Москва, октябрь 2024 года. Утро выдалось промозглым, ветер срывал с кленов на Тверской последние листья, а я, натянув капюшон тонкого пальто, почти бежала на встречу. В сумке лежала папка с контрактом, от которого у меня холодели пальцы. Это был мой билет в новую жизнь, мой секрет, который я прятала даже от мужа. А уж моя свекровь, Ирина Георгиевна, с ее вечной ухмылкой и жемчужными серьгами, и вовсе не подозревала, что я задумала.
---
Мы с Антоном поженились три года назад, в 2021-м. Мне было 24, я только-только получила диплом экономиста и горела мечтами о карьере в финансах. Хотела быть как героини сериалов — уверенной, в строгом костюме, с планшетом и графиками. Но реальность быстро опустила на землю. Первая работа — помощник аналитика в крошечной консалтинговой конторе на Садовом кольце. Зарплата — 47 тысяч рублей. Для Москвы это было почти смешно. Антон, инженер в крупной строительной фирме, зарабатывал в пять раз больше, и хотя он никогда не попрекал, его мама, Ирина Георгиевна, не упускала шанса ткнуть меня носом в мою "несерьезную" работу.
Каждое воскресенье мы ездили к ней на ужин в ее шикарную квартиру на Патриарших. Она встречала нас в шелковом платье, с идеальной укладкой, и начинала свой спектакль. За столом, заставленным фарфоровыми тарелками и бокалами для вина, она разливала чай и заводила одну и ту же песню:
— Лиза, ну что это за работа? Сидишь целыми днями за компьютером, а получаешь копейки! — Она качала головой, поправляя золотую цепочку на шее. — В твоем возрасте я уже свой бизнес строила. А ты? Может, лучше бы дома сидела, Антону борщи варила, детишек рожала?
Я улыбалась, хотя внутри все кипело. Антон делал вид, что не слышит, уткнувшись в телефон, а я сжимала вилку так, что пальцы немели. Ирина Георгиевна не знала, что я не просто "сижу за компьютером". После работы, когда другие пили кофе в модных кофейнях, я ехала домой и до полуночи училась. Курсы по инвестициям, книги по корпоративным финансам, разбор кейсов с Гарварда — все это поглощало мою зарплату и время. Антон думал, что я "развлекаюсь саморазвитием", и только посмеивался, когда я засыпала с ноутбуком на диване. А я готовилась к своему большому рывку.
Ирина Георгиевна была хозяйкой "Георгиев и Партнеры", агентства недвижимости, которое занималось элитными квартирами и особняками. В лучшие годы фирма приносила миллионы, и свекровь гордилась ею, как своим главным трофеем. Она любила рассказывать, как начинала в 90-е, как "выгрызала" свое место под солнцем. Но я видела, что дела идут не так гладко. Последние пару лет рынок недвижимости лихорадило: санкции, рост ставок по ипотеке, отток богатых клиентов. "Георгиев и Партнеры" теряла позиции, а Ирина Георгиевна, упрямая и самоуверенная, отказывалась что-либо менять. Она все еще вела дела по старинке, полагаясь на свои "связи" и интуицию, и не замечала, как конкуренты обходят ее на поворотах.
— Лиза, ты хоть представляешь, что такое бизнес? — спрашивала она, разливая вино на очередном ужине. — Это не твои эксельки и графики. Это масштаб, это чутье!
Я кивала, пряча улыбку. Она не знала, что я изучаю ее компанию, как детектив. Через знакомых в отрасли я узнала, что долг "Георгиев и Партнеры" банкам перевалил за 60 миллионов. Клиентов стало меньше на треть, а лучшие риелторы сбежали из-за задержек зарплаты. Ирина Георгиевна скрывала проблемы даже от Антона, но я замечала, как она вздрагивает, когда звонит телефон, и как ее голос становится резче, когда речь заходит о работе.
---
Мой план родился еще в 2022 году, когда рынок недвижимости просел. Я тогда начала подрабатывать фрилансером — делала финансовые модели для стартапов, писала бизнес-планы. Это приносило не много, я откладывала их на секретный счет. Антон думал, что я трачу деньги на "женские штучки", и я не разубеждала. К 2023 году у меня было 3,5 миллиона — не ахти что для Москвы, но это был мой стартовый капитал.
Все изменилось, когда я познакомилась с Сергеем Павловичем. Ему было 67, он сколотил состояние на логистике и теперь искал, куда вложить деньги. Я помогла ему реструктурировать активы, и он проникся ко мне доверием. Однажды за кофе в кафе на Арбате я решилась и рассказала о своей идее: выкупить "Георгиев и Партнеры", пока она на грани краха, и превратить ее в прибыльную компанию. Я показала ему бизнес-план: новый менеджмент, выход на рынок аренды коммерческой недвижимости, оптимизация долгов. Сергей Павлович слушал, постукивая ложкой по чашке, а потом сказал:
— Лизавета, ты или сумасшедшая, или будущий миллионер. Даю 80 миллионов, но 60% прибыли — мои, пока не отобью свое.
Я согласилась, хотя сердце колотилось. Это был мой шанс, и я не собиралась его упускать.
---
Следующие месяцы были как марафон. Я работала днем в своей конторе, вечерами готовила документы, а по ночам договаривалась с юристом, который вел сделку. Чтобы Ирина Георгиевна не заподозрила, я действовала через подставную компанию, зарегистрированную на моего друга Сашу, юриста с бородой и вечной привычкой жевать жвачку. Он вел переговоры так, будто представлял какого-то таинственного инвестора, а я сидела на телефоне, корректируя каждый шаг.
Ирина Георгиевна была в панике. Банки давили, угрожая забрать офис на Новом Арбате, клиенты разбегались, а новых сделок почти не было. Наше предложение — 85 миллионов за 51% компании — показалось ей спасательным кругом. Она торговалась, как базарная тетка, но в итоге согласилась. Я знала, что она не станет копаться в деталях — слишком гордая, чтобы признать, что ее загнали в угол.
Но даже в тот момент она не могла удержаться от шпильки. За неделю до сделки я зашла к ней домой, чтобы забрать Антоновы вещи — он уехал в командировку в Питер. Ирина Георгиевна сидела в гостиной, листая журнал, и, увидев меня, тут же начала:
— Лиза, ты все еще в своей конторке? Сколько тебе там платят, 50 тысяч? — Она рассмеялась, откинувшись на диване. — Боже, как можно так жить? Вот я в твои годы уже миллионы зарабатывала!
Я посмотрела на нее и подумала: "Через неделю ты будешь работать на меня". Но вслух сказала только:
— Ирина Георгиевна, я справляюсь. Каждому свое.
Она фыркнула и махнула рукой, будто отгоняя муху. Я ушла, сжимая в кармане телефон, где было письмо от Саши: "Контракт готов. Подписываем в пятницу".
---
День сделки я запомню навсегда. Я сидела в кафе напротив нотариальной конторы, нервно теребя бумажный стаканчик с латте. Через окно видела, как Ирина Георгиевна вошла в здание, в своем неизменном бежевом пальто и с сумкой Chanel. Саша был внутри, играя роль "представителя инвесторов". Я не пошла — боялась, что она почувствует подвох. Через два часа Саша позвонил:
— Лиза, все. Подписано. Ты теперь босс.
Я выдохнула, и на секунду мир замер. Это было не конец, а только начало. Теперь нужно было спасать компанию. Я наняла нового финансового директора, молодого парня с МГИМО, который горел идеями. Провела аудит — долги оказались даже больше, чем я думала, 67 миллионов. Но я не паниковала. Мы начали с малого: договорились с банками о рассрочке, уволили ленивых сотрудников, наняли новых. Через два месяца мы заключили контракт на аренду офисного центра в Москва-Сити. Это была первая победа.
---
Ирина Георгиевна узнала правду только в январе 2025 года. Я пригласила ее в офис — уже отремонтированный, с новыми компьютерами и командой, которая работала как часы. Она вошла, ожидая увидеть своего старого партнера, но вместо этого я поднялась из-за директорского стола.
— Лиза? — Ее глаза стали как блюдца. — Что ты здесь делаешь?
— Я теперь управляю компанией, Ирина Георгиевна, — сказала я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри все пело. — Купила контрольный пакет. Вы ведь сами говорили, что мне пора заняться настоящим бизнесом.
Она молчала, и это было впервые, когда я видела ее без слов. Лицо побледнело, губы сжались в тонкую линию. Потом она выдавила:
— Ты… Ты меня обманула!
— Нет, — ответила я. — Я просто сделала то, чему вы меня учили: использовала возможности.
---
Прошел год. "Георгиев и Партнеры" вышла в плюс. Мы закрыли половину долгов, и я начала выкупать долю Сергея Павловича. Антон, когда узнал правду, сначала не поверил, а потом обнял меня и сказал:
— Лиз, ты монстр. В хорошем смысле.
Мы стали ближе, чем когда-либо. Он даже начал прислушиваться к моим советам по работе, чего раньше не было.
Ирина Георгиевна больше не смеется надо мной. Я оставила ей место в совете директоров — не из жалости, а из уважения к ее опыту. Она до сих пор ворчит, но теперь слушает, когда я говорю. Иногда я ловлю ее взгляд, и мне кажется, что в нем мелькает что-то вроде гордости.
А я просто иду вперед. Моя старая работа за 47 тысяч давно в прошлом. Теперь я строю бизнес, который станет моим Олимпом. И знаю, что никакие "гроши" не остановят того, кто верит в себя.
