Подумаешь, бросил! — Лена вскочила и нервно прошлась по кухне. — Мне тоже парни сердце разбивали, и что теперь, всю жизнь страдать?
Хлопнула входная дверь — вернулась Нина. Она поставила на стол пакетик чая и замерла, глядя на дочь и бывшего возлюбленного.
— Извините за сцену. Перенервничала, — голос звучал сухо, официально.
— Мам, — Лена подошла к ней, взяла за руки. — Я не понимаю, что происходит. Объясни толком.
— Ничего особенного, — Нина старательно улыбнулась. — Просто неожиданная встреча с прошлым.
— С прошлым, которое ты двадцать лет не могла забыть? — Лена сощурилась. — Ты до сих пор любишь его, да?
Нина отступила, словно от удара. Дмитрий поднялся со стула.
— Лена, перестань. Это всё давно в прошлом.
— Тогда почему вы оба такие... странные? — Лена переводила взгляд с одного на другого. — Что вы скрываете?
— Ничего мы не скрываем, — Нина включила чайник с такой силой, что вода выплеснулась через край. — Просто... мне неприятно, что человек, который причинил мне боль, теперь встречается с моей дочерью.
— И что? Хочешь, чтобы я бросила его из-за какой-то древней истории? — Лена сложила руки на груди.
— Нет! Я просто... — Нина задохнулась, не находя слов. — Я беспокоюсь за тебя.
— Мне двадцать шесть, а не шестнадцать! — в голосе Лены зазвенела сталь. — Я сама могу решать, с кем мне быть!
— Конечно, можешь, — Нина протёрла рукой лоб. — Просто... я знаю его лучше.
Дмитрий, до этого молчавший, вдруг подошёл к холодильнику и прикрепил магнитом принесённую с собой фотографию.
— Смотри, Лена. Это мы на выставке, — сказал он с улыбкой, повёрнутый спиной к Нине. — Помнишь тот день?
— Конечно, помню! — Лена сразу смягчилась, глядя на снимок. — Я тогда чуть не упала в фонтан! А ты меня поймал.
— А я вот тоже кое-что помню, — вдруг произнесла Нина, вытаскивая из серванта старую деревянную шкатулку. — Дмитрий, узнаёшь?
Она достала выцветшую открытку с изображением моря. Почерк был выцветшим, но всё ещё читаемым. «Вернусь через неделю. Жди меня. Твой Д».
— Тамара рассказала мне, что ты уехал с какой-то блондинкой, — Нина положила открытку на стол. — А я ждала. Как дура.
Дмитрий побледнел.
— Нина, давай не будем ворошить прошлое...
— А это что? — Лена схватила открытку. — Ты писал ей, что вернёшься, а сам сбежал с другой?
— Лена, мне было двадцать пять. Я был молод и глуп, — Дмитрий развёл руками. — Все делают ошибки.
— Да, и некоторые ошибки нельзя исправить, — тихо сказала Нина, глядя в окно. На улице начинался дождь.
Лена переводила взгляд с открытки на мать, потом на Дмитрия. По её лицу медленно разливалось понимание.
— Мама... ты была беременна? — спросила она почти шёпотом.
Наступила оглушительная тишина. Даже часы, казалось, перестали тикать.
— Что?! — Дмитрий резко обернулся к Нине. — О чём она говорит?
Нина ничего не ответила, только посмотрела на дочь долгим взглядом.
— Мама, ответь! — Лена подошла вплотную. — Он мой отец?
— Нет! — Нина резко мотнула головой. — Нет, Лена. Он не твой отец.
Дмитрий выдохнул так явно, что стало понятно – он тоже испугался. Лена осела на стул, словно из неё вытащили стержень.
— Тогда почему... Почему такая реакция? — Лена смотрела на мать потерянным взглядом.
Нина подошла к дочери, присела рядом на корточки, взяла её за руки.
— Мы ждали ребёнка, — произнесла она тихо. — Но я потеряла его. После того, как он исчез.
Дмитрий застыл, опершись о холодильник. Его лицо стало белым как мел.
— Ты... ты была... — Он запнулся, не в силах закончить фразу. — Почему ты мне не сказала?
— Сказала кому? — Нина поднялась, и теперь её голос звенел как натянутая струна. — Призраку? Ты растворился в воздухе! Я звонила, приходила к тебе! Твоя мать сказала, что ты уехал с какой-то Светой на море и просил не искать!
