— А это вообще наше купе! Мы заняли его первыми!
Высокий мужчина предпенсионного возраста стоял в проходе, загораживая вход. Его лицо покраснело от негодования, а пальцы сжимали билет так крепко, что бумага начала мяться. За его спиной маячила фигура женщины, по-видимому, жены, с таким же возмущенным выражением лица.
Ирина устало вздохнула. День и без того выдался тяжелым — опоздала на первую электричку, потом долго плутала по вокзалу в поисках нужной платформы. И вот теперь это.
— Извините, но у меня билет на это место, — она протянула свой посадочный талон. — Нижняя полка, купе номер семь.
— Мало ли что там написано! — фыркнул мужчина, даже не взглянув на билет. — Мы с женой всегда ездим в этом купе. Уже пять лет подряд!
Ирина почувствовала, как начинает закипать. В тесном коридоре вагона становилось душно. За спиной уже образовалась небольшая очередь из пассажиров, которые не могли пройти из-за этой нелепой сцены.
— Послушайте, — она старалась говорить спокойно, — система бронирования случайным образом не учитывает ваши многолетние предпочтения. Если на билете указано это место, значит, оно мое.
— Валера, может, не надо... — тихо произнесла женщина, но мужчина только отмахнулся.
— Надя, не вмешивайся! — отрезал он и снова повернулся к Ирине. — Я не знаю, кто вы такая, но мы не собираемся никуда переезжать.
В этот момент в разговор вмешался проводник — молодой парень с усталыми глазами и потертым планшетом в руках.
— В чем проблема? — спросил он, пытаясь протиснуться между пассажирами.
— Вот эта гражданка пытается занять наше купе! — тут же отозвался мужчина.
— Покажите ваши билеты, пожалуйста, — вздохнул проводник с видом человека, который каждый день сталкивается с подобными ситуациями.
Ирина протянула свой билет. Мужчина неохотно достал два посадочных талона и передал их проводнику. Тот быстро просмотрел все три билета и покачал головой.
— Так, товарищ Петров, — обратился он к мужчине, — ваши места в восьмом купе, а не в седьмом. Вы ошиблись.
— Не может быть! — Валера выхватил билеты и начал внимательно их изучать. — Мы всегда ездим в седьмом купе!
— В этот раз система распределила вас в восьмое, — терпеливо объяснил проводник. — Пожалуйста, освободите купе для других пассажиров.
На лице Валеры отразилась целая гамма эмоций — от недоверия до смирения. Наконец, он пробурчал что-то неразборчивое и начал собирать вещи, которые они с женой уже успели разложить.
— Пять лет подряд мы ездили в седьмом купе, — продолжал он ворчать, запихивая чемодан под сиденье в соседнем отсеке. — Пять лет! А теперь какой-то компьютер решает, где нам сидеть!
Ирина зашла в освобожденное купе и с облегчением опустилась на нижнюю полку. Напротив нее сидел пожилой мужчина с газетой, который, казалось, не обращал никакого внимания на весь этот конфликт.
— Добрый день, — вежливо поздоровалась Ирина.
— Здравствуйте, — ответил сосед, не отрываясь от газеты. — Не обращайте внимания на этого Валеру. Он каждый год устраивает такое представление. И каждый год оказывается не в том купе.
Ирина удивленно приподняла брови:
— Вы его знаете?
— В том-то и дело, что нет, — усмехнулся мужчина, складывая газету. — Я всего второй раз еду этим поездом. Но в прошлый раз он точно так же скандалил из-за этого самого купе. Я думаю, это его своеобразный ритуал.
Ирина невольно улыбнулась. Напряжение начало отпускать.
— Меня зовут Михаил Аркадьевич, — представился сосед, протягивая руку.
— Ирина, — она пожала протянутую ладонь.
— Далеко едете?
— До Новосибирска.
— Значит, нам по пути. Я тоже до Новосибирска, — Михаил Аркадьевич достал из портфеля термос. — Чай будете? У меня с собой листовой, хороший.
Ирина с благодарностью приняла предложение. За окном медленно проплывали пригородные пейзажи. Поезд набирал ход.
К вечеру купе полностью заполнилось. На верхней полке над Ириной расположилась молодая девушка с ярко-розовыми волосами и множеством браслетов на руках. Она представилась как Алиса и почти сразу же погрузилась в свой телефон, изредка хихикая над чем-то в наушниках.
Четвертым пассажиром оказался мужчина лет тридцати пяти, с аккуратной бородкой и в очках с тонкой оправой. Он вежливо кивнул всем присутствующим, представился Дмитрием, быстро забросил свой небольшой рюкзак на верхнюю полку и тоже достал книгу.
В купе установилась та особенная атмосфера поездной отчужденности, когда все признают присутствие друг друга, но стараются не нарушать личные границы.
