— Что ты тут делаешь? — раздался за спиной Ксении удивлённый женский голос с явным оттенком раздражения.
Ксения резко обернулась. На пороге веранды стояла Елена Викторовна — её бывшая свекровь, которую она не видела больше года после развода с Андреем. Рядом с ней стояла незнакомая женщина того же возраста с таким же озадаченным выражением лица.
— Я? — растерялась Ксения. — Это вы что здесь делаете? Это моя дача.
Елена Викторовна сжала губы и с покровительственным видом поправила массивное ожерелье из бирюзы.
— Ксюша, не говори ерунды. После развода тебе досталась квартира, а дача — Андрею. Мы с Тамарой приехали отдохнуть от городской суеты.
Ксения почувствовала, как лицо наливается жаром. День и без того был тяжёлым: срочный проект на работе, пробки на выезде из города, а теперь ещё это.
— Елена Викторовна, — Ксения старалась говорить ровно, хотя внутри всё кипело. — Эта дача никогда не была нашей с Андреем общей. Она досталась мне от деда ещё до свадьбы. Это моя собственность.
Свекровь посмотрела на неё так, будто Ксения была ребёнком, придумавшим небылицу.
— Тамара, ты слышала? — обратилась она к подруге. — Нет, милая. При разделе имущества всё было ясно: квартира — тебе, дача — Андрею. Я точно знаю, он сам мне говорил.
— Никто такого не говорил, потому что это ложь, — Ксения начала терять терпение. — У нас с Андреем была только квартира в ипотеке, её мы и делили. Эта дача всегда была только моей.
Тамара неловко переступила с ноги на ногу, явно чувствуя себя неуютно.
— Леночка, может, это какая-то ошибка?
— Никакой ошибки! — отрезала Елена Викторовна. — Мы с Андреем всё обсудили. Я имею право здесь быть.
— Покажите документы, подтверждающие ваши слова, — Ксения скрестила руки. — Свидетельство о собственности на имя Андрея или договор дарения от меня.
Свекровь замешкалась, но быстро ответила:
— Я не таскаю с собой документы! Андрей разрешил мне здесь жить, и этого достаточно.
— Нет, не достаточно, — твёрдо сказала Ксения. — Это моя дача, и у меня есть все бумаги. Прошу вас собрать вещи и уйти.
— Никуда я не пойду! — вспыхнула Елена Викторовна. — Мы с Тамарой приехали на всё лето. Я тут уже три месяца, и всё было нормально, пока ты не появилась.
Ксения опешила.
— Три месяца? Вы живёте в моём доме без моего разрешения?
— Мне не нужно твоё разрешение, если Андрей согласен, — фыркнула свекровь.
— Тогда, — Ксения достала телефон, — я вызываю полицию. Пусть разбираются с незаконным вторжением.
Елена Викторовна побледнела. Она явно не ожидала такого.
— Ты не посмеешь, — попыталась она надавить. — Полицию на мать своего бывшего мужа? На старую женщину?
— Посмею, если вы не уйдёте сами. У вас полчаса.
Тамара коснулась плеча Елены Викторовны:
— Лена, не стоит накалять. Если она права насчёт документов...
— Я не девчонка, — спокойно перебила Ксения. — Я взрослая женщина и хозяйка этого дома.
Елена Викторовна бросила на подругу гневный взгляд, но спорить не стала. С громким вздохом она направилась в дом.
— Ладно, мы уйдём. Но ты пожалеешь, что выгнала пожилую женщину, мать человека, которого звала мужем.
Пока женщины собирались, Ксения осмотрела дачу. Повсюду были следы чужого присутствия: чужие вещи в ванной, незнакомые баночки на кухне, фотографии Елены Викторовны с Андреем на комоде. Ксении на них не было.
Через час гостьи уехали на такси. Ксения села на крыльцо и позвонила Андрею.
Его телефон не отвечал. Она оставила сообщение и решила заночевать на даче. Утром её разбудил звонок.
