— Ты? — Анна замерла, глядя на мужчину, стоящего на пороге с огромным букетом и потёртым чемоданом. — Какого лешего ты здесь делаешь?
— Анечка, милая, можно войти? — Михаил переминался с ноги на ногу, улыбаясь той самой улыбкой, от которой когда-то у неё подкашивались колени. — На улице дождь собирается.
Анна молча отступила, пропуская бывшего мужа в дом. Пять лет. Пять лет после развода он не давал о себе знать, а теперь заявился, будто ничего не случилось.
— Вижу, ты неплохо устроилась, — Михаил оглядывал просторную гостиную, новую мебель, свежий ремонт. — Поди, Василий Петрович приличное наследство оставил?
— Не смей говорить о нём, — Анна выхватила букет и швырнула его на стол. — Что тебе нужно, Миша? Деньги кончились? Очередная молоденькая выставила за дверь?
Михаил поставил чемодан и развёл руками.
— Ань, я всё понимаю. Имеешь право злиться. Но я изменился. Правда. Бизнес прогорел, и я многое переосмыслил.
— Надо же, — Анна фыркнула, скрестив руки. — То есть ты вспомнил обо мне, только когда всё потерял? Как трогательно.
— Не начинай, — он устало потёр переносицу. — Я не напрашиваюсь. Просто мне негде жить. Пару недель, пока не встану на ноги. Потом уйду, обещаю.
— И почему я должна тебе верить?
Михаил достал из кармана маленькую бархатную коробочку.
— Помнишь эти серьги? Ты продала их, когда мы деньги на первый взнос за квартиру собирали. Я нашёл точно такие же. Пять лет искал.
Анна взяла коробочку. Внутри действительно лежали серебряные серьги с бирюзой — копия тех, что подарила ей бабушка.
— Думаешь, купишь меня побрякушками?
— Не пытаюсь купить. Хочу показать, что помню. Что ценю, — он сделал шаг к ней. — Я многое понял, Ань. Жизнь по голове настучала как следует.
— Тамара Степановна говорила, что видела тебя в городе ещё месяц назад, — прищурилась Анна. — Почему сразу не пришёл?
Михаил отвёл взгляд.
— Боялся. Думал, что послать можешь. Да и гордость мешала, чего уж там.
— А теперь, значит, гордость не мешает? — Анна усмехнулась. — Совсем прижало?
— Ты всегда была умной, — Михаил опустился в кресло, не дожидаясь приглашения. — Да, прижало. Но не думай, что я только поэтому. Я правда скучал.
— Миша, ты ушёл к девочке, которая годилась тебе в дочери, — Анна покачала головой. — Пять лет ни звонка, ни весточки. А теперь заявляешься и ждёшь, что я раскрою объятия?
— Не жду, — он глянул на неё исподлобья. — Но надеюсь, что ты хотя бы выслушаешь. Мы ведь двадцать лет вместе прожили. Неужели это ничего не значит?
— Это ты решил, что ничего не значит, когда вещи собирал, — отрезала Анна, но что-то дрогнуло в её голосе.
— Я был дураком, — Михаил встал. — Полным идиотом. Считал, что жизнь проходит мимо, что я чего-то не успел, не попробовал. А оказалось, всё, что мне по-настоящему нужно, я сам и разрушил.
Анна молчала, глядя в окно. Дождь начинался, первые капли стучали по стеклу, как чьи-то нетерпеливые пальцы.
— Две недели, Миша, — наконец сказала она. — Спальня для гостей наверху. И никаких поползновений, ясно? Просто крыша над головой, пока не найдёшь работу.
Михаил просиял.
— Спасибо, Анечка! Я не подведу, вот увидишь.
— Это ничего не значит, — она подняла руку, останавливая его восторги. — Я просто не могу выгнать человека под дождь.
Но смотря, как он бережно ставит чемодан у стены и оглядывается, словно боясь спугнуть удачу, Анна почувствовала, как что-то внутри неё, давно замёрзшее и забытое, слегка оттаивает.
Утро началось с запаха кофе и жареных тостов. Анна спустилась на кухню и застыла в дверях. Михаил, в домашних штанах и футболке, колдовал у плиты.
— Доброе утро! — он обернулся с улыбкой. — Решил приготовить завтрак. Надеюсь, ты всё ещё любишь омлет с помидорами и базиликом?
— Любила, когда-то, — Анна подошла к столу. — Не обязательно было.
