Лена и Павел познакомились, как это часто бывает, в компании общих друзей. Химия между ними вспыхнула мгновенно — оба сразу приглянулись друг другу, да так явно, что это заметили абсолютно все! После той памятной вечеринки молодые люди начали встречаться и, к своему восторгу, обнаружили, что между ними просто уйма общего: одни и те же любимые фильмы, книги и даже взгляды на жизнь. Вместе им было до одурения хорошо и спокойно.
Павел частенько говорил любимой, что безмерно благодарен судьбе за их встречу. Лена чувствовала то же самое. Этот симпатичный, немного застенчивый парень как-то незаметно стал для неё самым близким человеком на всём белом свете.
К моменту знакомства оба только-только получили дипломы: Лена стала учительницей начальных классов, а Павел — инженером и устроился на завод. Но в студенческие годы он не сидел сложа руки — крутился как белка в колесе: работал то курьером, то на автомойке, то официантом в кафе. В общем, выкручивался как мог! Парень был из небогатой семьи и прекрасно понимал: чтобы закончить университет, нужно самому зарабатывать. А о высшем образовании он грезил с ранних лет.
Вообще-то его отец вкалывал простым работягой на стройке, а мать, окончившая всего 9 классов, работала уборщицей от случая к случаю. Павел с юных лет твёрдо решил: он обязательно станет человеком, получит диплом квалифицированного специалиста, сделает карьеру — и упорно шёл к своей цели.
Лену тоже воспитывала только мама, так что и она в детстве не видала особой роскоши и излишеств. Зарплаты медсестры едва хватало на самое необходимое. Зато у Лены, в отличие от мужа, сложились потрясающие отношения с родительницей, которая всегда понимала дочь и во всём поддерживала. Во время учёбы Лены в университете женщина бралась за любые подработки, лишь бы её ребёнок не отвлекался от получения образования. О том, чтобы Лена тогда пошла работать, и речи не было! "Успеет ещё взвалить на себя трудовую повинность", — так рассуждала мать. — "Пусть у дочки детство хоть ненадолго продлится".
Павел неохотно рассказывал о своих ранних годах, но Лена поняла, что его мать тогда много пила, меняла сожителей и практически не занималась ребёнком. Вроде бы маленького Павла даже хотели забрать в детский дом, но потом свекровь как-то взялась за ум, остепенилась, встретила достойного человека — отчима Павла, который помог ей справиться с пагубной привычкой. Жить стало гораздо легче, но в Павле засела какая-то обида на мать. Он не рассказывал об этом прямо, но Лена чётко это замечала.
Поначалу женщина пыталась расспрашивать любимого о прошлом — ей до смерти хотелось знать, что с ним случилось. Лене казалось, что имела место какая-то психологическая травма. Девушке очень хотелось помочь близкому человеку справиться с ней, но Павел виртуозно уходил от разговора: то тему менял, то всё в шутку сводил, то просто отмахивался или делал вид, что не слышит.
В конце концов, Елена оставила эти попытки. "Придёт время — сам расскажет", — решила она. — "Я не могу повлиять на прошлое, но зато постараюсь сделать настоящее и будущее Павла счастливым и радостным. Это-то точно в моих силах!"
Когда Павел предложил ей стать его женой, Лена даже не раздумывала — конечно, да! Она и жизни себе ни с кем другим уже не представляла. А вот мать была не очень довольна выбором дочки.
— Не о таком муже для тебя я мечтала, ох, не о таком, — покачала та головой, когда Лена сообщила ей радостную новость. — Ты у меня красивая, образованная, хозяйственная... Могла бы выйти за кого-то более состоятельного!
— Да что ты! — возмутилась Лена. — Он конечно работящий, любит меня...
— Но у него ничего нет! И семья у него бедная, ещё и мать пьющая была. А гены? А? Не знаешь, как они в детях проявиться могут... Так и будете всю жизнь в кредитах, от зарплаты до зарплаты выживать.
— Мама, мне с ним так хорошо! Мы любим друг друга!
— Любите, я знаю, вижу... Только вот на одной любви далеко не уедешь. Но дело твоё, ты взрослая уже, решай сама.
— А что решать, мама? Я всё давно уже для себя решила!
Сыграли свадьбу — скромную, но безумно весёлую и очень душевную. На ней были лишь самые близкие родственники и друзья. Пришлось экономить на всём, но зато накоплений Павла хватило, обошлось без кредита. Лена-то готова была и вовсе остаться без праздника — расписались бы потихоньку в ЗАГСе, все деньги целее были бы. Молодой семье они не лишние! Но Павлу хотелось сделать приятное любимой и заслужить благословение тёщи, которая как-то обмолвилась, что мечтала увидеть дочку в белом подвенечном платье, похожую на принцессу. Вот Павел и постарался воплотить эту мечту!
Жить молодые начали в съёмной квартире. Оба работали, бытовые дела делили пополам — не составляли списки и не считались, кто свободен, тот и готовил ужин, убирался и так далее. Между супругами царило полное взаимопонимание, они практически не ссорились, всегда находились нужные слова, чтобы объясниться без оскорблений и обид. Вместе им было хорошо, психологически комфортно, тепло и уютно.
Годы летели стремительно. Вот уже семь лет пробежало со дня свадьбы! Всё в жизни супругов было просто замечательно — отношения не утратили своей искренности и теплоты, даже наоборот: за годы семейной жизни Павел и Елена сроднились, научились понимать друг друга без слов. Это было просто фантастически здорово!
А ещё им удалось накопить на первоначальный ипотечный взнос, и супруги наконец приобрели собственную квартиру — двухкомнатную, не в самом престижном районе, но зато СВОЮ! С любовью и вниманием к каждой детали они делали ремонт, обустраивали своё гнёздышко. Одну из комнат супруги отвели под гостиную и, по совместительству, свою спальню. Вторую же, самую просторную и уютную, оставили для будущего ребёнка. Именно в ней они планировали сделать для него или неё красивую детскую... Но годы шли, а заветная беременность так и не наступала.
Поначалу супруги не планировали малыша и предохранялись — не время тогда было, денег не хватало, квартиру снимали, работали оба целыми днями. Но потом финансовое состояние выровнялось, появилось своё жильё, и оба решили: пора!
— Я никогда не думала, что это так сложно, — вздыхала Лена. — Казалось, хочешь ребёнка — прекращай пить таблетки, и вот уже в следующем месяце ты беременна!
Но на деле всё вышло иначе. Сначала отрицательные тесты не особо пугали, но прошёл год, за ним второй... Заветная беременность так и не наступала. Каждый месяц, глядя на единственную полоску на тесте, Лена плакала. Ей отчаянно хотелось почувствовать себя мамой, подарить маленькому человечку свою любовь и заботу. Да и Павел мечтал о наследниках! Он, конечно, делал вид, что всё нормально: "Куда торопиться? Успеем, молодые ещё!" Но Лена видела, какими глазами он смотрит на детей их друзей. Павел с удовольствием возился с мальчишками и девчонками разных возрастов, к каждому умел найти свой подход. Женщина понимала — её муж станет замечательным отцом! Но ребёнок у них всё не получался...
Начались мытарства по врачам. У Лены обнаружили проблемы со здоровьем, которые и явились причиной бесплодия. В день, когда Лена узнала о диагнозе, она еле доползла до дома. Слёзы застилали глаза, в голове шумело. Всё оказалось очень и очень серьёзно — шансов стать матерью у неё ничтожно мало.
Лена чувствовала себя виноватой и недостойной. "Выбрал бы он другую супругу — давно бы уже долгожданных наследников нянчил. А что теперь? Долгое лечение и неясная перспектива..." Но муж её поддержал.
— Чего раскисла? — сказал он тогда, обняв жену за плечи. — Главное, нашли причину. Теперь будем лечиться и всё получится, вот увидишь!
Лечение требовало много сил, времени и денег. Львиная часть зарплат обоих супругов теперь уходила на оплату дорогостоящих лекарств и процедур. Лене приходилось часто посещать клинику, терпеть боль, сидеть на диетах. Павел как мог поддерживал супругу.
— Мне жаль, что тебе приходится через всё это проходить, — сказал он однажды. — Я же вижу, как это лечение на тебя действует. Ты уже на себя непохожа...
Лена понимала — супруг прав. Она осунулась, постоянно нервничала и раздражалась, её постоянными спутницами стали усталость и отчаяние. А ещё — надежда, которая таяла с каждым месяцем. Поначалу Лена верила, что лечение даст скорый результат — она же делает всё, что говорят врачи, неукоснительно соблюдает их предписания! Но время шло, а ничего не происходило. Каждый месяц женщину ждало разочарование.
Тяжёлые мысли не давали покоя: "За что нам такое? У всех вокруг дети получаются легко, даже у тех, кто их, по сути, не достоин! Вот её свекровь, мама Павла... Это сейчас она держит себя в руках, а раньше пила, меняла мужчин... Следы той жизни навсегда сохранились в её облике. И родился у неё такой замечательный, здоровый сын, которым она совершенно не занималась долгое время!" Да и много подобных примеров. Почему же в их семье, где супруги так любят и уважают друг друга, никак не появляется малыш?
Лене было больно проходить мимо витрин с детскими товарами. Она почти перестала общаться с подругами, у которых были малыши, а завидев на улице счастливую мамочку с коляской, женщина спешила перейти на другую сторону.
Когда спустя три года интенсивного лечения Лена так и не забеременела, врач предложил ей ЭКО. Оказывается, он уже поставил её в очередь, а предупредить забыл. И вот теперь время подошло! Сама процедура оплачивалась из бюджета, нужно было только купить какие-то лекарства. Это получилось очень кстати, ведь денег в семье лишних сейчас не было — всё, что удалось скопить, ушло на не принесшее результата лечение.
Предложение ЭКО оказалось неожиданным, но Лена не сомневалась ни секунды. Да, она прекрасно осознавала все риски для здоровья, но ей было всё равно. Главное, чтобы в их квартире появился долгожданный малыш и приготовленная для ребёнка комната наконец перестала пустовать! Уже было угасшая надежда подняла голову, воспряла. Впервые за долгое время женщина ощутила прилив энергии и воодушевление.
