Вечерний свет играл на хрустальных бокалах, рассыпаясь мелкими радужными бликами по белоснежной скатерти. Последние гости разъехались, оставив после себя атмосферу затухающего праздника: недопитые напитки, разбросанные на столе закуски, сиротливо лежащие салфетки с отпечатками помады.
Стефания начала собираться, но Яна, именинница, положила ладонь на её запястье.
— Останься еще немного. Поговорим, — в глазах подруги мелькнуло что-то похожее на беспокойство. — У тебя всё в порядке?
Стефания замерла с сумочкой в руках. Лёгкое опьянение делало все движения плавными, мысли текучими, а слова — опасно доступными.
— В смысле? — она опустилась обратно в кресло, чувствуя, как кружится голова.
— Не знаю, — Яна постучала ногтем по краю стола, выдавая своё нетерпение. — Просто ты какая-то другая стала. Я же вижу. У вас с Владимиром всё хорошо?
Что-то дрогнуло в лице Стефании. Яна поспешила разлить остатки рубинового напитка, будто создавая подходящую атмосферу для душевной беседы.
— Мы пять лет женаты, — Стефания поднесла бокал к губам, задумчиво глядя на свет торшера. — Пять лет — это много или мало?
— Смотря для чего, — Яна устроилась поудобнее, подобрав под себя ноги.
— Наверное, мало для брака, но много для... — Стефания запнулась, — для того чтобы задуматься, тот ли человек рядом с тобой.
Вибрация телефона прервала её. На экране высветилось «Владимир». Стефания вздохнула и приняла вызов.
— Да, привет.
— Привет, — голос Владимира звучал спокойно, как всегда. — Ты как? Мне скоро выезжать за тобой?
— Нет, ещё рано, — Стефания бросила взгляд на Яну. — Давай через час, хорошо?
— Без проблем. Напиши, когда будешь готова.
— Хорошо, пока, — Стефания нажала на экран и положила телефон на подлокотник кресла.
Приглушенный свет торшера окутывал комнату, делая разговор более доверительным. Яна терпеливо ждала, пока подруга соберётся с мыслями.
— Знаешь, иногда мне кажется, что я задыхаюсь, — наконец произнесла Стефания. — Владимир... Он хороший человек. Правда. Заботливый, надежный, преданный. Это должно делать меня счастливой, верно?
— А не делает? — Яна подалась вперёд.
— Сначала делало. А потом... — Стефания покрутила бокал в руках, наблюдая, как напиток оставляет тонкие дорожки на стенках. — Потом я просто поняла, что у нас нет общего будущего. Мы рядом, но не вместе. Понимаешь?
***
В квартире на другом конце города Владимир в недоумении смотрел на свой телефон. Жена думала, что сбросила вызов, а связь продолжалась все это время. Из динамика доносились приглушенные голоса — Стефания, очевидно, случайно не завершила вызов. Он уже хотел сбросить, но, когда услышал своё имя, насторожился.
— ...Владимир никогда не изменится, — голос Стефании звучал странно отстранённо. — Он как будто застыл в одной точке. Работа-дом-работа-дом. Никаких сюрпризов, никаких эмоций.
Владимир замер, крепче сжимая телефон. Что-то холодное разлилось в груди.
— У всех бывают сложные периоды в отношениях, — голос Яны звучал успокаивающе. — Может, вам просто нужно отдохнуть вместе, сменить обстановку?
Стефания рассмеялась, и этот смех показался Владимиру незнакомым.
— Дело не в этом, Ян. Дело в том, что есть другой человек.
Комната вокруг Владимира будто уменьшилась. Воздух стал густым, тяжёлым.
— Что значит другой человек? — напряжение в голосе Яны было почти осязаемым.
— Его зовут Павел, — Стефания говорила тише, и Владимир вынужден был плотнее прижать телефон к уху. — Мы знакомы два месяца. Он дарит мне то, чего никогда не было с Володей.
— Стефа, — голос Яны стал жестким. — Ты сейчас о чём вообще? Ты изменяешь мужу?
Пауза. Владимир застыл, будто превратился в камень.
— Я не думала, что это так случится, — голос Стефании дрогнул. — Но с Павлом всё по-другому. Он видит во мне женщину. С ним я чувствую себя желанной, а не нужной по хозяйству.
— Стефания, ты с ума сошла? У тебя надёжный муж, который любит тебя...
— Который будит меня по утрам одним и тем же формальным приветствием, — перебила Стефания. — Который дарит мне на день рождения технику для дома. Который обсуждает со мной только бытовые вопросы. Я для него удобна. Как хорошая кухонная плита.
Владимир медленно опустился на диван. Его руки похолодели.
— Паша говорит, что полюбил бы меня даже с детьми, если бы они были, — продолжала Стефания, и каждое её слово было как удар. — Он принял бы меня любой.
— И ты веришь? — в голосе Яны сквозило недоверие. — Сколько таких историй, Стеф! Мужчины обещают золотые горы, а потом...
— Павел не такой, — твёрдо сказала Стефания. — Он занимает высокую должность, обеспечен. Но не это главное. Знаешь, с ним я впервые задумалась о детях. О настоящей семье.
Владимир почувствовал, как что-то обрывается внутри. Настоящая семья. А что было с ним все эти годы?
