В открытую форточку ворвалась весна. Это была подогретая горячим солнцем смесь запахов цветов и растущей молодой травы, звуков воркующих голубей и смеющихся девушек. Приход весны ни с чем не спутать. Иногда теплый солнечный октябрьский день притворяется весенним (кто его осудит за это?), но прозрачный, звенящий воздух, желтизна листьев и едва уловимый аромат увядания выдают приближение зимы.
Когда Оля была маленькой, ее мама говорила:
— Как я люблю весну! Она лучше лета. Летом чувствуешь каждый день, что оно проходит, а весной радостно еще и оттого, что все лето впереди.
Оля не понимала этого. Просто любила лето. Каникулы, жара, пляж, друзья, походы.
А сейчас, будучи взрослой, поняла. Весна приносила радость ожидания и надежды, а потому ощущение счастья.
Чтобы квартира не так сильно контрастировала с великолепием весеннего дня, хотелось навести идеальный порядок — выбросить старые вещи, вымыть окна, полы, мебель, сервиз. Чтобы все сияло! Постирать шторы, вычистить ковры. Пусть и в доме будет весенний аромат!
После ухода мужа и детей на работу и в школу Ольга энергично взялась за дело. Она так была увлечена своей идеей, что немного не рассчитала силы и к вечеру здорово устала. Но результат того стоил! Домашнее пространство преобразилось. Завершающим штрихом был букет нарциссов, который Ольга купила возле дома. Он стоял в вазе на обеденном столе, отражаясь от его полированной поверхности, как будто заявляя всем, что вот она, весна! Уже здесь!
Хозяйка дома, не желая уступать ему в красоте и свежести, искупалась, уложила волосы, подкрасилась и, наконец, устроилась в удобном кресле и включила фильм, который давно хотела посмотреть. Это была одна из экранизаций романа «Анна Каренина». Британская. Ольга решилась на просмотр из чистого любопытства — было интересно, как англичане интерпретируют русскую классику, ну и звездный состав внушал некоторую надежду на качество фильма. Фильм сначала показался забавным, как это часто бывает, когда иностранцы показывают русских такими, какими сами их представляют. Спустя десять минут просмотра, когда Оля привыкла к стилю режиссера, ей начало нравиться. Фильм, как и весь день с утра, говорили ей о любви.
Раздался звонок в дверь. Ольга поставила фильм на паузу. Это мог быть только муж. Сын на выходные уехал к бабушке.
— Привет, — Оля поцеловала Диму.
— Привет.
— Как дела на работе?
— Нормально. Ты как?
— Хорошо. Ничего не замечаешь?
— Вижу, цветы.
— А порядок? Я весь день наводила!
Муж кинул беглый взгляд на чашку чая перед ноутбуком и произнес тоном, которым обычно хвалят маленьких детей:
— Молодец, очень хороший порядок. А что у нас на ужин? — спросил, уже переодеваясь в домашнюю одежду.
— А давай закажем то, что мы любим. Тебе — пиццу, мне — суши. Саши дома нет, будет у нас романтический ужин.
Гримаса страдания исказила лицо Дмитрия, из уст вырвался долгий вздох.
— Опять доставка... — пробурчал он, плюхнувшись на диван.
— Ну вот. Снова ты недоволен...
— А почему я должен быть доволен? Я хочу нормальной еды. Ну и, надеюсь, ты понимаешь, что вдвое переплачиваешь за те же продукты.
— Но я ведь и не готовлю в этом случае. Экономится мой труд. Или он ничего не стоит?
— Для чего ты стала домохозяйкой, если не готовишь сама еду? Наверное, смысл как раз в том, чтобы вкладывала твой труд непосредственно в домашнее хозяйство?
— Так я и вкладываю! Я целый день драила нашу квартиру! Не успела приготовить — ну и что? Ничего не случится, если раз в неделю мы будем заказывать готовую еду. И я не стала домохозяйкой. Просто первый раз за последние пятнадцать лет не работаю и не в декрете.
— Оля, тебя послушать, так ты прямо надрываешься. Я не вижу большой разницы между тем, что было утром, и что сейчас. Зато вижу киношку и ведерную чашку чая.