Лена думала, что супруг обрадуется новости, но он принял её без особого энтузиазма.
— Ты же понимаешь, что это большой вред твоему здоровью? Лошадиная доза гормонов — это не витаминки. Последствия могут быть плачевными, а результат никто не гарантирует...
— Да не говори такого! — воскликнула Лена. — Будет результат, точно будет! Я чувствую это!
— Может, может... Но если и это лечение не получится, возьмём ребёнка из детского дома. Вон их сколько, брошенных...
Лена задохнулась от возмущения. Между ней и Павлом всегда царила гармония, обычно он понимал её даже без слов. Как супруг может предлагать ей такое — взять чужого ребёнка, когда у них вот-вот может появиться свой, такой родной, любимый, долгожданный?!
— Ну а что ты так сразу в штыки? — Тон Павла был спокойным и примирительным. — Я давно уже об этом думаю, просто тебе не говорил. Больно смотреть, как ты мучаешься.
— Но мы ещё даже не все способы испробовали! — возразила Лена. Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы не раскричаться на непонятливого супруга. — Ты слышишь, что я тебе говорю, или нет?! Нам выпала возможность бесплатно пройти процедуру ЭКО! Неужели я могу упустить такой шанс?!
— Издевательство над твоим здоровьем...
— Ну и пусть! Я готова на это ради малыша, ради нашего родного малыша! Зачем нам чей-то? В детдомах оказываются только дети алкашей, будущие преступники! Гены — страшная сила, ничего из таких хорошего не выходит!
— Я чуть не оказался в детдоме однажды, — опустил глаза муж. Они наполнились грустью, как и всегда, когда он вспоминал о своих детских годах. Нелегко ему пришлось тогда...
Лене стало стыдно. Она ведь знала эту историю. Мать Павла тогда совсем опустилась, не работала, беспробудно пила, а ребёнок питался практически подножным кормом и тем, чем его угощали сердобольные соседи. Павлу тогда было около пяти-шести лет, совсем кроха. Конечно, окружающие понимали — мальчик в опасности. Кто-то вызвал органы опеки.
По счастливому стечению обстоятельств, мать Павла тогда была в нормальном состоянии. Но особенности образа жизни, конечно, были заметны невооружённым глазом. В родительнице вдруг вспыхнул материнский инстинкт — ей удалось тогда отстоять сына, удержать его в семье. Ради этого она даже на работу устроилась.
— А может, и лучше мне было бы в детдоме, — задумчиво заметил Павел, когда рассказывал супруге этот эпизод своей биографии. — В нашу комнатушку стали часто наведываться органы опеки с проверкой. Мать понимала, что она на крючке, и потому держалась — убиралась, готовила какую-то нехитрую еду, работала. Взяли её дворником у нас в ЖЭКе... А потом — новая любовь и очередной переезд в другой город, где всё пошло по-старому. Надолго матери никогда не хватало...
— Я тоже мог оказаться в детском доме, — глядя в глаза жене, сказал Павел. — И что? Вырос бы преступником или маргиналом?
— Конечно, не вырос бы! — улыбнулась ему Лена. — Ты очень хороший человек, самый лучший и добрый! Намного добрее меня, раз готов взять чужого ребёнка и воспитывать его как своего. Я на это пойти не могу, пойми...
— Понимаю и давить не буду. Но насчёт ЭКО ты подумай всё же. Зачем тебе портить здоровье? Можно ведь, в конце концов, и для себя жить. На крайний случай... живут же люди без детей...
Но к такой жизни Елена была категорически не готова. Она станет матерью, и никакие испытания ей не страшны! ЭКО вредит здоровью? Ничего, поправит! Лишь бы услышать от маленького человечка заветное "мамочка" в первый раз...
В первый протокол Лене подсадили два эмбриона. После процедуры она несла себя как стеклянную вазу — осторожно и бережно. На лице играла счастливая улыбка. Женщина мечтала, чтобы прижились оба — тогда у них родятся близнецы, мальчик и девочка! Это будет настоящее чудо!
Лена уже мысленно планировала детскую для дочки и сына, представляла, куда поставит кроватки, где разместит пеленальный столик. Трудности, связанные с уходом сразу за двумя младенцами, её не страшили. Она столько ждала ребёнка, что эти хлопоты — только в радость!
Десять дней супруги жили в состоянии ожидания. Павел не давал жене ничего делать по дому — сам готовил, убирался, старался радовать любимую хорошими новостями. А Лена всё прислушивалась к себе, ловила ранние признаки беременности. За годы планирования она прошерстила много тематических сайтов и прекрасно знала, что должна чувствовать женщина на начальных сроках.
И признаки находились! Тянуло и покалывало живот, вкусовые пристрастия стали другими, появился зверский аппетит... Лена с нетерпением ожидала прихода токсикоза — этот явный симптом, от которого женщины обычно страдают, сделал бы её самой счастливой на свете! Но для него было ещё рано.
Лена, конечно же, не выдержала и начала делать тесты задолго до того, как пришёл для этого срок. Они стабильно выдавали одну полоску. Женщина, в надежде увидеть призрак второй черточки, подолгу разглядывала тесты. Павел лишь вздыхал, глядя на это...
Скоро стало очевидно — ничего не получилось. Лену накрыло отчаяние. Такого разочарования она ещё не испытывала! У неё было столько надежды на процедуру ЭКО... Женщина рыдала ночами в подушку, думая, что Павел не замечает этого. Но он всё видел. Ему тоже было больно, он переживал за супругу, не представлял, чем ей помочь. Это чувство беспомощности тяготило.
Врач тогда успокоил, сказал, что с первого раза редко у кого получается. Поэтому спустя месяц была ещё одна попытка, впрочем, она также не принесла результата. Затем Лена прошла процедуру в третий раз, потом в четвёртый, пятый... И женщина уже почти не надеялась, но всё равно рыдала над очередным отрицательным тестом.
Врач сказал, что теперь организму нужно отдохнуть, а потом — новый протокол. "У некоторых только с 8-9 раза получается..."
— Нет! — сказал Павел, когда Лена рассказала ему о своём визите в клинику. — Больше ты себя мучить не будешь. Давай возьмём паузу.
На сей раз женщина не стала спорить. Она чувствовала себя вымотанной морально и физически, её душевный ресурс был вычерпан до дна. Она не перенесла бы нового разочарования и прекрасно отдавала себе в этом отчёт. Павел прав, нужно взять паузу, отвлечься, заняться чем-то... А то последние годы все её мысли и действия были посвящены лишь одной цели — рождению малыша. Лена даже забыла, что жизнь не ограничивается только этим! Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз читала что-то кроме книжек на тему репродукции...
Павел больше не заводил разговоров о ребёнке из детского дома, но Лена сама всё чаще стала задумываться об этом. Надежды на своего малыша уже почти не было, а потребность дарить крохотному существу заботу и внимание всё росла.
"В конце концов, не все же дети из приюта — потомки алкашей," — рассуждала она. — "Да даже если и не повезло с биологическими родителями, от воспитания тоже многое зависит. Что далеко ходить — мой муж, мой любимый Павел — самый добрый и порядочный человек на земле, а ведь он чуть не попал в детский дом... И таких хороших людей там наверняка много! Я ведь даже не пробовала искать..."
Так, потихоньку, у Елены вошло в привычку просматривать анкеты сирот. Решение ещё не оформилось, она даже пока не обсуждала ничего с мужем. Просто женщина вдруг заинтересовалась этой темой.
Ощущения при виде фотографий брошенных детишек у Лены были противоречивыми. Жаль ей было этих крох, которым в самом начале жизни так не повезло. Но и страшило женщину перспектива взять одного из таких малышей в семью. У многих из них буквально на лице были написаны серьёзные диагнозы. А у большинства к тому же было ещё по несколько братьев и сестёр, а усыновить или удочерить их можно только вместе, их не разлучают. Это справедливо, но... не готова была Лена в довесок к крошечной милой девочке с голубыми глазами получить ещё двоих-троих старших братьев-подростков.
Лена очень хотела именно дочку, милую девочку, которой можно заплетать косички и которую так приятно наряжать в красивые платьица. Она бы накупила ей кукол, они бы стали настоящими подружками... Да и дочки, как говорят, более ласковые и внимательные к родителям.
Павел тоже мечтал стать папой девочки. Ещё в начале планирования, когда казалось, что счастье не за горами, мужчина не раз упоминал об этом, говорил, что будет её защитником и стеной. И даже обещал научиться гладить платья и делать девчачьи причёски! Это звучало очень трогательно. Все знакомые Лене мужчины грезили о сыновьях, а её Павел ждал дочку... Да, он был бы просто идеальным отцом для их принцессы!
Но не случилось, не сбылось. И вряд ли уже получится – время идёт. Наверное, из-за этой мечты о дочке Лена особенно внимательно изучала анкеты девочек-сирот. Некоторые малышки были даже очень хорошенькими, но... совершенно чужими. Лена не чувствовала даже намёка на теплоту, рассматривая эти фотографии и видео. Жалость? Да. Но желание стать мамой кого-то из этих крох? Увы, нет.
Однако, раз уж заинтересовавшись этой темой, Лена продолжала методично просматривать анкеты. Постепенно она приходила к мысли, что придётся доживать свой век без детей. Своих не получается, усыновление не для неё. Обидно, больно, печально... но что поделаешь? Бывает и такое.
Вот, например, родная тётя Лены жила всю жизнь для себя. Не парилась, по курортам ездила, романы крутила. В итоге вышла замуж за иностранца и переехала к нему в Австралию. И снова – красивая, безбедная жизнь! У мужчины есть взрослые дети, они приняли жену отца как родную. Лена даже не помнила, чтобы тётя хоть когда-нибудь сожалела об отсутствии у неё своего ребёнка. Наоборот, сочувствовала своей сестре, матери Елены, которой в одиночку приходилось тянуть дочь.