— Я просто не знаю, как поступить, — голос Стефании стал тише. — Володю жалко, он ведь не виноват, что я так чувствую. Мне нужно решиться: либо прекратить всё с Павлом, либо начать новую жизнь.
— И ты склоняешься...?
— Я хочу быть с Павлом, — просто сказала Стефания. — Я хочу от него детей.
Эти слова стали последней каплей для Владимира. Он отключил телефон, не в силах больше терпеть эту пытку. В ушах звенело. Пять лет, которые для него были наполнены заботой и любовью, а для неё были лишь бременем.
Владимир посмотрел на свои руки — они заметно дрожали. В груди разрасталась пустота, которая, казалось, вот-вот поглотит его целиком.
***
Стефания барабанила пальцами по столу, глядя на стрелки часов. Владимир не приехал за ней в назначенное время и не отвечал на звонки. Только после третьей попытки связаться с ним она в недоумении спросила у подруги:
— Яна, такси вызвать что-ли? Владимир трубку не берет, может уснул.
Яна нахмурилась, глядя на неё с плохо скрываемым осуждением.
— Может, это и к лучшему? Стефания, ты подумай хорошенько. Владимир, возможно, не идеальный муж, но он любит тебя. А от ухажёров-сказочников редко бывает толк.
— Не называй его так, — резко ответила Стефания. — Павел для меня не просто развлечение. Всё серьезно.
— Для тебя или для него? — Яна придвинулась ближе. — Ты уверена, что он не женат? Что не врёт тебе про своё финансовое положение? Что действительно готов начать с тобой новую жизнь?
— Конечно, уверена, — Стефания выпрямилась, но что-то в её голосе дрогнуло. — Я не глупая девчонка, Яна.
— Я этого и не говорю. Просто будь осторожна. Не сжигай мосты.
Стефания смотрела на телефон, пытаясь дозвониться до мужа. Внутри шевельнулось смутное беспокойство.
Домой она вернулась только утром. Такси высадило её у подъезда, и она поспешила наверх, готовая высказать Владимиру всё, что думает о его безответственности. Почему не отвечал на звонки? Почему не приехал?
Дверь открылась прежде, чем ключ повернулся в замке. На пороге стоял Владимир — бледный, с красными глазами, но удивительно спокойный. За его спиной Стефания увидела чемоданы.
— Что происходит? — в её сдавленном от волнения голосе слышались паника и растерянность.
Владимир смотрел на неё так, будто видел впервые. В его взгляде не было ни гнева, ни боли — только бесконечная усталость.
— Облегчаю тебе жизнь, чтобы ты не утруждалась, — произнёс он ровным голосом.
Стефания замерла, не понимая. А потом что-то щелкнуло в её голове. Она вспомнила вчерашний разговор с Яной.
— Вчера, — прояснил Владимир, — ты не завершила вызов. Я всё слышал.
— Владимир, — начала она, делая шаг к нему. — Я хочу, чтобы ты меня правильно понял.
— Не надо, — он поднял руку, останавливая её. — Прошу тебя, хотя бы сейчас не лги.
— Я могу объяснить...
— Что именно? — Владимир посмотрел ей прямо в глаза. — Как терпишь меня из жалости? Как для тебя было мучением жить со мной все эти годы? Как ты хочешь детей от другого мужчины?
Каждое слово било точно в цель. Стефания открыла рот, но не смогла произнести ни звука.
Владимир просто указал на выход. Точка в их истории была поставлена тем же молчаливым жестом, с которым когда-то впервые пригласил её войти в эту квартиру.
Спустя год Стефания снова сидела в гостиной Яны, но на этот раз слёзы катились по её щекам непрерывным потоком. Перед ней на журнальном столике лежали две фотографии.
На первой — Владимир. Не картинка из модного журнала, а настоящий мужчина: высокий, с плечами, созданными быть опорой. Его глаза смотрели на мир с той особенной внимательностью, какая бывает у людей, умеющих по-настоящему видеть других. В этом взгляде жили и забота без удушающей опеки, и надежность без громких обещаний.
На второй — Павел. Теперь, когда пелена спала с глаз, она видела его настоящим: приземистая фигура едва достигала её плеча, некогда «солидный» вид оказался просто следствием его любви к застольям и комфорту, а в уголках глаз притаилась не та таинственность, которую она себе воображала, а обычная, житейская хитрость человека, привыкшего получать желаемое любой ценой. Сейчас ей казалось невероятным, что она не замечала пробивающуюся седину и морщины, делавшие его похожим скорее на её отца, чем на возлюбленного.
— Он вернулся к жене, — прошептала Стефания, размазывая тушь по лицу. — Сказал, что я была просто отвлечением после их временного расставания.
Яна молча накрыла её руку своей. Во взгляде подруги читалось сочувствие, но в уголках глаз притаилось невысказанное «а я ведь предупреждала». Больше всего Стефанию ранило это молчаливое понимание — Яна даже не пыталась напомнить, какой глупой девчонкой она оказалась.
— А та роскошная квартира, — продолжала Стефания, комкая в руках салфетку, — она даже не его. Арендованная. Для таких, как я — временных. Чтобы произвести впечатление.
Фотография Владимира, освещенная мягким светом настольной лампы, словно светилась на тёмной поверхности стола, напоминая о том, что она безвозвратно потеряла.
Благодарю за прочтение, лайки, комментария!
Читать ещё: