Ждать я не стал. Взмахнул ножом, срубил все четыре шляпки и вонзил клинок в корень. Всё.
— Что это было? — тяжело дыша, пробормотала женщина, потирая шею.
— Рохля. Анчутки без неё не появляются. Она питается негативом, они его провоцируют. Тандем. — Я развёл руками. — А вы зачем вошли? Я же просил.
— Там… — она показала на дверь, — Митрий Митрич, так он представился. Ему кто-то позвонил, а мне скучно стало. Да и холодно. Как-никак это мой дом… Боже, как же я его запустила.
Она оглядела прихожую, и в её глазах мелькнуло что-то вроде стыда.
— Мы закончили, — проговорил я, увидев, что Варвара с Василисой выходят из комнаты, не переставая окуривать дом.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Колобок.
— Ну вот, что ж вы, Ирма Эдуардовна, — всплеснул он своими пышными ручками. — Я ненадолго отвлёкся, а вы уже ушли.
Глава 3 / Начало
— Почему вы раньше не пришли? — поинтересовался я у женщины, когда мы уже ехали по её адресу уничтожать анчуток.
Василиса, как ни странно, собралась очень быстро. Пока я готовил завтрак, она успела навести порядок в комнате, собрать в пучок волосы, подкрасится и даже выбрать, что надеть. Правда, выбор у неё был невелик: свитер и брюки. Оставалось лишь определиться между четырьмя свитерами. Вот и всё.
За завтраком я сообщил ей, что она будет получать оплату за работу. Сначала как стажёр, а когда разберётся со своей силой — полный оклад. Василиса так обрадовалась, что даже не поинтересовалась суммой.
— Да неважно! — отмахнулась она. — Это будут мои деньги. Если бы ты только знал, чего мне стоило выбить у мамы свою пенсию… Ох, и досталось же мне, когда я перевела на карту свои кровные!.. Ой, не буду вспоминать. — Она пробормотала это, откусывая от бутерброда приличный кусок.
Я снова посмотрел на женщину в зеркало заднего вида. Она заметила мой взгляд, усмехнулась и тихо ответила:
— Я преподаватель. Вы как себе это представляете?
— Да нормально, — пожал я плечами. — Не обязательно рассказывать об этом. А разводить нечисть, по-вашему, лучше?
— Я её не разводила, — буркнула она и уставилась в окно.
Ну да, конечно, это я её разводил. Почему-то считается нормой при любом недомогании бежать к врачу, но если в доме творятся непонятные вещи — к специалисту идти не надо. Предрассудки.
— А что всё-таки вас подтолкнуло к нам обратиться? — не сдавался я.
— У меня не было желания никуда ходить. Вообще, я бы сидела в кресле и не двигалась. Но дочь приехала в гости, вызвала психотерапевта… Если коротко, меня напугали лекарства, которые та выписала. Такие побочные эффекты… Видно, что-то на моём лице выдало меня, когда я в аптеке читала аннотацию. Фармацевт и направила меня к вам. Сказала, что деньги в аптеке я всегда успею оставить, а тут есть шанс обойтись без таблеток. Ну, вот как-то так… — Она глянула в зеркало, брезгливо сморщилась и попыталась убрать под шапку прядь засаленных волос. — Ещё утром мне было плевать, как я выгляжу. А сейчас словно проснулась. Вот и в сказки поверю.
Я ничего не ответил. Какой смысл? Зато высказалась Василиса:
— Ещё три дня назад я тоже считала домовых и ведьм сказочными персонажами. А теперь свободно с ними общаюсь — да и сама ведьмой оказалась. — Она нервно хихикнула. — Всё ещё надеюсь, что проснусь. Хотя происходящее на сон совсем не похоже. Вот увижу Бабу Ягу — тогда точно во всё поверю.
— Следи за словами, — пробормотал я, паркуя машину у указанного дома. Машинка Варвары стояла у ворот, но самой ведьмы видно не было.
— Мне страшно заходить домой, — призналась женщина, выходя из машины.
— Вам и не надо, — ответил я. — Работать будут профессионалы. Вы там всё равно ничего не увидите.
Не хватало, чтобы она обвинила меня в шарлатанстве. Всё, что она могла бы заметить, — это как мы с Варварой бегаем по комнате и окропляем всё водой. Ну да, скажем, что уничтожаем анчуток серебряной водой. А как она проверит? Никак. А я ещё и рохлю искать буду. Вот она — не маленькая, разжиревшая на эмоциях хозяйки.
Дом пятидесятых годов постройки, неухоженный. В комнатах — запустение, пыль. Пахнет нежилым помещением. На столе — гора немытой посуды, неприятный запах. Над дверьми — паутина, в углу — плесень.
— Покажись, — приказал я местному домовому.
— Чё? — У дивана возник взлохмаченный домовой.
— Ты в последний раз, когда расчёску в руках держал? — покачал я головой.
— Ой! Бедненький! — ахнула Варвара. — Позволь тебе помочь! — и ринулась к нему.
— Но-но! — домовой отшатнулся. — Ведьмы меня ещё не лапали! — воскликнул он, но тут же сник, тяжело вздохнул, и устало опустился на пол. — Так чего надо-то? Сил нет. Видишь же. С рохлей мне не сладить.
— Где она? Знаешь?
— В кладовой, — прислушавшись к чему-то, ответил домовой.
И тут, словно их выпустили из клетки, на него набросились анчутки. Принялись щекотать и щипать.
— Ах вы! Варвара, давай! — прокричал я, указывая на сгрудившихся у домового тварей.