Оля начала закипать. Хорошее настроение испарилось. Но она была целеустремленной женщиной, поэтому не собиралась так просто отказываться от идеи романтического ужина с мужем, даже если муж ведет себя как козел.
— Ну Дим, ну что мы будем ссориться из-за ерунды, — Оля села на диван и обняла мужа. — Не хочешь пиццу — закажи себе, ну я не знаю, стейк или китайской еды. Мне вообще все равно, что будем есть, я просто хотела провести с тобой время. Давай закажем. Пока будем ждать, посмотрим фильм.
Мужу явно польстила такая смена тона диалога. Он приобнял жену и милостиво разрешил ей включить кино.
Не фокусируясь о содержании картины, Дмитрий размышлял о своем втором браке. «Главное достоинство Оли, — думал он, — в том, что она не пытается ставить себя выше мужчины. Пусть не такая уж красавица, зато верная и адекватная. И мама хорошая. Конечно, если бы немного больше старалась, могла бы выглядеть получше. Сильно уж поправилась. Мне нравилось, что она худенькая, а сейчас даже стройной не назовешь. И не скажешь ведь — обидится».
Оля тоже мало вникала в происходящее на экране. Думала: «Что у меня за привычка спорить по пустякам? Хотела романтический вечер, и сама развеяла все хорошее настроение. Понятно же было, что спор пустой, и все равно придется уступить. Вот он какой милый, когда я веду себя как ласковая кошечка. Он и говорил, что ему не нравятся упрямые женщины вроде его первой жены Риты. Дима поэтому и ушел от нее. Надо избавляться от глупой привычки постоянно спорить. Это меня не красит».
Оля крепче прижалась к мужу, а тот поглаживал ее по спине.
Нетленное произведение Льва Николаевича проживало на экране очередную жизнь, в этот раз увиденное глазами британского режиссера. Анна Каренина впервые танцевала на балу с Вронским, еще не подозревая, чем это все закончится. Прекрасная актриса, прекрасное платье, танец, в котором угадывалась пробуждающаяся страсть. Все это так гармонировало с сегодняшним настроением Ольги. Она мысленно примеряла на себя образ главной героини, отводя Диме роль молодого красавца Вронского, хотя, по правде, тот больше смахивал на Каренина.
Оля нежно перебирала пальцы Димы и мечтательно произнесла:
— Представляешь, что у них в душе творится? И ведь никто вокруг не знает, что эти двое уже связали свои судьбы. И сами они пока не знают.
Дмитрий доверительно ответил:
— У меня тоже такое было.
— Разве? — спросила Ольга, перебрав мысленно все их романтические танцы с мужем — за пятнадцать лет по пальцам одной руки пересчитать можно.
— Да, это давно было, еще с Риткой.
У Ольги сердце камнем упало вниз. В глазах потемнело. А муж продолжал как ни в чем не бывало:
— Мы в ресторане отдыхали в одной компании. Она еще несвободная была, встречалась со своим женихом. Ну там у них ничего серьезного не было. Так... Студенческий роман. Одногруппники. Ну а я, как ее увидел, сразу понял, что у нас с ней все случится. И я...
— Дима, ты совсем обнаглел мне об этом так и именно сейчас рассказывать?
— Оля, да перестань, когда это было? Мы с тобой столько лет вместе, уже как родные. Ты как будто первый раз слышишь, что я до тебя был женат.
— Я знаю, что ты был женат! Но это было давно. Мы действительно столько лет вместе, и мне важно знать, что я — твоя судьба, что я для тебя на первом месте в жизни.
— Может, мне еще надо подвиг для тебя совершить? У тебя вообще с головой порядок? — настолько странными показались Дмитрию претензии его сорокалетней жены с заурядной внешностью, что он всерьез решил, что если он сейчас ей просто все по полочкам объяснит — она поймет, насколько нелепы ее притязания.
Ольга с досадой выключила телевизор и вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Кто-то позвонил в дверь.
— Доставщик пришел, открой ему, — крикнул Дмитрий, не желая покидать теплое местечко на диване.
Ольга механически приняла пакеты с едой, которой предполагалось стать их с мужем романтическим ужином. Никакого интереса к этой идее она уже не испытывала.
