Османская империя знаменита своей узаконенной практикой братоубийства, когда султаны избавлялись от конкурентов, восходя на трон. Однако, с той же частотой падишахи расправлялись с собственными сыновьями то ли в гневе, то ли из желания обезопасить главного наследника, то ли по причине страха за свою собственную жизнь.
Какие же султаны отправили на плаху своих сыновей? По какой причине они это делали?
Открывает список Мурад I, первый из представителей рода Османов, кто начал именовать себя султаном официально. Так как он сидел на троне долгих 27 лет, один из наследников решил его поторопить. В 1373-м году его сын Савджи-бей сговорился с наследником византийского императора Андроником Палеологом, и они совместно подняли мятеж против своих отцов.
Но Мурад разгромил армию заносчивых принцев, после чего сначала ослепил своего отпрыска, а затем и вовсе отправил его на тот свет. Зато Андроника выдал папе – тот его по голове не погладил, конечно, но и не стал наказывать исключительно строго. Поэтому царевич со временем все же получил столь желанный византийский престол.
Баязид II по праву считается одним из самых «незнаменитых» османских султанов. Хотя он правил долго и был отнюдь небесталанный государь, до него на троне сидел Мехмед Завоеватель, а после – Селим Грозный. Вот Баязид и находится в тени таких ярких личностей. О нем обычно вспоминают только в связи с тем, что он пригласил в империю изгнанных испанских евреев.
В историю этот правитель вошел под прозвищем Вели («Святой») поскольку был религиозен и склонен к мистике. Однако, в 1507-м году он все же избавился сразу от двух своих сыновей, хотя причина нам не известна. То ли опасался покушения на свою жизнь, то ли решил освободить дорогу к власти своему амбициозному сыну Селиму.
Про Селима I Явуза придворные говорили, что не дай бог стать его визирем – за свое восьмилетнее правление этот султан избавился почти от десятка главных министров и отправил на небо еще большее количество пашей. Но считаться его родственником также было не очень приятно: сначала он приговорил оставшихся в живых братьев, затем племянников, а после этого принялся за своих сыновей.
Учитывая, что этот султан-завоеватель не боялся ни черта, ни бога, от шехзаде он избавлялся отнюдь не по той причине, что опасался за престол и саму свою жизнь. Просто царевичи в тот или иной момент его чем-то прогневали, и он поступил с ними в соответствии со своим прозвищем, которое переводится примерно, как «грозный» или даже «свирепый».
Сохранилась легенда, что Селим хотел прикончить и своего последнего оставшегося сына – будущего султана Сулеймана Великолепного. Якобы, он отправил наследнику отравленный халат, но мать отговорила надевать его. Хотя, вполне вероятно, что это неправда.
По иронии судьбы, самый суровый османский монарх оказался единственным, у которого выжил еще одни сын за исключением того, кто стал преемником. У Селима была наложница – буйная девушка, нарушавшая мир и покой в гареме. Он выдал ее за одного из своих вельмож, но оказалось, что она беременна. Родившийся у нее мальчик не считался царевичем, и потому прожил достаточно долгую и благополучную жизнь.
Неудивительно, что при таком папе в Сулеймане впоследствии развилась паранойя, и он также расправился со своими отпрысками. Хорошо, что об этом периоде османской истории у нас уже есть в распоряжении немало источников. Поэтому мы знаем, что великий султан боялся за свою власть и подозревал сыновей в мятеже. Поэтому и казнил сначала Мустафу, а потом Баязида. Причем, предпринял меры, чтоб общественное мнение во всем обвиняло визиря Рустема-пашу, а не его самого.
Мехмед III в год своей смерти отправил на плаху своего сына Махмуда, которого заподозрил в заговоре против себя. Причем, избавился также от нескольких десятков его слуг и приближенных, чьи тела были брошены в море.
