Ольга держала на руках спящего Артёма и судорожно пыталась запихнуть его куртку в переполненный пакет. Виктор стоял в дверях, скрестив руки на груди.
— Побыстрее давай. У меня времени нет, — бросил он, кривя губы.
Ольга проглотила обиду, запах дешёвого табака и давно немытого подъезда вызывал тошноту. Главное — уйти. Спокойно уйти.
Полина, прижав к груди плюшевого медведя, молча стояла у стены. Её большие глаза, полные страха и недоумения, были больнее любых слов.
Когда-то всё было по-другому. После побега от первого мужа Ольга клялась себе: ни за что не повторит ошибку. Она жила у брата в захламлённой двухкомнатной квартире, спала на раскладушке, искала любую работу.
Тогда Виктор казался подарком судьбы. Высокий, аккуратный, с улыбкой человека, которому можно доверять. Он приносил Полине шоколадки, чинил старенький утюг, водил их в парк на выходных. Ольга смотрела на него и верила: можно начать сначала.
И ведь началось. Работа, новая съёмная квартира, потом свадьба. Через год родился Артём. Виктор сам выбрал ему имя. Было ощущение, что жизнь наконец-то встала на рельсы.
Первый тревожный звонок прозвенел незаметно. Виктор всё чаще раздражался на Полину.
— Почему она опять всё раскидала? Тебя не учили следить за порядком? — говорил он, швыряя её куклы в коробку.
Ольга оправдывала его: устал, работа тяжёлая, нервы. А когда он впервые шлёпнул Полину по руке, она молча отвела дочь в комнату. Один раз. Больше не повторится.
Но повторялось. Сначала по мелочи: грубое слово, злой взгляд. Потом сильнее: вырывал из рук игрушки, толкал. Полина стала замкнутой, избегала Виктора, пряталась за Ольгой.
А потом была измена.
— Я не обязан всю жизнь тащить на себе чужого ребёнка! — орал Виктор в ту ночь, когда всё всплыло наружу. — Я тебе честно скажу: я другую люблю. И вообще, съезжайте.
Он стоял, злой и пьяный, в зале, заставленном коробками с вещами. Полина вцепилась в мамину руку так сильно, что у Ольги побелели пальцы.
— Завтра вас здесь не должно быть.
Ольга не стала умолять. Просто молча собрала самое необходимое, вызвала такси и увезла детей в ночь, пахнущую мокрым асфальтом и отчаянием.
Первые недели были как в тумане. Ольга искала любую возможность: временные квартиры, дешёвые койки в общежитиях, работу без выходных.
Она уже почти привыкла к мысли, что Виктору наплевать. Но не ожидала, что он полностью перестанет платить даже на Артёма.
Когда в один из вечеров она увидела сына, спящего на полу под курткой, сердце сжалось. Решение пришло неожиданно.
— Завтра отвезу тебя к папе, малыш, — прошептала она, гладая его волосы. — Ему ведь так хочется быть свободным...
На следующее утро Ольга стояла у двери Виктора. В руках — две сумки и Артём, цепляющийся за её шею.
— Я тебе его не подкидывала, ты сам отец, — тихо сказала она, опуская сына на порог.
Виктор, сонный и помятый, смотрел на неё с недоверием.
— Справляйся, как хочешь. Я больше не могу.
И ушла, не оглядываясь.
Две недели она жила с комком в горле. Звонила только Полина — спросить, как брат. Виктор не брал трубку. Ольга видела его сториз в соцсетях: бары, пьянки, новые девицы.
А потом однажды раздался звонок.
— Забирай своего Артёма, — голос Виктора был сорванным, злым. — Он орёт, ест без остановки, мне это не надо.
В тот день Ольга встречала сына на автобусной остановке. Артём шмыгал носом, в руках держал мятую игрушку из «Макдоналдса».
— Мам, я к тебе обратно? — спросил он, заглядывая ей в глаза.
Она прижала его к себе.
— Навсегда, малыш.
Официальное оформление алиментов прошло быстро: Виктор хотел избавиться от обязательств как можно скорее. Ольга не спорила.
Сейчас она снимает скромную двушку на окраине. Работает в небольшом офисе, получает алименты на Артёма. Полина снова смеётся. Ольга учится радоваться простым вещам: утреннему кофе, солнечным пятнам на полу, запаху свежеиспечённых булочек.
И твёрдо знает: брака в её жизни больше не будет.
Никогда.
Ольга спешила домой с двумя пакетами — в одном булочки из ближайшей пекарни, в другом — новые кроссовки для Полины, купленные по акции. Мелочь, а радость.
На лестничной площадке её перехватила соседка снизу, тётя Вера, в пёстрой кофте и с ведром мытой картошки.
— Олечка, милая, слышала, ты снова одна? — причитала она, в упор заглядывая в глаза. — Молодая, красивая, нельзя так! Тебе муж нужен, опора!
Ольга улыбнулась сквозь зубы.
— Спасибо, тётя Вера, справимся сами.
Она вбежала в квартиру, скинула туфли, вдохнула родной запах: ваниль, свежее бельё и немного кофе. Полина делала уроки на кухне, Артём катал машинку по полу.
Вот она — семья. Настоящая.
Но Виктор не собирался исчезать совсем.
Он позвонил вечером через пару недель.
— Слушай, а может, договоримся? — начал он, фальшиво доброжелательным тоном. — Я бы его к себе забирал иногда. Ну, на выходные там.
Ольга машинально сжала телефон.
— Ты уверен, что справишься?
— Ну что ты начинаешь, — раздражённо фыркнул он. — Я отец вообще-то.
Она почти согласилась, но что-то внутри щёлкнуло.
— Нет, Виктор. Давай пока без этого. Артём маленький ещё.
Он заматерился и бросил трубку.