Лена, конечно, в Австралию не собиралась, но начала строить планы на будущее, в которых дети не занимали центральное место. "Пустующую комнату давно пора переделать в домашний тренажёрный зал. Будем теперь с Павлом поддерживать себя в форме", – думала она. И в новом протоколе ЭКО она уж точно не будет участвовать! И так себе всю нервную систему расшатала напрасными надеждами... И наверняка здоровью навредила. Нет уж, хватит! Ну или совсем попозже – не в ближайшие лет пять точно.
В тот день Елена сидела в пустом классе и пила кофе. У неё было небольшое "окно", и 3-й класс ушёл на физкультуру. Женщина решила воспользоваться этим моментом, чтобы немного отдохнуть и расслабиться. Тетрадки проверять не хотелось – успеет ещё. Мозг отдыхал, пока женщина просматривала рекламы кремов и ассортимент любимых интернет-магазинов.
И вдруг... вдруг поисковик опять подкинул ей пару сиротских анкет! На одном из самых популярных сайтов появились новые портфолио детишек, которым требовалась семья. Лена по привычке просмотрела анкеты двух девочек – маленькие и относительно здоровые... но чужие, абсолютно чужие.
Машинально женщина перешла на страницу новенького мальчика, увеличила фото и... остолбенела. На неё смотрел ребёнок лет шести, удивительно похожий на Павла! Те же большие серо-зелёные глаза, тот же чуть вздёрнутый нос, упрямо сжатые губы, волевой подбородок и волосы... непослушные каштановые волосы!
Лена продолжала разглядывать малыша. "Не может быть! У него даже родинка на шее точно такая же, как у мужа!" Вот это совпадение! Лена всегда мечтала о дочке, анкеты мальчиков даже не рассматривала, но этот паренёк сразу запал ей в душу. Она почувствовала что-то особенное – смесь из жалости, теплоты и нежности. Павел ведь тоже мог, как и этот Егор Савельев, оказаться в детдоме, и как раз примерно в том же возрасте. Наверное, шестилетний Павел выглядел точь-в-точь как этот мальчик...
Сердце защемило. Лена внимательнее просмотрела данные о Егоре. Ребёнок здоров, братьев-сестёр нет. Судя по описанию, он смышлёный и любопытный малыш. Впрочем, это заметно даже по взгляду. Лена за годы работы с младшеклассниками научилась разбираться в детях, и Егорка явно был из числа умных и активных.
Женщина оторвалась от монитора, задумалась. Она ведь уже почти смирилась с тем, что никогда не будет мамой. Да и Павел тоже... И вот теперь – Егорка. Так странно! Сколько она фотографий брошенных малышей просмотрела, и ни один из них не вызывал в ней таких чувств!
Лена решилась. Она набрала номер детского дома, где воспитывался Егор. Оказалось, учреждение находится в соседнем городе. Ей ответили, что мальчика пока не усыновили, он практически здоров, только тревожный очень. Его мать, воспитанница детского дома, попала в аварию и скончалась. Родственников у них нет, так малыш и попал к ним.
"Такие беспроблемные дети надолго не задерживаются, усыновители в очередь выстраиваются за ними", – предупредил директор детского дома и посоветовал Елене быстрее подготовить все необходимые документы и пройти школу приёмных родителей. Иначе их опередят.
Лена повесила трубку. У них теперь столько дел! И действовать надо быстро. Даже думать не хотелось о том, что Егора может забрать кто-то другой. "Это НАШ сын! Он ведь вылитый Павел!" Что-то подсказывало, что и по характеру мальчик такой же – добрый и понимающий. Надо торопиться!
Павел сидел над очередным отчётом, и тут ему позвонила жена. Когда в трубке раздался её взволнованный голос, мужчина сразу понял – что-то случилось.
– Паш! У меня для тебя новость! Просто замечательная! Кажется, у нас с тобой будет сын!
– Ты... ты что, беременна?! – от волнения у него перехватило дыхание.
– Нет! Я нашла анкету мальчика в базе сирот. Он вылитый ты! Этот ребёнок будет жить с нами! Он тебе тоже понравится, вот увидишь!
– Погоди, я ничего не понимаю... Ты же ведь... ты же не хотела чужого ребёнка?
– А это и не чужой! Он наш! НАШ! Увидишь сам, поймёшь! Ты ж не против?
– Нет, конечно, – заверил Павел. Он сам не раз предлагал жене такой вариант, но она категорически отказывалась... И тут такое! – Просто как-то неожиданно... Надо привыкнуть к мысли...
– Время на привыкание – тебе до вечера! А потом у нас куча дел! Нужно пройти школу приёмных родителей, собрать целый пакет документов... Кстати, возьми справку с места работы о зарплате сегодня же!
– Хорошо, конечно.
Павел нажал кнопку сброса и задумался. Он однозначно был рад решению жены. Наконец-то у них появится ребёнок! Они станут мамой и папой! Это здорово! Но мужчина хотел взять малыша из детского дома не только для реализации родительских инстинктов. Был у него неоплаченный долг... обещание, которое ему не удалось сдержать. Этот поступок мог частично искупить его вину перед сестрой.
Павел не рассказывал о Вике никому, даже Лене. И это было слишком тяжело. Мужчина старался забыть всё, что произошло с ним много лет назад, в далёком детстве. Иногда ему это удавалось – повседневные заботы отвлекали, работа занимала все мысли. Но порой воспоминания наваливались на мужчину невыносимой тяжестью.
Вика... сестрёнка... самый близкий и родной человек на всей земле! Где же она сейчас?
Вика была старше Павла на два года. В тот период, когда всё происходило, ей почти исполнилось семь. Мать тогда совсем потеряла человеческий облик – беспробудно пила, водила в их крохотную комнатку в общежитии толпы друзей и подруг, таких же любителей горячительного. Детьми она совсем не занималась.
Те жили буквально "на подножном корму". Учитывая, что на дворе стояла зима, это было тяжело. Добросердечные соседи, конечно, подкармливали кроху, а ещё малыши собирали бутылки. Благо, их оставалось в достатке после бурных возлияний друзей матери. Сдавали стеклотару за копейки. Иногда им совал несколько купюр кто-то из постоянно обитавших в доме мужчин. Так и жили.
В садик брат и сестра не ходили. Вика на следующий год должна была идти в первый класс. Она очень ждала этого! Ей хотелось учиться, носить красивую форму, общаться с ровесниками.
Для Павла сестра была всем – защитой, опорой и поддержкой, утешительницей. Малыш чувствовал, что единственный человек на всей земле, который его искренне любит, и платил Вике тем же. Дети поровну делили между собой всё, что им удавалось раздобыть – хлеб, конфеты, пирожки...
Опасностей в жизни крох, к сожалению, было много, поэтому оба всегда оставались начеку. Даже спали малыши чутко, вскакивали от малейшего подозрительного звука. Да и как иначе, если в своих ещё таких юных годах им не раз приходилось спасаться? Однажды кто-то из друзей матери чуть не спалил их комнату. В другой раз очередной собутыльник затеял драку. Такое случалось нередко, дети периодически становились свидетелями разборок. Но на сей раз человек перешёл все мыслимые и немыслимые границы – с обезумевшими глазами он размахивал кулаками, не глядя, кто перед ним находится. Вика тогда за руку утащила заспанного младшего брата к соседям. Там они провели остаток ночи.
Соседей Вика и Павел перевидали много – ведь мать часто переезжала и детей везде таскала за собой. Окружающие относились к их маленькой семье по-разному. Кто-то с брезгливостью смотрел на опустившуюся женщину с двумя маленькими детьми, кто-то жалел их и помогал чем мог – одеждой, продуктами, добрым словом. Находились и те, кто в лицо называл брата и сестру бомжами и маргиналами.
Опаснее всего были дети. Вика и Павел чувствовали себя чужими. Обычно ребята из нормальных семей не брали их в свои игры. Но игнорирование – это не самое худшее. В каждом месте находилась компания мальчишек и девчонок, которые знали, что тех некому защитить, и творили что хотели. Витю и Павла толкали в грязь, закидывали камнями и землёй, даже выдавливали им жвачку в волосы.
Став немного старше, мальчик пытался защищать Вику, но его силёнок явно не хватало для того, чтобы противостоять более старшим соперникам. Девочка каждый раз после столкновения с этими звереныш кусками стволов Павел утешал её, гладил по волосам, говорил, что всё у них будет хорошо, обещал, что вырастет, станет сильным и богатым, и тогда никто не посмеет их тронуть пальцем.
Вика улыбалась сквозь слёзы и печально качала головой. Рядом с братом она всегда быстро успокаивалась, но, как теперь понимал Павел, сестра знала, что выдуманный им сценарий жизни невозможен. Всё же девочка была старше на целых два года и лучше разбиралась, что к чему.
Уже став взрослым, Павел понял – Вика, скорее всего, обладала уникальным талантом. Девочка умела сочинять великолепные сказки, причём так ладно и складно у неё это получалось! Тогда Павел воспринимал это как должное, но сейчас, будучи взрослым мужчиной, недоумевал: откуда у девочки, которой мать ни разу в жизни не читала книжки, мог взяться такой слог? Где она черпала вдохновение? Как рождались в её маленькой умненькой головке великолепные сюжеты?
И главный вопрос – попади Вика в хорошую семью, каких высот на поприще писательства она могла бы добиться? Павел полагал, его сестру ждал бы успех.
"Ох уж это сослагательное наклонение... Лучше не думать об этом, а то опять поднимется злость на мать, которая вместо того, чтобы работать и заниматься детьми, водила компании и жила за счёт ухажёров-алкашей. Иного пути заработка она для себя не видела. Ей было всё равно, что её сын и дочь регулярно подвергаются опасностям, гуляя без присмотра. Она не заботилась о том, чтобы они были сыты и одеты. Такая жизнь вполне устраивала женщину. А дети... они не знали другого и потому тоже не особенно сетовали на свою судьбу, принимали всё как должное".
Такие семьи есть и сейчас. Только теперь о них чаще говорят, за детьми присматривают органы опеки. Тогда же всё было иначе – судьбой двух маленьких крох никто особенно не интересовался.
