«Когда бизнес Кати превратился в поле битвы, а родня мужа — в армию захватчиков, она решила сыграть в жестокую игру. Но что скрывает табличка "Руки прочь — или умрёшь красиво"? И почему свекровь боится кактуса, выращенного на талой воде? История о том, как колючки могут стать оружием, а потеря — началом новой жизни, где цветы расцветают только для достойных».
P.S. Если бы Галина Степановна прочитала этот анонс, она бы потребовала компенсацию за «моральный ущерб и испорченную занавеску». Но Катя уже готова — с кактусом в руках. 🌵
— Ты что, с луны свалилась? — орал Андрей, швыряя в стену горшок с кактусом, который Катя растила три года, поливая талой водой. Осколки керамики, словно осколки их брака, разлетелись по подсобке. — Родня просит букет — отдай и заткнись! Ты же всё равно как Шрек — в грязи копаешься!
Катя, не отрываясь от составления икебаны для свадьбы мэра, второй брошенный горшок ловко поймала летящий кактус, будто отрабатывая прием кунг-фу. Её руки, покрытые царапинами от шипов и пятнами зелёнки, двигались с точностью хирурга.
— Ага, щас! — фыркнула она, водружая растение на холодильник рядом с табличкой «Руки прочь — или умрёшь красиво!». — В прошлый раз твоя мамаша «букетик» за 10 тысяч прихватила — будто на собственные похороны! Хотя нет, — она прищурилась, вспоминая гастрономические объятия свекрови, — для её веса нужен был букетище размером с телефонную будку.
История «Цветочного рая» началась в пятиметровой комнатке общежития, где 14-летняя Катя выхаживала орхидею в банке из-под маринованных опят. Соседка тётя Зина, чей бюстгалтер вечно свисал с сушилки как боевой стяг, орала через стенку: «Ненормальная! Вместо дискотек — с червяками возится!». Зато теперь эти самые «червяки» удобряли розы для жены губернатора.
Андрей же появился в её жизни как сорняк в голландской оранжерее — нелепый, но настырный. На первом свидании в парке он подарил ей одуванчик, вырванный с корнем у памятника Ленину. «Ты как этот цветок, — пробормотал он романтично. — Скромная, но… э… жёлтая». Тогда её тронула эта дурацкая аналогия.
— Ты же понимаешь, Кэт, я стратег! — оправдывался Андрей через пять лет брака, стратегически размещая пятую точку на диване, прожжённом сигаретами. Его «работа» после увольнения сводилась к перекладыванию квитанций из стопки «Срочно» в папку «Когда-нибудь». Ночью он шептал, что мечтает открыть кальянную, а утром требовал денег на «деловые переговоры» в бане с Серёгой-алкашом.
Первым предвестником бури стала свекровь. Галина Степановна ворвалась в магазин в платье, сшитом из занавесок времён Брежнева, и с ходу принялась тыкать зонтиком-тростью в каллы.
— Дорогуша, ты так преуспела! — завопила она, целуя воздух возле кассы, где красовалась статуэтка Ганеши с отбитым хоботом — подарок клиента-буддиста. — Андрюшечка мой говорил — ты тут цветочки нюхаешь, а деньги сами плывут!
— Плывут, — кивнула Катя, поправляя заколку в виде секатора, — прямо в сейф с кодовым замком. Хотите поплавать? — ехидно добавила она, глядя на свекровь, чей бюст едва не опрокинул вазу с герберами.
Родня мужа атаковала магазин с методичностью армии Наполеона. Двоюродный брат Коля требовал «букетик для любовницы — скромненький, тысяч на пятнадцать, но чтоб пахло дешевыми духами». Сестра Лена, пахнущая луковым пирогом, притащила вазу, купленную на распродаже в «Пятёрочке»: «Заполни, милая, а то у меня кактус засох! Хотя… — она оглядела витрину, — дай два! Муж любит колючки в тапки находить».
Даже племянник Витя, вечно с соплями до подбородка, тырил мини-кактусы: «Для школы, тёть! Училка по биологии — старая ведьма. Пусть помрёт от счастья!»
— Семейная скидка у вас есть? — хихикала Ленка, засовывая в сумочку упаковку японских удобрений «Цветик-престижный».
— Есть, — улыбнулась Катя, доставая из-под прилавка калькулятор с наклейкой «Не ешьте тюльпаны». — Для вас — двойная наценка за наглость. И бонус — бесплатный кактус в кровать. Гарантирую, проснётесь мудрее.
Кульминацией стал визит Андрея с «коллегами» — Серёгой, пахнущим, как пролитое пиво, и Лёхой, чья борода напоминала гнездо сороки.