— Обязательно, — он поставил перед ней тарелку. — Это меньшее, что я могу сделать.
За завтраком Михаил рассказывал о провальном ресторанном бизнесе, о том, как уходили деньги и как молодая жена начала отдаляться, когда запахло проблемами.
— Конечно, — Анна фыркнула, отламывая кусочек тоста. — Она же не за твой ум и доброту замуж шла.
— Поделом мне, — неожиданно согласился он. — Думал, заведу молодую жену, заживу весело. А получил расчётливую стервочку с характером змеи.
Анна против воли улыбнулась:
— Судьба — та ещё насмешница.
После завтрака Анна уехала в свой цветочный магазин. Недавно перенесённый развод мистера Васильева, их магазины стояли на соседних улицах. Весь день она ловила себя на мыслях о Мише. Как странно снова видеть его в своём доме. Как привычно. И как тревожно.
— Улыбаешься сегодня, — заметила Тамара Степановна, соседка, заглянувшая за букетом. — Неужто старый хрыч вернулся?
— Не говорите ерунды, — Анна отмахнулась, но щёки предательски заалели. — Просто хороший день.
— Гляди в оба, Анечка, — покачала головой старушка. — Твой Миша — тот ещё прохвост. Помяни моё слово, неспроста он объявился.
Вернувшись домой, Анна обнаружила, что Михаил починил протекавший кран в ванной и повесил новую полку для книг, о которой она давно мечтала. Вечер прошёл за неожиданно приятным ужином, разговорами о прошлом, о смешных и тёплых моментах их долгой совместной жизни.
— Помнишь, как мы в Крыму палатку неправильно поставили, и нас чуть не смыло в море? — смеялся Михаил.
— А ты выскочил в одних трусах и пытался её удержать, — подхватила Анна, и они захохотали в унисон.
Когда она поднималась к себе, Михаил осторожно коснулся её руки:
— Анечка, спасибо тебе. Я не заслуживаю этого, но я правда... так благодарен.
Она ничего не ответила, только кивнула, слегка сжав его пальцы, и быстро ушла. В спальне Анна долго сидела на краю кровати, думая, что играет с огнём, но не находя в себе сил остановиться.
Прошла неделя. Дождливый сентябрь уступал место октябрю. Михаил по-хозяйски обустроился в доме — починил крышу, перебрал старый сарай, даже покрасил скамейку в саду. После обеда они смотрели старые фильмы, по вечерам играли в шахматы. Как раньше.
В цветочном магазине Анна поймала себя на том, что подбирает букеты с особой тщательностью, словно для особого случая. Словно снова влюблена.
— Дурочка старая, — шептала она своему отражению в зеркале, поправляя причёску. — Разве можно верить человеку, который уже предал однажды?
Но сердце не слушалось.
Однажды вечером, когда они сидели у камина с бокалами вина, Михаил осторожно взял её за руку.
— Аня, я понимаю, что не заслужил второго шанса. Но я чувствую, между нами что-то меняется. Ты чувствуешь?
— Не знаю, Миша, — она отвела взгляд. — Мне страшно. А что, если ты снова уйдёшь?
— Не уйду, — он смотрел так искренне, что ей хотелось верить. — Я всё потерял, чтобы понять, что по-настоящему ценно.
В пятницу Михаил сказал, что нашёл работу в строительной фирме, и повёл Анну в ресторан отметить это событие. Когда они вернулись домой, немного захмелевшие и счастливые, он поцеловал её — впервые за пять лет. И она ответила.
Утром Анна проснулась с улыбкой на губах. Потянулась за телефоном — и замерла. Незнакомый номер, три пропущенных звонка.
— Анна Сергеевна? — раздался женский голос, когда она перезвонила. — Это Диана из банка "Столичный". Хотела уточнить — вы подтверждаете перевод в размере ста тысяч рублей?
— Какой перевод? — не поняла Анна. — Я ничего не переводила.
— Странно. Через ваш онлайн-банк поступил запрос. Но система посчитала сумму подозрительной, поэтому я перезваниваю для подтверждения.
Анна похолодела. Онлайн-банк был открыт вчера на её ноутбуке. Пока они с Мишей были в ресторане, дома никого не было.
— Блокируйте перевод немедленно, — дрожащим голосом сказала Анна. — И все операции тоже.
Она медленно спустилась в гостиную. Михаил сидел за столом, уткнувшись в свой телефон.