Игрушек у Вики и Павла не было, книжек тоже. Поэтому одним из самых любимых развлечений маленького Павла было слушать истории, которые на ходу сочиняла его сестра. Девочка рассказывала удивительные сказки о самых разных героях – ожившей пуговице, щенке Тишке, грустном цыплёнке.
Но больше всего её брату нравились истории про мальчика Лучика и девочку Смешинку. Они жили в чудесном королевстве на облачке. Вика даже показывала ему, на каком! И постоянно с ними происходили интересные события: то герои спасались от грозного великана, то попадали в волшебный лес, то путешествовали на дно океана к царю всех морей. Вика каждый раз придумывала что-то интересное и захватывающее. Павел слушал, раскрыв рот от удивления. Сестра умела рассказывать так, чтобы всё время держать своего единственного слушателя в напряжении. Иногда она обрывала повествование на самом интересном месте, и брату приходилось с нетерпением ждать следующей "серии".
Сейчас, вспоминая эти истории, Павел улыбался. Чувствовал, что у него возникали очень противоречивые эмоции: с одной стороны, ему становилось очень уютно и тепло, с другой – сердце сжимала тревога. Как там сестрёнка? Что с ней произошло после их расставания? Хорошо ли ей сейчас живётся?
Хотелось верить, что жизнь Вики сложилась удачно. У такого светлого человечка и не должно быть иначе! Девочка очаровывала окружающих своей улыбкой, кротким взглядом, добротой. Павел замечал это даже тогда, в пятилетнем возрасте. Наверняка у его сестры сейчас крепкая, хорошая семья, её любят, о ней заботятся.
"Вика, Вика... Жаль, что след твой потерян..." Павел многое отдал бы, чтобы снова встретиться с сестрой.
В тот год, в январе, мать привела в съёмную комнату незнакомого мужчину. Это было неудивительно – дети привыкли постоянно видеть новые лица. Павел внимательно посмотрел на дядю Толю. К своим пяти годам он научился разбираться в людях, по крайней мере, мальчик сразу понимал, чего ждать от гостей – равнодушия, агрессии, жалости, внимания?
Дядя Толя при первой же встрече показался ему не похожим на других – серьёзный, даже суровый, решительный, слишком внимательный. И первым делом он выгнал всех друзей и подруг матери. Затем организовал уборку комнаты, припахав всех, в том числе и детей тоже. Мать смотрела на него преданными глазами и во всём слушалась. Она даже пить меньше стала – только по выходным женщина позволяла себе немного, вместе с новым сожителем.
Дядя Толя работал вахтовиком в другом городе. У него была квартира, и куда он собирался перевезти свою любовницу и детей. Павел, хотя и был совсем ещё малышом, понял – их жизнь скоро круто поменяется. Похоже, что мать выйдет замуж за дядю Толю. По крайней мере, он слышал разговоры взрослых об этом. Получается, у них с Викой появится отец?
Жизнь в материальном плане стала легче. Дядя Толя неплохо зарабатывал, на еду хватало. Мать начала готовить – муж требовал полноценные обеды и ужины. Теперь дети никогда не оставались голодными, а в доме запах перегара сменился ароматом борщей и пирогов.
Правда, дядя Толя был очень строгим – ругал детей за любую провинность, упрекал мать в том, что та совсем распустила сына и дочь. Малыши во всём пытались угодить мужчине, но тот всегда находил, к чему придраться. На него не действовала даже очаровательная улыбка Вики, которая обычно растапливала самое чёрствое сердце.
"Что этот дядя Толя нашёл в их матери? Почему решил связать свою жизнь с женщиной явно асоциального поведения, да ещё и с двумя детьми?"
Сейчас Павел предполагал, что другие просто не выдерживали деспотическую натуру Анатолия, а для матери он был почти богом – владелец собственной жилплощади, вахтовик с большой зарплатой... Ради того, чтобы быть рядом с ним, она готова была терпеть всё что угодно.
Однажды дядя Толя взялся учить Вику чтению.
– Семь лет тебе уже скоро! Многие в таком возрасте в школу ходят, а ты ещё и читать не умеешь! – упрекнул он девочку, когда обнаружил пробелы в её образовании.
Та лишь опустила голову, почувствовала себя виноватой. Павлу очень захотелось обнять сестру, поддержать её. Но дядя Толя прогнал мальчика:
– Не мешайся! Сейчас буквы учить будем.
Процесс шёл со скрипом. Обычно сообразительная и всё схватывающая на лету, Вика никак не могла запомнить буквы. Дядя Толя злился, обзывал её тупой. От этого девочка ещё сильнее замыкалась в себе и вообще переставала понимать своего учителя. Уроки обычно заканчивались тем, что дядя Толя отшвыривал от себя букварь и прогонял девочку, предварительно отвесив ей то пощёчину, то подзатыльник.
Павел ненавидел его за это. Он бессильно сжимал свои маленькие кулачки и бросал гневные взгляды на дядю Толю. За это ему тоже бывало попадало...
Павел успокаивал сестрёнку, гладил её по рукам и волосам, вытирал ей слёзы. Она всхлипывала в объятиях маленького брата и прижималась к нему, вздрагивая от рыданий. Мальчик очень хотел бы стать для неё надёжной защитой, каменной стеной. Но что он мог в свои пять лет? Он плакал от бессилия и обиды.
— Да она же тупая! — так часто говорил матери Вики дядя Толя. — Она у тебя умственно отсталая! Врачам девчонку не показывала давно?
— Не были в поликлинике, — признавалась мать. — Но она может быть тупой, как и её отец. Это запросто.
— Скоро в школу... намучаюсь я с ней. Какая ей школа?! Даже пацан уже эти буквы запомнил, хотя я его специально не учил — просто слушал он, рядом крутился. А девчонка... не, она как отсталая, это точно. Лечение ей требуется, и серьёзное!
Павел и правда запомнил буквы. Он старался держаться ближе к сестре во время уроков дяди Толи, чтобы та чувствовала поддержку брата и меньше боялась. И, конечно, тоже слушал объяснения отчима.
А вот Вика сидела рядом с "учителем" напряжённая и напуганная, и потому, конечно, не могла воспринимать знания, которые мужчина тщательно пытался вбить в её голову. Стресс... девочка испытывала колоссальный стресс рядом с этим чужим, агрессивным мужчиной. Он кричал, обзывал её, мог неожиданно ударить. В таком состоянии ребёнку было явно не до чтения.
Талантливая, сообразительная девочка из-за банального страха не могла запомнить ни одной буквы. Этим она ещё сильнее злила отчима — он снова и снова орал на неё и даже бил... Замкнутый круг.
Близился день рождения Вики. В семье не было принято устраивать для детей праздники, и брат с сестрой так бы и не узнали о приближении этого события, если бы не дядя Толя.
— 20 февраля девчонке уже семь лет, — сказал он. — У неё же день рожденья 20-го... Нужно комиссию проходить, школьную. Там-то ей и поставят диагноз.
Павел услышал это и понял — вот что порадует его сестрёнку! Он устроит ей праздник, подарит что-то в её день рожденья! Мальчик много раз видел и слышал, какие торжества устраивают для других детей. У них с сестрой этого никогда не было. А вот в этом году он сделает Вике приятно и подарит девочке чудо. И, возможно, наконец снова увидит её улыбку. А то в последнее время она какая-то уж слишком грустная ходит. Всё из-за этого противного дяди Толи... Без него лучше было, хоть и не так сытно. Лучше бы мать никогда с ним не знакомилась!
И маленький Павел принялся за подготовку. Сначала нужно было раздобыть подарок, а ещё найти денег на торт. По старой привычке мальчик отправился по ближайшим урнам — в них всегда можно найти бутылки. В тот раз ему повезло — улов оказался богатым! В пункте приёма он получил достаточно денег. Правда, на целый торт и не хватало, зато мальчик купил для сестры очень красивое и аппетитное пирожное с вишенкой на верхушке. Как в мультиках!
Теперь дело за подарком. Павел знал, куда идти — в местный магазин игрушек. Его витрины всегда манили яркими, пёстрыми товарами: длинноволосые красавицы-куклы, улыбающиеся плюшевые медведи, разноцветные модели машин... Брат с сестрой иногда подолгу разглядывали сквозь стекло всё это великолепие. О том, чтобы зайти внутрь, и речи не шло — все деньги, какие оказывались у них в руках, дети тратили на еду.
Но сейчас — другое дело! Каким бы ужасным не был дядя Толя, а о голоде Вика и Павел забыли давно. И на оставшиеся от сдачи бутылок деньги Павел решил купить для сестры самую красивую куклу. У Вики никогда не было ни одной. Павел не раз замечал, какими грустными глазами сестрёнка смотрит на игрушки в руках других девочек...
Внутри магазина было тепло и уютно, особенно приятно очутиться здесь после прогулки по февральскому морозцу. От обилия великолепных игрушек кружилась голова! И тут Павел увидел ЕЁ — красавицу-куклу, которая точно порадует Вику! На игрушке было надето длинное пышное платье небесно-голубого цвета. Мальчик представил радость сестры при виде этой принцессы, и у него затрепетало сердце.
На кассе малыша ждало разочарование... Оказалось, кукла стоит слишком дорого. Увидев слёзы мальчика, продавец решила ему помочь — узнала, сколько у него денег, и повела юного покупателя в другой отдел, расположенный в глубине торгового зала. Здесь были уже совсем не такие роскошные игрушки — тоже хорошие, но с куклой-принцессой не сравнить. И даже на этих полках Павел мог выбрать далеко не всё...
Мальчик указывал на пластиковых пупсов, резиновых собачек, коробки с конструктором... Продавец каждый раз с сожалением отрицательно качала головой. Наконец она сама выложила перед озадаченным Павлом то, на что хватило бы его скудных "сбережений". Не густо: прыгалка, резиновый мяч собаки из мешка с какими-то недобрыми глазами и маленький пластиковый самолётик бордового цвета. На нём-то Павел и решил остановить свой выбор.
