Старые фотографии
Шаркая тапочками по полу, Алевтина Петровна собирала старые пожелтевшие фотки из потрепанного альбома в обычную обувную коробку. Руки с синими венами и старческими пятнами еле слушались — возраст давал о себе знать, да и волновалась она сегодня. Разглядывая снимки, она будто проваливалась в прошлое — вот оно, совсем рядом, хоть и минуло уже столько лет.
На одном из снимков — молодая чернявая женщина с ямочками на щеках держит на руках девочку в смешном чепчике.
— Ох, Надюшка... — вырвалось у Алевтины Петровны, когда она погладила фотографию.
От стука в дверь она вздрогнула. Даже не дождавшись её "войдите", порог переступила Надежда — уже не та смешливая малышка с фотки, а женщина за сорок с морщинами у глаз и каким-то потухшим взглядом.
— Мам, ты уже собрала вещи? Саша подъедет через час, — Надежда говорила быстро, не глядя на мать, словно выполняла неприятную, но необходимую обязанность.
— Да-да, доченька, — Алевтина Петровна прикрыла ладонью коробку с фотографиями. — Только самое нужное уложила, как договаривались.
В прихожей звякнули ключи и хлопнула дверь — явилась Марина Семеновна, медсестра, которая последние месяцев шесть присматривала за Алевтиной после того несчастного микроинсульта.
— Ну что, мам, не передумала? — Надя присела на краешек кровати, машинально поправляя покрывало.
Алевтина Петровна неуверенно посмотрела на дочь.
— Не знаю, доченька... Сиделка говорит, что я уже хорошо справляюсь сама. Может, мне остаться?
— Мама, тебе опасно жить одной в твоём возрасте, — Надежда взяла мать за руку. — А вдруг опять станет плохо? Нам будет спокойнее, если ты будешь рядом. Да и дети так хотят видеть бабушку каждый день... А сиделку мы отпустим, зачем лишние траты?
Алевтина Петровна вздохнула. Дочь была так настойчива последние недели, постоянно убеждая её в необходимости переезда. Может, она и права? Да и видеть внуков каждый день — настоящее счастье для пожилой женщины.
— Хорошо, доченька. Я поеду с вами.
Надежда облегченно выдохнула, стараясь скрыть, как много для неё значило это решение. Финансовые проблемы в семье становились всё серьёзнее, а сдача маминой квартиры и экономия на сиделке могли бы существенно поправить положение.
Новый дом
Пятиэтажная хрущевка сменилась современной новостройкой на окраине города. Алевтина Петровна сидела на краешке дивана в маленькой комнате, которая раньше была кабинетом зятя. Теперь это была её комната — с аккуратно застеленной кроватью, тумбочкой и небольшим комодом.
— Вот, располагайтесь, Алевтина Петровна, — Александр, муж Надежды, говорил вежливо, но без теплоты. — Надя всё подготовила.
— Спасибо, Саша, — она благодарно кивнула.
В коридоре послышались голоса — Надежда что-то горячо обсуждала с дочерью, старшеклассницей Кристиной.
— Да поговори ты с ней нормально! — донесся до Алевтины Петровны приглушенный голос внучки. — Что ты сразу с претензиями?
— Не лезь не в свое дело, — отрезала Надежда.
Вечером за ужином Алевтина Петровна наблюдала за семьей. Молчаливый Александр, постоянно проверяющий что-то в телефоне, нервная Надежда, подросток Кристина с наушниками и младший Денис, единственный, кто искренне обрадовался появлению бабушки в доме.
— Бабуль, а ты мне сказку на ночь почитаешь? — спросил восьмилетний мальчик.
— Конечно, солнышко, — улыбнулась Алевтина Петровна.
Надежда поджала губы:
— У нас режим, Денис. В девять — отбой.
Карточный вопрос
Прошла неделя. Алевтина Петровна пыталась найти свое место в новом доме. Она готовила обеды, когда все уходили, тихо убиралась и старалась не попадаться никому на глаза. Надежда будто избегала разговоров с матерью, а если и заговаривала, то только по делу.
Вечером, когда дети ушли спать, Надежда присела рядом с матерью на диван в гостиной.
— Мам, нам нужно поговорить, — начала она, нервно теребя край блузки. — У нас финансовые трудности. Саша... у него проблемы на работе, зарплату задерживают. А тут еще и ипотека, и за учебу Кристины платить надо...
Алевтина Петровна внимательно слушала дочь, догадываясь, к чему та ведет.
