Максим хлопнул дверью и выбежал из квартиры, забыв даже зонт.
Холодный осенний ливень обрушился стеной, но ему было всё равно.
— С ума сойти... — пробормотал он сквозь зубы. — Как с ней вообще можно жить?
Ботинки хлюпали по лужам, куртка промокла насквозь, волосы липли ко лбу.
Промозглый ветер бил в лицо, будто нарочно. Улица была почти пуста — редкие прохожие торопливо укрывались от внезапного дождя. Максим свернул во двор, укрылся под навесом старого подъезда.
Он провёл рукой по мокрому лицу и прикрыл глаза. В голове крутились последние слова Вики — жены, с которой он прожил восемь лет.
— Ты всё время думаешь о себе. И о своих долбаных проблемах!
— Почему ты мои проблемы не считаешь за настоящие? — выкрикнул он в ответ, но она уже повернулась к нему спиной.
Внутри всё горело от обиды. Раньше Вика была другой — весёлой, внимательной. Он вспоминал, как они катались на велосипеде по вечернему городу, как пекли вместе блины и смеялись, когда он пересолил тесто.
Тогда она смотрела на него с восхищением и называла «мой гений».
Сейчас же — взгляд холодный, слова как лезвия.
Прохожая пара с зонтами проскочила мимо. Парень обнимал девушку за плечи, и та смеялась.
Максим отвернулся.
Он пошёл пешком — автобусы в такую погоду были переполнены, а машину он как назло недавно отдал в ремонт.
Когда добрался до сквера, сел на лавочку под кленом. Дождь продолжал моросить. Рядом скрипели качели. В воздухе пахло сыростью и мокрыми листьями.
Он вспоминал последнюю ссору. Всё началось с пустяка — она упрекнула его, что он не оплатил подписку на её фитнес-приложение.
— На машину ты нашёл, а на меня — нет? — усмехнулась она ядовито.
— Машина — средство передвижения. А твоя подписка — каприз.
— Каприз?!
Спор разгорелся, как костёр в сухом лесу. Она оскорбляла, он — пытался сдерживаться. Потом, сорвавшись, ушёл.
Он достал телефон и позвонил своему другу Кириллу.
— Ты где? — прозвучал бодрый голос.
— Могу к тебе заглянуть?
— Конечно. У нас дома уютно. Катя суп варит. Приходи.
Через полчаса он уже сидел на кухне у Кирилла. Пахло куриным бульоном, чесноком и зеленью.
Катя, жена Кирилла, с искренней заботой поставила перед ним тарелку:
— Поешь. Вид у тебя... как будто мир рухнул.
— Почти, — выдавил Максим.
Когда она ушла, Максим рассказал всё. Кирилл выслушал молча.
— Знаешь, Макс… Я тебе это раньше не говорил. Но Вику ты избаловал. Она всегда хотела больше, чем имела.
— Я просто хотел, чтобы она была счастлива.
— А ей и с тремя шубами всё мало. Её же всё время тянуло к красивой жизни.
— А что, не всем хочется красиво жить?
— Она не просто хочет. Она готова ради этого на многое. Даже на Артёма.
Максим поднял глаза:
— Артём? Кто это?
— Ты серьёзно не знаешь? Она с ним крутила ещё с последнего корпоратива, а от тебя она улизнула под предлогом «устала, поехала домой». Я их тогда сам видел в кафе. Он гладил ей руку. А она смеялась.
Максим похолодел.
— И ты молчал?!
— Ты бы мне поверил тогда?
Максим не ответил. Он встал, накинул куртку.
— Куда ты?
— Домой.
Он шёл быстро, почти бежал. Ключ повернулся в замке слишком легко. Внутри — тишина.
Квартира была пуста. На вешалке не было её одежды. Из спальни исчез её чемодан.
На кухонном столе лежала записка и тонкая обручалка.
"Прости, Макс. Я больше не могу так. Я выбрала другого. Надеюсь, ты поймёшь и простишь. В."
Он медленно опустился на стул. Руки дрожали. Но слёз не было.
Он взял бумагу, скомкал и бросил в мусорное ведро. Потом встал, подошёл к окну. Дождь закончился. За тучами показалось слабое солнце.
Вдруг в дверь позвонили.
Он открыл. На пороге стояла Катя. В руках — кастрюля.
— Я подумала, ты не поел. Кирилл паркуется во дворе, позже подтянется. Мы с ним решили — ты переезжаешь к нам на время. Без обсуждений. Тебе надо ото всего этого отвлечься, у нас будет легче.
Максим растерянно улыбнулся.
— Спасибо.
Катя посмотрела на него внимательно.
— И вот ещё что. Не бери её вину на себя.
У неё была своя дорога. А у тебя — теперь будет новая. Кто знает, может, лучше прежней.
Через год он стоял на том же самом месте — под кленом в сквере. Рядом — Катя.
— Удивительно, — сказала она, — как всё может поменяться.
Он кивнул и сжал её ладонь.
— После дождя всегда легче дышать.