Конечно, Вика — девочка, ей бы побольше подошла какая-нибудь "девчачья" игрушка. Но совсем недавно она узнала историю о Маленьком принце и лётчике, услышала от одного соседского мальчишки. Они как раз проходили эту повесть в школе. Вике невероятно понравилась красивая сказка, а самолётик... он будто бы один из персонажей этой истории. Наверняка игрушка порадует девочку, пусть это и не кукла в пышном платье.
Сейчас, спустя много лет, Павел благодарил судьбу за то, что та дала ему шанс устроить сюрприз для сестры. Он успел порадовать Вику, успел продемонстрировать свою любовь и заботу. Наверняка она и сейчас помнит его подарок — это ведь был первый праздник в честь её дня рождения!
Пирожное они разделили на двоих, как обычно. А самолётик Вика продела в него шнурок и повесила игрушку как украшение.
— Это самолётик лётчика, друга Маленького принца! Он будет моим талисманом. Спасибо тебе большое! Ты нашёл по-настоящему ценную вещь. Этот самолётик волшебный!
Павел был горд тем, что сумел устроить для сестрёнки праздник. Вика радовалась! Её улыбка оказалась лучшей наградой для мальчика. А подарок ей очень понравился!
Конечно, самолётик никакой не волшебный — даже в пять лет Павел осознавал это. Но главное, что сестра счастлива! Она даже ночью не расставалась со своим украшением, так и спала с самолётиком на шее.
Чуть позже дети поняли — грядут большие перемены. Дяде Толе скоро нужно было отправляться на вахту. До этого момента он планировал перевезти новую семью в свой город, в свою квартиру.
Переезд... Павел привык мотаться с матерью по комнатам. Это даже интересно — всегда есть надежда, что на новом месте будет лучше. Вот и сейчас ему хотелось посмотреть город дяди Толи, увидеть его большую, уютную квартиру, о которой он не раз рассказывал. А вот Вика почему-то боялась перемен, говорила, у неё какие-то нехорошие предчувствия.
Сказки про мальчика Лучика и девочку с Машинку стали очень грустными — теперь в них с их героями постоянно происходили какие-то неприятности. Свои страхи Вика выражала через творчество. Сейчас Павел понимал: маленькая девочка пыталась справиться с тревогой самостоятельно. Бедная кроха... И ведь не нашлось на земле ни одного человека, который бы их тогда защитил.
Павел сначала не мог понять, почему сестру так страшит переезд. Чуть позже выяснилось: Вика была права, и перемены действительно не сулили ей ничего хорошего.
Первым разговор о том, что дядя Толя не хочет брать Вику в новую жизнь, услышал Павел. Это случилось уже поздней ночью. Сестра мирно посапывала на диванчике, мальчик лежал рядом, но никак не мог уснуть — у него разболелся живот. Мать и дядя Толя сидели на кухне. Кажется, они что-то пили. Новый муж разрешал их матери выпивать, но только под своим присмотром и в ограниченных дозах. Он вообще вёл себя с ней, как с ребёнком. А та беспрекословно слушалась — этот мужчина был для неё счастливым билетом: состоятельный, сильный, решительный, с собственной жилплощадью... Просто счастье, что такой замечательный человек обратил на неё внимание! Женщина готова была ради него на многое.
— Переезд скоро, — вполголоса произнёс дядя Толя. — Вы бы это, вещи потихоньку собирали, что ли...
— Да чего их собирать? У нас и нет-то почти ничего.
— Это точно. Приедем ко мне в город, куплю мальцу новую одежду и игрушки, а то неудобно перед соседями будет — как оборванец...
Сердце Павла уже после этих слов сжалось в тревожном предчувствии. "Мальцу"... Ему, то есть. А как же Вика? Почему он её и не упомянул? Мальчик обратился в слух, стараясь не пропустить ни одного слова из разговора взрослых. И скоро понял что к чему. Всё оказалось намного страшнее, чем можно было себе предположить...
— И с девчонкой займись, наконец, — продолжал дядя Толя.
— Но, может, всё-таки её возьмём? — неуверенно предложила мать. Было понятно, что она просит об этом уже не впервые.
— Нет, и не обсуждается! Она же умственно отсталая! У тебя с такими детьми мороки выше крыши — ими заниматься надо. А время пройдёт, вырастет девчонка, и чудить начнёт. Не хочу жить с ненормальной под одной крышей. Пух, не повезло же мне...
— И почему так... — вздохнула мать. — Сын здоровый, а дочь ненормальная...
— Пить надо меньше было, — наставительно произнёс дядя Толя. — Когда своего планировать будем, я тебя предварительно полгода к выпивке не подпущу!
Павел лежал на своём диванчике и не мог поверить в услышанное. То есть его берут в новую жизнь, а Вику — нет. За то, что она якобы "ненормальная"! И... куда они собираются деть его любимую старшую сестру?
Ответ мальчик узнал незамедлительно.
— Завтра же иди, оформляй девчонку в приют. Скажи, мол, трудная жизненная ситуация, и так далее. Мальчишку тянешь, а двоих никак. Слезу там пусть, и хорошо.
— Согласна, — кивнула мать. — Только давай не завтра, прямо накануне переезда.
— Это ещё почему? — не понял дядя Толя. Видно было, что ему не терпится скорее избавиться от девочки.
— Сын истерику устроит, будет мозг нам выносить днями и ночами. Он же сестру очень любит. А так отдадим Вику и сразу уедем — там всё новое, всё незнакомое. Вот отвлечётся, пожалует...
— И права.
Больше об этом в тот вечер они не говорили. Но Павлу вполне хватило услышанного. Он смотрел на спящую сестру и даже представить себе не мог, как будет жить без неё, без её улыбки, без поддержки и заботы, без сказок про мальчика Лучика и девочку Смешинку... Он сделает всё, чтобы Вику тоже забрали! Будет просить, умолять, требовать! Попробует научить Вику читать — он-то сам уже умеет складывать буквы в слова. Пусть дядя Толя увидит, его сестра не "ненормальная", она просто боялась его, поэтому уроки оказались такими безуспешными!
Едва дождавшись пробуждения Вики, Павел тут же выложил ей всё, о чём узнал. Девочка закрыла рот руками, и по её лицу побежали слёзы.
— А я ведь знала... Я знала, что так всё и будет, — всхлипывала она. — Этот дядя Толя меня ненавидит, а матери всё равно, ей лишь бы деньги были...
— Мы уговорим его, вот увидишь! Всё будет хорошо! — пытался успокоить девочку, да и самого себя, Павел.
Дети старались — очень старались. Павел учил сестру читать, но у него ничего не получалось. Вика опять была не в том состоянии, чтобы воспринимать новое знание. Она ужасно торопилась, боялась, расстраивалась из-за малейшей неудачи.
А ещё брат и сестра стали просто какими-то идеальными детьми — не шумели, слушали взрослых с полувзгляда, старались не мешать им и не привлекать к себе внимание. Вика начала по утрам делать для дяди Толи бутерброды с маслом или колбасой. Мать улыбалась, глядя на это. Отчим принимал подношение маленькой девочки как должное, будто она была обязана ему прислуживать.
Павлу казалось, что всё идёт по плану. Мать выглядела весёлой, дядя Толя — довольным.
— Мы молодцы! У нас получается! — говорил он сестре. Та улыбалась и кивала головой. На её лице снова начала появляться фирменная, очаровательная улыбка, от которой Павлу становилось так тепло и спокойно...
Но оказалось, что всё напрасно. Павел снова услышал разговор у взрослых накануне переезда. Это опять вышло случайно — мальчик вошёл в квартиру без стука, потому что дверь была не заперта. Его просто не заметили.
— ...но всё! Завтра в 13:00 — самолёт. С утра оформляешь девчонку в детдом, хорошо?
Павел ворвался на кухню и устроил настоящую истерику. Он кричал, умолял, обзывался — всё сразу. Даже пару тарелок об пол грохнул! Потом Павел вдруг очутился в крепких руках дяди Толи. Мальчик брыкался, пытался вырваться, но мужчина был сильнее — намного сильнее. Он встряхнул ребёнка пару раз, потом заглянул ему в глаза. Ох, каким злым и раздражённым был этот взгляд! Павел понял: дяде Толе сейчас больше всего на свете хочется его ударить. Мужчина едва сдерживается.
— Успокоился, щенок?! — прошипел он. — А то и тебя в детдом отдадим! Слишком уж ты борзый! Тоже, наверное, того... как сестрица старшая. Гены-то одни!
— Отдайте! — вдруг согласился Павел. — Меня тоже в детдом отдайте! Я лучше там буду жить, с Викой!
— Только вот группы у вас будут разные, — улыбнулся дядя Толя. — Это разные корпуса, они расположены в противоположных концах города. Так что видеться вы с ней всё равно не будете!
— Ненавижу!!! — закричал Павел. Он пытался извернуться и укусить своего мучителя.
— Вот поэтому и не хотела раньше времени ему говорить, — виновато развела руками мать.
— Мама! — в отчаянии малыш обратился к женщине без особой надежды, но всё же... — Но скажи ты ему, что мы не будем Вику отдавать! Пожалуйста! Она же наша, родная, любимая! А он — чужой!
— Сладенький мой... Ей и правда там будет лучше — в детдоме. И лечение, и воспитатели, которые умеют с такими, как она... С ненормальными...
— Она нормальная! — пытался достучаться до взрослых Павел.
— Ещё того, сдаёшь... — зарычал отчим, швырнув мальчика об стену. Было больно, но Павел заплакал не из-за этого.
И тут в комнату вошла Вика с хлебом в руках. Её послали в магазин, и вот девочка вернулась... Увидела сидящего у стены рыдающего брата, растерянную мать с виноватым выражением лица, пышущего яростью отчима... и вдруг упала в обморок. Не выдержал детский организм такого напряжения. Ведь девочка долгое время жила в состоянии страха и надежды...
Мать бросилась к дочери, подняла её на руки, перенесла на диван.
