― Мама, посмотри, это капуста?
― Нет, кажется, сорняк. Хотя не знаю... Листья как у капусты вроде. Миша, посмотри, пожалуйста!
Подошел отец семейства. На него в этом высоконаучном ботаническом исследовании, похоже, возлагали большие надежды. Эксперт сорвал несколько пробившихся из-под земли листьев загадочного растения, придирчиво осмотрел:
― Да. Видите голубоватые прожилки? Это капуста… скорее всего. Лучше такие не трогать.
Июльское солнце, казалось, хотело изжарить все семейство Ковалевых. Подростки Наташа и Илья и их родители неумело пропалывали какие-то невидимые посадки посреди огромного, заросшего бурьяном поля.
Что привело сюда городских жителей в сорокаградусную июльскую жару? Мечта!
Елена и Михаил давно мечтали о своей даче. Елене, учительнице начальных классов, выделили участок во вновь созданном садово-огородном товариществе в двадцати километрах от города. Супруги долго спорили, ввязываться ли в это долгое и ресурсоемкое предприятие. Наташа с Ильей, лежа в своих кроватях в детской комнате, слышали с другого конца квартиры нетерпеливый и усталый голос отца и воркующий ласковый ― матери.
― Лена, ты просто не понимаешь, что такое строить дачу с нуля! Мы не потянем! Да и подумай, где мы, а где сельское хозяйство!
― Миша, понемногу все сделаем. Не боги горшки обжигают. Представь, свой домик. Огород заводить не будем, посадим деревья ― будет сад... Кусты ― смородина, малина... Малина сама разрастается... Бабушка моя все время воевала с этими зарослями...
Спор затянулся до середины ночи, а на следующий день вся семья рисовала план будущей дачи. В воображении детей карандашный набросок превращался в заросший фруктовыми деревьями зеленый двор с небольшим уютным домиком.
В субботу преисполненное энтузиазмом семейство с огородным инструментом, замотанным в тряпки, погрузилось в пригородный автобус и через полчаса тряски обозревало месторасположение будущей дачи.
― Мда, ― произнес наконец Михаил после долгой паузы.
― Ну, ребята, ищите табличку с нашим номером участка, ― бодро скомандовала Елена.
С этого началась их недолгая дачная эпопея. Приезжали раз в неделю-две на автобусе. Обратно иногда приходилось идти пешком. Инструменты надоело возить с собой ― завернули в полиэтилен, закопали на участке. Потом долго искали, так и не нашли. Все же посадили огород ― выросли только кабачки сказочных размеров. «Капуста» спустя месяц оказалась сорняками со стеблем чуть ли не в руку толщиной, от которых избавлялись при помощи садовой пилы и кухонного топорика, привезенных из дома. Спали в палатке посреди поля. В общем, все это было хлопотно, тяжело и не внушало надежды на успех.
Проект закрыли, дачу родители так и не построили. О своих приключениях на ниве сельского хозяйства долго вспоминали все вместе, со смехом.
Но сейчас Наталье было больно до слез за несостоявшийся родительский проект, как бывает больно за несбывшуюся заветную мечту любимого человека.
* * *
Из грустных мыслей вывел сердитый голос мужа:
― Наташ, ты опять пригласила родителей к нам на дачу на выходные?
― Ну да. Юра, мама с папой уже месяц к нам не приезжали.
― Разве не надо со мной этот вопрос согласовать? У меня вообще-то были планы. Знаешь, сколько работы во дворе и в доме? Твои приедут ― опять ничего не успею сделать, придется их развлекать целыми днями. Мне же никто не поможет!
― К чему эти упреки насчет помощи? Ты знаешь, как у родителей со здоровьем! Да и работа не кончается, а жизнь проходит. Я думала, что дача нужна для того, чтобы вместе с семьей хорошо время проводить!
― Думаю, в первую очередь твоя семья ― это наши дети и я.
― И мои родители. И нашим детям полезно общение с бабушкой и дедушкой.
― Ладно, Наташа, как речь заходит о твоих родителях ― тебя не переубедить.
― В чем вообще проблема? Я соскучилась по ним. Почему я каждый раз должна отвоевывать право пригласить их к нам? Я так хочу, чтобы они немного отдохнули, подышали свежим воздухом. Тем более, что неизвестно, будет ли у нас такая возможность в следующем году.
