Универсальный характер ислама, заставивший сподвижников и первых завоевателей путешествовать по земле и достигать Востока и Запада, стал важнейшим фактором, обусловившим славу искусства географии и арабских путешествий. Исламское государство в эпоху Омейядов и Аббасидов охватывало огромные территории, на которые ранее не могла рассчитывать ни одна страна. Администрация этой империи налагала множество требований, включая знание джизьи и хараджа. Одним из важнейших условий для определения налога и сбора денег было знание правителями и наместниками состояния дорог и королевств, стран и регионов, а также описание этого состояния людьми, которые посвящали большую часть своего времени путешествиям и сбору информации и новостей. Так появились путевые заметки и книги по географии.
Ибн Фадлан: Посол-исследователь!
Ахмад ибн Фадлан ибн аль-Аббас ибн Рашид ибн Хаммад, живший во второй половине третьего века хиджры и первой половине четвертого века хиджры/девятом и десятом веках н.э., по-видимому, был одним из тех, кому в то время было суждено отправиться в земли русских, славян и хазар с политической и образовательной миссией между Аббасидской и русской сторонами.
«Каждый из них выходит, неся хлеб, мясо, лук, молоко и вино, пока не достигает высокой деревянной доски с лицом, подобным человеческому, и вокруг нее маленькие изображения, а за этими изображениями длинные куски дерева, которые были установлены в земле. Он подходит к большой картине и простирается перед ней, затем говорит ей: «О Господь, я пришел из далекой страны, и со мной такие-то головы рабынь и такие-то шкуры соболей», пока не упоминает обо всем, что он принес с собой. Затем он говорит: «И я пришел к тебе с этим даром». Затем он оставляет то, что у него есть, перед доской и говорит: «Я хочу, чтобы ты предоставил мне купца, у которого много динаров и дирхемов».
(Судья, посол и географ Ибн Фадлан в своем описании русских купцов в X веке н.э.)
Арабское географическое наследие
Начиная с третьего века хиджры, появилось много трудов, посвященных путям и царствам. Писатели писали о регионах и округах, а также изображали города, горы и реки, которые там находились. Аль-Кинди, Ибн Хордадбе, Кудама ибн Джафар, Аль-Якуби, Ибн Аль-Факих, Аль-Хамадхани, Ибн Руста, Ибн Хавкаль, Аль-Истахри и другие писали и описывали страны Востока и Запада от Китая до Андалусии. Они упоминали о состоянии народов, их традициях и верованиях, а также описывали состояние стран, их дороги и их продукты.
Любой, кто знакомится с наследием арабской географии и путешествий за первые четыре века хиджры, обнаружит тот же исследовательский дух, который он встречал у востоковедов, начавших изучать наш арабский и исламский мир и писать о нем отчеты, начиная с шестнадцатого века нашей эры. Наши географы обладают живым духом, стремясь исследовать мир и записывать его мельчайшие подробности с заботой, спокойствием и честностью, независимо от того, преследует ли это цель служения политической власти или даже служения делу ислама путем знакомства людей с другими странами, чтобы миссионеры могли добраться до этих регионов, или даже не преследуя никаких иных целей, кроме чисто научных и документальных. Однако религиозный дух был ярко выражен среди наших географов и исследователей, поскольку он всегда был критерием, по которому они оценивали действия, культуру и мировоззрение других, а также уровень цивилизации и культуры, которые они полностью и зрело осознавали.
Ибн Фадлан: Посол-исследователь!
Ахмад ибн Фадлан ибн аль-Аббас ибн Рашид ибн Хаммад, живший во второй половине третьего века хиджры и первой половине четвертого века хиджры/девятом и десятом веках н.э., по-видимому, был одним из тех, кому в то время было суждено отправиться в земли русских, славян и хазар с политической и образовательной миссией между Аббасидской и русской сторонами.
Ибн Фадлан родился в Багдаде во второй половине третьего века хиджры. Мы точно знаем, что его назначение послом и судьей в составе делегации Аббасидов, отправленной в эти регионы, — что было сделано по прямому приказу аббасидского халифа Аль-Муктадира би-Амр Аллаха — произошло в 309 году по хиджре/921 году н. э., что он и указал в своей вышеупомянутой поездке.
Именно тогда в том году царь славян написал халифу письмо с просьбой прислать кого-нибудь, кто научил бы его религии, познакомил бы его с законами ислама, построил бы ему мечеть и воздвиг бы для него кафедру, с которой он мог бы проповедовать от его имени в его стране и во всем его королевстве, а также попросил бы его построить крепость, в которой он мог бы защищать себя от королей, выступавших против него.
Итак, халиф Аль-Муктадир отправил к королю славян делегацию, состоявшую из четырех знатных людей и нескольких товарищей-юристов, учителей и молодых людей, среди которых был Ибн Фадлан. Предполагается, что посол, отправляемый на край света, должен обладать большой мудростью и проницательностью, и что такая миссия, как его, требует человека разумной культуры, каким, по нашему мнению, он и был.