Ирина смотрела в окно, наблюдая, как быстро темнеет. Она ехала к сестре Ольге, которую не видела уже три года. Последнее время их отношения были натянутыми, но ее звонок неожиданно разрушил стену молчания. Сестра сообщала о своей беременности. Ирина взяла отпуск на неделю и решилась на эту поездку, хотя до последнего сомневалась в правильности своего решения.
— Вы не против, если я немного приглушу свет? — спросил Михаил Аркадьевич, отрываясь от своей книги. — Глаза уже устали.
— Конечно, — кивнула Ирина.
Дмитрий тоже согласно кивнул, не отрываясь от чтения. Только Алиса, кажется, даже не заметила вопроса, продолжая что-то быстро печатать на телефоне.
Когда свет стал приглушенным, Ирина почувствовала, как на нее накатывает усталость. День выдался слишком насыщенным. Она закрыла глаза, собираясь немного вздремнуть.
Сквозь дрему она слышала, как проводник объявлял о приближении к какой-то станции, как хлопала дверь соседнего купе. Потом был стук колес, убаюкивающий и ритмичный. Ирина провалилась в сон.
Её разбудил странный звук. Сначала ей показалось, что это часть сна, но потом звук повторился — тихий, но отчетливый стук, как будто кто-то осторожно постукивал по стеклу.
Ирина открыла глаза. В купе было темно, только тусклый ночник создавал слабое голубоватое свечение. Михаил Аркадьевич тихо похрапывал на своей полке. Сверху не доносилось ни звука — видимо, и Алиса, и Дмитрий тоже спали.
Стук повторился. Теперь Ирина была уверена, что он доносится со стороны окна. Она повернулась и чуть не вскрикнула от неожиданности — в стекле отражалось чье-то лицо.
Поезд в этот момент проезжал через какой-то населенный пункт, и свет фонарей на мгновение осветил это лицо — бледное, с темными провалами глаз. Ирина отпрянула от окна. Сердце бешено колотилось.
«Этого не может быть, — подумала она. — Мы движемся со скоростью около 80 километров в час. Никто не может бежать рядом с поездом».
И все же лицо было там, прижатое к стеклу, словно висящее в темноте ночи.
Ирина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она хотела разбудить Михаила Аркадьевича, но что-то остановило её. А что, если ей просто померещилось?
Она снова посмотрела в окно. Лица больше не было, только темнота и редкие огни деревень, мимо которых они проезжали.
«Показалось», — с облегчением подумала Ирина и снова легла.
Но сон не шел. Образ того лица в окне продолжал стоять перед глазами. Было в нем что-то знакомое, что-то, что она не могла точно определить. Это беспокоило ее даже больше, чем сам факт появления лица за окном движущегося поезда.
Ирина лежала без сна, прислушиваясь к монотонному стуку колес и тихому дыханию попутчиков. Она пыталась убедить себя, что ей просто приснился кошмар, что никакого лица не было. И почти убедила, когда услышала тихий голос сверху:
— Вы тоже его видели?
Ирина вздрогнула. Голос принадлежал Алисе.
— Кого? — осторожно спросила Ирина, хотя уже знала ответ.
— Лицо в окне, — прошептала Алиса. — Бледное такое, с темными глазами.
Ирина почувствовала, как по коже побежали мурашки.
— Мне... мне показалось, — неуверенно ответила она.
— Мне тоже сначала так подумала, — Алиса свесилась с верхней полки, и в тусклом свете ночника ее лицо выглядело необычно серьезным, совсем не таким, как днем. — Но потом я его опять увидела. Он как будто скользит рядом с поездом.
— Это невозможно, — прошептала Ирина. — Мы движемся слишком быстро.
— Я знаю, — кивнула Алиса. — Но я его видела. И вы тоже.
Они помолчали, прислушиваясь к стуку колес. Поезд плавно покачивало на стыках рельсов.
— Вы верите в призраков? — вдруг спросила Алиса.
Ирина хотела сказать «нет», но что-то остановило ее. Она вспомнила историю, которую рассказывала бабушка еще в детстве — о поездах-призраках и пассажирах, которые никогда не достигают своей станции.
— Не знаю, — честно ответила она. — Никогда не сталкивалась с чем-то подобным.
— А я однажды видела. В старом доме моей бабушки, — Алиса говорила шепотом, но в её голосе не было страха, скорее, заинтересованность. — Многие не верят, когда я рассказываю. Но теперь вы тоже видели.
Ирина не знала, что ответить. Часть её упорно твердила, что всё это глупости, что им обеим просто померещилось. Но другая часть не могла отрицать того, что она действительно видела лицо в окне.
— Как вы думаете, кто это? — спросила Ирина.
— Может быть, кто-то, кто когда-то путешествовал этим маршрутом, — предположила Алиса. — Знаете, есть такие истории о душах, которые не могут найти покой и продолжают свой путь снова и снова.
— Звучит жутковато, — поежилась Ирина.
— Не обязательно, — пожала плечами Алиса. — Может быть, ему просто нравится этот маршрут. Может быть, он путешествует вместе с нами, просто... по-своему.
