Если бы мне кто-то раньше сказал, что Евгений Петросян подаст в суд на родную дочь, я бы не поверил. Серьёзно. Юморист, который годами развлекал миллионы, рассказывая про «семью» и «ценности», вдруг идёт в суд... и добивается, чтобы Викторину — дочь от первого брака — выписали из квартиры. Без лишнего шума. Всё чётко. По закону.
И вот что получилось в итоге. Женщину официально сняли с регистрации, и пользоваться квартирой она больше не может. Квартира, к слову, далеко не простая — на Ростовской набережной, стоимостью около 20 миллионов рублей. Согласись, не каждая дочь может себе позволить такой «подарок» — даже если у неё отец суперзвезда.
Что было дальше? Всё просто. Викторина вернулась из США — и оказалась буквально без крыши над головой. Сейчас, по словам её адвоката, она живёт у подруги, работает. В суд она не пришла. И когда журналисты всё же дозвонились, услышали только одно: «С отцом не общаюсь. Только узнала. Наверное, правда. Говорить больше не хочу».
Сказать, что это неожиданно — ничего не сказать. Вроде бы взрослые люди, у каждого — своя жизнь. Но всё равно остаётся странное ощущение: как так вышло, что родная дочь оказывается в чужой квартире, а в её бывшем доме — тишина и замок на двери?
Можно, конечно, сказать: «Ну а чего она ждала? Столько лет не появлялась, уехала за границу, зачем ей квартира в Москве?» Да, вопросов много. Но есть и другой момент — а когда между близкими всё стало так официально? Когда «папа и дочка» превратились в «собственник и бывший жилец»?
Тем временем в СМИ поднимается другой пласт. У Евгения Вагановича — новая семья. Молодая жена, двое детей. И вот тут начинается самое интересное.
Пишут, что на имя Татьяны Брухуновой оформлены две квартиры в столице. Всё легально, всё честно. Но чисто по-человечески — вопросик повисает: у одной дочери не осталось ничего, а у жены — сразу две. Совпадение?
А потом ещё один «бонус» от прессы: всплывает информация о долгах по коммуналке. И не каких-то там 30 тысяч — а 440 миллионов рублей. Сумма почти фантастическая. Комментируя это, Татьяна говорит с улыбкой: «Если обсуждают — значит, ты впереди». Ну, может, и правда — впереди. Только вот у кого-то позади осталась дверь, которую тихо прикрыли без прощания.
Я не пытаюсь осудить никого. Всё, что описано — это открытая информация, она уже в СМИ. И, может быть, мы действительно не знаем всех нюансов. Может, у Викторины были свои странности, может, отношения давно разрушились.
Но знаешь, что пугает? Даже не то, что человек остался без жилья. А то, насколько это произошло спокойно. Без шума, без эмоций. Без слов.
Семейные отношения — это не всегда про тепло. Бывает всякое. Но ведь даже если вы не общаетесь, это не значит, что можно вычеркнуть человека как строку из документа. Квартира — ладно. Но как так вышло, что всё закончилась именно вот так — чужими адресами и молчанием?
Петросян — легенда. Тут никто не спорит. Талант, харизма, сцена. Но вот что-то в этой истории хочется спросить без сарказма:
А может ли великий артист не справиться с простой ролью — быть отцом?
🖊 Авторская колонка.
Я не ищу виноватых. Я просто наблюдаю. И когда родные становятся чужими, а молчание заменяет разговор, хочется понять — кто первый выбрал не говорить?