Апрельские сумерки опускались на город. Татьяна задержалась допоздна, последние недели выдались особенно напряженными.
На экране телефона высветилось сообщение от Леонида: «Пятнадцать дней до встречи. Люблю». Она улыбнулась — каждое возвращение мужа с вахты превращалось в особенный праздник.
В дверь постучали.
— Войдите.
Андрей Викторович, её непосредственный начальник, появился на пороге с нетипичной для вечера энергичностью. Татьяна напряглась. Он никогда не заходил так поздно. По привычке она приветливо улыбнулась.
— Не помешаю?
— Уже заканчиваю.
— Отлично! — он присел в кресло напротив. — У меня для вас особое предложение. Давно хотел отблагодарить вас за отличную работу. Он достал конверт с золотым тиснением:
— Две недели в Турции. Белек, пятизвездочный отель. Личный батлер, спа-комплекс. Вылет через десять дней.
Татьяна отложила документы. Взгляд невольно задержался на глянцевом конверте. В последнее время она действительно устала: бесконечные отчёты, совещания, звонки. А тут две недели у моря...
— Спасибо, но я, наверное, не смогу.
— Почему? — он подался вперед с напускной заботой в улыбке. — Это же признание ваших заслуг. Вы столько сделали для компании.
«А ведь правда», — промелькнуло в голове. — «Три года без отпуска, постоянные переработки».
— Я очень ценю внимание руководства, но сейчас не самое подходящее время.
— Из-за мужа? — его взгляд стал внимательнее. — Он же на вахте, верно? Думаете о нём, а о себе? Когда вы последний раз отдыхали?
Татьяна невольно вспомнила прошлое лето: душный город, бесконечные совещания, вечера в пустой квартире.
— Дело не только в этом.
— А в чем еще? — Андрей Викторович встал, прошёлся по кабинету. — Знаете, я давно наблюдаю за вами. Такой потенциал... Но вы себя загоняете. А компании нужны здоровые, полные сил сотрудники.
«Может, он прав?» — мелькнула предательская мысль. — «Леня сам говорил, что я слишком много работаю».
— Что вы имеете в виду?
— Вы могли бы занять куда более высокую должность. При определенных условиях...
По спине пробежал холодок, но она заставила себя улыбнуться. В конце концов, это просто деловой разговор.
— О каких условиях речь?
— Скажем так, — он остановился за её креслом, — компании нужны люди, готовые к более... тесному сотрудничеству.
В его голосе появились бархатные нотки. Татьяна машинально взяла конверт, покрутила в руках. Белек, пятизвездочный отель, море... Леня поймет, он всегда понимает. Да и правда, когда еще будет такая возможность? Пальцы почти разорвали конверт...
— Я дорожу своей работой, — она поднялась, отступая к окну. — Но есть вещи важнее карьеры.
— Не торопитесь с отказом. — Его голос стал жестче. — Подумайте о будущем. В компании грядут серьезные перемены. Не все сотрудники сохранят свои места.
Оставшись одна, Татьяна набрала номер мужа. Пальцы все еще подрагивали, сжимая глянцевый конверт. За окном совсем стемнело, и в тусклом свете настольной лампы путёвка казалась золотым билетом в новую жизнь.
— Привет, родная! — несмотря на помехи связи, голос Леонида звучал тепло и надежно. Такой родной, что защемило сердце.
Она рассказала о путевке, стараясь говорить ровно, будто речь шла об обычной командировке.
— Соглашайся! Когда еще такая возможность будет? — в его словах звучала искренняя радость за неё. — Ты заслужила этот отдых.
— Лёнь, ты же через две недели возвращаешься... — она прикусила губу, борясь с желанием немедленно разорвать конверт.
— Ничего страшного, — в его голосе слышалась искренняя забота. — Отдохнешь, наберешься сил. Я же вижу, как ты устаешь. По видеосвязи даже заметно, что совсем бледная стала.
— Не хочу без тебя, — она провела пальцем по глянцевой поверхности буклета, разглядывая лазурное море и белоснежный песок.
— Съезди, развейся. Ты же давно о море мечтала.
Татьяна прикрыла глаза. Действительно мечтала. Но не так. Не ценой молчаливой сделки, не под пристальным взглядом начальника, не в одиночестве на чужом берегу.