Дмитрий понял, что совместная трапеза отменяется, и жена не будет накрывать на стол. С раздражением распаковал еду и принялся за ужин сам. Ольга в первый раз в жизни почувствовала отвращение к тому, как ест муж — обычно она любила за этим наблюдать, особенно если он ел ею приготовленное. «Как я могла раньше этого не замечать? Это же отвратительно». Не в силах терпеть его чавканье и тупой, отсутствующий взгляд, она ушла в спальню и закрылась там до утра.
***
Через полгода Оля подала на развод. Эти полгода нужны были для того, чтобы внутренне проститься с ролью «хорошей» и «удобной» девочки. Родители ее решения не одобрили, прямо сказали: «В таком возрасте и со средней внешностью надо быть очень богатой или очень незаурядной личностью, чтобы рассчитывать на что-то большее. У тебя нормальная семья и нормальный муж. Научись это принимать».
Ольга всегда умела это принимать. Но больше не хотела.
С сыном было непросто. Подросток тянулся к папе. Сошлись на том, что он будет жить с матерью, но проводить много времени с отцом. Пожалуй, реакцию сына было выдержать больнее всего.
Поначалу Ольге было грустно и одиноко. Сложно пережить переход семьи из разряда полной в неполную, изменение статуса замужней женщины на разведенную. Крепко вбиты в сознание стереотипы общества. И все же, когда она задумывалась о том, хочет ли жить как прежде — всегда спокойно и уверенно отвечала себе: «Нет».
***
Прошло два года. Все успокоились. У Дмитрия появилась другая женщина. Оля с радостью почувствовала, что совсем не ревнует его. Наоборот, наконец смогла общаться с бывшим мужем по-дружески, без взаимных обвинений.
И в этот период жизни Ольга встретила Игоря — своего старого знакомого, коллегу по одному из мест работы. Оказалось, что он тоже разведен, и что Оля ему давно нравилась. Теперь они оба были свободны, и у них завязался роман.
Настолько приятных отношений у Ольги не было даже в юности. С детства ей твердили, что она должна стараться для семьи, для общества, чего-то добиваться, что-то строить, создавать, помогать, ухаживать, заботиться. Быть хорошей ученицей, хорошей студенткой, хорошей женой, хорошей мамой, хорошим специалистом, хорошей коллегой — и так без конца... Жить в свое удовольствие — эгоизм. Эгоизм — это очень плохо. День, проведенный без важного дела — плохо. Любование собой — плохо. Лень — плохо.
А они с Игорем могли провести целый день, просто валяясь на траве на берегу реки, наблюдая за тем, как плывут облака, болтая о разных глупостях. Или гуляли по парку, или проводили весь день в постели, вместе смеясь над глупыми комедиями. Ничего не создавали, не строили, не боролись, не доказывали ни друг другу, ни окружающим. И им было хорошо. Очень хорошо. Разве это плохо?
Автор: Валерия Кул
Доброе утро от бывшей. Увидела смс переписку Андрея с Ирой. Ушла в слезах
Экран телефона вспыхнул. СМС от бывшей. Мой мир рухнул.
Раннее утро мягко прокрадывалось в комнату, заливая ее спокойным светом. Света проснулась первой. Тихое, нежное утро. Павел спал рядом, его рука обнимала ее, уютно лежа на талии.
— Утро... Наше утро, — прошептала Света едва слышно самой себе. Повернула голову, посмотрела на Павла. Легкая улыбка тронула ее губы. Полтора года вместе. А ощущение, будто все только началось, будто каждый день — как первый. Тихо. Спокойно.
В воздухе витал легкий, приятный запах.
— Пахнет кофе... — сказала она тихо. — Ты уже вставал?
Павел спал крепко. Света посмотрела на тумбочку рядом с кроватью. Там лежал его телефон, экраном вверх. Ее собственный телефон разрядился ночью и сейчас заряжался на кухне.
Света посмотрела на телефон Павла. Протянула руку просто так, чтобы посмотреть время. Который час? Пора вставать или еще можно поваляться в тишине?
— Сколько там... — пробормотала она, взяв телефон в руку.
Как только она взяла телефон, экран загорелся. На экране блокировки всплыло уведомление. Крупно. Отправитель: Ира. Текст сообщения: "Доброе утро! Отличного дня 😊".