Тут разговор перескочил на другую конфликтную тему. Разговоры о продаже дачи Юрий начал вести еще несколько лет назад. Выручку от продажи предлагал пустить на доплату за обмен их двухкомнатной квартиры на трехкомнатную. Наталья отчаянно сопротивлялась. Но в этом году, когда их дочери исполнялось четырнадцать лет, а сыну одиннадцать, целесообразность увеличения квартиры начала перевешивать все ее доводы.
― Почему ты так реагируешь? ― сердился Юрий. ― Продажа дачи ― не конец света!
― Тебе легко говорить! Для тебя это просто недвижимость. Товар. Для меня же тут каждый уголок наполнен нашей любовью, планами, мечтами. Просто взять и избавиться от всего этого? Отдать чужим людям? И почему ты один решаешь?
― Глупости, без тебя я, конечно, ничего не решу. Хотя, честно говоря, уже есть реальный покупатель, предлагал мне хорошие деньги за наш дом. Но я сам ничего не решаю, по-моему, сейчас именно ты так поступаешь. Подумай в конце концов, о детях! Подростки не должны жить в одной комнате! У нас нет другого варианта. Вчетвером в двух комнатах тесно, ― говорил Юрий, и Наталья, хоть и больно было в этом признаться, понимала, что с дачей все равно придется расстаться.
В беседку пришли дети. Наталья посмотрела на своих подросших чад. «Ева совсем взрослая, ― подумала с гордостью и грустью, ― Интересно, что думают дети о продаже дачи, как они к этому отнесутся?»
― Ребята, хорошая у нас дача? ― ласково спросила Наталья.
Денис коротко угукнул. Ева произнесла:
― Норм. Только интернет тормозит.
― И нам бы кондиционер хотя бы один на второй этаж. Вам внизу хорошо, а мы там жаримся, ― добавил Денис.
― Понятно. Мы с папой собираемся продать дачу и поменять нашу квартиру на трехкомнатную. Что вы об этом думаете?
― Круто! У меня будет своя комната!
― И у меня! О, наконец-то!
― И вы не будете скучать по этому дому и саду?
― Мам, ну, по правде, дом-то не очень. Мне вот стыдно друзей пригласить. Знаешь, какая дача у Ани Семеновой? У нас по сравнению с ними просто избушка. Да и торчим тут каждое лето, а в городе друзья без нас общаются.
Юрий торжествующе посмотрел на жену, хотя ему стало жалко Наталью ― от рассуждений детей она совсем сникла. Ребята, почувствовав это, постарались сгладить свою резкость.
― Мамочка, не переживай. Вырастем ― купим тебе другой дом, лучше этого в сто раз.
«Ну да, конечно! Как я своим родителям «купила», ― с горечью подумала Наталья, а Ева с Денисом продолжали шумно обсуждать преимущества обмена квартиры.
Наталья вышла из беседки и направилась к дому. Реакция детей была последней каплей. В доме она перестала сдерживать душившие ее слезы. Она чувствовала себя одинокой и несчастной. Никто из близких людей ее не поддержал. Уют, созданный собственными руками, теперь не радовал, а вызывал все новые приступы отчаяния от мыслей о предстоящей утрате.
Через несколько дней к семье приехали в гости бабушка с дедушкой.
Поздно вечером, оставшись с родителями наедине, Наталья рассказала все, что ее так тревожило. Михаил с Еленой слушали взрослую дочь, украдкой бросая друг на друга вопросительные взгляды.
К вечернему разговору вернулись за завтраком.
Было дурманящее ароматами цветов июньское утро. Солнце с утра било прямо в беседку, но не палило, наоборот, приятно грело, разгоняя утреннюю прохладу. Домочадцы, позевывая, собрались за столом в ожидании чая с яблочным пирогом.
― Наташенька, насчет нашего вчерашнего разговора, ― посматривая на мужа, начала Елена.
― Ладно, мам, давай не будем. Такое утро приятное...
― Нет, подожди... Юрочка, иди к нам. Послушайте, что мы хотим предложить.
Юрий заранее напрягся, приготовился отстаивать свою позицию.
Продолжил тесть:
― Вы, конечно, правильно рассуждаете насчет квартиры. В двухкомнатной вам уже тесно. Но нам жалко вашу дачу. Это уже как, знаете, родовое гнездо для нас всех. Так не хочется терять ее.
