Сегодня...
Вместо того, чтобы пойти гулять по Краснодару и Знаменскому, я свернул на соседнюю улицу. Оказалось, возле каждого подъезда есть лавочки под деревьями, где можно расположиться с относительным комфортом. Я немедленно провалился в телефон, и не зря: сегодня уже знакомая давно биржа контента подкинула мне кучу заданий. Сразу же взяв минимум 4 задачи в обработку - я работал там уже достаточно давно, года 2, меня считали заслуженным контентмейкером, - я мгновенно позабыл обо всех вокруг. Встал я с лавочки уже в 23 ч, когда, наконец, сегодняшняя подработка была закончена.
Я удивился, что в такую пасмурную и сырую после дождя погоду нет комаров. На нашей улице, где мы жили с Наташей, девушка жаловалась, что они её заели. Конечно, заели, сказал я себе, ты источаешь рулады ацетона, дорогуша, от своей кандиды. Комарьё любит всевозможные запахи от тела человека. Зависит и от самого человека, от его гормоналки и т. п. Одного комары облетают стороной, другого тут же заедают до смерти.
Я задался вопросом, отчего в постели от Наташи не разило продуктами переработки грибка. Наташа пользовалась профессиональными средствами для ухода после душа. Обвинить её в том, что она за собой вообще не следит, было сложно. Сегодня днём солнца почти не было, в обеденное время даже ливень с грозой был, жара отсутствовала, раз эта гурия пошла в магазин, правда, потом её выворачивало. А парфюмерно-косметический "букет" подобран так, чтобы, когда попрёт кандидозное разложение на жаре, он некоторое время маскировал бы такое амбре.
— Тебя где носит? — Наташа опять была на взводе.
— А тебе не пофиг?! - отрезал я. — Время позднее, я не желаю выслушивать твои дурацкие упрёки.
— Опять к Алине ходил, да, козлина вонючая?!
— У тебя в роду шизиков не было? Я делал свои задания, ушёл подальше от тебя, поработал в тишине и на свежем воздухе. Вдруг ты телефон сломаешь. С тебя мышь, клавиатура и попорченная резина, слышь, мышь, не забыла? Денька два посидишь голодная. Я не олигарх, за свои безумства надо платить.
— Я тебе телефон сломаю..., - опять мат, - если ты будешь..., - снова матерное слово, - ты..., - и опять мат, чуть ли не через слово мат пошёл! - засунь свою хлеборезку под хлястик и не ..., - мат на мате матом погоняет, - кобелина позорная. "Работа" у него, опять к Алинке своей побежал.
— Звони. — Я написал на бумажке номер Алины. — Звони! Давай, звони! И спроси таким тоном: "Скажи, Алина, Жорик опять тебя оприходовал?", — передразнил я Наташу, — давай, ты же умеешь!
Не говоря ни слова, Наташа уткнулась в свой "самсунг".
— Чё, кишка порвалась? — Я подначивал Наташу. — Хлебало замажь тогда. Засунь его под тот же самый хлястик и делай, что тебе говорят! Очкуешь, да?!
У меня сорвало башню. Чего терять, сказал я себе, и так уже с этой Наташей так низко пал, что пробил дно. Зачем я с ней связался, на свою голову, сказал я себе.
Наташа ушла в душ. Я схватил свои вещи и стал собирать сумку. Поеду к Оксане, так и быть. Попрошу у неё прощения за то, что бросил её.
Минутная вспышка. Я ещё раз осознал, что Наташа не виновата. Жизнь у неё такая — собачья. Её безалаберные родители наградили кандидозом, вот она и мучается. Она сказала, что, не будь у неё таких проблем, давно бы выучилась и пошла зарабатывать большие деньги, летала бы за границу, пролечилась бы контрольно в Германии.
Мне ничуть не было жаль её по-настоящему. Это не мои проблемы, напомнил я себе. А её. Почему в итоге должны страдать оба. Вот пусть и расплачивается за свои выкрутасы.
— Вещи собрал, да? Уйти захотел? Уходи, я тебя не держу. Козёл вонючий.
Не говоря ни слова, я проследовал в душ.
— И не подходи ко мне, не трогай меня, — бросила мне вслед Наташа.
— Не подойду, будь уверена. Завтра ухожу к Алине работать в её магаз. Чтобы твою рожу не видеть, придурочное существо.
— Иди-иди! Баран. Она тебя обласкает и утешит! Она лучше меня! Променял меня на какую-то проститутку! Ни кожи, ни рожи, фифа из-под ножика!
— Ты хуже твари. Только, когда зачешется, сама ко мне подползёшь. Оскорбляешь людей, которых даже я толком не знаю.
— Даже и не подойду! Не надейся! Лизун. Импотент. Знаю её прекрасно. Раздвигает всем ноги. Каждому, — кто ни попросит. А ты и рад, она тебя за лоха держит! Что я, не вижу, что между вами происходит?! Потёк перед ней. Иди мойся, мойша парашная.
— ...сказала параша в квадрате, от которой воняет ацетоном, — довершил я сей бессмысленный диалог.
Мы ещё минут 5 попрепирались, повспоминали старое. Соседи вокруг, видимо, не спали. Они ждали продолжения концерта, театр одного актёра старался, упирался, из кожи вон лез, стараясь доказать, что Наташа — всегда права, а я — мальчик, которого не научили, как с женщинами обращаться.
Кипя от возмущения, я смывал с себя липкую грязь, образовавшуюся на мне за этот долгий, очередной муторный день. Завтра и вправду пойду к Алине проситься на подработку. Буду собирать на дачу под Краснодаром.
В эту ночь Наташа возжелала со мной помириться. У девушки и вправду чесалось, она долго играла в ласковую и нежную, чувственную особу. Забыв о взаимных упрёках, мы неистово, с полной самоотдачей, отдались друг другу, я 4 раза довёл Наташу до пика наслаждения. Неприступная крепость - 5-я по счёту поэтапно, шаг за шагом, сдалась на милость победителя. Она была покорена.
Завтра...