Света замерла. Сердце екнуло. Пока не сильно, лишь легкий толчок. Брови слегка нахмурились.
— Ира? — прошептала она. Ира — его бывшая жена. Они развелись два года назад. Общались редко, по каким-то общим вопросам, связанным с документами или чем-то подобным. Павел говорил, что это "перевернутая страница", "закрытая глава". — "Доброе утро"? В такое время? Зачем?
Она посмотрела на спящего Павла. Его лицо было спокойным, безмятежным. Улыбка на лице Светы исчезла, уступив место легкой, едва заметной тревоге.
Света сомневалась. Смотрела на телефон в руке, потом на Павла.
— Может... что-то случилось? — подумала она. — Что-то важное? У нее? — Вздохнула. — Ну... надо посмотреть. Вдруг что-то срочное. Мало ли.
Провела пальцем по экрану блокировки, открывая доступ к сообщениям.
Клик. Сообщения открылись. Света начала читать. Её глаза забегали по строчкам с нарастающей скоростью. Лицо менялось – от легкого удивления к недоумению, а затем к полному шоку.
— "Доброе утро 😊"... "Как дела?"... "Хорошего вечера"... — читала она вслух, сначала тихо, потом с нарастающим потрясением. — Ира... Ира... Ира...
Она прокручивала чат вверх. Июнь... Май... Апрель... Прошлый месяц... Позапрошлый... Октябрь... Сентябрь... Прошлый год...
— Каждый день?! — голос сорвался. Руки начали заметно дрожать. Телефон в руке стал внезапно тяжелым. Как будто весил не несколько грамм, а килограммы, давя на ладонь.
— Это... это что такое? — Света смотрела на экран, не веря своим глазам. Читала его ответы. Такие же короткие. Нейтральные. — "Привет, всё ок"... "И тебе"...
Она прокрутила еще выше. Два года? Каждый день? Утренние "доброе утро" и вечерние "хорошего вечера" или "спокойной ночи". Два года. Каждый. День. "Перевернутая страница"? "Закрытая глава"?!
Внутри все начало сжиматься в тугой, болезненный узел. Чувство идиллии, которое было минуту назад, разбилось вдребезги, превратившись в острые осколки. Эти простые, невинные на первый взгляд сообщения теперь казались... зловещими. Недосказанными. Скрывающими нечто важное.
— Что это значит? — прошептала она с ужасом. Дыхание стало частым, прерывистым. — Это... это не просто "как дела"? Это что-то другое? Что?! Дружба? После развода? Вот так? Каждый день?
В голове крутился один вопрос, на который не было ответа: почему? И что это на самом деле? Что стоит за этой ежедневной перепиской?
В этот момент Павел шевельнулся во сне. Вздохнул. Что-то негромко пробормотал, видимо, видел сон.
— Любимая... Кофе... пахнет... — сонно, чуть хриплым голосом сказал он.
Света резко вздрогнула. Как от удара током. Быстро заблокировала телефон. Положила его обратно на тумбочку. Руки все еще дрожали, но она изо всех сил старалась их успокоить. На лице пыталась изобразить спокойствие. Привычную утреннюю улыбку.
— Да. Пахнет... — голос был напряженным, но она старалась говорить ровно, спокойно. — Утро.
Павел потянулся, открыл глаза. Посмотрел на нее. Улыбнулся. Протянул руку, притягивая ее к себе.
— Доброе утро... любимая.
Света заставила себя улыбнуться в ответ. Улыбка вышла натянутой, неестественной. Внутри всё кричало. Она обняла его в ответ. Чувствовала его тепло, его привычный запах. Но теперь это тепло казалось чужим. А запах... давил. Душил.
— Доброе... утро... — Ее голос дрожал. Смотрела куда-то поверх его плеча. В глазах – только строчки сообщений. "Ира". "Каждый день".
Он пишет бывшей. Мое сердце разбито
Утро, начавшееся с теплого объятия, обернулось холодным выяснением отношений на кухне. Слова, которые Света так боялась произнести, были сказаны. Назвала его ежедневную переписку с бывшей "ритуалом" и "привязью". Воздух между ними стал плотным от напряжения. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>