— Кать, это мои партнёры! — провозгласил муж, развалившись в кресле для VIP-клиентов, обитом тканью с розами. — Мы тут… э… оценим твою бизнес-модель!
Оценка свелась к тому, что Лёха, спутав фикус с писсуаром, облегчился в кадку XVIII века, а Серёга, тыча в флористку Марину дрожащей рукой, орал: «Девка! Ты пахнешь, как моя первая жена! Она тоже… э… гладиолусы разводила!»
— Всё, хватит! — взревела Катя, вышибая Лёху шваброй, на ручке которой было выгравировано «Оружие флориста-1». — Твой «стратегический резерв» пусть стратегически валит в помойку! И забери своего кентавра, — кивнула она на Серёгу, цеплявшегося за стойку с лентами.
— Ты меня позоришь! — взвизгнул Андрей, пряча зажигалку с голой девушкой за спиной. — Это же будущие инвесторы!
— Инвесторы? — фыркнула Катя, выбрасывая испорченный фикус. — У бомжей с вокзала амбиций больше. Вот им букет, — сунула она мужу ворох завядших хризантем. — Назовите его «Мечты алкаша».
На следующий день явилась делегация: свекровь в шляпе с искусственными вишнями, Ленка с синяком от «неудачной вазы» и деверь Вадим, чей фингал под глазом напоминал спелую сливу.
— Решили семейным советом, — начала Галина Степановна, шаркая ногой по полу, выложенному мозаикой из битой плитки, — магазин передаётся Андрею. Мужчина должен быть главой!
— Главой чего? — удивилась Катя, поправляя фартук с принтом «Не трогайте мои пионы». — Шайки лентяев? Или, может, клуба любителей пива и диванов?
— Ты смеёшься?! — взвыл Вадим, роняя на пол китайскую вазу эпохи Цинь (подделку за 300 рублей). — Мы тебе условия диктуем! И… э… компенсацию за моральный ущерб!
— Диктуйте, — кивнула Катя, нажимая кнопку вызова под прилавком, где рядом лежала засохшая ветка омелы — память о их первом совместном Рождестве.
В дверь ввалились братья-близнецы Гриша и Миша — бывшие качки из цирка, теперь охранявшие магазин за коробки рафаэлло. Их бицепсы, обтянутые формой с ромашками, заслонили свет от витрины.
— Э-этих — вон, — показала Катя на родню, успевшую схватить по горшку с суккулентами. — А мужа — в подсобку. Пусть попрактикуется в стратегии… выживания.
Андрей, запертый среди ящиков с голландскими луковицами и вёдер для гидропоники, колотил в дверь, сбивая табличку «Здесь спит владелица».
— Выпусти! Я тебя… э… в суд затащу! У меня друг юрист!
— Милый, — просунула Катя в щель фото прокурорской любовницы с орхидеей «Золото Кимберли», — твой «юрист» сейчас красит забор по решению суда. Хочешь к нему?
Развод напоминал плохую комедию. Андрей, размахивая распечаткой из интернета «Как отсудить бизнес у жены», орал: «Я требую полмагазина! И… э… ту дурацкую лейку в форме лебедя!». Катя молча положила перед ним брачный договор, где под пунктом 7.3 красовалась его подпись рядом с надписью «Я, дурак, согласен, что всё остаётся Кате».
— Ты ж сам сказал: «Не парься, Кэт, я тебе доверяю!» — напомнила она, выбрасывая его коллекцию пивных крышек 1998 года. — Иди доверяй своей маме. Она, кажется, собирает макулатуру.
Финал стал лебединой песней ироничной судьбы. Катя запустила линейку «Букет для бывших»: кактус в горшке цвета ядовитой зелени с табличкой «Колючий, как твоя алчность». А Андрей переехал к свекрови, где теперь «стратегически» разгружает её покупки из комиссионки — от кривых подсвечников до портрета Путина, вышитого бисером.
Эпилог: Галина Степановна до сих пор шлёт Кате смс: «Дорогая! Давай кактус обменяем на пару моих кастрюль? Они почти новые — всего три раза горели!». Катя отвечает фото: горшок с молочаем и подписью «Ваш портрет готов. Заберите срочно».
Мораль: Если муж считает ваш бизнес семейным курортом — сделайте ему односторонний визовый режим. А лучше — депортацию.
P.S. Галина Степановна до сих пор пытается выменять кактус на скидку. Катя предлагает бартер: горшок в обмен на бывшего зятя. Пока не договорились.
«Люди — как кактусы: чем больше колют, тем реже их хочется поливать» — Фаина Раневская.
Автор: Владимир Шорохов © Книги автора на ЛитРес
Загляните в нашу рубрику «Немного сарказма»
📖 Также читайте: Он послал любовницу к бывшей жене, чтобы потребовать деньги на их содержание