Ольга переступила порог дома и застыла. Вокруг царил полный разгром. На кухне — груда немытой посуды, на полу вяли ромашки. В саду дети носились как ураган: хлопали дверьми, швыряли тарелки в раковину.
Свекровь уютно устроилась у телевизора и бойко болтала по телефону, будто вокруг — идеальный порядок.
Алексей, её муж, только что доел ужин. Его тарелка красовалась на вершине грязной горы. Не найдя чистую кружку, он смахнул несколько тарелок, которые с грохотом рухнули на пол, и равнодушно бросил:
— Прибери и приготовь что-нибудь. Дети всё сожрали. И в беседке ещё гора посуды. А мне, как всегда, ничего не осталось, — добавил он, даже не отрывая взгляда от экрана.
— Это только для меня, — спокойно ответила Ольга, доставая из сумки пластиковый стаканчик с лапшой.
Чайник закипел, в воздухе поплыл терпкий запах дешёвой приправы.
— О, вкусно пахнет! Уже что-то сготовила? — удивился Алексей.
— Я же сказала: это только для меня. Готовить не из чего — вся посуда грязная.
— А что, руки отсохли помыть? — буркнул он.
— Нам нужна посудомойка, — твёрдо сказала она.
Алексей вспыхнул:
— Ты совсем оборзела? Какая ещё посудомойка? У тебя и так стиралка есть! Я женился на жене, а не на технике. Женщина должна всё делать сама.
Ольга медленно сняла фартук:
— Или ты покупаешь посудомойку, или я переезжаю в свою квартиру. Это ты настоял, чтобы мы жили с твоей матерью и "помогали" ей. На деле же я многое узнала. Аренда от моей квартиры и половина моей зарплаты идут в ваш общий котёл. Продукты мама берёт с моей карты. А где твои деньги?
— Все расходы на нужды, — пожал плечами Алексей. — Например, на сапоги сестре, диван, шкаф... А на посудомойку, значит, нет.
— Твоя мать за собой чашку не уберёт. Племянники тут как дома: жрут, мусорят, по коврам в грязных ботинках бегают. Я прихожу с работы и убираю последствия ваших семейных посиделок.
— Лето же, дети маленькие, — промямлил он.
— Ты меня в жёны взял или бесплатную уборщицу? Прислуге хотя бы платят, а я ни копейки не вижу. Хочешь чисто — бери тряпку и вперёд. И про беседку не забудь — там тоже бардак.
— Я с работы пришёл, уставший...
— А я, по-твоему, с курорта?
— Всё. Я устала. Позвоню маме — она хоть обо мне заботится.
— Ты обязана содержать дом в порядке! Ты — жена!
— Это не мой дом. Его хозяйка — твоя мать. А ты — её младшенький, уверенный, что всё тут твоё. Но не факт. Сёстры твои не лыком шиты. Ещё посмотрим, кто здесь хозяин.
На следующий день ничего не изменилось. Только сёстры с детьми куда-то исчезли. Свекровь тоже уехала с одной из дочерей. Впереди были два выходных.
Алексей радостно объявил:
— Иду с Николаевичем на рыбалку. Не скучай. Ужин — на тебе.
— Хорошо. Мне не до скуки, — ответила Ольга.
Вечером, вернувшись, он увидел ту же картину: грязная посуда, мусор, пыль, увядшие цветы. Но Ольги не было. И её вещей — тоже.
Он схватил телефон:
— Ольга, ты где?
— У мамы. Ей плохо. Нужна помощь.
— А почему дома не убрано?
— Не знаю. Я там больше не живу, — и отключила звонок.
Ольга сидела в кафе рядом с матерью и пила чай.
— Что будешь делать, дочка?
— Алексея не исправить. Сёстры из него всё вытягивают. Он перед ними на задних лапках. Мать — за них же. Меня там никто не уважал. Сначала притворялись, а потом превратили в служанку.
— Останешься у меня? — спросила мать.
Оля кивнула.
— Оля, мы же женаты! Возвращайся! Куплю тебе посудомойку! — кричал Алексей в трубку.
— Мне не сложно мыть посуду, но после вас — это не уборка, а ликвидация последствий. Нет, Алексей. Я подаю на развод.
Он знал, что у Ольги были накопления. По совету сестёр решил требовать половину при разводе.
Суд удовлетворил его требования: присудили один рубль.
Ольга всё продумала заранее. Деньги сняла, зарплату получала наличными. Всё тратила на семью.
— Не может быть! — вопил Алексей.
— Может. Удачи тебе и твоей дружной семейке, — бросила Ольга и вышла, оставив бывшего мужа стоять в зале суда, так и не понявшего, как он всё упустил.