ДЖАННИ МОРАНДИ - Уже говорю по-русски.
Жил-был парень, который, как и я, любил песни «Битлз» и «Роллинг Стоунз». Но его отправили воевать во Вьетнам, и он сменил гитару на автомат. Его убили...
И только гитара поет о нем — о парне, который, как и я, любил петь...— запел Джанни Моранди свою песню перед тысячами людей, собравшимися на огромной площади Рима—Пьяцца дель Пополо, и словно вулкан проснулся в центре древней столицы Италии. Двадцать пять тысяч участников Марша мира подхватили знакомые слова песни — слова протеста против войны и ее поджигателей.
— Жил-был парень, который, как и я, любил петь...— гремит самая большая площадь Вечного города — площадь Народа, раскачивая красными флагами и транспарантами: «Нет! — американским ядерным ракетам», «Нет! — ВОЙНЕ»...
Моранди поет о парне, которого послали воевать, в переполненном Дворце спорта в Лужниках. В весенней Москве песня словно продолжает Марш народов, вставших в защиту Мира. Прожекторы выхватывают из наступившей темноты крепкую фигуру Моранди. Он с гитарой. В куртке. Челка падает на лоб. Его алый галстук на распахнутой груди, как язык пламени, раскачивается в такт песке протеста.»
— Песня «Жил-был парень» моя самая любимая и самая главная,— говорит Моранди. Мы встретились с ним в антракте, еще на первом концерте.— Я пою ее давно. Но в декабре прошлого года в Риме, участвуя в Марше мира и протестуя против планов Рейгана превратить Италию в базу для своих ядерных ракет, я особенно почувствовал, что эта песня нужна людям, понял, что она — мое оружие. Моя песня — мое счастье! Вновь мы встретились с Джанни Моранди на его последнем концерте после гастролей по нашей стране...
— Здравствуй,— сказал Джанни по-русски, крепко пожал руку и добавил с улыбкой по-английски: — Как видишь, я уже говорю по-русски. Как гастроли? Великолепно. Мне и моим товарищам очень хочется поблагодарить всех тех, кто так тепло встречал нас в ваших замечательных городах, кто говорил с нами на языке мира, дружбы и любви. Я расскажу историю любви Ромео и Джульетты,— продолжает Моранди,— Нет, эта история произошла месяц назад в Москве. Помнишь, мы выступали в зале «Октябрь». Однажды после концерта на сцену вышла такая милая девушка. Подарила мне цветы и, подойдя к Андреа, солисту из моего ансамбля, смущенно поцеловала его. А потом они вместе спели на итальянском языке песню о любви. Ее зовут Юлия. Андреа влюбился в нее. Сейчас я тебя познакомлю с ним.
Моранди уходит и возвращается с группой своих соотечественников: «Эти талантливые ребята из Сардинии — вокально- инструментальный ансамбль «Хор ангелов». Мы вместе гастролировали по вашей стране и влюбились в нее. Правда, Андреа?» «Ромео» — молодой красивый итальянец кивает.
В их «божественных» голосах слышатся народные песни Италии. Наверно, поэтому Моранди иной раз останавливает музыку, чтобы звучали только голоса! «Я хочу вернуться к истокам итальянской народной песни»...
— Джанни, кто был твоим учителем, кумиром в музыке?— спросил его итальянский журналист Никола Фано.
— Я пришел на эстраду между 62 и 63-м годами с Лучо Далла. Он учил меня слушать Рея Чарльза и Вивальди. А потом мне пришла мысль соединить в себе Клаудио Виллу и Адриано Челентано — без их «недостатков». У Виллы меня раздражала его помпезность, а Челентано хотелось видеть более беззаботным и веселым... Но это было 20 лет назад.
Моранди родился в городке Монгидоро близ Болоньи в семье сапожника в 1944 году.
—Отец хотел сделать из меня обувщика высшего класса — суперзвезду. И, кстати, у меня здорово получалось,— рассказывает о себе Джанни.—Но еще в нашей семье любили петь народные песни.
Жили они небогато. Поэтому, когда сын подрос, отец посылал его петь в трактиры — траттории, на местных праздниках. Там и кормили, и давали деньги. В 13 лет Джанни уже прославился в своем горном районе и начал выступать с труппой приятелей- музыкантов, зарабатывая деньги для семьи.