Юрий чуть заметно фыркнул и дернул плечом.
― И вам хотим помочь. В общем, так... Мы продаем свою однушку, отдаем вам деньги на доплату за трехкомнатную квартиру.
― Папа, ну что вы придумали! А вы где будете жить? ― заволновалась Наталья.
― А мы будем жить тут. А вы будете к нам в гости приезжать, помогать и внуков на лето привозить. Я об этом всегда мечтала, ― призналась Елена.
Наталья с Юрием переглянулись… И глаза у обоих засияли. Эта идея с каждой секундой казалась им все более привлекательной.
― Михаил Николаевич, все-таки тут не настолько комфортно, и зимой холодновато будет…
― Юра, так это все решаемо. Какая-то денежка после продаж-обменов, я так понимаю, у вас останется. Вот и придумаем тут с отоплением. Да и стены можно утеплить. В общем, это уже детали. В целом-то как вам эта идея?
Все сошлись на том, что идея прекрасная. Ее долго обсуждали за чаем и потом весь день до отъезда бабушки с дедушкой в город. Общие планы сблизили родных людей. На душе у всех стало тепло. Как будто семейный очаг, потухший было, вновь разгорелся и согрел всем сердца.
Автор: Валерия Кул
Меж трех мужчин
― Три? Серьезно? На фига тебе столько?
На добром лице Кати было неподдельное удивление. Она не видела подругу два года, поэтому была шокирована изменениями и новостями, которые они сейчас обсуждали.
― Да. Три. А что? По-моему, вполне удачное и счастливое число, ― усмехнулась Маша, хорошо одетая стройная шатенка лет тридцати, с жестким взглядом. Она не видела смысла это скрывать и даже в какой-то мере испытывала гордость.
― Вот уж от кого я такого не ожидала, так это от тебя! Всегда была такой тихоней, ботаником. А тут на тебе. Такие изменения!
Катя даже прихлопнула в ладоши, демонстрируя свое восхищение.
― Ты так говоришь, как будто сейчас этим кого-то удивить можно. Многие имеют по несколько любовников, да еще и в серьезных отношениях состоят. А я хотя бы никому ничего не должна.
― Да это понятно. Просто обычно так мужики делают. Женщины же хранительницы очага и все такое.
― Все так делают… Просто женщины не кричат об этом на каждом углу.
― Что-то, когда я уезжала в Германию, ты такой распутной не была, ― рассмеялась Катя. Она не хотела задеть Машу, однако другой формулировки в голову не пришло.
Маша слегка скривилась от слова «распутная».
― Называй как хочешь. Просто я устала от двойных стандартов. Мужчина, у которого несколько женщин ― красавчик. А женщина ― ш.алава.
Катя слегка улыбнулась, но поджала губы. Именно так в обществе и считалось. Пережитки патриархата, изжившая себя мораль ― не суть важно, главное, что это осуждалось.
― Но почему я, самодостаточная, успешная женщина, должна подстраиваться под мнение серой массы? Эти люди в большинстве своем ничего не добились. Они замкнулись в свои моральные рамки, которые во всеуслышание называют принципами, и гавкают на других исподтишка. И в большинстве случаев это именно неудовлетворенные своими мужиками женщины, которым проще обвинять других во всех смертных грехах, чем заняться личной жизнью. Обычная зависть, замаскированная под этику.
Сказано было сильно. От Маши так и веяло самоуверенностью и решимостью сломать общественные стандарты. Катя же чувствовала себя слишком неуверенно, чтобы развивать дискуссию.
― Не спорю. Не спорю. Имеешь право! Я ни в коем случае не осуждаю и даже в чем-то завидую.
И было чему позавидовать! Катя была в отношениях уже более трех лет, но перспектива замужества даже не маячила на горизонте. А интимная жизнь… Они уже давно пресытились друг другом, но ничего с этим не делали. Жили вместе просто потому, что было комфортно и привычно. И Катя не могла отрицать, что ей чего-то не хватало. От обыденности ― тошнило. Вот только не было повода что-то менять. Она просто ждала предложения, чтобы двинуться дальше и уже заниматься семьей и детьми. А завести любовника просто не решилась бы. И речь даже не о морали и порядочности, а именно о смелости. О страхе быть пойманной.
― Но как все так сложилось? Два года назад ты и одного мужика завести не могла. А тут сразу трое. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>