— Говорю же — больная! — бросил дядя Толя. — Припадочная! И этот тоже психический! Или отдаёшь их сегодня же в детский дом, или я улетаю завтра один!
Мужчина хлопнул дверью и вышел из квартиры. Мать действительно взяла ошарашенного Павла и едва пришедшую в себя Вику за руки и повела на улицу.
— Мы куда? — спросила девочка. Наверное, это была защитная реакция её организма — забыть о травмирующем разговоре, который она слышала буквально несколько минут назад.
— Прогуляемся, — слишком уж тихим и ласковым голосом ответила мать.
— Нас в детдом ведут, — мрачно напомнил Павел. — Теперь обоих. Жить будем в разных корпусах, но хоть в одном городе.
— Ты рядом будешь! — улыбнулась Вика. Это известие приободрило девочку. Она погладила самолётик, который всегда висел у неё на шее.
Сначала мать оформила в детский дом Вику. Поцеловала на прощанье. Видно было, что ей жаль расставаться с дочерью, но всё же не настолько, чтобы пойти против воли дяди Толи.
— Я буду рядом, — сказал сестре Павел. — В другом корпусе, наверное. Мы будем встречаться, надеюсь. Я буду проситься к тебе в гости. А когда стану большим, и богатым, и ещё сильным, мы заживём счастливо! Я куплю нам огромный дом, а тебе — много-много красивых кукол! Скорее бы...
— Скорее бы, — улыбнулась Вика сквозь слёзы.
Брат и сестра обнялись на прощанье, а потом Вику увели.
Павел думал, что мать и его отведёт в детский дом. Но они вернулись домой.
— Почему ты меня сюда привела? — недоумевал мальчик. — Когда мы пойдём в детский дом?
— Завтра, — уклончиво ответила мать. — Тот корпус сегодня закрыт.
Звучало это убедительно и весомо.
Павла не отправили в детский дом. Он улетел вместе с матерью и её... ухажёром в новый, большой город. Оказалось, что этот "дядя Толя" передумал — ему, видите ли, всегда хотелось иметь сына! Поэтому Павла было решено оставить в семье.
Мальчик кричал, ругался, рвался к сестре... Но что мог сделать пятилетний малыш против двух взрослых? В конце концов, Павел смирился. Его изводили мысли о том, что он не сдержал обещание, данное сестре — не по своей воле, но от этого не легче. Теперь Вика будет думать, что брат её предал... Павел был уверен — когда вырастет, он обязательно найдёт Вику, и они будут счастливы.
У дяди Толи действительно оказалась просторная, красивая квартира. В ней для Павла даже нашлась отдельная комната. Мужчина пытался воспитывать мальчика, старался стать для него близким человеком, проводил с ним время, но... ничего не получалось. Потому что Павел ненавидел этого человека — виновника его разлуки с сестрой.
А тут ещё мать и взялась за старое. Она и так слишком долго играла роль послушной, примерной жены! Когда дядя Толя уезжал на вахту, мать снова беспробудно пила. А в новом городе у неё быстро появились новые "друзья". Всё вернулось на круги своя, только вот Вики теперь и рядом не было, и Павлу приходилось справляться со своими страхами самому.
Дядя Толя терпел недолго. Однажды он просто выгнал их с матерью на улицу. Какое-то время они жили у какой-то подруги матери, потом у родительницы появился очередной ухажёр, который их и приютил. У него мать и сын прожили недолго — у женщины случился следующий роман...
Павел снова скитался по квартирам и углам. Периодически мать пристраивала его на время в социальный приют. Там мальчику жилось сытно и спокойно. Именно сотрудники такого учреждения и оформили его в школу, когда пришло время учиться. Павлу нравилось. Только вот проблематично делать уроки на подоконнике в комнате, когда тут же идёт весёлая гулянка с громким смехом и матом...
Когда Павел учился уже в пятом классе, в жизни матери снова появился серьёзный кавалер. Виктор работал на стройке и частенько ездил в командировки. Сначала мальчик опасался повторения истории с дядей Толей, но новый друг матери оказался совсем другим человеком — добрым, надёжным, понимающим. Он как-то сразу проникся к Павлу, принял его...
Мужчина много внимания уделял ребёнку: учил парня готовить, рассказывал истории из собственного детства, брал с собой на рыбалку... Павел наслаждался этими чудесными моментами. Никогда ещё никто из взрослых не был с ним так добр!
Мать рядом с Виктором стала другой: перестала пить, устроилась уборщицей в местное ТСЖ. Причём перемены эти были не из-под палки и не под угрозами, как с дядей Толей. Женщина сама захотела стать лучше, исправиться, создать благополучную семью.
Однажды Павел решился:
— Мама, давай вернёмся за Викой! Дядя Витя такой хороший, он обязательно примет её как свою, и мы будем счастливы!
— Да звонила я уже туда, в детский дом, — призналась женщина. — Лишили меня прав на неё. А её кто-то удочерил. Так что ничего не выйдет, сын...
Глаза Павла наполнились слезами. Он так надеялся, что теперь всё будет хорошо!
— Я её всё равно найду, когда вырасту!
— Мне так жаль... — покачала головой мать. — Я только сейчас понимаю, какую ошибку тогда совершила...
Павел вырос, закончил школу, поступил в университет. Благодаря Виктору у него было нормальное детство. Он, как и все обычные дети, учил уроки за своим письменным столом и ходил на школьные праздники. К нему в гости приходили друзья, а его самого часто приглашали на дни рождения. Павел занимался в футбольной секции и увлекался авиамоделированием.
Он старался гнать от себя прочь мысли о прошлой жизни, но страшные картины иногда всё же преследовали его во сне: незнакомые лица людей, мат, громкий хохот и... плачущая Вика.
Мать теперь была очень тихой и заботливой, но в сердце Павла жила обида на неё. Как она могла в угоду своему ухажёру предать дочь? Да и его тоже... Не получалось у парня простить родительнице ни своё тяжёлое детство, ни разлуку с самым близким человеком.
Конечно же, став старше, он пытался разыскать сестру, ездил в тот детский дом, но ничего не выяснил. Оказалось, мать лишили родительских прав на девочку. Вику уже готовили к удочерению, для чего сменили ей имя и фамилию. Но потом что-то пошло не так... Семья отказалась от ребёнка, а потом девочку перевели в другое учреждение, так как у неё начались проблемы со здоровьем. Куда именно? Записи об этом не сохранились. "Так бывает..."
Следы сестры потерялись. Но Павел не сдавался! Он даже нанял частного детектива на деньги, заработанные во время летней подработки на стройке. Но и эта надежда не оправдалась. В отчаянии парень снялся в одном из выпусков специальной программы, где люди ищут родных. А ещё он расклеивал объявления по всему городу, в котором они с Викой когда-то разлучились.
Звонки после этого были... Сердобольные люди, узнавшие трогательную историю, искренне хотели помочь. Но все следы оказались ложными.
Наконец, Павел принял решение забыться. Вики... он долгое время пытался найти сестру, и каждый раз после очередного разочарования с трудом приходил в себя. Это очень тяжело — ждать, надеяться, а потом понимать, что снова шёл по ложному пути...
Потом в его жизни появилась Лена — тихая, нежная, любящая. Трогательно и искренне молодые люди поженились. Павел наслаждался семейным счастьем и мечтал об общих детях. Вот бы у них с Леной появилась дочка, похожая на Вику!
Только вот выяснилось, что у Лены серьёзные проблемы со здоровьем, мешающие им стать родителями. Началось долгое лечение, мытарства по врачам... Лена надеялась и каждый раз, поняв, что опять ничего не получилось, расстраивалась.
Павел очень понимал её. Он знал, как это тяжело, когда раз за разом не оправдываются ожидания. Ему было жаль любимую, но чем он мог ей помочь?
Однажды мужчине пришла в голову замечательная, как ему казалось, идея — взять ребёнка из детского дома. Девочку... Он не сдержал обещание, данное сестре, не забрал её из приюта, но ведь можно сделать счастливее другого ребёнка, оставшегося без родительского тепла и внимания! И всем будет хорошо: жена наконец получит долгожданную дочку, он хотя бы частично искупит свою вину перед сестрой, а малышка обретёт семью.
Только вот Лена не приняла эту идею. Она мечтала о собственном ребёнке, похожем на неё саму и Павла. Мужчина с уважением отнёсся к её решению. В конце концов, это очень серьёзный шаг. Давить здесь никак нельзя...
И вот теперь этот странный звонок от Лены! Она кричала в трубку, что им срочно нужно пройти Школу приёмных родителей и собрать документы по списку, потому что в детском доме их ждёт сын! Их сын!
Сейчас Павел сидел за рабочим столом, пытаясь осмыслить услышанное. Почему мнение супруги стало другим? Она ведь была категорически против чужого ребёнка, говорила о силе генов, о "бесперспективности детей алкашей"... И тут такое рвение! Она обещала прислать фотографию мальчика...
Пискнул телефон. Пришло сообщение от Лены. Павел открыл его и... остолбенел! Со снимка на него смотрел мальчик лет шести, невероятно похожий на него самого и на Вику! Вот это совпадение — те же серо-зелёные глаза, тот же вздёрнутый нос и даже родинка на щеке, как у них с сестрой!
"Лена права, это действительно абсолютно "их" ребёнок, и ему не место в детском доме!" — хотя мужчина пытался совладать с чувствами. Надо сперва узнать об этом мальчике побольше, нужно познакомиться с ним. Первое впечатление может оказаться неверным, не стоит так сразу строить далеко идущие планы.
Сбор документов и учёба в Школе приёмных родителей прошли в самые короткие сроки. Уже через две недели Лена и Павел были готовы к знакомству с потенциальным приёмным сыном!
В это время жена почти каждый день звонила в детский дом, справлялась о здоровье мальчика, узнавала, не забрали ли его в семью. Лена очень боялась, что кто-то усыновит ребёнка раньше них. Ведь и на таких замечательных детей — здоровых, крепких, умненьких — всегда очередь! Единственным недостатком Егорки, уменьшающим "спрос" на него, был его возраст. Всё же люди предпочитали брать совсем крох, а не старших дошкольников.