Как все мальчишки Италии, Джанни любил футбол, бокс и хотел стать профессионалом. Но однажды крепко сбитого, веселого парня со звонким голосом заметил продюсер из студии грампластинок. Песня «Я ехал со скоростью сто километров в час» в исполнении «простого парня с открытым лицом» понравилась итальянцам и стала его первой пластинкой. Потом были «Глаза девушки», «Игрушка», «На коленях перед тобой...».
— Тогда я делал то, что велел импресарио.— говорит Моранди.— Я был симпатичным, улыбчивым мальчиком. Газеты, радио, телевидение рассказывали обо мне «сказки»... Популярная телепрограмма «Канцониссима» была бенефисом Моранди и сделала его суперзвездой. Песня «Говори потише» на мотив мелодии из фильма «Крестный отец» собрала максимальное число голосов телезрителей. Его пластинки миллионными тиражами расходились в Италии и за рубежом. Миф «о простом итальянском парне с гитарой» раздували в первую очередь дельцы шоу-бизнеса, почувствовавшие прибыль... Загородили его самого стеной шумной рекламы. За высокой стеной спрятали и дом Моранди на фешенебельной Виа Номентана под Римом.
Единственное, что начало огорчать «мам из хороших семей», по словам прессы, это то, что Моранди «связался с коммунизмом». Появилось откуда-то и прозвище «мафиозо»... Новую песню Моранди «Мир переменится» музыкальные критики пытались очернить, как могли. «Да уж, — смеется Моранди,— как меня только в 60-е годы не обзывала пресса - и «коммунист-миллионер», и «коммунист-миллион за концерт»... Я старался не обращать внимания. Не могу понять, почему у нас в Италии люди так безразлично относились к своим политическим обязанностям»...
«Сенсационный уход» певца начался в 1971 году в театре Вигорелли, где выступали Моранди с певцами «Кантаджиро» и группа «Лед Зеппелин» — суперзвезды «тяжелого рока»—новой конъюнктуры «массового искусства» на Западе. «Это был драматический вечер,— вспоминает Моранди.— Я вышел на сцену и почувствовал безумство зала, оглушенного роком. Я понял, что надо бежать...»
Это был бег на месте — с эстрады и телевидения в кино, в театр. Рок-волна шоу-бизнеса, принесенная из Америки, захлестнула не только Италию. Спасение Моранди нашел на вершинах итальянской музыкальной культуры. В 1975 году, порвав все контракты, он дал «обет молчания». «Мне нечего больше сказать». Моранди поступил в Римскую музыкальную академию Санта Чечилия на отделение контрабаса. Он продолжал сниматься в кино и экспериментировать в театре, но жил идеалами бельканто, музыкой Вивальди. Россини, Мусоргского... Он стремился отойти от чуждых итальянской народной песне модных шлягеров.
— Лирические песни, которые издавна поют в Италии, — размышляет Моранди,—необходимы людям. Особенно сейчас, когда существует опасность войны против человечества. Они делают людей добрее и мудрее. Человек, поющий о любви, о дружбе, не будет убивать...
После концерта благодарные зрители дарят Моранди и его «ангелам» цветы, даже конфеты. Но как счастливы итальянцы, когда космонавт В. Аксенов, выйдя на сцену, вручает им почетные знаки Советского фонда мира! Дипломы — «Хору ангелов». Золотую медаль—Джанни Моранди. Это он и его товарищи решили отдать сбор от прошедшего в Москве выступления в пользу Советского фонда мира. А в мае Моранди собирается выступить в Милане, на самой большой площади города — Пьяцца дель Дуомо перед знаменитым собором, рядом с Ла Скала на концерте в пользу Итальянского фонда мира.— «Жил- был парень, который, как и я, любил петь...» — и сильный голос Моранди вновь подхватят тысячи людей.
— Завтра я буду в Риме, но Москва останется в моем сердце так же, как и память о советских людях, которые понимают итальянские песни и хотят жить в мире и радости,— прощается со мной Джанни Моранди. Затем он берет блокнот и пишет: «Моим друзьям — читателям «Советской России». Джанни Моранди».
С. ЧИЧКОВ.