Ирина посмотрела в окно. Снаружи была только темнота. Никаких лиц, никаких отражений.
— Давайте попробуем поспать, — предложила она. — Утром все это будет казаться глупым.
— Может быть, — согласилась Алиса, но в её голосе слышалось сомнение. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответила Ирина и закрыла глаза, не особо веря, что сможет уснуть.
Утро встретило их серым дождем и промозглым холодом. Поезд остановился на какой-то небольшой станции, и проводник объявил двадцатиминутную остановку.
Ирина решила выйти размяться. Она надела куртку и вышла на перрон. Воздух был свежим после дождя, и это немного взбодрило её. Ночные страхи казались теперь глупыми и далекими.
На перроне было немноголюдно. Несколько пассажиров курили под навесом, кто-то спешил в сторону станционного буфета. Ирина сделала несколько шагов вдоль состава, разминая затекшие ноги.
— Не выспались? — рядом с ней появился Дмитрий, её попутчик из купе.
— Немного, — кивнула Ирина. — Поездная бессонница.
— Знакомо, — улыбнулся он. — В первую ночь всегда сложно. Привыкаешь к стуку колес, к чужому дыханию вокруг.
Они неспешно прогуливались вдоль поезда.
— Странный сон мне приснился, — вдруг сказала Ирина. — Будто я видела лицо за окном. Прямо во время движения.
Она сама не знала, зачем рассказывает об этом малознакомому человеку, но что-то подтолкнуло её поделиться этим странным переживанием.
Дмитрий остановился и внимательно посмотрел на неё:
— Вы тоже его видели?
Ирина замерла:
— Что значит «тоже»?
— Я видел это лицо вчера ночью, — тихо произнес Дмитрий. — Проснулся от какого-то звука и увидел его — бледное, прижатое к стеклу.
Ирина почувствовала, как по спине пробежал холодок:
— Алиса, девушка с верхней полки, тоже его видела.
Они молча смотрели друг на друга, пытаясь осмыслить ситуацию.
— Это какой-то розыгрыш? — неуверенно предположила Ирина. — Может быть, проводники так развлекаются?
— Как? — покачал головой Дмитрий. — Как они могут создать иллюзию лица за окном движущегося поезда?
— Не знаю, — призналась Ирина. — Может быть, это какое-то отражение? Игра света и тени?
Дмитрий задумчиво посмотрел на поезд:
— Возможно. Но странно, что мы все видели одно и то же.
К ним подошла Алиса, держа в руках стаканчик с кофе:
— О чем шепчетесь?
— О нашем ночном «госте», — ответил Дмитрий. — Оказывается, мы все его видели.
— Я же говорила! — оживилась Алиса. — Это не может быть совпадением.
— Может быть, стоит спросить проводника? — предложила Ирина. — Вдруг это какое-то известное явление на этом маршруте?
— Отличная идея, — поддержал Дмитрий. — Пойдемте, пока стоянка не закончилась.
Они нашли их проводника у входа в вагон. Он проверял билеты у новых пассажиров.
— Извините, — обратилась к нему Ирина, когда он освободился. — У нас есть странный вопрос. Вы когда-нибудь слышали о... лице за окном на этом маршруте?
Проводник медленно повернулся к ним:
— Лицо за окном?
— Да, — кивнула Ирина. — Бледное такое, с темными глазами. Как будто кто-то движется рядом с поездом и заглядывает в окна.
Проводник молчал так долго, что Ирина уже начала жалеть о своем вопросе. Наконец он тихо произнес:
— Купе номер семь?
Теперь настала очередь Ирины и её попутчиков замолчать от удивления.
— Да, — выдохнула Алиса. — Откуда вы знаете?
Проводник оглянулся по сторонам, словно проверяя, не слышит ли их кто-нибудь, и тихо произнес:
— Многие видят его в седьмом купе. Уже много лет.
— Кто это? — спросил Дмитрий.
— Никто не знает наверняка, — покачал головой проводник. — Есть разные истории. Одни говорят, что это пассажир, который выпал из поезда много лет назад и теперь ищет свое место. Другие считают, что это машинист из прошлого века, который до сих пор следит за состоянием путей.
— И вы в это верите? — недоверчиво спросила Ирина.
Проводник пожал плечами:
— Я верю тому, что вижу своими глазами. А я его видел не раз. И не только я.
— Что нам делать? — спросила Алиса, и в её голосе впервые проскользнул страх.
— Ничего, — улыбнулся проводник. — Он никому не причиняет вреда. Просто... путешествует вместе с нами.
Прозвучал гудок, сигнализирующий о скором отправлении.
— Пора возвращаться в вагон, — сказал проводник. — Не беспокойтесь о нашем попутчике. Он просто наблюдает.
Вернувшись в купе, они обнаружили Михаила Аркадьевича, который спокойно пил чай из своего термоса.
— А я вас потерял, — улыбнулся он. — Думал, вы все в буфет ушли.