— Какие миленькие! — хлопнула в ладоши Василиса. — Что вы делаете?! — закричала она, наблюдая, как анчутки, попавшие под серебряную воду, начали дымиться.
— Ты их видишь?! — Варвара сунула ей флакон. — Брызгай! Брызгай, сказала! Не хорошенькие они — жизнь пьют!
Василиса подчинилась, но было видно, что ей это не нравится. Ничего, потом почитает про эту нечисть — поймёт, что всё правильно.
Через час я осматривал углы, чтобы не оставить ни одной анчутки, а Варвара объясняла Василисе, как окурить дом:
— Полыни достаточно. Ох, как не любит нечисть этот запах! Окуривать постоянно не надо — достаточно повесить веник из полыни в местах проникновения, у дверей и окон. Чтобы красиво смотрелось, можно украсить. Или поставить в вазу. А если окуриваешь — иди против часовой стрелки, дым должен попасть в каждый угол. Если делаешь одна — молчи. Ну а если на тебя смотрит обыватель… придётся что-нибудь шептать.
— Зачем? — искренне удивилась Василиса.
— Как думаешь, что увидела бы хозяйка, наблюдая, как мы анчуток уничтожаем?
— Хи-хи… — смутилась та. — Трое взрослых брызгаются водой.
— То-то и оно. Дурью маются, да ещё и деньги за это берут…
Дослушивать я не стал — пошёл в кладовую искать рохлю. Долго шарить не пришлось: домовой, ободрённый уничтожением анчуток, указал на дверь кладовки.
Обнаглевшая рохля сидела на самом видном месте — склизкая, противная, четырёхглавая. Каждую голову венчала бледная шляпка. Рохля очень похожа на поганку. Люди её видят — скрываться она не умеет, но предпочитают не трогать. Ну, грибок и грибок. Но просто сорвать или раздавить её недостаточно — нужно сжечь или уничтожить ведьмачьим ножом.
Рохля меня учуяла. Все четыре головы закачались, извиваясь.
— Ну-ну, пугай, пуганый уже.
Я выхватил нож — и тут раздался визг. Я резко обернулся. В дверях стояла хозяйка, отталкивая руками огромную змею, которая пыталась задушить её, сжимая кольца.
— Морок это! Морок! Перестаньте о змее думать — представьте что-нибудь весёлое!
Ждать я не стал. Взмахнул ножом, срубил все четыре шляпки и вонзил клинок в корень. Всё.
— Что это было? — тяжело дыша, пробормотала женщина, потирая шею.
— Рохля. Анчутки без неё не появляются. Она питается негативом, они его провоцируют. Тандем. — Я развёл руками. — А вы зачем вошли? Я же просил.
— Там… — она показала на дверь, — Митрий Митрич, так он представился. Ему кто-то позвонил, а мне скучно стало. Да и холодно. Как-никак это мой дом… Боже, как же я его запустила.
Она оглядела прихожую, и в её глазах мелькнуло что-то вроде стыда.
— Мы закончили, — проговорил я, увидев, что Варвара с Василисой выходят из комнаты, не переставая окуривать дом.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Колобок.
— Ну вот, что ж вы, Ирма Эдуардовна, — всплеснул он своими пышными ручками. — Я ненадолго отвлёкся, а вы уже ушли.
— Домой я зашла. К себе, — подчеркнула она.
«Ирма... Надо же, а мы даже имя у неё не спросили», — мелькнуло у меня в голове.
— Я надеюсь, мне домой можно? — язвительно спросила она.
— Да, конечно, — кивнула Варвара.
— Так понимаю, на чай вы не останетесь, — сухо сказала хозяйка.
— Нет, конечно, у нас работа. До свидания, — потянул Василису за руку Митрич.
Та явно хотела возмутиться.
Мы уже расселись по машинам, как Колобок, открыв окно в своей, позвал меня.
— Антохин звонил, — проговорил он и, поняв, что мне эта фамилия ни о чём не говорит, пояснил: — Пузырёк ему цыганка дала.
— А-а-а. И что? — проявил я интерес.
— Данные все оставил, зарегистрировался. Вот, еду сейчас с ним на встречу. Подозреваю, и зелье пить будет при мне, — договаривал Митрич, уже закрывая окно.
Как и по телефону — ни «здрасте», ни «до свидания». Нажал на газ и уехал.
— Отлично, — пробормотал я, включил передачу и направил машину в сторону дома.
— Нет, вот как это называется! — возмущалась Василиса, сидя на пассажирском сиденье. — Мы её от мучительной смерти спасли, а она нас просто выставила! Миша! Как так?!
— Привыкай. Люди не очень хорошо относятся ко всему непонятному. Сейчас она найдёт научное объяснение произошедшему, успокоится. Возможно, пожалеет денег, что нам заплатила. Всё нормально, — похлопал я ладонью по рулю.
Мне не нравилась дорога, по которой мы ехали. За столько лет я выучил здесь каждый поворот, каждую кочку — как бы их ни ремонтировали дорожники, они всегда оставались на одном и том же месте. Вот справа лесок, сейчас должен быть плавный поворот направо, а там и Николаевка из-за леса покажется.
Но... Дорога шла прямо и прямо.
Видимость ухудшалась. Ветер швырял в окно целые сугробы снега, так и норовя сбросить машину в кювет.
Я глянул на часы.
«Мы едем три минуты? За три минуты Василиса устала возмущаться?»
Ну что ж. Постоим.
Я остановился на обочине.
— Что? — посмотрела на меня девушка.
— Просто отдыхаем, — спокойно ответил я, понимая уже, что не просто.
Справа всё так же виднелся лесок, который мы должны были давно проехать. Продолжение