— Доченька, но...
- Мама, отдай пенсию. Мы с мужем уже влезли в долги из-за тебя!» — внезапно выпалила Надежда, и сама испугалась своих слов. Но остановиться уже не могла. — Твоя квартира пустует, а мы могли бы её сдавать. Это же минимум двадцать пять тысяч в месяц! А еще пришлось потратиться на ремонт и обустройство комнаты для тебя.
Алевтина Петровна сидела, опустив голову. Внутри будто что-то оборвалось. Неужели для родной дочери она — лишь финансовое бремя? А ведь когда Надя настаивала на переезде, говорила совсем другое: "Мама, тебе опасно жить одной в твоём возрасте", "Нам будет спокойнее, если ты будешь рядом", "Дети так хотят видеть бабушку каждый день"...
Пожилая женщина медленно открыла сумочку, достала оттуда потертый кошелек и, немного помедлив, вытащила банковскую карту. Руки её слегка дрожали.
— Вот, — скрипя сердцем, протянула она карточку дочери. — ПИН-код — день и месяц твоего рождения.
Надежда быстро взяла карту, стараясь не смотреть матери в глаза.
Тайная тетрадь
Прошло три месяца. Алевтина Петровна почти не выходила из своей комнаты, кроме как помочь с хозяйством или поиграть с Денисом, когда родители задерживались. Карточку свою Алевтина Петровна уже давно не видела — забрала Надя. Теперь дочь сама ходила в банкомат за пенсией, а матери давала "на таблетки" какие-то жалкие копейки. Двушку в центре, где раньше жила старушка, сдавали квартирантам — молодой паре с ребенком, а денежки текли прямиком в карман Нади и ее муженька.
Как-то раз, когда Кристина рылась в шкафу в поисках свитера, ей попалась потрепанная тетрадка в клеточку. Девчонка от нечего делать открыла ее — и обомлела, увидев странные записи с датами и суммами.
«10 января — перевод от А.П. Смирновой (я) — 50 000 рублей — на первый взнос за квартиру»
«3 марта — перевод от А.П. Смирновой — 70 000 рублей — на ремонт»
«15 июня — перевод от А.П. Смирновой — 100 000 рублей — на покупку машины для Александра»
И так — страница за страницей, год за годом. Почти пятнадцать лет записей. Суммы, значительно превышающие размер обычной пенсии.
— Бабуль, что это? — спросила ошеломленная Кристина, когда Алевтина Петровна вернулась в комнату.
Пожилая женщина побледнела, увидев тетрадь в руках внучки.
— Это... это просто мои записи, милая.
— Бабушка, откуда у тебя такие деньги? И почему тут написано, что ты отдавала их маме и папе?
Алевтина Петровна тяжело опустилась на кровать. Пришло время правды.
— После смерти дедушки, твоего деда Пети, мне досталась его мастерская и дачный участок с домом. Дед по молодости купил землю в хорошем месте, под Зеленогорском. Ещё пятнадцать лет назад там начали строить коттеджный поселок для богатых, и мне предложили очень хорошие деньги за участок. Я продала и землю, и дом, а деньги положила на депозит в банке. От этих накоплений я получаю проценты каждый месяц — сумма выходит даже больше моей пенсии. А ещё у меня была своя квартира — та самая, которую сейчас сдают. Но на самом деле я её давно переписала на твою маму. Это был мой подарок, когда она с твоим папой только поженилась и они думали, где жить. Мы все вместе жили в этой квартире, пока ваша семья не выросла. Тогда Надя с Александром взяли ипотеку на новую, большую квартиру и переехали туда с вами, детьми. Я же осталась в старой квартире одна. А после моего инсульта Надя решила сдавать ту квартиру, перевезла меня сюда и теперь получает арендную плату. Все эти годы проценты от вклада я не тратила на себя, а помогала вашей семье, когда требовалось.
— И мама знает?
— Нет. Я говорила, что это накопления... Не хотела, чтобы она чувствовала себя обязанной.
Горькая правда
Вечером Кристина металась по своей комнате, сжимая в руках бабушкину тетрадь. Каждая цифра, каждая запись — как удар по её представлениям о собственной семье. Несколько раз она бралась за телефон, чтобы позвонить подруге, но что сказать? "Моя мама годами обирала бабушку, а бабушка, оказывается, тайно финансировала нашу семью"?
Когда хлопнула входная дверь и послышались голоса родителей, Кристина решилась. С тетрадью в руках она вышла в гостиную, где Надежда выкладывала из пакетов купленные продукты.