— Я не знал, — Дмитрий опустился на стул. — Клянусь, я не знал.
— А если бы знал? — Нина смотрела на него в упор. — Что бы ты сделал? Вернулся бы к нищей девчонке из деревни, бросив свою городскую красотку?
Лена переводила шокированный взгляд с матери на Дмитрия и обратно.
— Мама, успокойся, — она пыталась взять мать за руку, но та отдёрнула её.
— Я спокойна, — Нина достала из шкафа бутылку коньяка. — Просто долго молчала. Слишком долго.
Она налила себе полстакана и залпом выпила. Нина почти никогда не пила крепкий алкоголь, и Лена испуганно наблюдала за ней.
— Не смотри так, — Нина слегка поморщилась от жжения в горле. — Имею право раз в двадцать лет.
— Нина, послушай, — Дмитрий поднялся, стараясь говорить рассудительно. — Я не знал про ребёнка. И с той Светой... это было несерьёзно. Курортный роман. Я действительно собирался вернуться.
— Да неужели? — Нина горько усмехнулась. — А почему не вернулся?
— Мне было стыдно, — он опустил голову. — Знаю, звучит жалко. Но это правда. Я струсил. А потом... время шло. Думал, ты меня возненавидела. И был прав, как вижу.
Лена вдруг встала между ними.
— Подождите. А мой настоящий отец... это кто?
Нина вздрогнула, будто Лена задала самый страшный вопрос.
— Андрей. Ты его знаешь по фотографиям, — она отвернулась к окну.
— Но ты говорила, он погиб до моего рождения, — Лена подошла к матери. — Это правда?
— Да, — ответила Нина. — На стройке. Несчастный случай. Мы были женаты всего три месяца.
Дмитрий вдруг сел прямее, что-то пытаясь вспомнить.
— Андрей Ливанов? — спросил он осторожно. — Высокий такой, с родинкой над бровью?
Нина медленно обернулась.
— Ты его знал?
— Мы работали на одной стройке пару месяцев, — Дмитрий провёл рукой по лицу. — Он погиб... Господи, как всё сложно переплелось.
— О боже, — Лена закрыла лицо ладонями. — Всё становится только хуже!
— Так, — вдруг решительно сказала Нина, — мне нужно побыть одной. Идите.
— Мама! — возмутилась Лена. — Ты не можешь нас просто выгнать!
— Могу, — Нина взяла дочь за плечи. — Это мой дом. И я прошу вас уйти. Мне нужно подумать.
Дмитрий поднялся.
— Она права, Лена. Давай уйдём.
— Нет! — Лена упрямо тряхнула головой. — Я хочу знать всю правду! Сейчас!
Нина устало опустилась на стул.
— Хорошо. Какую правду ты хочешь узнать?
— Всю! — Лена села напротив. — Почему ты вышла замуж за этого Андрея после Дмитрия? Ты его любила?
Нина взглянула на Дмитрия, потом перевела взгляд на дочь.
— Нет, — она вздохнула. — Не любила. Он был хорошим человеком. Добрым. Предложил помощь, когда я осталась совсем одна, беременная. После... после выкидыша.
— То есть ты вышла за него из благодарности? — Лена смотрела на мать недоверчиво.
— И из отчаяния, — тихо добавила Нина. — А потом он погиб. И я осталась одна. Потом появилась ты.
— И ты никогда мне не рассказывала, — в голосе Лены сквозила обида.
— О чём я должна была рассказать? — Нина устало потёрла виски. — О том, как твоя мать была настолько глупа, что дважды наступила на одни и те же грабли? Как сначала потеряла ребёнка, а потом мужа?
— Я бы поняла!
— Дети не должны знать всё о родителях, — Нина покачала головой. — Некоторые истории лучше не рассказывать.
Дмитрий, молчавший до этого, вдруг подошёл к Нине и опустился перед ней на колени.
— Прости меня, — он взял её за руку. — Я был молод, глуп и эгоистичен. Если бы я знал... если бы я мог всё исправить...
— Встань, — Нина отняла руку. — Не унижай нас обоих.