— Доброе утро, соня, — улыбнулся он. — Кофе будешь?
— Кто такая Марина Волкова? — вместо ответа спросила Анна.
Михаил вздрогнул, его улыбка чуть потускнела.
— Не знаю никакой Марины. А что?
— Странно, — Анна достала телефон. — А вот банк говорит, что именно ей предназначался перевод со моего счёта. На сто тысяч рублей.
Михаил побледнел, потом нервно усмехнулся:
— Солнышко, ты что такое говоришь? Какие переводы? Я весь вечер с тобой был.
— А потом я уснула, — Анна подошла ближе. — Как камень уснула. Странно, правда? Бокал вина — и как будто снотворного наглоталась.
— Тебе звонили из банка? — вдруг спросил он, игнорируя её слова. — И что сказали?
— Что перевод заблокирован.
Михаил побарабанил пальцами по столу. В его взгляде что-то изменилось, что-то холодное промелькнуло и исчезло.
— Анечка, ты же не думаешь, что я... — он встал и попытался обнять её. — Глупости какие. Хакеры, наверное. Сейчас такое часто случается.
Анна отстранилась:
— А ещё я сегодня проверила документы на дом. Зачем ты их доставал, Миша?
Он замер, как будто решая, что сказать. Потом его лицо вдруг стало жёстким, незнакомым.
— А ты не изменилась, Аня. Всё такая же мнительная.
— Ты хоть понимаешь, какая ты богатая теперь, Анька? — Михаил отступил, его лицо исказилось. — Дом в престижном районе, магазин, приличная сумма на счету. А я что? Нищеброд с долгами?
— Так вот зачем ты вернулся, — Анна отступила, задев вазу. Цветы, которые она вчера так старательно выбирала, рассыпались по полу. — Из-за денег?
— А ты думала, из-за твоих прекрасных глаз? — он криво усмехнулся. — Брось, Аня. Ты же неглупая женщина. Двадцать лет я тянул нас обоих. А когда решил пожить для себя, ты меня выставила злодеем.
— Я тебя выставила? — Анна задохнулась от возмущения. — Ты сам ушёл к молоденькой! Бросил меня с долгами за квартиру!
— Потому что ты замучила меня своей правильностью! — он ударил кулаком по столу. — Всё-то у тебя по полочкам! А тут помер старик Василич, и ты в шоколаде. Разве это справедливо?
— Василий Петрович был мне как отец, — тихо сказала Анна. — Он оставил мне дом не просто так. Я ухаживала за ним до последнего дня, когда он болел. А ты даже на похороны не пришёл.
Михаил раздражённо отмахнулся:
— Неважно. Я твой муж, между прочим.
— Бывший муж.
— Ой, брось. Бумажка ничего не значит. Двадцать лет вместе — вот что важно. Ты мне должна, Аня.
Звонок в дверь прервал их перепалку. Анна на нетвёрдых ногах пошла открывать. На пороге стояла молодая девушка с младенцем на руках. Бледная, с тёмными кругами под глазами.
— Вы Анна Сергеевна? — спросила она. — Прошу прощения за беспокойство. Мне сказали, что Михаил Иванович у вас.
Из глубины дома раздался грохот, и через мгновение в прихожей появился Михаил.
— Ты! — в его голосе звучала неприкрытая ярость. — Я же сказал, сиди и жди!
— Сил моих больше нет ждать, — девушка покачнулась. — Марина я. Его жена. А это наш сын, Мишенька. Ему уже восемь месяцев.
Анна прислонилась к дверному косяку. Земля уходила из-под ног.
— Так ты... не развёлся с ней?
— Не успел оформить, — буркнул Михаил, избегая её взгляда. — Но мы расстались.
— Да неужели? — горько усмехнулась Марина. — А мне говорил, что к матери уезжаешь на время, чтобы денег заработать. Что вернёшься потом. А сам на нашей машине сюда укатил, к бывшей, проверять, правду ли про наследство говорят. Думал, я не узнаю?
Михаил шагнул к ней, лицо перекосилось:
— Заткнись! Разболталась тут...
— Не смей на неё кричать, — Анна преградила ему путь. — И что значит — на вашей машине? Ты сказал, что пешком пришёл, потому что всё потерял.
Михаил отступил, тяжело дыша:
— Машина за углом. Так удобнее было. Знал же, что не пустишь, если сразу на ней подъеду.