— Мы просто вышли подышать воздухом, — ответила Ирина, не зная, стоит ли рассказывать старику о ночном происшествии.
Но Алиса не стала сдерживаться:
— Михаил Аркадьевич, а вы что-нибудь видели или слышали ночью?
— Например? — поднял брови старик.
— Ну, что-то необычное, — уклончиво ответила девушка. — За окном, например.
Михаил Аркадьевич внимательно посмотрел на каждого из них и вдруг улыбнулся:
— Вы про нашего призрака, да?
Ирина почувствовала, как по спине побежали мурашки:
— Так вы тоже его видели?
— В этот раз нет, — покачал головой старик. — А вот в прошлую поездку — да. Именно в этом купе.
— И вы... не испугались? — осторожно спросила Алиса.
— Чего бояться? — пожал плечами Михаил Аркадьевич. — Он никому не вредит. Просто наблюдает.
— Но кто он такой? — не выдержал Дмитрий. — Проводник рассказал какие-то легенды, но что на самом деле?
Михаил Аркадьевич задумчиво посмотрел в окно:
— Кто знает? Может быть, это и правда душа погибшего пассажира или машиниста. А может быть, что-то совсем другое.
— Что вы имеете в виду? — нахмурилась Ирина.
— В старых поверьях говорится, что иногда сами поезда обретают своего рода... сознание, — тихо произнес старик. — Особенно те, что долго ходят по одному маршруту. И это сознание может проявляться по-разному. Некоторые видят лица в окнах, другие слышат странные звуки или голоса.
— Вы хотите сказать, что это... дух поезда? — недоверчиво спросила Алиса.
— Я ничего не утверждаю, — улыбнулся Михаил Аркадьевич. — Просто делюсь старыми историями.
Поезд тронулся, набирая ход. За окном снова начал моросить дождь, капли стекали по стеклу, создавая причудливые узоры.
— А что, если, — вдруг сказал Дмитрий, — это не просто призрак или легенда? Что, если это что-то более материальное?
— О чем вы? — спросила Ирина.
— Я инженер, — объяснил Дмитрий. — И я знаю, что иногда техника может создавать оптические иллюзии. Например, особое сочетание вибрации, света и отражения может создать эффект лица или фигуры там, где их на самом деле нет.
— Хотите сказать, это какой-то оптический эффект? — заинтересовалась Ирина.
— Возможно, — кивнул Дмитрий. — Особенно если учесть, что все мы видели это лицо именно ночью, когда освещение особенное, а мозг более восприимчив к иллюзиям.
— Это не объясняет, почему мы все видели одно и то же, — возразила Алиса. — И почему именно в седьмом купе.
— Возможно, в этом купе особое расположение окна относительно внешних источников света, — предположил Дмитрий. — Или особенная вибрация из-за расположения вагона.
Они продолжали обсуждать эту загадку, предлагая различные объяснения — от сверхъестественных до сугубо научных. Время летело незаметно, и вскоре день начал клониться к вечеру.
Когда наступила ночь, никто из них не спешил ложиться спать. Алиса отложила телефон, Дмитрий закрыл книгу, а Михаил Аркадьевич прервал свое чаепитие. Они не обсуждали это, но все понимали, что ждут одного и того же — появится ли их ночной «гость» снова?
Проводник уже погасил основной свет, оставив только тусклый ночник. За окном была кромешная тьма — поезд проходил через безлюдные территории, где не было ни деревень, ни городов.
— Может быть, стоит немного поспать? — неуверенно предложила Ирина, хотя сама не чувствовала усталости.
— Я пока не хочу, — покачал головой Дмитрий.
— Я тоже, — поддержала его Алиса.
Михаил Аркадьевич только улыбнулся, не говоря ни слова.
Они сидели в полумраке, прислушиваясь к стуку колес и изредка перебрасываясь короткими фразами. Никто не хотел признаваться, но все они ждали и одновременно боялись увидеть то самое лицо за окном.
Время тянулось медленно. Ирина начала думать, что, возможно, прошлой ночью им действительно просто померещилось. Может быть, это был просто сон или игра теней на стекле.
И в этот момент они услышали — тихий, но отчетливый стук по окну. Раз, потом еще раз.
Все мгновенно затихли. Ирина почувствовала, как волосы на затылке встают дыбом. Она повернулась к окну, и в тот же момент снаружи вспыхнул свет — они проезжали мимо одинокого фонаря где-то в полях.
И в этом мимолетном свете она увидела его — бледное лицо с темными провалами глаз, прижатое к стеклу. Оно было прямо там, за окном мчащегося поезда, словно зависшее в воздухе.
Алиса вскрикнула. Дмитрий резко подался вперед, вглядываясь в темноту. Михаил Аркадьевич остался неподвижным, только его глаза расширились.
— Вы видели? — прошептала Ирина. — Вы все это видели?
— Да, — выдохнул Дмитрий. — Это... это невозможно.
