Жил-был мальчик по имени Тимоша. Он обожал рисовать, запускать бумажные кораблики в лужах, слушать, как папа напевает песенку, чиня велосипед. Но сегодня всё было не так. Утром Тимоша решил сделать сюрприз: нарисовал на стене в гостиной огромное солнце с улыбкой, маму, папу и себя, держащихся за руки. «Они обрадуются!» — думал он. Но вместо этого мама вздохнула: «Опять краски на обоях…», а папа пробормотал: «Надо же было взять альбом для рисования…»
А вечером родители заговорили громко-громко. Тимоша прижал к груди плюшевого зайца и смотрел в окно. «Это из-за моего рисунка на стене… Я всё испортил», — шептал он, чувствуя, как щёки становятся мокрыми.
Тут в комнату прокрался лунный свет. Тимоша схватил карандаш и листочек бумаги и написал неровными буквами:
«Дорогая Луна, я нарисовал солнце на стене, и теперь мама с папой ругаются. Пожалуйста, скажи им, что я больше так не буду. Пусть они перестанут…»
Письмо он положил на подоконник, а Луна, словно услышав, мягко качнулась в небе. И вдруг… Тимоша оказался в лунном саду, где воздух пахнул ванилью, а трава светилась, как звёзды.
«Привет, Тимоша», — зазвучал голос, похожий на шёпот ветра. Это была Луна, которая улыбалась, как добрая бабушка. — Я знаю твою беду. Взрослые иногда сердятся, даже когда любят.
— Но они кричали из-за моего рисунка… — всхлипнул мальчик.
Луна покачала головой:
— О нет, малыш! Они говорили о чём-то своём, как два облака, которые сталкиваются, чтобы пролиться дождём. Твоё солнце на стене — это прекрасно! Они просто забыли сказать тебе это.
Луна протянула Тимоше три сверкающих шарика: мамин — с бантиком, папин — в очках, и его собственный — с кисточкой.
— Видишь? У каждого шарика есть ниточка. И ты не сможешь управлять другим шаром, дергая за свою нить. Так и твои мама с папой, как эти шарики. Они сами дергают за свои ниточки. И сами управляют своими шариками-чувствами.
Тимоша разжал ладонь. Шарики взмыли вверх, переливаясь, как радуга.
— А если я опять сделаю что-то не так? — прошептал он.
— Закрой глазки, представь, что вдыхаешь аромат пирога, а выдыхаешь, как будто сдуваешь одуванчик. И повторяй: «Я не виноват. Они меня любят. Мы — семья».
Лунный сад растворился, и Тимоша открыл глаза. На кухне папа мыл посуду, а мама, увидев его, обняла:
— Прости, мы не заметили, какое красивое солнце ты нарисовал… Повесим на него рамку?
А папа добавил, подмигнув:
— Но в следующий раз рисуй в альбоме, ладно? А то обои скоро кончатся!
С тех пор, если Тимоша слышал, как родители спорят, он брал альбом и рисовал их смешными облаками с улыбками. Он знал, что даже когда мама с папой ругаются, они все равно очень сильно его любят.