— Зиночка, милая, вот тебе мой особый подарок! — Галина Петровна протянула мне коробку, обёрнутую в блестящую бумагу с бантиком.
Я стояла посреди гостиной, украшенной шарами и растяжкой «С юбилеем!», и неловко улыбалась. Тридцать пять — не тот возраст, когда радуешься всеобщему вниманию. Особенно когда половина гостей — родственники мужа, которые смотрят на тебя как на пришелицу даже после восьми лет брака.
Развернув упаковку, я замерла. В коробке лежала щётка. Обычная щётка для уборки, с деревянной ручкой и жёсткой щетиной. Ничего особенного. Просто инструмент для уборки.
— Теперь ты — семейная чистильщица! — гордо объявила свекровь, растягивая губы в улыбке. Её глаза при этом оставались холодными, как лёд в морозилке. — Раз уж взяла на себя ответственность за порядок в семье моего сына!
Костя, стоявший рядом с бокалом сока, вдруг захохотал так, что чуть не поперхнулся.
— Мама, ты как всегда! — выдавил он между приступами смеха.
Мои щёки вспыхнули. Вот оно что. Намёк на прошлую неделю, когда я имела неосторожность заметить, что в их родительском доме давно пора сделать генеральную уборку. Да, я это сказала. После того как Галина Петровна три часа рассказывала, какой идеальной хозяйкой она была в молодости.
— Спасибо, Галина Петровна, — выдавила я, сжимая щётку так, что побелели костяшки пальцев. — Очень... практичный подарок.
Родственники мужа захихикали. Моя мама, сидевшая в углу, напряглась, а отец нахмурился. Только они понимали, каково мне сейчас.
Я работала архитектором, проектировала дома, в которых потом жили другие люди. Каждый день возвращалась домой после семи вечера. Готовила ужин, убирала, стирала. Костя помогал, но... недостаточно, по мнению своей мамы, которая считала, что мужчина не должен делать "женскую работу".
А тут ещё и щётка. На мой юбилей. Перед всеми гостями.
Я улыбнулась, стараясь скрыть обиду.
— Пойду поставлю её на место. В хозяйстве всё пригодится.
Проходя мимо Кости, я кинула на него такой взгляд, что его смех мгновенно оборвался. Он хотел что-то сказать, но я уже направилась на кухню.
Двоюродная сестра мужа, Анжела, протиснулась следом за мной.
— Не обращай внимания, — прошептала она, прикрывая дверь. — Тётя Галя всегда такая. Помнишь, что она подарила мне на новоселье? Половую тряпку! Сказала, что мои полы - как будто по ним стадо прошло.
Мы невесело усмехнулись, но легче не стало.
— Девочки, что вы тут делаете? Зина, ты хозяйка, гости скучают! — Галина Петровна возникла в дверях как призрак из страшилок. Она всегда появлялась неожиданно, как будто умела телепортироваться.
Я собиралась вернуться в гостиную, когда в дверь позвонили.
— Наверное, это Светлана с мужем, — предположила я. — Они обещали задержаться.
Щётку я машинально прихватила с собой. Мало ли, вдруг снова придётся демонстрировать свои "таланты семейной чистильщицы".
Открыв дверь, я застыла. На пороге стоял не Светланин муж, а какой-то незнакомец в потёртой куртке.
— Добрый вечер, — мужчина улыбнулся слишком широко. От него пахло чем-то терпким. — Извините за беспокойство, можно воспользоваться вашим телефоном? Моя машина сломалась, а мобильник разрядился.
Что-то в его глазах меня насторожило. Слишком бегающий взгляд, неестественная улыбка. Я крепче сжала щётку.
— Сейчас принесу свой, позвоните с него, — ответила я, не открывая дверь шире.
Повернувшись, я увидела Костю, который вышел в прихожую.
— Кто там? — спросил он.
— Какой-то мужчина, машина сломалась, просит телефон.
Костя подошёл к двери.
— Здравствуйте, чем можем помочь?
Незнакомец вдруг резко толкнул дверь, пытаясь прорваться внутрь. Костя не удержал равновесие и отступил на шаг. Мужчина протиснулся в прихожую.
— Никаких звонков, — прошипел он, выхватывая из кармана какой-то предмет. — Все тихо, и никто не пострадает. Где хозяин квартиры?
— Я хозяин, — Костя попытался выглядеть уверенно, но голос дрогнул.
— Праздник у вас? Отлично. Значит, есть чем поживиться, — незнакомец оскалился. — Веди в комнату, где гости. И без глупостей.
У меня внутри всё похолодело. В гостиной мои родители, родственники Кости, наши друзья. И этот человек явно не собирается просто уйти.