На работе Ольге дали новый проект — аврал до ночи. Она брала на дом отчёты, сидела над ними по вечерам, когда дети засыпали. Устала так, что однажды заснула прямо на полу, среди разбросанных папок.
Утром обнаружила на столе аккуратно разложенные документы и записку, написанную детским почерком:
Мама, мы тебе помогаем. Полина и Артём.
Тем временем Виктор не унимался.
Он начал жаловаться в чат общих знакомых, выставляя Ольгу чудовищем.
— Забрала ребёнка! Не даёт видеться! Я что, по-вашему, не отец? — строчил он, приправляя всё фотографиями грустного себя с рюмкой.
Ольге передавали скриншоты подруги. Она глотала обиду. Не оправдываться. Не втягиваться.
Но однажды в её дверь постучали.
На пороге стояла Марина — жена брата. Нервная, с пакетом продуктов в руках.
— Оль, мне... неудобно. Но Витя приходил. К Вадиму. Просил надавить на тебя, чтобы ты ему Артёма отдавала по выходным.
Ольга вжалась в дверной косяк.
— И что Вадим?
— Послал его. Жёстко.
На душе стало чуть теплее.
Несмотря на весь бардак, жизнь налаживалась. Ольга научилась экономить: находила скидки, сама шила детям простые вещи, брала книги в библиотеке вместо покупки.
Полина ходила в художественный кружок. Артём в садик шёл с рюкзачком больше себя. Утром они все вместе завтракали кашей, хохотали над мультиками.
Ольга иногда сидела у окна с чашкой дешёвого кофе и думала: Как же мало нужно для счастья.
Но Виктор готовил новую подлянку.
Однажды Ольгу вызвали в садик.
— У Артёма синяк на руке, — строго сказала заведующая, средних лет женщина с резкими чертами. — Ребёнок сказал, что папа его щипал.
Ольга побледнела.
— Он не видится с отцом! Виктор сам отказался!
— Разбирайтесь. Но если ещё раз что-то подобное, будем обращаться в органы.
Ольга вышла из садика под дождём. На душе было тяжело, словно промокла насквозь.
Это война. Он не остановится.
Вечером Артём признался:
— Папа в садик приходил... хотел меня забрать.
Ольга села рядом.
— И что ты сделал, зайка?
Мальчик всхлипнул:
— Сказал, что нельзя. Ты говорила.
Она сжала его в объятиях. Руки дрожали.
— Молодец. Всё правильно сделал.
На следующий день Ольга пошла в полицию. Написала заявление, объяснила ситуацию.
Участковый, молодой парень в мятой форме, качал головой:
— Разберёмся. Только вам тоже надо быть осторожнее. Такие, как он, если вцепятся, потом и не отстанут.
Ольга поблагодарила и вышла на улицу. Солнце пробивалось сквозь тяжёлые тучи.
Я защищу их. Любой ценой.
На время всё стихло.
Виктор пропал. Ни звонков, ни сообщений. Ольга начала надеяться, что он оставил их в покое.
Но однажды вечером, когда она возвращалась с работы, Полина позвонила ей с чужого номера.
— Мам, тут дядя Виктор пришёл... кричит... я закрылась в ванной... — всхлипывала она.
У Ольги оборвалось сердце. Она бросила пакеты и побежала.
К подъезду она летела на автопилоте. Дверь в квартиру была распахнута. Внутри — бардак: перевёрнутый стул, разбитая кружка на полу.
На кухне Виктор тряс Полину за плечи.
— Ты мать зови! Где она шляется?! — орал он.
Ольга сорвалась с места.
— Отойди от неё! Сейчас же!
Он обернулся, пьяный, с налитыми глазами.
— А ты что, хозяйка жизни, да? Думаешь, я тебе детей так отдам?!
Она встала между ним и дочерью.
— Уходи. Пока сам отсюда своими ногами выходишь.
Он ухмыльнулся и сделал шаг вперёд. В этот момент за его спиной появился участковый — тот самый молодой парень, которому Ольга писала заявление.
— Ну что, гражданин, допрыгались, — спокойно сказал он, заламывая Виктору руки за спину.
Разборки были долгими и унизительными.
Выяснилось, что Виктор взломал замок. Дело завели быстро — угроза детям, проникновение в жилище.
На суде Виктор пытался изобразить жертву: разводил руками, лепил жалкие оправдания.
Ольга сидела с каменным лицом. В зале пахло старой мебелью и страхом.
Когда судья зачитывал приговор — ограничение общения с детьми, обязательные работы, алименты без права оспаривания — она впервые за долгие месяцы выдохнула свободно.
Теперь всё по-настоящему кончено.
Прошло три месяца.
Ольга купила новый замок, поставила камеры на подъезд. Работа шла в гору: её заметили, повысили до руководителя проекта.
Полина снова рисовала яркие картины: домики, солнце, улыбающихся людей. Артём увлёкся футболом и каждую субботу бегал на тренировки в смешных огромных бутсах.
В выходные они всей семьёй устраивали киношные вечера с попкорном, диванными баталиями и громким смехом.
Ольга иногда смотрела на детей и думала: Я смогла. Мы смогли.
Без жалоб, без опоры в виде мужчины. Только благодаря любви, терпению и упрямству.
Однажды на остановке её окликнул незнакомец — симпатичный, с книгой в руках.
— Вы уронили... — протянул он чек.
Ольга улыбнулась, поблагодарила и ушла.
Да, когда-нибудь, возможно, она снова поверит кому-то. Но не сейчас.
Сейчас у неё всё есть: дети, дом, спокойствие. И свобода.
И больше она никогда ни за что это не отдаст.
Если тебе понравилась эта история, обязательно подписывайся — впереди будет ещё больше настоящих, сильных, живых рассказов! 🌿