И вот, наконец, им назначена встреча! Уже завтра они поедут в соседний город, чтобы познакомиться с мальчиком! Накануне оба супруга очень волновались. Как пройдёт встреча? Как примет их мальчик? О чём с ним разговаривать, чтобы расположить к себе?
Павел и Елена сидели в игровой комнате детского дома. Сейчас здесь никого, кроме них, нет. Супруги расположились на мягком диване у окна. Вдоль стен стоят стеллажи с игрушками и книжками. В дальнем углу — спортивный комплекс. В просторной комнате тут и там расставлены симпатичные столики с маленькими стульчиками. Наверное, детям нравится проводить время в этом уютном месте. Комната напоминает обычную группу детского садика... Только вот малышей, играющих здесь, никто не забирает вечером домой. Это дети, оказавшиеся ненужными своим родителям.
— Не должно быть на свете сирот... — задумчиво проговорила Алена, обводя глазами комнату. — Здесь, конечно, чудесно, но и ужасно тоже. Как представлю, какими должны быть несчастными чувствовать себя ребятишки...
— Возможно, они не знают другой жизни, — ответил Павел.
А потом в его памяти всплыли некоторые картины собственного детства, и мужчина добавил:
— Не исключено, что после того, что они видели дома, это место кажется им раем.
За дверью послышались лёгкие шаги. В комнату вошёл худенький, немного взволнованный мальчик. Натянутый, как струна, какой-то стремительный, летящий. С непослушными каштановыми волосами, внимательными тёмными глазами, чуть вздёрнутым носом с веснушками. Такой же, как на фотографии, только вот снимок не передавал главного — мимику, жесты, походку... Павел всё больше узнавал в этом мальчике себя и сестру.
Малыш встретился с мужчиной глазами. Во взгляде ребёнка промелькнул неподдельный интерес. Они-то хотя бы видели Егора на фотографии, а паренёк сейчас впервые лицезрел своих потенциальных усыновителей. И тут мальчик улыбнулся... На его щеках при этом появились очаровательные ямочки — совсем как у Вики!
Павел улыбнулся в ответ. Он уже понял: его сердце безвозвратно принадлежит этому маленькому человечку! Он заберёт его отсюда и сделает жизнь парнишки счастливой и беззаботной, станет для этого крохи отцом, о котором только можно мечтать!
Лена тоже с восхищением смотрела на Егорку. Было понятно, что мальчик произвёл на неё впечатление.
— Привет, Егор... — первым нарушил затянувшееся молчание Павел.
— А вы мне нравитесь! Сразу видно — хорошие люди!
— Ну надо же! Конечно! — всплеснула руками вошедшая вместе с мальчиком воспитательница. Павел и Елена лишь сейчас заметили её, до этого внимание обоих было полностью обращено к ребёнку. — Наконец-то! И что, даже капризным притворяться не будешь?
— Не-а, — помотал головой мальчик и подошёл ближе к посетителям.
— Мальчишку-то многие забрать хотели, — объяснила воспитательница, обращаясь к взрослым. — А он ни в какую! Никто ему не нравится, и всё тут! Никакие уговоры не помогали. А чтобы уж наверняка, Егорка у нас истерики устраивал показательные на глазах усыновителей.
— Это я умею! — кивнул малыш.
— Вы только не подумайте — это очень умный, покладистый ребёнок, — продолжила женщина. — Просто вот так он отлаживал родителей, которые ему почему-то не нравились. Другие дети мечтают о семье, а этот...
— А я вас ждал, — закончил за неё Егор.
— А мы тебя искали все это время! — Лена наконец не выдержала и обняла ребёнка, хотя её и предупреждали, что при первой встрече нужно вести себя сдержаннее.
Павел всё не мог оторвать взгляд от мальчика. Он присел перед ним на колени и внимательно разглядывал каждую черточку его лица. Как так вышло, что ребёнок настолько похож на него и на Вику?
Воспитательница тоже это заметила.
— А ведь Егорка-то как на папу похож! — с удивлением протянула она. — Это хороший признак...
— Когда нам можно забрать сына? — задал вопрос Павел.
— Да вот я думаю, прямо завтра с утра и забирайте, — ответила воспитательница. — Раз у вас такая идиллия. Только с Егоркой сегодня ещё психолог пообщается — это формальность, я и так вижу, что он воспринял вас... Ну и документы надо подготовить. До вечера справимся. С утра приезжайте за своим сокровищем.
— Я буду вас очень ждать, — признался Егор. — Вы мне так сильно нравитесь! Мы будем счастливы! Очень-очень счастливы, вот увидите! Я знаю... Вы, наверное, маленький принц, который должен меня спасти, только выросший уже...
— Что? — не понял Павел.
— Егорка у нас такой фантазёр! — усмехнулась воспитательница. — И книжник уже, читает вовсю. Вот начитается сказок, а потом свои выдумывает. Такое иногда загнёт! Дети его некоторые даже "маленьким Андерсеном" у нас называют — сказки придумывает.
— Сказки придумываешь? — Павел обратился уже к мальчику. — А про кого?
— Про разных... Вот сейчас про маленького принца. А ты... ты книжку про него читал?
— Да... давно... ещё когда... когда мама... когда она мне книжки приносила...
У Павла сжалось сердце при виде того, как поменялось выражение лица Егорки, когда он вспомнил маму. Чтобы немного отвлечь ребёнка, он задал вопрос, не особенно рассчитывая на правильный ответ:
— А кто эту историю про маленького принца написал, знаешь?
— Конечно! Французский писатель и лётчик Антуан де Сент-Экзюпери!
Павел и Елена с удивлением переглянулись.
— Я же говорила! Егор у нас умник! — с гордостью улыбнулась воспитательница.
А потом, когда Егор уже ушёл в столовую, эта женщина поделилась с будущими родителями мальчика интересной информацией.
— Вот, наконец, показал себя, какой есть! А то чего только не вытворял перед потенциальными родителями — истерики закатывал, припадки какие-то изображал... Всё делал, чтобы им не понравиться! Конечно, люди боялись такого странного брать и уходили ни с чем.
— И зачем же он это делал? — поинтересовалась Елена.
— Объяснял потом, что родители ему не понравились. Говорил: "Я в людях разбираюсь! Мне там плохо будет". И ведь так жаль его было! Не осознавал малец, что на сиротскую жизнь себя обрекает.
— А мы, выходит, понравились? — уточнил Павел.
— С первого взгляда, — ответила женщина. — Как только вас увидел, так сразу и открылся. Я это почувствовала. Рада за вас и за мальчика, конечно, тоже. Вы точно с Егоркой будете счастливы!
На следующий день Елена и Павел были готовы ехать в детский дом хоть в шесть утра, но нужно было дождаться десяти — именно в это время возвращается с планёрки директор.
Весь остаток вчерашнего дня и почти всю ночь супруги обсуждали Егора.
— Какой он умный! — восхищалась Лена.
— А симпатичный какой! Нам повезло, что никто до нас его не забрал.
— Да уж... — усмехнулся Павел. — Мальчишка постарался, судя по словам воспитательницы.
Супруги с удовольствием строили планы в отношении дальнейшей жизни теперь уже втроём. Думали, куда поехать в отпуск, где погулять с сыном на выходных, что приготовить ребёнку, чтобы ему точно понравилось. Лена мечтала, как поведёт сына в торговый центр и накупит ему кучу стильных, красивых вещей, чтобы тот выглядел, как мальчишки из модных журналов. Павел искал информацию об обучении детей игре в шахматы — что-то подсказывало ему, смышлёного Егора увлечёт эта древняя игра.
Оба супруга в этот момент понимали: мальчик уже делает их счастливее! Дальше будет только лучше и интереснее! Жизнь заиграла новыми красками!
Ровно в десять утра Павел и Елена уже стояли у двери директора.
— Кто бы сомневался в вашей нетерпеливости! — добродушно заметил вернувшийся с планёрки Мухин. — Прошу-прошу...
Необходимые бумаги были подписаны, официальная беседа проведена. Всё это заняло не более получаса, но Лена все эти тридцать минут то и дело поглядывала на часы. Ей казалось, что Егор их уже заждался и даже, возможно, допускает мысль, что они передумали, поэтому ей хотелось поскорее закончить с бюрократическими формальностями и увидеть сына. Павел испытывал то же самое, только ему лучше удавалось держать себя в руках.
Наконец воспитательницы ввели в кабинет Егора. Женщины счастливо улыбались, некоторые даже утирали глаза платочками. Персонал всегда радовался, когда очередной брошенный малыш находил новую семью.
— Будь счастлив, умник ты наш! — одна из нянечек обняла своего любимчика и звонко чмокнула его в щеку.
Тот чуть смущённо улыбнулся ей и сразу же перевёл взгляд на своих новых родителей. Лена не выдержала — подскочила к мальчику, обняла, взяла за руку...
Павел тоже подошёл к сыну, взъерошил пятернёй его каштановые волосы. И тут-то вблизи он и заметил его. Крошечный бордовый самолётик на шнурке! Как и Вика когда-то, мальчик носил это самодельное украшение на шее!
Мужчине стоило больших трудов удержаться от расспросов. Ребёнок и так взволнован, не стоит его сейчас ещё больше нервировать. Да и персонал детского дома не сводит с них глаз, усомнятся ещё в адекватности отца — и не отдадут...
У мальчика нет никого. Он, конечно же, всё узнает, но позже. Пусть малыш сначала освоится.
Всю дорогу до дома Павел не мог отделаться от мыслей об этом самолетике. Машинально отвечал на вопросы жены, даже шутил с ней и Егором, а сам то и дело бросал короткие взгляды в зеркало заднего вида. Там отражался мальчик и его самолетик на шее... Боже мой, авиалайнер выглядел точь-в-точь как та самая игрушка из далекого детства, которую маленький Павел когда-то подарил сестренке Вике!