— Я же говорила! — воскликнула Алиса, её голос дрожал от возбуждения и страха. — Это настоящий призрак!
Михаил Аркадьевич молчал, продолжая смотреть в окно, хотя там снова была только темнота.
— Что нам делать? — спросила Ирина. — Может быть, позвать проводника?
— И что он сделает? — покачал головой Дмитрий. — Мы уже знаем, что он в курсе. Все проводники этого маршрута знают о... нём.
Стук повторился, на этот раз громче. Все четверо замерли. Ирина почувствовала, как сердце колотится где-то в горле. Она не могла отвести взгляд от окна, хотя и боялась снова увидеть то лицо.
— Я думаю, — вдруг нарушил тишину Михаил Аркадьевич, — что он чего-то хочет от нас.
— Чего? — шепотом спросила Алиса.
— Может быть, он просто хочет быть услышанным, — пожал плечами старик. — Или увиденным.
— И что вы предлагаете? Поговорить с ним? — нервно усмехнулся Дмитрий.
— А почему бы и нет? — спокойно ответил Михаил Аркадьевич и повернулся к окну. — Здравствуйте! Мы вас видим. Чего вы хотите?
Алиса тихо ахнула. Ирина ждала, что Дмитрий начнет возражать или смеяться над этой идеей, но он сидел с серьезным лицом, не сводя глаз с окна.
Несколько секунд ничего не происходило. Потом снова раздался стук — три раза подряд, ритмично, как будто в ответ.
— Ого, — выдохнула Алиса. — Он действительно нас слышит.
— Спросите его, кто он, — прошептала Ирина, сама удивляясь, что поддерживает эту странную идею.
Михаил Аркадьевич кивнул:
— Кто вы? Как вас зовут?
Стук повторился — на этот раз это была длинная серия стуков, словно азбука Морзе.
— Он пытается что-то сказать, — предположил Дмитрий. — Но я не понимаю код.
— Может быть, он не говорит на нашем языке? — предположила Алиса. — Или не может говорить вообще?
Стук стал более частым, настойчивым. Поезд в этот момент начал замедляться — они приближались к очередной станции.
— Кажется, он волнуется, — заметила Ирина. — Может быть, он боится, что мы сейчас выйдем и больше не вернемся?
— Или он хочет, чтобы мы что-то сделали на этой станции, — предположил Дмитрий.
Поезд медленно подходил к перрону. Сквозь окно стали видны тусклые огни маленькой станции.
— Посмотрите! — вдруг воскликнула Алиса, указывая на стекло.
На запотевшем окне появились буквы — как будто кто-то писал пальцем с внешней стороны. Медленно, одна за другой, складывались в слово: «ПОМОГИТЕ».
— Боже мой, — прошептала Ирина. — Он просит о помощи.
Буквы начали таять, но тут же рядом стали появляться новые: «КУПЕ 7».
— Купе семь, — прочитал вслух Дмитрий. — Наше купе.
— Но что это значит? — растерянно спросила Алиса. — Что мы должны сделать?
Михаил Аркадьевич задумчиво потер подбородок:
— Возможно, в этом купе что-то произошло. Что-то, что держит его здесь.
Поезд окончательно остановился. Объявили получасовую стоянку — станция была узловой, многие пассажиры выходили, заходили новые.
— Я думаю, нам стоит спросить кого-нибудь из старожилов станции, — предложил Дмитрий. — Может быть, они знают какую-нибудь историю, связанную с этим поездом и седьмым купе.
— Хорошая идея, — согласилась Ирина. — Пойдемте.
— Я останусь, — сказал Михаил Аркадьевич. — Мои ноги уже не те. Но буду ждать ваших новостей.
Ирина, Дмитрий и Алиса вышли на перрон. Ночь была прохладной, но дождь прекратился. Станция была маленькой, всего пара платформ и старое кирпичное здание вокзала.
— С чего начнем? — спросила Алиса.
— Может быть, с дежурного по станции? — предложил Дмитрий. — Если здесь есть какие-то легенды, он должен их знать.
Они направились к зданию вокзала. Внутри было тепло и почти пусто — только пожилая женщина дремала на скамейке в углу, да кассир скучал за своим окошком.
— Извините, — обратился Дмитрий к кассиру, — мы ищем дежурного по станции. Хотели бы задать несколько вопросов.
Кассир — усталый мужчина средних лет — с подозрением посмотрел на них:
— Какие-то проблемы с поездом?
— Нет, — поспешила заверить его Ирина. — Просто... мы слышали некоторые истории об этом маршруте. О седьмом купе, если быть точнее.
Выражение лица кассира мгновенно изменилось. Он напрягся и быстро огляделся по сторонам.
— А, вы об этом, — тихо произнес он. — Да, дежурный может рассказать. Он тут дольше всех работает. Пройдите через ту дверь, — он указал на неприметную дверь в глубине зала. — Его зовут Егор Петрович.
Поблагодарив кассира, они прошли к указанной двери. Дмитрий осторожно постучал.
— Входите, — раздался хриплый голос.
Комната дежурного по станции была маленькой, заставленной старыми шкафами с папками. За столом, заваленным бумагами, сидел пожилой мужчина с седыми усами и внимательными глазами.
— Чем могу помочь? — спросил он, оглядывая незваных гостей.
— Здравствуйте, Егор Петрович, — начала Ирина. — Нам сказали, что вы работаете здесь давно и можете рассказать... об одной истории.
— О какой же? — приподнял брови дежурный.
— О седьмом купе, — тихо произнесла Алиса. — И лице за окном.
Егор Петрович долго молчал, изучая их лица. Потом тяжело вздохнул и указал на стулья:
— Присаживайтесь. История долгая.
Они сели. Егор Петрович достал из ящика стола старую фотографию в рамке и положил перед ними:
— Узнаёте?
На черно-белом снимке был молодой человек в форме проводника. У него было открытое лицо с легкой улыбкой. Абсолютно обычное лицо — но все трое мгновенно узнали его.
— Это он, — выдохнула Ирина. — Лицо за окном.
— Александр Никитин, — кивнул Егор Петрович. — Проводник. Пятьдесят лет назад он работал на этом маршруте.
— Что с ним случилось? — спросил Дмитрий.
— Официальная версия — несчастный случай, — ответил дежурный. — Поезд шел в сильный буран. Александр проверял сцепку между вагонами и сорвался. Его тело нашли только через три дня.
— А неофициальная версия? — тихо спросила Алиса.
Егор Петрович снова тяжело вздохнул:
— В ту ночь в седьмом купе ехал высокопоставленный чиновник. Говорят, он был сильно пьян и начал приставать к проводнице. Александр вступился за девушку, и между мужчинами произошла драка. Поезд тряхнуло на повороте, и они оба вывалились из тамбура. Чиновник зацепился за поручень, а Александр упал на рельсы.
— Ужасно, — прошептала Ирина.
— А дальше началось самое странное, — продолжил Егор Петрович. — Через неделю после похорон пассажиры стали замечать лицо за окном именно в том самом седьмом купе. Некоторые даже утверждали, что видели, как на стекле появляются надписи. Всегда одни и те же слова: «Помогите» и «Купе 7».
— Но чего он хочет? — спросил Дмитрий. — В чем ему нужна помощь?
— Говорят, — понизил голос дежурный, — что после инцидента того чиновника быстро перевели в другой город. Никакого расследования не было. В документах указали, что Александр сам не удержался на обледеневшей площадке. А его семья — жена и маленькая дочь — остались без пенсии и помощи. Жена вскоре умерла от горя, а дочь попала в детский дом.
— Как несправедливо, — Алиса покачала головой.
— Многие считают, что душа Александра не может успокоиться, пока правда не будет раскрыта, — закончил Егор Петрович. — Но прошло уже полвека. Вряд ли кто-то сейчас сможет что-то исправить.
Они сидели в тишине, осмысливая услышанное. Из репродуктора на станции объявили о скором отправлении поезда.
— Нам пора, — сказала Ирина, поднимаясь. — Спасибо вам за рассказ.
— Подождите, — Егор Петрович протянул им пожелтевший листок бумаги. — Это вырезка из газеты того времени. Здесь упоминается имя того чиновника — Валерий Петров. Возможно, это поможет... успокоить его.
Ирина взяла вырезку. Все трое переглянулись.
— Валерий Петров? — переспросил Дмитрий. — Тот самый пассажир, который спорил с вами из-за купе!
— Боже мой, — прошептала Ирина. — Пять лет подряд они с женой ездили в седьмом купе... Он сказал это.
— Может быть, это родственник? — предположила Алиса. — Сын или внук?
— Или он сам, — тихо произнес Егор Петрович. — Полвека прошло, но он вполне мог дожить до наших дней.
На этот раз поезд подал сигнал более настойчиво.
— Нам пора, — повторила Ирина. — Еще раз спасибо.
Когда они выбежали на перрон, поезд уже готовился к отправлению. Они едва успели запрыгнуть в свой вагон.
Вернувшись в купе, они обнаружили, что Михаил Аркадьевич не один. Напротив него сидел их проводник с чашкой чая в руках.
— А, вот и вы, — улыбнулся старик. — Познакомьтесь, это Сергей, наш проводник. Мы с ним разговорились.
— Здравствуйте, — кивнул проводник. — Михаил Аркадьевич рассказал мне о ваших... встречах с нашим призраком.
— Мы только что узнали его историю, — сказала Ирина, переводя дыхание после бега. — Александр Никитин, да?
Проводник удивленно посмотрел на неё:
— Вы уже знаете?
— Нам рассказал дежурный по станции, — пояснил Дмитрий. — Трагическая история.
— И вы знаете про Петрова? — спросил проводник.
