Воспитание юного царевича Павла было далеко не безупречным. Екатерина Великая доверила часть обучения своим фаворитам. Именно они водили Павла в комнаты фрейлинам и служанкам.
Там его внимание привлекла вдова, фрейлина Софья Семеновна Чарторыжская, открывшая ему, что любовь бывает не только платонической. Эти новые знания пришлись наследнику престола по вкусу, и он стремился к ним как можно чаще. "Плоды" его увлечения отвечали покорными и нежными улыбками, но в душе мечтали о более страстных объятиях с лакеями или помощниками истопников, чем с царевичем, озабоченным лишь собой.
Вскоре Екатерину стали утомлять слухи о том, что наследник не обходит стороной ни одной придворной красавицы. Чтобы разрешить эту ситуацию, Екатерина решила подыскать Павлу невесту.
Царевич одобрил выбранную матерью кандидатуру, увидев портрет, но решил не оставлять все на волю случая. Он добился назначения капитаном корвета «Быстрый» графа Андрея Кирилловича Разумовского, своего лучшего и самого близкого друга с детства.
Андрей Разумовский был обаятелен, статен, умел располагать к себе людей и отличался неуемной самоуверенностью. Он легко покорял сердца петербургских дам, опережая по числу любовниц даже самых заядлых повесников. Уверенный в своей удачливой судьбе, он считал, что Фортуна благоволит ему, а его отец регулярно расплачивался за его экстравагантные пристрастия. Упрекать Андрея было бесполезно – все с него, как водится, сходили как вода с гуся. К тому же, он пользовался покровительством самого цесаревича, которого Павел называл «fidele et sincere ami» и с кем делился всеми своими мыслями. И, конечно же, именно молодому графу Разумовскому доверили оценить выбор матери!
И Андрей не заставил себя ждать… Три сестры, словно по команде, склонились перед капитаном «Быстрого», одинаково скромно потупились и покраснели. Все они были одеты в простые, неказистые платья. Но взгляд графа задержался на одной из них. На мгновение мелькнула мысль: может быть, это не Вильгельмина, а другая… Возможно, не эта красавица предназначена в жены цесаревичу…
Разумовский понял, что тут Фортуна отвернулась от него. Красавица, от которой его сердце стало биться сильнее, предназначена его лучшему другу.
Но Разумовский умел находить выход из любой ситуации. и он решил, что если нельзя заполучить сразу всё, то он возьмёт то, что получится.
А что же прелестница? Вильгельмина сразу поняла, что влюбилась с первого взгляда. Она не сразу осознала, что этот невероятный красавец, не её жених, а всего лишь его друг.
Но вскоре она поняла, что это не важно. Главное, что между невестой Павла и его лучшим другом вспыхнула бурная, неистовая страсть. И теперь они могли думать только об одном – как утолить ее. Уроки сдержанности и благонравия, постулаты о чистоте и непорочности, в которых выросла Вильгельмина, – все исчезло в одно мгновение. Осталось лишь одно – желание, с которым девушка не знала, что делать. Но её возлюбленный с радостью поделился своими знаниями в области любви.
Отплытие из Любека было назначено через три дня. Высокое семейство уже разместилось на кораблях, предназначенных для них. Ландграфиня и Вильгельмина, как и полагалось, поднялись на борт "Быстрого". Этого никто не посчитал странным.
Присутствие матушки усложняло ситуацию, но одновременно и значительно упрощало ее. Едва оказавшись на палубе, Гертруда-Каролина почувствовала приступ сильной морской болезни, после которого была практически без сознания доставлена в свою каюту. Служанки получили строгий приказ не отходить от ландграфини и не позволять ей покидать постель. Этот указ отдал лично капитан, предупредив, что непокорным грозит сброс за борт в открытом море. Капитан был хозяином на корабле. До выхода в море оставалось еще далеко, а служанки ландграфини уже пребывали в состоянии тревоги за свою жизнь, настолько они были поглощены исполнением воли капитана, что совсем забыли о принцессе Вильгельмине.
А бедная девушка тоже нуждалась во внимании. Корабль произвел на нее сильное впечатление. Неудивительно, что ошеломленная Вильгельмина совершенно забыла о простых мерах предосторожности, например, запереть свою каюту на ночь. И, конечно, не было ничего удивительного, что капитан, обеспокоенный состоянием своей важной гостьи, тихонько приоткрыл эту незапертую дверь, воспользовавшись темнотой. Наутро «верный и искренний друг» мог с полным правом доложить цесаревичу, что тщательно изучил его будущую невесту и нашел ее настоящим сокровищем. Он был поражен, откуда у этой принцессы, воспитанной в самой мрачной и унылой обстановке, взялось столько живости, неистовства и страсти!