Конечно, прошло чертовски много лет, и мужчина мог запросто ошибаться. И всё же... всё же! Слишком уж много совпадений. Мальчик из детского дома, как две капли воды похожий на него самого, а теперь еще и этот самолетик... Всё это явно не случайно.
Квартира привела маленького Егора в полный восторг, особенно его собственная комната. Супруги постарались на славу, обустраивая детскую для долгожданного сына. На стенах красовались свежие обои с космическим рисунком, в углу расположился настоящий спортивный комплекс, а под окном стояла мечта любого мальчишки — кровать в виде гоночного автомобиля с ночниками-фарами!
Лена вложила всю душу в создание интерьера, который должен был понравиться Егору, и — надо же! — не прогадала. Глаза мальчика сияли неподдельным восхищением. Особенно его заинтересовал стеллаж с книгами. Супруги собирали детскую библиотеку постепенно — иногда, увидев красивую книжку с яркими иллюстрациями, они просто не могли удержаться и покупали её «на будущее». И вот, наконец, это будущее настало!
Егор с жадностью пробегал глазами по корешкам книг, и лицо его при этом становилось всё счастливее и счастливее. Супругам и в этом повезло — им достался ребенок, который, как и они, просто обожал читать.
Потом был праздничный ужин, заказанный из ресторана. Лена, конечно, хотела приготовить что-то сама, но Павел мягко настоял:
«Ты еще успеешь впечатлить сына своими кулинарными талантами, а сейчас тебе надо отдохнуть. День выдался непростой...»
После ужина Егор сразу стал клевать носом — его тоже утомил этот счастливый день, полный ярких впечатлений и открытий. Новые мама и папа уложили сына в кровать, прочитали ему перед сном сказку. Егор засыпал с улыбкой на лице. Самолетик с шеи он так и не снял. Когда Лена попыталась сделать это, мальчик остановил её:
«Нет, не надо! Он меня защищает. Так мама говорила... Это как... как его талисман. Вот как тот самый самолетик из «Маленького принца», понимаешь?»
«Понимаю», — серьезно кивнула Лена.
«Тогда, конечно, не стоит его снимать».
«Я знал, что вы понимающие и умные», — сонно пробормотал Егор и почти тут же провалился в глубокий сон.
Лена и Павел еще долго сидели на кухне и разговаривали.
«Расскажи поподробнее, как наш мальчик попал в детский дом», — попросил мужчина.
«Но я ведь уже говорила об этом», — пожала плечами Лена.
«Знаю-знаю... Просто хочу еще раз услышать, чтобы убедиться, что всё правильно понял».
«Ну ладно... Егор родился у одной одинокой женщины, выпускницы детского дома. Отца у него и не было, видно, девушка родила для себя... Или такой мужчина ей попался...» — Лена вздохнула. — «Мать сама мальчика растила. Кажется, она работала поваром в студенческой столовой. Как говорят, это была очень хорошая, положительная женщина, без вредных привычек. Ребенком занималась — это и видно, правда ведь? Кто, как не она, научил его читать! Да и вообще, Егор очень умный для своих лет. Ребенка явно развивали».
«А потом?..» — тихо спросил Павел.
«А потом... случилась беда», — голос Лены дрогнул. — «Маму Егора сбил на пешеходном переходе выпивший водитель. И остался мальчик один на всем белом свете — родни-то никакой нет. Так он и попал в детский дом. Там с ним работали психологи, помогали принять потерю. Кстати, работа не совсем закончена, так что продолжат в нашей детской поликлинике».
«Я... я тебе никогда не говорил об этом. И вообще никому. Слишком больно было...» — решился наконец Павел. — «Сегодня этот самолетик... И вообще, я не понимаю, что происходит».
И Павел рассказал супруге историю о своем тяжелом детстве и о потерянной сестре, не забыв, конечно, упомянуть и пластиковый бордовый самолетик.
Лена сидела, прикрыв ладонью рот. По щекам текли слезы, но она даже не замечала этого.
«Как же это...» — наконец произнесла она. — «Как же тебе было тяжело... И сестре твоей... Так вот откуда у тебя такая обида на мать! А я всё понять не могла. Но допила она, конечно, но тебя-то не бросила. Почему такой холод в отношении неё? Теперь всё ясно».
«Это всё ерунда», — отмахнулся Павел. — «Мне теперь и другое интересно. Этот самолетик — просто совпадение или Егор действительно сын Вики? То есть мой племянник? Если это так, то даже не знаю, радоваться или нет. С одной стороны, это счастье — точно знать, что я воспитываю сына Вики, хоть так искупить перед сестрой вину. С другой же стороны, если Егор её ребенок, значит, Вики точно нет в живых, её судьба не сложилась счастливо. Сестра так и выросла в детском доме, и её не забрала добрая богатая семья, как мне мечталось в детстве».
«Павел, а о какой вине ты говоришь?!» — воскликнула Лена. — «Ты был совсем крохой, когда всё произошло! А потом пытался искать Вику, но было уже слишком поздно, все следы потерялись. И ты в этом точно не виноват!»
«Это неважно», — покачал головой Павел. — «Главное — выяснить, Егор действительно мой племянник или нет».
«Выясним. Сделаем тест ДНК, он покажет. Правда, денег подсобрать придется, анализ недешевый...»
«Возьму подработку. Всё равно собирался».
Прошло несколько месяцев. Егор полностью освоился в семье и обзавелся друзьями во дворе. Он с удовольствием читал, много и очень красиво рисовал, занимался в шахматной секции, куда его определил Павел. А еще мальчик во всем пытался помогать родителям — мыл посуду, протирал пыль, всегда сам, без напоминания, убирался в комнате.
С каждым днем Павел замечал в ребенке всё больше сходства с самим собой и Викой. Мальчик так же, как и сестра Павла, хмурил брови, когда пытался что-то понять, так же смешно всплескивал руками и даже хохотал так же заливисто, как и Вика когда-то. А еще Егор сочинял истории!
Лена старательно записывала каждую сказку сына в толстую тетрадь, говорила, что потом отнесет эти истории в издательство, и получится замечательная книжка. Егор был в восторге от этой идеи.
И с самолетиком мальчик не расставался — с этой игрушкой даже на улицу ходил! Соседские дети быстро переняли моду, и вот уже и они щеголяли по двору с разными пластиковыми фигурками на шее.
Павел на специальный счет откладывал деньги, необходимые для теста ДНК. Конечно, можно было взять кредит и сразу всё выяснить, но мужчина намеренно оттягивал этот момент. Его страшил результат. Он и сам не понимал, что бы ему хотелось услышать.
Близился день рождения Елены, и Егор явно готовил ей в подарок картину — закрывался в комнате и что-то подолгу там рисовал. А если кто-то входил, мальчик торопливо закрывал свое творение рукой.
«Как же это приятно», — сказала как-то Лена супругу. — «Егорка так старается! Это будет самый ценный подарок, какой я только когда-либо получала на день рождения».
И вот праздничным утром, когда Лена и Павел еще не встали с постели, в комнату торжественно вошел Егор. В руках он держал красивый яркий рисунок — на нем был изображен мальчик, весь какой-то золотистый и сияющий, и улыбающаяся во весь рот рыжая девочка.
«Как здорово, сынок!» — обняла его Лена. — «Мне очень-очень нравится этот рисунок! Спасибо тебе большое. Расскажи, кто на нем изображен?»
Мальчик забрался к ней в кровать и начал объяснять:
«Этот мальчик — Лучик, а это его сестра, девочка Смешинка. С ними постоянно происходят какие-то приключения, иногда даже опасные. Но они умные и смелые, и дружные, и потому всё всегда заканчивается хорошо!»
«Ох, как интересно!» — улыбалась Елена, поглаживая сына по спине. — «Ты у нас настоящий сказочник!»
Павел остолбенел. По всему телу волной пробежали мурашки, в ушах зашумело. Такого совпадения просто не может быть! Внешнее сходство Егора с Викой — ещё ладно. Самолетик — тоже не стопроцентное доказательство, ведь Павел не мог точно вспомнить, как выглядела та игрушка из детства. Но эти герои — мальчик Лучик и девочка Смешинка... Это точно Викины персонажи! Девочка сама придумала их и все приключения, что с ними происходили. Будучи малышом, Павел заслушивался этими историями и просил сестру рассказывать ему их еще и еще.
«А это не мои сказки», — признался Егор. — «Это... это мама их придумывала и рассказывала про них. Она говорила, что девочка Смешинка и мальчик Лучик живут на облаке и дружат с Маленьким принцем. И что однажды Принц прилетит на этом самолетике, который у меня на шее, и спасет нас с мамой... И Принц правда появился, но мамы уже... нет».
Лена обняла малыша. Он старался не упоминать о маме, но чуткая женщина понимала: мальчику иногда очень хочется поговорить о ней и своем прошлом. Она всегда готова была выслушать сына.
«Ты теперь моя мама, конечно», — улыбнулся ей Егор. — «Но и она тоже — мама».
«Конечно, конечно», — согласилась Елена. — «Обязательно рассказывай нам о ней. Это важно».
«А знаете что?» — вдруг улыбнулся жене и сыну Павел. — «У нас же скоро отпуск. Вот и отправимся к морю все вместе! Ты ведь, наверное, еще ни разу моря не видел?»
«Ни-и-и-а...» — признался Егор. — «Но очень-преочень хочу!»
«Ну вот и отлично! Осталось спланировать путешествие. Это очень серьезное, но и приятное занятие».
«Ура-а-а-а!» — закричал Егор.
«А деньги?..» — шепотом спросила супруга, но тот лишь весело подмигнул ей, мол, не беспокойся об этом.
Были у них деньги на путешествие — те самые, что копились для теста ДНК. Не нужен теперь этот анализ Павлу — и без того понятно, что Егор — сын Вики.
Павел намеревался сделать жизнь этого мальчика счастливой и беззаботной, дать ему все возможности для развития его многочисленных талантов. Когда-то он хотел, но так и не смог окружить заботой и вниманием сестру. Теперь судьба дала ему второй шанс, таким необычным способом свела с племянником. И Павел не собирался этот шанс упускать.