— Всё было ложью, — прошептала Анна. — Бизнес, раскаяние, поиски серёжек годами...
— Ну не всё, — он дёрнул плечом. — С бизнесом и правда не сложилось. А серьги я на барахолке купил, когда узнал про наследство. Подумал, растрогаешься. И ведь сработало! — он цокнул языком. — Через день-два уже в койку запрыгнула. Не такая уж ты и недотрога.
Анна размахнулась и влепила ему пощечину — звонкую, сильную. Михаил схватился за щеку, на его лице отразилось удивление, а потом ярость:
— Ты с ума сошла?
— Нет, — Анна выпрямилась. — Я как раз в себя пришла. Убирайся. Немедленно.
— С удовольствием, — он прищурился. — Но для начала ты снимешь наличные. Сто тысяч, как мы и собирались. Это меньшее, что ты мне должна за потраченное время.
— Я ничего тебе не должна.
— Должна! — он шагнул к ней. — Я разбирал твой сарай, чинил крышу, готовил тебе! А за работу надо платить.
— Не тронь её! — Марина вцепилась в его руку, ребёнок заплакал. — Поехали домой, Миша. Пожалуйста. Лёшка заболел, ему лекарства нужны.
— Заткнись! — он оттолкнул её, Марина отлетела к стене, чудом удержав ребёнка. — Из-за тебя всё сорвалось!
Анна шагнула между ними:
— Ещё раз тронешь её или ребёнка, вызову полицию. А теперь убирайся из моего дома. Немедленно.
— Ты пожалеешь, — процедил Михаил, сжимая кулаки. — Мы ещё посмотрим, кто кому должен.
— Я уже пожалела, — Анна открыла входную дверь. — Пожалела, что впустила тебя и поверила снова. Уходи. И машину свою забери.
Михаил схватил куртку, потом резко развернулся:
— Ключи от машины у тебя. Отдай.
— Какие ключи? Ты с ними не расставался.
— Не придуривайся! — он лихорадочно зашарил по карманам. — Я их на тумбочку положил. Где они?
Анна пожала плечами:
— Не видела никаких ключей.
— Вчера, — вдруг подала голос Марина, — когда он в ресторан собирался, ключи с собой взял. Сказал, что кроме бумажника ничего с собой не брал.
— Какой счастливый брак, — холодно заметила Анна. — Просто идиллия.
Михаил бросился наверх, в комнату для гостей. Через минуту он спустился, бледный от ярости:
— Где мой чемодан? Где вещи?
— Так ты же новую жизнь начал, — Анна скрестила руки на груди. — Зачем тебе старые вещи?
— Ты... — он задохнулся. — Ты украла мои вещи?
— Нет, — Анна усмехнулась. — Я не воровка, в отличие от некоторых. Твой чемодан в сарае. Можешь забрать.
Михаил выскочил во двор. Анна закрыла дверь и повернулась к Марине:
— Проходи, не стой на пороге. Ребёнка бы покормить.
— Спасибо, — прошептала девушка. — Вы не обязаны...
— Я не для него, — Анна кивнула в сторону двора. — Для малыша.
Они прошли на кухню. Марина покормила ребёнка принесёнными с собой бутылочками, а Анна поставила чайник. За окном слышался грохот и проклятия — Михаил разбирал сарай в поисках чемодана.
— Долго он будет искать? — спросила Марина.
— Пока не найдёт, — Анна достала печенье. — Я его туда перед уходом положила, под старые доски. Предчувствовала что-то.
Марина вдруг тихо рассмеялась:
— А ключи от машины в бардачке. Всегда там лежат. Он вечно забывает.
Анна тоже не удержалась от улыбки:
— Машина-то хоть оформлена на него?
— На его маму, — Марина покачала головой. — Он ничего на себя не оформляет, боится кредиторов.
— Ты ведь от него не уйдёшь? — вдруг спросила Анна.
Марина опустила глаза:
— Куда я с ребёнком? У меня никого.
Анна задумчиво постучала ложкой по чашке:
— Знаешь, мне как раз нужна помощница в магазине. Жильё есть — у меня на втором этаже комната пустует. Если хочешь...
Во дворе заурчал мотор. Машина Михаила выехала за ворота и исчезла.
— Даже не попрощался, — Марина вытерла слезу.
— И слава богу, — Анна накрыла её руку своей. — Это не прощание. Это начало.