Однако Кавалер Крузе, командующий флотилией, не доверял графу Разумовскому. Кроме того, у Крузе был острый и проницательный взгляд настоящего морского воина. Он не упустил ни робкий испуг в глазах принцессы Вильгельмины, ни алчное выражение, мелькнувшее на лице Разумовского. У Крузе на "Быстром" был свой человек, получивший задание тайно следить за каждым движением этих двоих. Так что о необдуманном поведении принцессы, о котором не имела ни малейшего представления ее матушка, кавалеру Крузе стало известно еще до того, как граф Андрей покинул каюту своей новой знакомой.
Кавалер Крузе ощутил, что на его голове поседели волосы, а на лице появились новые морщины. Но он, как и молодой Разумовский, умел находить выход из самых сложных ситуаций. Крузе был опытным командиром… Он воспользовался своим правом верховного главнокомандующего: отдавал приказы, не терпящие возражений. Отправил капитан-лейтенанта Разумовского в Петербург по срочному, вымышленному государственному делу, сушей. Командование "Быстрым" взял на себя Крузе, сделав его флагманским кораблем. А к императрице был отправлен курьер с секретным донесением.
Таким образом, Екатерина была проинформирована о предательстве довольно быстро. Можно было ожидать, что императрица придет в ярость, отправит назад распутную невесту вместе с ее семьей и приговорит Разумовского к суровому наказанию. Но Екатерина прекрасно понимала, что публичный скандал нанесет ущерб и ей самой, и ее сыну, и отношениям с Пруссией. Скандал был недопустим. К тому же, вопрос о невесте еще не был окончательно решен. Вдруг Павлу понравится одна из других сестер? Екатерина решила, что отныне перестанет навязывать сыну свою волю и полностью доверится судьбе.
Несмотря на кажущуюся беспечность и склонность к легкомыслию, Андрей Разумовский отчетливо понимал императрицу. Он был уверен, что даже если его шалость станет достоянием общественности, не возникнет скандала, и он избежит наказания.
В конце концов, императрица, безусловно, проявит милосердие к потомку знатного рода, внесшему столь значительный вклад в историю России! К тому же, граф Разумовский прекрасно знал, какие слухи ходили вокруг его происхождения. В них утверждалось, что он – внебрачный сын Елизаветы Петровны, рожденный в страстной связи с Кириллом Григорьевичем Разумовским, младшим братом фаворита Елизаветы. Многие верили в эту версию, и, по всей видимости, даже сама Екатерина… Действительно, императрица не стала вмешиваться в его дела.
Однако она внесла коррективы в порядок представления цесаревича невесте. Когда утомленная долгим морским путешествием семья Дармштадта прибыла в Ревель и продолжила путь по суше, 15 июля ландграфиню и ее дочерей встретил граф Григорий Орлов. Он пригласил гостей на обед в Гатчину, пообещав познакомить их с несколькими влиятельными дамами. К удивлению Генриетты-Каролины, их ждала встреча с самой императрицей Екатериной! Она прибыла в Гатчину с небольшой свитой, якобы чтобы избавить уставших путников от формального приема. Дамы, конечно, ожидали более пышного мероприятия, но спорить с императрицей было не принято.
Екатерина внимательно изучала всех трех сестер. И с легким вздохом признала, что мужчины сделали правильный выбор. Луиза и Амалия были привлекательны, но не более того. При более близком рассмотрении они казались скучными. А Вильгельмину можно было охарактеризовать лишь одним словом – очарование. Екатерина сама была покорена красотой, умом, манерами и неподражаемым женским шармом этой девушки.
.Все гости отправились в путь. Ландграфиня и три сестры ехали вместе с императрицей и ее фавориткой Прасковьей Брюс в шестиместной карете. За несколько верст до Царского Села их догнала кавалькада. Среди всадников оказался сам великий князь Павел Петрович, сопровождаемый своим воспитателем, графом Никитой Ивановичем Паниным. Так состоялось непринужденное знакомство. Дамы и Павел с воспитателем перебрались в более просторную, восьмиместную карету. Екатерина и внимательная Прасковья Брюс не отрываясь смотрели на цесаревича и Вильгельмину. И, надо признать, Павел мгновенно потерял голову от ее обаяния. Он даже не взглянул на других сестер! Его выбор был очевиден.
Спустя три дня после знакомства Павла с семьей Дармштадт, Екатерина от имени сына попросила руки принцессы Вильгельмины. Согласие было получено незамедлительно, и курьер был отправлен к ландграфу Людвигу для получения его официального разрешения на брак. Таким образом, все формальности были соблюдены.