— Да, и представьте себе совпадение, — начала Алиса, но Ирина внезапно перебила её:
— Тот пассажир, который спорил со мной из-за купе... Это был он? Тот самый чиновник?
Проводник медленно кивнул:
— Валерий Петров. Каждый год он пытается занять именно седьмое купе. Говорит, что это его традиция. Но мы всегда стараемся заселить его в другое место. Официально, конечно, никто ничего не говорит, но среди проводников есть негласное правило — не пускать его в седьмое купе.
— Но зачем он вообще возвращается сюда? — удивился Дмитрий. — Если он виновен в чьей-то смерти, разве не логично было бы избегать этого поезда?
— Кто знает? — пожал плечами проводник. — Может, и его что-то держит здесь. Может, таким образом он пытается искупить свою вину.
— Или проверить, не появляется ли призрак до сих пор, — предположила Алиса.
Поезд набирал ход, отправляясь в ночь. За окном снова была только темнота.
— Что нам теперь делать? — спросила Ирина.
— Может быть, стоит поговорить с Петровым? — предложил Дмитрий. — Сказать ему, что мы знаем правду.
— И что это даст? — усомнилась Алиса. — Прошло полвека. Даже если он признается, это никак не поможет Александру или его дочери.
— Его дочь может быть еще жива, — заметил Михаил Аркадьевич. — Если ей было пять-шесть лет тогда, сейчас ей около шестидесяти.
Они сидели в тишине, размышляя. За окном проносилась ночь, стук колес был единственным звуком, нарушающим тишину.
И вдруг раздался уже знакомый стук по стеклу. Все мгновенно повернулись к окну. В темноте они снова увидели то же лицо — бледное, с темными глазами, но теперь они знали, кому оно принадлежит.
— Александр, — тихо произнесла Ирина. — Мы знаем, что случилось. Мы хотим помочь.
На запотевшем стекле стали появляться буквы: «ДОЧЬ».
— Ваша дочь? — спросил Дмитрий. — Вы хотите, чтобы мы нашли вашу дочь?
«ДА».
— Но как нам её найти? — беспомощно развела руками Алиса. — У нас нет никакой информации.
«ПЕТРОВ ЗНАЕТ».
Буквы растаяли, а вместе с ними исчезло и лицо за окном. Купе снова погрузилось в полумрак.
— Кажется, наша задача ясна, — сказал Михаил Аркадьевич после долгой паузы. — Нужно поговорить с Петровым.
— Я могу отвести вас к нему, — предложил проводник. — Только... будьте осторожны. Он не из тех, кто легко признается в своих ошибках.
Валерий Петров сидел в восьмом купе один — его жена, по словам проводника, ушла в вагон-ресторан. Дмитрий и Михаил Аркадьевич остались в их купе на случай, если появится призрак, а Ирина и Алиса решили поговорить с Петровым.
Проводник постучал в дверь купе:
— Валерий Иванович, к вам посетители.
— Кто еще? — недовольно отозвался знакомый ворчливый голос.
— Пассажиры из седьмого купе, — ответил проводник. — У них к вам важный разговор.
Послышалось шуршание, потом дверь купе отодвинулась. Петров выглядел недовольным:
— Что вам нужно?
— Можно войти? — вежливо спросила Ирина. — Разговор личный.
Петров нехотя отступил, пропуская их в купе. Проводник тактично удалился, оставив их наедине.
— Так что вам нужно? — повторил Петров, когда они сели напротив него.
Ирина посмотрела на Алису, потом глубоко вздохнула и решилась:
— Мы знаем об Александре Никитине.
Лицо Петрова мгновенно изменилось. Он словно постарел на несколько лет за секунду. Его взгляд метнулся к двери, словно он искал пути к отступлению.
— Не понимаю, о чем вы, — глухо произнес он.
— Пятьдесят лет назад в седьмом купе произошел несчастный случай, — спокойно продолжила Ирина. — Молодой проводник заступился за свою коллегу и погиб.
— Это были другие времена, — вдруг сказал Петров, опустив голову. — Я был молод, глуп и пьян. И слишком высокого мнения о себе.
Ирина и Алиса переглянулись, не ожидая такого быстрого признания.
— Мы не собираемся никуда сообщать об этом, — осторожно сказала Алиса. — Прошло слишком много времени. Но... его дух до сих пор не нашел покоя.
— Я знаю, — тихо ответил Петров. — Я видел его. Каждый год, когда еду этим поездом. Поэтому и пытаюсь попасть в седьмое купе — чтобы увидеть его, сказать, как я сожалею.
— Он хочет, чтобы вы помогли его дочери, — сказала Ирина. — Вы знаете, что с ней стало?
Петров поднял глаза — в них стояли слезы:
— Я нашел её двадцать лет назад. Она выросла в детском доме, потом вышла замуж, родила детей. Я... я перевел на её счет довольно большую сумму. Анонимно, конечно. И следил, чтобы у неё все было хорошо.
— Но вы не рассказали ей правду? — догадалась Алиса.