Инстинктивно я сделала шаг назад, сжимая в руках щётку — нелепый подарок свекрови, который вдруг оказался единственным, что было у меня в руках.
— Зина, иди в комнату, — тихо сказал Костя.
В этот момент незнакомец отвлёкся на звук шагов из глубины квартиры — кто-то из гостей направлялся в прихожую.
Я не думала. Мышцы сработали раньше мозга. Размахнувшись, я со всей силы ударила незваного гостя щёткой по голове.
Щётка с глухим стуком врезалась в затылок незнакомца. Он охнул и пошатнулся, но устоял на ногах. Развернувшись ко мне, он зло прищурился:
— Ах ты...
Второй удар пришёлся ему по руке, и предмет, который он сжимал, упал на пол с металлическим звоном.
Костя не растерялся. Он бросился вперёд и толкнул незнакомца к стене. Тот впечатался в вешалку, которая с грохотом обрушилась.
— Что происходит?! — в прихожей появилась Галина Петровна, а за ней и остальные гости.
— Вызывайте полицию! — крикнула я, не выпуская щётку из рук.
Костя удерживал незнакомца, который отчаянно вырывался. Мой отец бросился на помощь зятю. Вдвоём они прижали мужчину к полу.
— Предмет, что выпал у него... это нож? — ахнула моя мама, указывая на пол.
Я посмотрела туда, куда она показывала. Действительно, на полу лежал складной нож с выдвинутым лезвием.
Галина Петровна прижала руку ко рту:
— Господи, это же... Это же грабитель? Он мог... — она перевела взгляд на меня и на щётку в моих руках.
Следующий час прошёл как в тумане. Приехала полиция, записала показания, забрала незнакомца. Оказалось, он уже был судим за разбойные нападения и только недавно вышел на свободу.
Гости постепенно разошлись, взволнованные происшествием. Обещали заглянуть завтра, когда все успокоятся.
Мы с Костей сидели на кухне. Родители настояли на том, чтобы остаться с нами на ночь. Галина Петровна тоже не ушла.
Щётка лежала на столе между нами, как какой-то странный артефакт.
— Никогда бы не подумала, что этот подарок так... пригодится, — пробормотала свекровь, нервно поправляя причёску.
— Вы специально её выбрали? — спросила я, глядя на щётку. — Чтобы поставить меня на место?
Галина Петровна вздрогнула:
— Зиночка, я... — она запнулась. Впервые на моей памяти свекровь растерялась.
Костя положил руку мне на плечо:
— Зина, давай не сейчас...
— Нет, сейчас, — я посмотрела прямо в глаза свекрови. — Восемь лет я стараюсь быть хорошей женой вашему сыну. Работаю, веду дом, забочусь о нём. А вы всё равно считаете меня недостаточно хорошей. И сегодня решили это продемонстрировать при всех.
Галина Петровна опустила глаза. Её плечи поникли, что было совсем не похоже на обычно величественную осанку.
— Я не хотела обидеть, — тихо сказала она. — Просто... ты такая самостоятельная, успешная. У тебя карьера, свои интересы. Я боялась, что для Костика в твоей жизни останется мало места.
— И поэтому решили меня унизить? — я всё ещё была слишком взвинчена, чтобы говорить спокойно.
— Мама всегда так шутит, — вмешался Костя. — Просто неудачно получилось.
— Это не шутка, а издевательство, — возразила я. — И ты смеялся вместе с ней. Над своей женой.
Костя вздохнул и опустил голову:
— Прости. Я не подумал, как это выглядит со стороны. Просто привык, что мама так... выражает заботу.
— Заботу? — я не верила своим ушам.
— Зиночка, — Галина Петровна неожиданно взяла меня за руку. — Я действительно переживаю за вашу семью. Мне кажется, вы слишком много работаете, мало времени проводите вместе... И я боюсь, что Костик...
— Что я? — Костя поднял голову.
— Что тебе будет не хватать внимания, заботы, — свекровь говорила тихо, но твёрдо. — Что в один прекрасный день ты решишь, что такая жизнь тебя не устраивает.
Я посмотрела на мужа:
— Тебе не хватает внимания?
Костя растерянно потёр затылок:
— Нет, конечно. То есть, иногда бывает сложно... когда у тебя дедлайны или когда ты задерживаешься. Но я же понимаю, что работа важна.
— А я вот не понимаю, — вставила Галина Петровна. — В моё время жена...
— В ваше время женщины не могли быть архитекторами? — перебила я. — Или не должны были хотеть чего-то кроме уборки и готовки?
Свекровь поджала губы:
— Не переворачивай мои слова. Я лишь хочу, чтобы мой сын был счастлив.
— А вы думаете, что для счастья ему нужна домохозяйка? — я взяла щётку со стола. — И это должно было напомнить мне о моём "настоящем предназначении"?