— Мама, нам нужно поговорить, — голос девушки дрожал от волнения.
— Не сейчас, Крис, я устала, — отмахнулась Надежда.
— Нет, сейчас! — Кристина повысила голос, привлекая внимание отца, вошедшего с последними пакетами. — Я хочу знать, почему вы так поступаете с бабушкой!
— О чём ты вообще? — нахмурилась Надежда.
— Как ты можешь так относиться к бабушке?! — выпалила Кристина, размахивая тетрадью. — Она всю жизнь вам помогала! Ты знаешь, что эта квартира куплена на её деньги? И машина папина тоже!
Надежда застыла с широко раскрытыми глазами.
— Что за бред ты несешь? Мама никогда...
— Вот, — Кристина швырнула тетрадь на стол. — Сама почитай.
Надя нервно листала страницы, иногда останавливаясь и перечитывая запись по нескольку раз. В кухне стало так тихо, что было слышно тиканье часов и как капает вода из крана. Она судорожно сглотнула.
— Да ну, бред какой-то, — прошептала она наконец, прижав ладонь ко рту. — Мама ведь говорила тогда про дачу... что она продала дачу...
— Дачи, мастерской, гаража, — горько усмехнулась Кристина. — Каждый раз новая история. А ты даже не удосужилась поинтересоваться, откуда они на самом деле.
В дверном проеме появилась фигура Алевтины Петровны.
— Не надо, Кристина, — тихо произнесла она. — Я сама хотела помогать...
Прозрение
Надька всю ночь проворочалась без сна. Вспоминала-вспоминала: вот мамка отдает деньги на свадьбу — "я колечки свои золотые продала, доча"; вот на первый взнос за квартиру подкидывает — "это я домик наш старенький продала, береги эти денежки"; вот на Кристинкину частную школу ежемесячно переводит — "да я откладывала помаленьку, на случай, если заболею".
И что, она правда верила во все эти сказки? Или просто так удобнее было — не задавать лишних вопросов?
Утром Надежда постучала в комнату матери. Алевтина Петровна сидела у окна, рассматривая старые фотографии.
— Мамуль... — Надькин голос сорвался, она шмыгнула носом. — Прости меня, а?
Она бухнулась на колени перед старушкой, уткнулась лицом в её натруженные руки, как в детстве, когда что-то натворит и прощения просит.
— Я была слепа... я не понимала... Почему ты мне не сказала правду?
Алевтина Петровна ласково гладила дочь по голове.
— Разве в этом дело, доченька? Разве для тебя важно, сколько у меня денег? Я хотела, чтобы ты любила меня просто так, не за помощь.
— Но я и любила... люблю, — всхлипнула Надежда. — Просто я запуталась, увязла в этой гонке за благополучием...
Новая жизнь
Прошло полгода. В семье многое изменилось. Надежда перестала работать допоздна, проводя больше времени с матерью и детьми. Они вместе готовили ужины, смеялись над старыми семейными историями и даже начали ходить по выходным в театр — давнюю страсть Алевтины Петровны.
Александр нашел новую работу с лучшими условиями. Денис больше не спрашивал, почему бабушка такая грустная. А Кристина решила пойти учиться на социального работника — помогать пожилым людям.
Однажды вечером, когда все ужинали за большим столом, Алевтина Петровна достала из кармана кардигана конверт.
— Что это, мам? — спросила Надежда.
— Это все документы на мой банковский депозит и выписки со счетов, — спокойно ответила Алевтина Петровна. — Хочу, чтобы ты знала все наши финансы. Больше никаких секретов.
Надежда отложила вилку и покачала головой:
— Не нужно, мама. Это твои деньги. Я хочу, чтобы ты тратила их на себя — путешествуй, покупай, что хочешь, радуйся жизни. Мы справимся.
Алевтина Петровна улыбнулась — впервые за долгое время это была настоящая, счастливая улыбка. Не деньги были важны — важно было то, что она вновь обрела свою семью, а семья обрела её.
Деньги правят миром, но только любовь правит сердцами. И когда приходится выбирать между ними, самое богатство — это выбрать любовь.
А вы как считаете, нормально ли это, когда взрослые дети и старики-родители живут вместе? Бывало у вас такое, что из-за денег в семье начинались скандалы? Расскажите в комментариях о своём опыте!
Если вам понравилось, нажмите на палец вверх и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.
Рекомендуем прочитать
Если вам понравилось, нажмите на палец вверх и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.