— Нет, — покачал головой Петров. — Не хватило смелости. Да и зачем ей знать, что её отец погиб из-за такого, как я?
— Возможно, именно этого и хочет Александр, — предположила Ирина. — Чтобы его дочь узнала правду о его смерти. Что он погиб, защищая женщину, а не по собственной неосторожности.
Петров долго молчал, глядя в окно. Потом тихо произнес:
— Возможно, вы правы. Я слишком долго жил с этим грузом. Пора с ним расстаться.
— Вы знаете, как найти её? — спросила Алиса.
— Да, — кивнул Петров. — Она живет в Новосибирске. Работает учительницей в школе.
Ирина вздрогнула:
— В Новосибирске? Как её зовут?
— Мария Александровна Никитина, — ответил Петров. — Хотя по мужу она теперь Соколова.
Ирина почувствовала, как по спине пробежал холодок:
— Мария Соколова? Учительница литературы?
Петров удивленно посмотрел на неё:
— Да, откуда вы знаете?
— Это мать моей сестры, — прошептала Ирина. — Точнее, двоюродной сестры. Я как раз сейчас еду к Ольге.
Теперь настала очередь Петрова удивляться:
— Невероятно... Какое совпадение.
— Или не совпадение, — тихо произнесла Алиса. — Может быть, Александр специально привел вас в этот поезд, Ирина. Чтобы вы помогли раскрыть правду.
Они вернулись в свое купе и рассказали Дмитрию и Михаилу Аркадьевичу о разговоре с Петровым. Все были потрясены этим странным совпадением.
— Что вы теперь будете делать? — спросил Дмитрий.
— Я расскажу тете Маше правду, когда приеду, — ответила Ирина. — О её отце, о том, как он на самом деле погиб. Она заслуживает знать, что её отец был героем. И Ольга тоже… должна знать про своего деда.
В эту ночь лицо за окном больше не появлялось. Они долго сидели в полумраке купе, разговаривая и размышляя о странных переплетениях судеб. Постепенно усталость взяла свое, и один за другим они погрузились в сон.
Утро встретило их ярким солнцем. За окном проплывали сибирские пейзажи — бескрайние поля, перелески, маленькие деревушки.
— Мы прибываем через два часа, — сообщил проводник, принося чай.
— А как Петров? — спросила Ирина.
— Он решил сойти с поезда. Его жена тоже.
Они переглянулись. Никто не знал, что сказать.
— Кстати, — добавил проводник, — он просил передать вам это.
Он протянул Ирине старый, потрепанный бумажник.
— Что это? — удивилась она.
— Он сказал, что нашел его пятьдесят лет назад на путях, когда искали тело Александра. Это его бумажник. Внутри есть фотография его жены и маленькой дочери. Он решил, что будет правильно, если ваша тетя получит эту вещь.
Ирина осторожно открыла бумажник. Внутри действительно была выцветшая фотография — молодая женщина держала на руках маленькую девочку с большими серьезными глазами. На обороте было написано: «Моим любимым».
— Спасибо, — тихо сказала Ирина. — Я передам это тете Маше.
Когда проводник ушел, Алиса задумчиво произнесла:
— Интересно, увидим ли мы его снова? Александра, я имею в виду.
— Возможно, нет, — ответил Михаил Аркадьевич. — Если он получил то, что хотел, его душа может обрести покой.
— А может быть, он все еще будет здесь, — предположил Дмитрий. — Присматривать за пассажирами своего поезда.
Ирина смотрела в окно на проплывающие пейзажи и думала о странных поворотах судьбы, которые привели её в это купе, к этой истории. О том, как переплелись прошлое и настоящее, живые и мертвые.
— Знаете, — сказала она, не отрывая взгляда от окна, — я раньше не верила в призраков. Или в судьбу. Но теперь... теперь я не знаю, во что верить.
— А может быть, не нужно обязательно во что-то верить, — улыбнулся Михаил Аркадьевич. — Может быть, достаточно просто принимать мир таким, какой он есть — загадочным, непредсказуемым и полным странных совпадений.
Поезд продолжал свой путь. За окном мелькали деревья, поля, деревни. Впереди был Новосибирск, встреча с сестрой, тетей и рассказ обо всем, что стало известно. Ирина не знала, как ее родственницы воспримут эту историю, но надеялась, что правда поможет не только душе Александра, но и их семье, в которой ожидается пополнение.
Когда поезд начал замедляться, подъезжая к конечной станции, Ирина бросила последний взгляд в окно. И на мгновение ей показалось, что она увидела отражение — улыбающееся лицо молодого мужчины в форме проводника, который словно говорил ей «спасибо».
— До свидания, Александр, — тихо прошептала она. — И спасибо, что привели меня сюда.
Поезд остановился. Их путешествие подошло к концу. Но для Ирины оно было только началом нового пути — пути, на котором её ждали встреча с сестрой и рассказ о призраке седьмого купе.