Галина Петровна неожиданно рассмеялась, но как-то горько:
— Знаешь, я ведь тоже не всегда была домохозяйкой. Я работала инженером на заводе, пока не родился Костик. А потом... потом всё изменилось.
Я удивлённо посмотрела на неё. За восемь лет свекровь никогда не рассказывала о своей работе. Только о том, как правильно варить борщ и чистить ковры.
— Вы были инженером? — переспросила я.
— Да, и неплохим, — кивнула Галина Петровна. — Но тогда было другое время. Детский сад с восьми до шести, а работа до семи. Костик постоянно болел. Мой начальник постоянно недоволен. Муж требовал внимания и ужина... В общем, пришлось выбирать. И я выбрала семью.
Она вздохнула и посмотрела на сына:
— И ни разу не пожалела. Но иногда... иногда я думаю, что могла бы стать главным инженером. Или даже директором.
Я молчала, переваривая услышанное. Эта откровенность была совсем не похожа на обычное поведение моей свекрови.
— Почему вы никогда об этом не рассказывали? — спросила я.
Галина Петровна пожала плечами:
— Зачем? Это прошлое. Я сделала свой выбор.
— И хотите, чтобы я сделала такой же?
— Я хочу, чтобы вы были счастливы. Оба, — она потянулась к щётке и провела пальцами по щетине. — А эта дурацкая щётка... Я действительно хотела просто пошутить. Как с Анжелкой и её тряпкой.
Костя вдруг выпрямился:
— Мам, ты же понимаешь, что это не смешно?
Свекровь вздрогнула, удивлённо глядя на сына.
— Что? — переспросила она.
— Эти шутки. Они обидные и унизительные, — Костя говорил спокойно, но твёрдо. — Я раньше смеялся, потому что... ну, так принято было. Ты шутишь — я смеюсь. Но сегодня я понял, что это больно ранит Зину. И мне это не нравится.
Галина Петровна растерянно заморгала:
— Я не хотела никого обидеть...
— Но обидели, — Костя взял меня за руку. — И не только сегодня. Вы постоянно намекаете, что Зина недостаточно хорошая жена. Что она должна меньше работать и больше готовить. Но знаете что? Меня всё устраивает в нашей жизни.
Я сжала его руку, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. За восемь лет брака Костя впервые так открыто встал на мою сторону перед своей матерью.
Галина Петровна посмотрела на наши сцепленные руки, потом на щётку, всё ещё лежащую на столе.
— Знаете, — сказала она после паузы, — когда этот... человек ворвался, и я увидела, как Зина защищает тебя этой самой щёткой... Я вдруг поняла, что важно не то, кто и сколько убирает. Важно, кто рядом, когда приходит беда.
Она неожиданно всхлипнула:
— Простите меня. Я просто боялась потерять сына.
— Вы его не теряете, — тихо ответила я. — Вы приобретаете дочь. Если, конечно, захотите.
Галина Петровна молча кивнула, вытирая слёзы.
Костя обнял меня за плечи:
— Знаешь, а ведь если бы не эта щётка, неизвестно, чем бы всё закончилось.
— Семейная чистильщица, — хмыкнула я, но уже без обиды. — В каком-то смысле я действительно почистила ситуацию.
Мы все трое неловко рассмеялись, и напряжение, копившееся годами, начало таять.
— Может, чаю? — предложила свекровь. — Я как раз привезла тот травяной сбор, который ты любишь, Зиночка.
Я удивлённо посмотрела на неё:
— Я люблю травяной чай?
— Ты всегда берёшь добавку, когда я завариваю его на даче, — Галина Петровна неуверенно улыбнулась. — Я заметила.
Оказывается, она замечала гораздо больше, чем я думала. Просто не показывала этого.
— С удовольствием выпью чаю, — ответила я.
Мы сидели на кухне до глубокой ночи. Галина Петровна рассказывала о своей работе инженером, о том, как познакомилась с отцом Кости, о своих мечтах и страхах. Я говорила о своих проектах, о том, как важна для меня архитектура, и как я стараюсь совмещать работу и дом.
Щётка так и осталась лежать на столе — странный символ того, как нелепый подарок изменил нашу жизнь.
Утром, когда Галина Петровна собиралась уходить, она вдруг остановилась в дверях:
— Зиночка, я хотела бы... если можно... показать тебе кое-что. У меня сохранились мои старые чертежи. Инженерные проекты. Ничего особенного, но...
— С удовольствием посмотрю, — искренне ответила я.
Свекровь просияла, как будто я сделала ей лучший подарок в жизни.
Когда за ней закрылась дверь, Костя обнял меня сзади:
— Ну и юбилей у тебя получился.