Посольство покинуло Багдад одиннадцатого сафара 309 года по хиджре/21 июня 921 года н. э. и прибыло в Булгар восемнадцатого мухаррама 310 года по хиджре/12 мая 922 года н. э. По пути он проходил через Хамадан, Рай, Нишапур, Мерв и Бухару. Затем они прошли вдоль реки Окс в Средней Азии до Хорезма у Аральского моря, пересекли пустыню Устюрт, затем реку Яик и достигли бассейна реки Волги. Дата и маршрут возвращения нам точно не известны.
Примечательно, что сведения арабских источников о начале существования Российского государства считаются важнейшими в трудах о России и даже предшествуют по времени русским историческим трудам. Среди них есть то, что написал Ибн Фадлан; Его внимание было обращено на здоровье и силу их тел; Он сказал: «Я видел русских, которые прибыли по своей торговле и обосновались на реке Итиль. Я никогда не видел более совершенных тел, чем они, как будто они были белокурыми и красными пальмами… но один из них носил плащ, который закрывал одну сторону его тела и высовывал из него одну руку, и у каждого из них был топор, меч и нож, с которыми он никогда не расставался». Они украшают свои тела татуировками от шеи до ногтей на ногах, рисуя деревья, картины и другие вещи.
Он также описал их женщин, поскольку каждая русская женщина носила на груди флакон духов. Эта бутылка была сделана из железа, меди или серебра, в зависимости от богатства и достатка ее мужа. «На шеях у них были ожерелья из золота и серебра, потому что если у мужчины было десять тысяч дирхемов, он делал ожерелье для своей жены, а если у него было двадцать тысяч, он делал для нее два ожерелья. И так каждые десять тысяч добавляли ожерелье к своей жене, так что, возможно, у кого-то из них было много ожерелий на шее».
Ибн Фадлан критикует русских купцов, которых он видел, за их нечистоплотность и отсутствие заботы о мытье, говоря: «Они должны мыть свои лица и головы каждый день самой грязной и свежей водой. Рабыня приходит каждое утро с большой миской воды в ней и подает ее своему хозяину, который моет в ней свои руки, лицо и волосы. Он моет их и расчесывает их гребнем в миске, затем сморкается и плюет в нее, не оставляя ничего грязного, не сделав этого в этой воде. Когда он заканчивает то, что ему нужно, рабыня несет миску той, что рядом с ним, и та делает то же, что и его хозяин».
Он также описал их состояние, когда они собирались в домах, построенных из дерева, где собиралось десять, двадцать, больше или меньше человек, вместе с рабынями на продажу, у каждой из которых была своя кровать, и между ними не было никакого стыда. Он также описал их уважение к деревянным изображениям, которые они считали божествами, и то, как они приносили им дары и жертвы для облегчения торговли и продаж. Он говорит: «Когда их корабли прибывают в этот порт — на реке Волге — каждый из них выходит с хлебом, мясом, луком, молоком и вином, пока не достигает длинной деревянной доски, воздвигнутой с лицом, напоминающим человеческое лицо, и вокруг него — маленькие изображения, а за этими изображениями — длинные куски дерева, которые были установлены в земле. Он достигает большой картины и простирается перед ней, затем говорит ей: О Господь, я пришел из далекой страны, и со мной такие-то головы рабынь и такие-то шкуры соболей, пока не упоминает все, что он принес с собой из своей торговли. Затем он говорит: И я пришел к тебе с этим даром, затем он оставляет то, что у него есть, перед доской и говорит: Я хочу, чтобы ты предоставил мне купца со многими динарами и дирхемами, который купит у меня все, что я захочу, и не будет противоречить тому, что я говорю. Затем он уходит».
Ибн Фадлан подробно остановился на церемониях сожжения мертвых, а также на провизии и вещах, оставленных вместе с умершими. Если умирал один из их вождей, они сжигали его вместе с любыми его рабами и рабынями, кого он хотел, и большую часть того, что они делали, они делали с рабынями. Он описал сцену на корабле, на котором сжигали мертвого человека вместе с жертвенными животными вокруг него, а также способ убийства тех, кто хотел сгореть вместе с ним, путем удушения и закалывания. По обычаю, огонь разжигали самые близкие к покойнику люди. Русские верили, что духи умерших врагов преследуют их на том свете. Поэтому они убивают себя, когда чувствуют опасность быть схваченными.
Ибн Фадлан также наблюдал политическую организацию русских в начале четвертого века хиджры/десятого века н.э. У них был царь, окруженный четырьмястами людьми из его «особой стражи», которые погибли вместе с ним и были убиты ради него. У каждого из них было по две наложницы: одна для прислуги, а другая для постели. Они окружали королевское ложе, представлявшее собой огромный трон, усыпанный драгоценными камнями. У царя русских был халиф или военачальник, который «управлял армиями, защищал врагов и наследовал ему среди его подданных».
Это уникальная информация, предоставленная арабскими географическими исследованиями о русских и их стране до того, как они познакомились с цивилизацией и урбанизацией, и даже с написанием своей истории и событий в те первые века их политического становления, которые были словно детство по сравнению с государством Аббасидов и исламской цивилизацией, той цивилизацией, которая посылала своих послов и исследователей на эти русские земли, погруженные в эпохи язычества и раннего варварства.