— Я подумаю, — ответила она, прощаясь. В трубке еще слышалось его дыхание, такое знакомое, словно часть её самой.
Всю дорогу домой её мучили сомнения. Предложение казалось заманчивым, но что-то царапало душу. Слишком настойчиво убеждал начальник, слишком прозрачны были его намеки. В вагоне метро она достала телефон, открыла галерею: их последнее фото с Леонидом перед его отъездом на вахту. Они улыбались, счастливые, чистые. Сможет ли она так улыбаться, вернувшись из этой поездки?
Утром она нашла на своем столе букет белых орхидей. Без записки. Изысканные цветы смотрелись чужеродно среди папок с документами и монитора компьютера. От их приторного аромата начала кружиться голова. Андрей Викторович прошел мимо её кабинета три раза, демонстративно заглядывая в окно. В его взгляде читалось нетерпеливое ожидание, как у покупателя, уверенного в своей покупке.
«Всего лишь цветы», — успокаивала она себя. — «Обычный знак внимания». Но противный голосок внутри шептал: это только начало. За цветами последуют другие знаки внимания, другие намеки, другие условия...
К обеду позвонила подруга Ирина. Татьяна невольно поморщилась, слишком уж звонок был «вовремя».
— Таня, ты что творишь? Маша из отдела кадров проболталась, что на твоё место уже готовят новую кандидатуру.
«Проболталась», — Татьяна усмехнулась. За пять лет работы она хорошо изучила местную кухню. Маша никогда и ничего просто так не «болтала». А Ирина... Странно, что она раньше не замечала, как часто подруга оказывалась в нужное время в нужном месте, передавая «случайно услышанные» разговоры.
— Вот как...
— Не глупи! Соглашайся на путевку. Подумаешь, съездишь одна. Леонид поймет.
«Конечно, поймет», — внутри все перевернулось от понимания того, как ловко её пытаются загнать в угол. — «А я? Я сама себя пойму?»
— Поймет, — эхом отозвалась Татьяна, чувствуя, как внутри растет решимость.
Вечером Андрей Викторович снова появился в её кабинете. Он выглядел уверенным, как человек, который уже празднует победу.
— Ну что, подумали?
— Да.
— И?
Татьяна достала из сумки конверт. На мгновение в глазах Андрея Викторовича мелькнуло торжество. Он решил, что это та самая путевка, и она согласна. Он привык к таким ситуациям: сначала отказ, потом размышления, и наконец — согласие. Так было всегда. Её приветливость и легкая улыбка, с которой она общалась со всеми, многими воспринимались как флирт. К тому же, он знал, как она дорожит своей работой. Ни одной серьезной ошибки, всегда задерживалась допоздна, если требовалось, приезжала по первому звонку в выходные.
— Вот мое заявление. По собственному желанию.
Он застыл, не веря своим ушам. Такого поворота событий в его сценарии не было. Самоуверенная улыбка медленно сползла с лица, обнажая растерянность и злость.
— Я оплатил этот отдых из своего кармана! — он побагровел. — Вы не понимаете, что делаете!
— Впервые за долгое время прекрасно понимаю.
— Да вас никто не возьмет! Я позабочусь об этом! — его голос сорвался на крик.
— Это мы посмотрим, — она улыбнулась, чувствуя небывалую легкость. — Всего доброго, Андрей Викторович.
Выйдя из здания, она глубоко вдохнула свежий весенний воздух. Пальцы сами нашли номер мужа:
— Лёнь, я уволилась.
Пауза была недолгой, но в ней уместилась целая вечность понимания и доверия.
— Правильно сделала, — его голос звучал твердо. — Я давно хотел предложить тебе открыть свое дело. У меня есть накопления...
— Ты не злишься?
— На что? На то, что моя жена не продается? Горжусь тобой.
Через две недели она встречала мужа домашним ужином. Весь день готовила его любимые блюда, в каждое движение вкладывая благодарность за то, что он просто есть в её жизни. На столе горели свечи, в бокалах искрился напиток.
— За новую жизнь? — предложил Леонид, глядя на неё с нежностью.
— За верность себе, — ответила она, поднимая бокал.
За окном шумел весенний дождь, смывая старые следы и освежая дорогу к новым возможностям. Татьяна знала — всё только начинается.
Благодарю за прочтение, лайки, комментария!
Читать ещё: