Детский сад, штаны на подтяжках. Раньше как-то не особо обращала на это внимание, а теперь стало интересно понаблюдать со стороны, как общаются мои родственники, когда тема касается меня. Вспомнила старый анекдот. Вернулся мужик с рыбалки пустой, входную дверь приоткрыл и с опаской в квартиру заглядывает, а жена ему: «Да заходи, не бойся. Я коту уже кильку купила». Так и эти. Бабуля с чувством выполненного долга и гордостью героя, пережившего чуть ли не танковое сражение, позвонила маме и сообщила, что всё прошло без эксцессов. Мама ей: «Ну слава богу, а то сидим тут, как на пороховой бочке, и боимся лишний раз пошевелиться, чтоб бедой не обернулось». Смешные такие. Падающие шкафы и взрывающиеся микроволновки ещё никто не отменял. Если бы я на них по-настоящему обиделась, бедой и сидение на одном месте могло бы обернуться. Я ради интереса через полчасика Мишане позвонила ― ответил сразу же, бодро и весело, словно два месяца до этого не шифровался. Сказал, что пытался найти Тумановых через соцсети, но безуспешно. А я ответила, что информация запоздала ― искомое уже нашлось. Как я и предполагала, мама сразу же поставила всех причастных в известность, что буря миновала.
Смех смехом, но с переездом нужно было что-то решать. Дождь продолжал лить, я продолжала думать. На работу ведь только-только устроилась, жалко от неё отказываться. И деваться некуда. Если родственнички уже всё обсудили и не озвучили, что выделят мне из средств, вырученных от продажи бабулиного дома, хоть что-то на первое время, значит, поднимать этот вопрос не имеет смысла ― найдётся тысяча отговорок, почему всё именно так, а не иначе. Ну и ладно. Не очень-то и хотелось. Переживу как-нибудь. Зато у папы наконец-то будет новая машина, а то вкладываться в ремонт старой уже давно нерентабельно. Зарплату в питомнике вроде достойную обещали, можно будет где-нибудь там же в пригороде съёмное жильё поискать. Это в городе всё дорого, а в деревнях как-то попроще. Время есть. Всё решаемо. К Мишане всё-таки не хочу, потому что он меня эксплуатировать будет. Я же женщина, да? Бесплатное приложение к газовой плите, стиральной машинке и швабре. Не-не. Пусть сам о себе заботится или женится уже.
Воскресенье было потрачено на наведение порядка в ящике с нитками. Бабушка любит порядок во всём, но в этом отношении совершенно безалаберная. Бросает клубки в картонную коробку, не закрепляя кончики нитей, потом роется там, а нитки спутываются. Мне всё равно заняться нечем было, вот и распутывала весь день этот ком размером с диванную подушку. Заодно вспомнила, как в детстве училась вязать крючком ажурные салфетки ― бабуля утверждала, что подсчёт петелек отвлекает от дурных мыслей, что для меня крайне полезно. С салфетками у меня не срослось, зато умею вязать простые коврики.
В понедельник приехала мама. Бабушка сразу же самозабвенно закатила глаза под лоб, брякнулась на диван и добросовестно начала стонать на тему «бедные мои ноженьки». Только что по кухне прыгала, как сайгак, но ради заботы любящей дочери ограничила себя в перемещениях по дому почти полностью. Странно, что с таким талантом её в молодости из местного сельского клуба выперли безжалостно. Такая актриса зазря пропадает.
Мы ещё раз в спокойной семейной обстановке обсудили перспективу моего переезда в никуда, после чего я сложила свои немногочисленные вещи в рюкзак и укатила домой. Насчёт вторника Лидия Ивановна ничего не говорила ― нужно выйти на работу, а то так ведь и за прогулы могут уволить ещё до окончания испытательного срока. Дома застала папу, который теперь смотрел на меня виновато. Какая-никакая, но я ведь не чужой ребёнок. Маме с бабулей не стыдно меня без средств к существованию за порог выставить, а папе совестно, потому что он в мой «дурной глаз» никогда не верил.
Остаток этого дня потратила на поиск жилья в пригороде ― просто приценивалась, листая объявления в Интернете. Недалеко от питомника есть большое село и посёлок. Всё дорого, конечно, потому что рядом с областным центром. Чем дальше, тем дешевле ― логично, но меня это не устраивает. Нашла несколько объявлений о сдаче квартир в посёлке. Там дома старые, трёхэтажные, а по цене получается, что мне почти половину зарплаты за квартиру отдавать придётся. И это без коммунальных. Вообще не вариант. Это не жизнь получится, а выживание.
Во вторник утром поехала в питомник, но зря ― на входе нос к носу столкнулась с хозяином и выяснила, что вынужденные выходные не являются причиной для беспокойства и даже засчитываются в испытательный срок. Мне там сейчас нечего делать, половина персонала так отдыхает. Хозяин же и привёз меня обратно в город на своей машине ― спасибо и на этом, хоть не пришлось топать под дождём до автобусной остановки. Жаль, конечно. Хотела сосредоточиться на работе, чтобы отвлечься от проблем, но не получилось. А дома делать нечего ― еды мама наготовила с запасом, папе даже после рабочего дня моё общество не требуется, в телевизоре ничего интересного. Решила почитать о проклятиях ― расширить кругозор, так сказать. Понятно, что в сети адекватную информацию найти нереально, но хотя бы смеха ради.
Среда, четверг, пятница… К субботе распогодилось, но Лидия Ивановна всё равно сказала, что на работу мне нужно выйти только в среду ― земле надо немного подсохнуть после дождей. Я от безделья уже разве что выть не начала. В воскресенье вернулась мама, и я вообще сбежала из дома на улицу, потому что она привезла целый пакет свежих карасей, а я запах сырой рыбы не выношу. От скуки решила проведать Полинку в магазине, но нарвалась на сестрицу Туманова, потому что у Полины, оказывается, теперь по воскресеньям выходной. Хотела сразу же уйти, но Лариса попросила задержаться, потому что некоторые растения в горшках начали чахнуть, а она не знает, как с этим бороться.
― Вы же всё равно магазин закрывать будете и под кафе переделывать, ― напомнила я. ― Просто сделайте обрезку и снизьте цену. Или вообще устройте распродажу, пока у вас тут всё не загнулось.
Рыжий одуванчик насупился и разочарованно поставил меня в известность, что планы о реконструкции и переоборудовании магазина в кафе пропали впустую. Туманов-старший поторопился с покупкой. Приходили специалисты, которые сказали, что помещение не соответствует каким-то требованиям и его нельзя использовать даже для крошечной пекарни. Шаурмичную ― да, открыть можно. Кофейню, магазин готовых кондитерских изделий, но не то, что хотели Геннадий Васильевич и его дочурка.
― Ну так пеките пиццу на Пушкина, а здесь продавайте готовое, ― не поняла я суть проблемы.
― Это не то, ― многозначительно и уныло ответила мне Лариса.
То, не то… Хотела сказать ей, что строить бизнес на одних только хотелках не получится, но промолчала. Меня это не касается. А растения всё-таки осмотрела ― они ни в чём не виноваты. Видимых причин для увядания не нашла, а озвучивать предположение о том, что цветочкам не нравится аура новых владельцев, не рискнула, потому что у этой девицы характер взрывной. Я ещё не забыла, как она из милого одуванчика превращается в бешеного пуделя и начинает брызгать слюной. Посоветовала сменить удобрения и провести обработку от паутинного клеща ― девочка всё равно не знает, что это такое, поэтому сошло за дельную рекомендацию.
― А возвращайся обратно сюда, ― вдруг предложила она. ― Папа, наверное, всё равно теперь продавать этот магазин будет, а Полина говорила, что ты бы его выкупила, если бы тебе предложили. Я поговорю с отцом. Можно даже в рассрочку, наверное.
― Нет уж, спасибо, ― отказалась я. ― У меня уже есть работа.
Жалко растения. Я в них душу вложила. Каждый росточек лелеяла, к каждому кустику подход свой был. Всё цветущее при мне цвело, а теперь… Даже кактусы подгнивать начали. И ведь времени после моего увольнения совсем немного прошло. Полинка, между прочим, могла бы позвонить и попросить, чтобы я заглянула на досуге и посмотрела, что с моими питомцами не так. Но она работает ради зарплаты, а не для души. Без любви и инициативы.
А вечером, когда я вернулась в пропахшую жареными карасями родительскую квартиру, мне позвонил Руслан. Я не хотела общаться с ним, пока Ангелина не выяснит, можно ли обернуть проклятие вспять, но ответила на этот звонок, поскольку думала, что он тоже хочет спросить меня о том, как вернуть пышный и цветущий вид чахнущему товару.
― У меня к тебе есть деловое предложение, ― прозвучало не то чтобы неожиданно, но не по настроению.
― Если хочешь предложить мне выкуп магазина в рассрочку, забудь, ― сразу же ответила я.
― Не выкуп, а партнёрство, ― прозвучало деловито из динамика. ― Откроем ООО на двух учредителей. Твой опыт плюс моё финансирование. Прибыль пополам. Моя доля дохода пойдёт в счёт погашения долга отцу, а тебя эти расходы не коснутся. Там не такая уж и большая сумма, успею расплатиться, а потом просто выйду из партнёрства.
― Это с чего вдруг такая фантастическая щедрость? ― заподозрила я подвох.
― Можешь считать это компенсацией за вину перед тобой моей семьи. Не отказывайся сразу. Подумай. Можешь даже не заниматься магазином сама, а просто найми и обучи адекватных продавцов, которым не всё равно. Я в этом ничего не понимаю. Позвони, если надумаешь. Я больше не буду тебя тревожить.
Не знаю, почему, но я вдруг представила, как он, бедолага, одной только здоровой правой рукой букеты упаковывает, когда Полину подменяет. Сам же был в магазине в тот день, когда Кеша вернулся. Наверное, готовые композиции покупателям впаривал, потому что с гипсом нормально упаковку не сделаешь. Мог бы просто закрыть точку на этот день, но не закрыл.
― Кеш, ну вот почему он такой странный? Что ему от меня нужно? ― тоскливым тоном спросила я у попугайчика.
Кеша в ответ повторил звон тибетских колокольчиков, которые до сих пор висят у магазинной двери, хотя Туманов-старший и сказал, что это прошлый век. Заманчивое, конечно, предложение. Я получу то, о чём мечтала изначально, и без всяких долгов. В подсобке даже жить можно, если навести там порядок и поставить, например, кресло-кровать. Туалет есть, а помыться… Да в тазике можно, я не гордая. А потом смогу и квартиру снять, когда доходы позволят. И работа стабильная круглый год, а не в зависимости от дождей, направления ветра и прочих капризов погоды. Всё хорошо, конечно, но Туманов же постоянно будет у меня перед носом маячить. Через четыре года я должна стать причиной его смерти. Как мириться с этим фактом? «Подумай», ― сказал он. Я-то, конечно, подумаю, вот только тем для раздумий в последнее время стало неоправданно много. Работа, проклятие, переезд… А теперь ещё и это. И хочется, и колется, и работать в питомнике мне нравится больше. Но если затяну с раздумьями, Туманов-старший просто продаст этот магазин кому-то ещё. Нужно было хотя бы спросить у Руслана, сколько времени у меня есть на раздумья, а то профукаю своё счастье и винить потом буду только себя.