— Я серьёзно, Нина! — в его глазах блестели настоящие слезы. — Я никогда не забывал тебя! И когда встретил Лену... это было как знак. Понимаешь? Будто сама судьба дала мне шанс...
— Что?! — Лена вскочила. — Ты со мной только из-за моей матери?!
Дмитрий осекся, понимая, какую ошибку совершил.
— Нет, Лена, нет! Я...
— Не ври! — Лена схватила сумочку. — Поэтому ты не хотел знакомиться с мамой? Боялся, что она тебя узнает?
Дмитрий поднялся с колен. На его лице отразилась смесь вины и растерянности.
— Всё сложнее, Лена. Я запаниковал, когда узнал, кто твоя мать. Но потом... потом подумал, что это мой шанс.
— Шанс на что? — Лена смотрела на него с отвращением. — Вернуться к маме? Или просто потешить своё самолюбие?
Дмитрий стоял между двумя женщинами, и его лицо выражало странную смесь эмоций: растерянность, страх, надежду.
— Я сам не знаю, — он провёл рукой по волосам. — Когда я понял, кто твоя мать... Это было как удар молнии. Словно сама судьба давала мне второй шанс.
— Шанс на что? — повторила Лена, теперь уже тихо, вглядываясь в его лицо.
— На искупление, наверное, — Дмитрий вздохнул. — Мне казалось, что если я смогу сделать счастливой тебя... то каким-то образом исправлю то, что натворил двадцать лет назад.
Нина поднялась и подошла к окну. С улицы доносился шум дождя. Она долго смотрела в темноту, затем обернулась:
— Уходите, — сказала она спокойно. — Оба. Мне нужно побыть одной.
— Мама! — Лена дёрнулась к ней.
— Завтра поговорим, — Нина остановила её движением руки. — Сейчас — уходите.
Лена взглянула на Дмитрия, потом на мать. В её глазах стояли слёзы.
— Хорошо, — она кивнула. — Только... мам, я не знала. Правда.
— Я знаю, котёнок, — Нина грустно улыбнулась. — Иди.
Дмитрий подобрал свою куртку, бросил последний взгляд на Нину.
— Спасибо за вечер, — сказал он, сам понимая, насколько нелепо это звучит.
Когда за ними закрылась дверь, Нина обессиленно опустилась на диван и закрыла глаза.
Утро было пасмурным. Нина сидела на кухне, когда в дверь позвонили. На пороге стояла Лена, с покрасневшими от слёз глазами.
— Заходи, — Нина посторонилась, пропуская дочь.
— Мы расстались, — без предисловий сказала Лена, сбрасывая туфли. — Вернее, я его бросила.
— Из-за вчерашнего? — Нина поставила чайник.
— Не только, — Лена села за стол. — Он звонил всю ночь, умолял встретиться, объяснял... Но я всё думала и думала. И поняла, что он никогда не любил меня. Для него я была лишь способом... не знаю, искупить вину или вернуться к тебе.
Нина молча обняла дочь.
— Я такая дура, — прошептала Лена. — Такая наивная дура.
— Нет, родная, — Нина гладила её по волосам. — Ты просто любила. И винить тебя в этом нельзя.
Они сидели так долго, пока чайник не выключился сам. Потом Нина встала и налила две чашки.
— Дочь, — она поставила перед Леной чай, — жизнь длинная. И в ней ещё будет много всего: и хорошего, и плохого. Но есть одна истина: только мы сами выбираем, кем быть и как жить.
— Даже если жизнь подкидывает такие сюрпризы? — Лена слабо улыбнулась.
— Особенно тогда, — Нина взяла её за руку. — Знаешь, я всю ночь думала... Мне было так больно встретить Дмитрия, что я даже не поняла сразу: эта боль — из прошлого. Сейчас я уже другой человек. И встреча с ним ничего не изменила.
— Правда? — Лена посмотрела на мать.
— Правда, — Нина кивнула. — Я отпустила его давным-давно. Просто не знала об этом, пока не встретила.
За окном выглянуло солнце, неожиданно яркое после утреннего дождя. Лучи заиграли на чашках, создавая причудливые узоры.
— Позвони Тамаре, — вдруг сказала Лена. — Давай устроим девичник. С тортом и сплетнями.
— Давай, — Нина улыбнулась, и эта улыбка впервые за долгое время коснулась её глаз. — Тем более, что заварка у нас теперь есть.