— Ты что натворила? — без предисловий начал Андрей.
— Доброе утро, — спокойно ответила Ксения. — Если про вчера, то я просто избавилась от незваных гостей.
— Ты выгнала мою мать! Она звонила в слезах!
— А ты знал, что она три месяца жила на моей даче без моего ведома?
Повисла пауза.
— Это наша дача, — неуверенно сказал Андрей. — При разводе...
— Мы делили только ипотечную квартиру, — перебила Ксения. — Дача была моей ещё до свадьбы, от деда. Ты это знаешь.
— Мама сказала...
— Твоя мама соврала. Можешь проверить документы. Но даже если бы дача была твоей, это не даёт ей права здесь жить. Ты ей разрешал?
Снова тишина.
— Нет, — признался Андрей. — Она попросила ключи на пару дней, я сказал, что их у меня нет.
— Но она всё равно здесь оказалась. Откуда ключи, Андрей?
— Не знаю. Может, сделала копию, пока мы были женаты?
Ксения вздохнула. Это было похоже на правду. Елена Викторовна всегда всё держала под контролем.
— Это моя собственность, и я не хочу, чтобы она тут появлялась без разрешения. Это ясно?
— Ясно, — буркнул Андрей. — Но можно было решить иначе, а не выгонять пожилую женщину.
— А она могла не лгать, что дача твоя, — парировала Ксения. — И, кстати, она была с подругой.
— Наверное, с Тамарой. Они дружат давно.
— Андрей, я хочу продать дачу. Если твоя мама ещё раз здесь появится, я обращусь в полицию.
— Продать? — удивился он. — Ты же любила это место...
— Это было давно, — отрезала Ксения. — Теперь мне нужны деньги, а не дача.
После разговора Ксения обошла соседей. Первыми были Ивановы — пожилая пара, живущая на даче с весны до осени.
— Ксюша! — обрадовалась Ольга Петровна. — Давно тебя не видели. А твоя свекровь говорила, что ты сюда не вернёшься.
— Бывшая свекровь, — поправила Ксения. — Мы с Андреем развелись. Что она ещё говорила?
Ольга Петровна смутилась.
— Что дача теперь Андрею досталась, и она за ней присматривает. Звала нас в гости... Такая энергичная, всё у неё кипит. Хотела клумбы разбить.
— А по хозяйству что-то делала? — спросила Ксения.
— Нет, только болтала, — махнула рукой соседка. — Приезжала с подругой, иногда на неделю. Последние три месяца почти не уезжала.
От соседей Ксения узнала, что Елена Викторовна представлялась хозяйкой дачи, рассказывая, будто Ксения при разводе забрала квартиру, а Андрею оставила только дачу.
— И все поверили? — удивилась Ксения.
— Ты не появлялась, — пожала плечами Ольга Петровна. — А она тут командовала, всех угощала. Кто бы усомнился?
Вернувшись, Ксения осмотрела дом. В шкафах были вещи Елены Викторовны, в ящике — её заметки о ремонте. В спальне нашёлся блокнот с планами: «Починить крыльцо», «Договориться о заборе», «Узнать про прописку». Прописка? Ксения удивилась.
Её мысли прервал звонок в ворота. На пороге стоял мужчина в костюме.
— Здравствуйте, я Павел, риелтор. У меня встреча с хозяйкой дачи, Еленой Викторовной.
Ксения похолодела.
— Её здесь нет, — твёрдо сказала она. — Я Ксения Александровна, владелица. Вот документы.
Павел растерялся, глядя на свидетельство.
— Но... мне звонила женщина, назвалась Еленой Викторовной. Хотела продать дачу.
— Она не имеет права, — отрезала Ксения. — Это мошенничество.
Риелтор ушёл, а Ксения написала Андрею о случившемся. Ответа не было.
Вечером подъехало такси. Из него вышли Елена Викторовна и Андрей. Ксения наблюдала из окна. Андрей выглядел напряжённым.