Я повернулась к нему:
— Знаешь, для меня главное не то, что мы отбились от грабителя. Хотя это, конечно, тоже важно.
— А что?
— То, что ты наконец-то поговорил с мамой. По-настоящему. И, кажется, она услышала.
Костя задумчиво кивнул:
— Да, нам обоим это было нужно. Просто я не знал, как начать этот разговор.
Я засмеялась:
— Щётка помогла.
Мы посмотрели на злополучный подарок, всё ещё лежащий на кухонном столе. Обычная щётка для уборки, с деревянной ручкой и жёсткой щетиной. Ничего особенного. Просто инструмент, который очистил не только пол, но и наши отношения.
— С юбилеем, семейная чистильщица, — шепнул Костя и поцеловал меня.
Прошло три года с того памятного юбилея. Та самая щётка с деревянной ручкой теперь висела на стене в нашей гостиной в рамке со стеклом. Каждый раз, когда приходили гости, они спрашивали об этом странном элементе декора, и мы с Костей по очереди рассказывали историю, каждый раз добавляя новые детали.
— Зина, ты всё? Машина уже ждёт! — Костя заглянул в спальню, где я складывала последние вещи в чемодан.
— Почти, — улыбнулась я, застёгивая молнию. — Как думаешь, на даче будет холодно?
— Мама обещала натопить к нашему приезду, — он подхватил чемодан и поцеловал меня в щёку.
После того случая наши отношения с Галиной Петровной изменились. Не сразу, конечно. Первые месяцы всё ещё были неловкими, с осторожными разговорами и вымученными улыбками. Но постепенно лёд растаял.
Свекровь стала приглашать меня на свои инженерные встречи с бывшими коллегами. Оказалось, она всё это время поддерживала связь с ними, просто скрывала от нас. А я брала её с собой на архитектурные выставки. Сначала для галочки, а потом с удовольствием — Галина Петровна оказалась отличным собеседником с цепким профессиональным взглядом.
Костя выгрузил наши вещи в багажник. На заднем сидении уже лежала папка с моими эскизами.
— Ты правда думаешь, что из этого что-то выйдет? — с сомнением спросил он, кивая на папку.
— Посмотрим. Твоя мама говорит, что участок идеальный. Если проект ей понравится, можно будет начинать уже этим летом.
Полгода назад Галина Петровна неожиданно предложила мне спроектировать новый дом для неё на дачном участке.
— Старый совсем прохудился, — сказала она тогда. — А у меня есть немного сбережений. Хочу современный дом, но не слишком вычурный. Знаешь, как у тебя на том конкурсе, что ты выиграла в прошлом году.
Я растерялась: — Вы хотите, чтобы я спроектировала для вас дом? — А что такого? — свекровь пожала плечами. — Ты лучший архитектор из всех, кого я знаю. К тому же, не придётся платить за проект.
— Галина Петровна! — возмутилась я. — Шучу, шучу, — она рассмеялась. — Нормальную цену заплачу, не переживай.
И вот теперь мы ехали на дачу, чтобы представить первые наброски проекта. Я волновалась больше, чем перед встречей с самыми важными клиентами.
Дачный участок Галины Петровны располагался в живописном месте, в часе езды от города. Когда мы подъехали, свекровь уже ждала нас на крыльце. Рядом с ней стояла знакомая фигура.
— Смотри-ка, Анжелка тоже здесь, — удивился Костя.
Анжела, двоюродная сестра мужа, помахала нам рукой. После того юбилея мы стали общаться гораздо ближе. Оказалось, что у нас много общего — она тоже страдала от "шуточек" Галины Петровны, но в отличие от меня, никогда не решалась дать отпор.
— Пригласила посмотреть на твои наброски, — объяснила свекровь, обнимая нас. — Она же хочет пристройку делать, может, вдохновится.
В доме пахло пирогами и травяным чаем. На столе уже было всё готово для чаепития.
— Ну, показывай, — нетерпеливо сказала Галина Петровна, когда мы расселись вокруг стола.
Я достала эскизы и развернула их. С замиранием сердца следила за выражением лица свекрови.
— Хм, — она прищурилась, изучая детали. — А вот тут что?
— Это зимний сад. Вы говорили, что всегда о таком мечтали.
Галина Петровна задумчиво кивнула: — Да, говорила. И ты запомнила.
Два часа мы обсуждали проект. Свекровь вносила свои коррективы, но в целом ей всё нравилось. Когда мы закончили, она неожиданно взяла меня за руку:
— Спасибо, Зиночка. Кто бы мог подумать, что та дурацкая щётка нас так сблизит.
Мы рассмеялись. Костя обнял нас обеих. "Семейная чистильщица" теперь звучало совсем иначе — не как насмешка, а как тёплое напоминание о том дне, когда мы по-настоящему стали семьёй.