(когда тянет — но включается всё, чтобы сбежать)
Анна ничего от меня не требовала.
Не просила встречаться.
Не называла наши отношения.
Не задавала вопросов: «А ты что ко мне чувствуешь?»
Но я чувствовал, что тянусь.
Не на уровне слов. Не на уровне тела.
На каком-то глубинном уровне, где ты не можешь это логически объяснить.
Ты просто хочешь быть рядом.
И в тот момент, когда я начал к ней тянуться —
внутри включился страх.
Это не страх обязательств
Это страх быть уязвимым.
Страх впустить.
Страх дать себе почувствовать слишком много.
Когда ты начинаешь видеть, что женщина тебе по-настоящему важна —
не для тела, не для игры, не для статуса —
а для тишины, в которой тебе хочется остаться —
тебе становится тревожно.
Потому что если она уйдёт —
нечем будет это заменить.
Мужчины редко признаются в этом
Проще сказать: «Мне не надо серьёзного».
Проще придумать отговорку: «Не время».
Проще заняться работой, спортом, другими женщинами.
Проще найти тысячу причин, чтобы не идти вглубь.
Но в глубине — не глупость, не слабость.
А живая привязанность.
Та, которую мы прячем за маской равнодушия.
С Анной это вскрылось
Она не лезла в душу.
Но своим молчанием, своей честностью, своим спокойствием —
она заставляла меня видеть себя.
И я понял, что:
- я боюсь сближения
- боюсь привыкнуть
- боюсь, что стану слабым рядом с ней
- боюсь, что она станет слишком важной
И это не про неё.
Это про меня.
Про мой опыт. Мои травмы. Мои маски.
Привязанность — это не про зависимость
Это про то, что кто-то оказывается ближе, чем ты сам себе позволял.
Ты видишь, как она живёт.
Как смотрит.
Как не давит.
Как умеет быть собой — и от этого хочется быть честнее.
Ты привязываешься не к роли.
Не к телу.
А к состоянию, которое она включает внутри тебя.
Это не слабость — это зрелость
Когда ты осознаёшь, что тебе кто-то важен —
это не делает тебя уязвимым.
Это делает тебя живым.
Бояться — нормально.
Важно не позволить страху решать за тебя.
Финал
С Анной я впервые понял, что тянусь.
Не по плану. Не по привычке. Не по схеме.
И в тот момент я испугался.
Потому что привязанность — это всегда риск.
Но знаешь, что я понял?
Не боится привязаться только тот, кому нечего терять.
А у меня было.
И, возможно, именно это и было настоящим.