Антон Юрьевич вышел на сцену. Черный костюм в ярком луче. Первый моноспектакль, три месяца репетиций, Антон Юрьевич мечтал о нем лет десять уже, и теперь, когда он народный артист, лауреат пяти фестивалей – теперь он смог это позволить.
И зал был полон, билеты раскупили сразу, в первые дни.
В зале он различал отчетливо лица своих зрителей. Они подсвечивались смартфонами. Красивый юноша в седьмом ряду делал селфи на фоне темного зала.
Антон Юрьевич начал – тихо, задумчиво: «пока не требует поэта к священной жертве аполлон…»
Когда с балкона вдруг прозвучало: «маршрут перестроен».
В зале начали покашливать.
Антон Юрьевич перевел взгляд на балкон: «в заботах суетного света он малодушно погружен…»
У девушки в третьем ряду ярко свергали брильянты в ушах, она кому-то быстро писала в телефоне.
Антон Юрьевич продолжил: «молчит его святая лира, душа вкушает хладный сон…»
Девушка так и строчила, улыбаясь.
Толстый зритель в пятом ряду достал телефон, прочитал сообщение, отчетливо артикулировал грязное слово. Его лакированная жена вопросительно повернулась. Толстяк отмахнулся.
Антон Юрьевич вздохнул: «и меж детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он».
Толстяк начал быстро и нервно писать в телефоне.
«Кто говорит? Слон!» – лирично закончил Антон Юрьевич.
И посмотрел на толстяка. Того пихнула жена.
В зале не сразу осмыслили новую строку, все были очень заняты. Толстяк вздрогнул, стал озираться.
«Да я вам, вам! – крикнул Антон Юрьевич. – Пятый ряд, восьмое кресло».
«Извините, тут срочное… С деньгами решить».
«Ясно. А у вас что?» – Антон Юрьевич повернулся к бриллиантовой девушке.
«Ой! А у меня подруга на Мальдивах…»
«И что там она?»
«Ну вот была в спа… фотки прислала…»
«Фотки покажете?», Антон Юрьевич быстро спустился в зал.
«Что, прямо здесь?».
«Конечно. Аполлон требует, – Антон Юрьевич нашел в зале того красавца в седьмом ряду. – А ты иди сюда, давайте втроем заселфимся».
Юноша приподнялся: «Вы мне?»
«Ну а кому. Иди, иди, не дрейфь!»
Интеллигентная старушка поинтересовалась с балкона: «Скажите, это так все задумано? Иммерсивный спектакль?»
«Как вам сказать, усмехнулся Антон Юрьевич, теперь уже хрен поймешь. А вы, я смотрю, пришли без телефона?».
«Он у меня где-то в сумочке».
«Потрясающе. Вам потом букет от меня».
Жена толстяка возмутилась: «Э! Чо такое вообще? Мы за билеты вообще-то заплатили немало. Это театр или что?»
«Весь мир, блин, театр!» – ответил Антон Юрьевич.
Алексей БЕЛЯКОВ