— Привет, — устало сказал он, когда Ксения открыла дверь. — Можно войти?
— Конечно, это же «твоя» дача, — с сарказмом ответила Ксения, пропуская их.
Елена Викторовна прошла с гордо поднятой головой.
— Я за вещами, — заявила она. — Андрей заставил.
— Да, мама, собирайся, — сказал Андрей. — Мне надо поговорить с Ксюшей.
Елена Викторовна ушла в спальню, а Андрей сел на кухне.
— Объясни, что происходит, — попросил он. — Мама говорит одно, ты — другое.
— Ты сам не разберёшься? — Ксения села напротив. — Эта дача от деда, ещё до свадьбы. Помнишь, как мы крышу красили?
Андрей кивнул.
— Помню. Но мама так уверенно говорила... А про риелтора — правда?
— Правда. Он приходил, сказал, что Елена Викторовна хочет продать дачу.
— Боже, — Андрей покачал головой. — Не верю.
— Не верь мне, верь документам, — сказала Ксения. — И твоя мама, похоже, хотела тут прописаться.
Андрей побледнел.
— Это перебор. Я с ней поговорю.
— Нет, — остановила Ксения. — Я сама хочу объяснений.
Она вошла в спальню.
— Зачем вы пытались продать мою дачу? — спросила она.
Елена Викторовна замерла.
— Не выдумывай. Я просто узнавала цены на участки.
— Тогда почему риелтор пришёл с предложением?
— Он меня не так понял, — отрезала свекровь.
— А прописка? — Ксения показала блокнот.
Елена Викторовна вспыхнула.
— Ты рылась в моих вещах? Это подло!
— Подлее, чем пытаться продать чужое?
Вошёл Андрей.
— Мама, это правда? — спросил он. — Ты хотела продать Ксюшину дачу?
Елена Викторовна смешалась.
— Я... хотела свой дом за городом, — выдавила она. — Вы оба получили что-то после развода, а у меня только квартира. Думала, продам эту дачу, куплю что-то своё.
— Это мошенничество, мама, — тихо сказал Андрей. — Тебя могли посадить.
— Да кто бы стал возиться! — вспылила она. — Ксения сюда не ездит, участок заброшен. А я бы жила, наслаждалась...
— За мой счёт, — вставила Ксения.
— Ты столько забрала у Андрея! — в голосе свекрови задрожали слёзы. — Неужели жалко дачу для его матери?
— Мама, хватит, — остановил Андрей. — Ксения ничего не забирала. Мы делили по закону. Дача — её.
Елена Викторовна посмотрела на сына с обидой.
— Ты всегда за неё.
— Нет, за правду. Собирайся, мы уезжаем. А потом к врачу.
— К какому врачу? — возмутилась она.
— Андрей, — мягко сказала Ксения, — не надо. Просто уезжайте. Я не буду заявлять в полицию, но если она вернётся, я это сделаю.
Когда они уехали, Ксения рухнула в кресло. Елена Викторовна никогда её не жаловала, но дойти до такого...
На следующий день Ксения связалась с другим риелтором — надёжным, по рекомендации. Она решила продать дачу. Место, где были счастливые моменты, теперь вызывало только боль.
Через неделю дачу осматривали покупатели. Ещё через три недели сделка состоялась — участок купила семья с детьми.
Андрей звонил, извинялся за мать, говорил, что водил её к доктору. Ксения была сдержанна и не поддерживала его попытки сблизиться.
— Просто следи, чтобы она не пыталась продать чужое, — сказала она в последнем разговоре. — Остальное меня не касается.
Спустя два месяца, разбирая вещи, Ксения нашла фото с дачи: они с Андреем, счастливые, с садовыми граблями. На заднем плане — Елена Викторовна с неодобрительным взглядом. Теперь его смысл был ясен.
Ксения выбросила снимок. Деньги от продажи дачи пошли на ремонт квартиры и поездку, о которой она мечтала. О бывшем муже и его матери она больше не слышала — и была этому рада.