Христианство в Мцхету принесли в 1 веке евреи, а точнее - раввин Элиоз, который забрал из Святой Земли Ризу Господню, то есть одежды Христа, после Его казни доставшиеся одному из солдат по жребию. Грузия же, согласно местному поверью, досталась по жребию самой Богородице как её земной удел... в общем, всё это было не просто так.
Ещё одна странная деталь: в преданиях, житиях и хрониках часто фигурирует еврейская община Мцхеты, вот только до 6 века (когда столица переехала в Тбилиси) археологи не находят здесь ни малейших следов иудейства - так что напрашивается мысль, что в Иверии существовала община евреев-христиан или даже криптохристиане, выдававшие себя за евреев.
Как бы то ни было, у 25-летней странницы Нины, оказавшейся в Закавказье с тайным девичьим монастырём Гаянии, через её родную Каппадокию державшем путь на восток, были мотивы идти именно в Мцхету. Особенно после того, как в 301 году остальных дев казнил под стенам Вагаршапата армянский царь Трдат III, позже - сверзшийся в пучину безумия, исцелённый христианином Григорием Просветителем и крестивший Армению.
Войдя в Грузию около Хертвиси и спросив дорогу у пастухов, Нина отыскала Мцхету, но здесь девушку ждал тяжёлый удар: далёкий якобы христианский город встретил её языческим праздником, на котором процессия во главе с царём Мирианом III и его супругой, крымской гречанкой Наной шли возлагать жертвы богу Армази. В отчаянии Нина просто села на землю и разрыдалась, но сквозь слёза делала то, что привыкла делать в любой непонятной ситуации - молилась Богу.
И Бог услышал её: по узкой долине Куры вдруг наползли тяжёлые тучи, разыгралась невиданная прежде гроза, и мощный порыв ветра повалил идолов. Всё это, конечно, не могло не впечатлить царя, но Иверия отличалась тогда удивительной веротерпимостью: местные язычники, тяготевшие к Ирану зороастрийцы (чья вера представляла собой единобожие на базе того же язычества), малочисленные христиане считали друг друга грешниками, но не стремились друг друга убивать.
Нина построила себе шалаш под кустом ежевики, друзей нашла в еврейском квартале и часто ходила к священному кедру, который, по преданию, вырос на могиле Сидонии, сестры Элиоза, похороненной в той самой Ризе Господней. Иногда Нина вновь уходила в странствия, говорила о своём предназначении с патриархами Рима и Иерусалима (благо, тот приходился ей дядей), из вдохновенной юной странницы превратилась в праведную матушку с морщинами вокруг таких же ясных глаз...
...и вот в 314 году к ней в шалаш неожиданно заявилась царская стража. Вспомнив все жития и страшные казни братьев по вере, Нина поняла, что пришёл черёд её подвига, к которому столько лет она готовила душу и разум. Но солдаты не в темницу повели её, а в царский дворец, в покои тяжело больной царицы Наны. Ей не смогли помочь ни лекари, ни жрецы, и вот как за последнюю соломинку она ухватилась за молитву чудаковатой христианки: всему городу, конечно, был известен её шалаш с крестом из виноградной лозы. Нина стала молиться Христу и Богородице, Нана пошла на поправку, и вскоре приняла Крещение.
Супруг же её определённо в государственные дела был погружён больше, чем в религиозные и личные... Был он плоть от плоти Персии, по многим версиям - сыном сасанидского шаха Шапура I, уж во всяком случае представителем Михранидов - одного из Семи великих домов Ирана. В 284 году другой шах Бахрам II возвёл Мириана на иверский трон, положив начало новой грузинской династии Хосроидов. Однако происходило это всё на фоне вторжения в Иран римской армии под началом Кара, дошедшей до глубин Месопотамии. И хотя итогом войны стал скорее нейтралитет, в условиях воцарившегося на полвека мира вассалу одной из империй было, над чем поразмыслить. Всё больше перс Мириан III склонялся к тому, что будущее за Римом, нужен только повод присягнуть ему...
Между тем, ещё в 313 году римский император Константин, такой же в сущности кровожадный самодур, как и все его предшественники, объявил о свободе вероисповедания и явный приоритет отдавал христианству. На просторах Римской империи одна за другой строились церкви, и вот однажды Мириан III после охоты на горе Тхоти вернулся в город с изменившимся лицом да поведал, что над ним померкло Солнце, и лишь молитва "богу Нины" вновь вернула свет. Историки предполагают, что это случилось в 326-м, а астрономы (по датам солнечных затмений) - что в 319 году. Но как бы то ни было, уже не буря, а воля царя низвергла идолов на окружающих Мцхету горах: Грузия стала христианской страной, и впервые это случилось без пыток и казней.
Крестившись, по образцу армян (Эчмиадзин - полный аналог Мцхеты!) и римлян грузины стали строить храм. За основу взяли конструкцию языческих святилищ, круглых или тетраконховых ("четырёхлистники") навесов о 7 столпах вроде того, что лежит на городище Армази (кадр выше). На материалы пошёл тот самый кедр над могилой, из которой по такому случаю был обретён Хитон Господень. Из огромных сучьев сделали боковые колонны, а вот центральную, сделанную из ствола, люди, как ни старались, не могли поднять. За них ночью, которую Нина провела в тревожных снах о рушащихся горах и топчущих родные нивы персах, это сделали ангелы. Так у храма появилось своё название Светицховели, в переводе - Животворящий Столп, посвящён же он был Двенадцати Апостолам.
Позже собор перестраивался много раз, но первым путник видит самый молодой элемент всего комплекса - стены, образующие посреди Мцхеты "кремль" размером 122 на 111 метров с 6 круглыми и 2 квадратными башнями. Это типичная галавани, ограда-убежище от горских набегов, где мог спрятаться весь окрестный народ со скотиной. Более того - это последняя грузинская крепость: её стройку Ираклий II начал в 1787 году, на закате Картли-Кахетинского царства.
В юго-западном углу стена прошла прямо сквозь руины дворца католикоса Мелхиседека, построенного в 11 столетии:
На другой стороне того же угла - туринфоцентр в античном стиле, построенный при тотальной реконструкции Мцхеты в 2010 году.
Вход - напротив него, с западной стороны, через ворота 11 века, древний облик которых восстановили в 1964 году:
Включая самую странную деталь - бычьи головы. И тут можно задаться вопросом, почему не волчьи: первую серьёзную реконструкцию храма провёл в 5 веке царь Вахтанг Горгасал, в переводе с древнеперсидского - Волчьеголовый. В историю Грузии он вошёл основанием сразу двух будущих столиц (Тбилиси и Артануджи) и грандиозным восстанием кавказских христиан (началось в 482 году) против насаждения зороастризма Сасанидским Ираном. Однако немало он сделал и до того - например, провёл церковную реформу.
До крещения иверские христиане подчинялись армянским иерархам, а по итогам реформ Мириана III была создана Мцхетская епархия Антиохийской православной церкви. В 467 году Волчьеголовый царь добился того, что здешнего епископа повысили до католикоса, а в его владениях учредили 12 епархий вместо одной. Логичной кажется версия, что тогда Грузинская православная церковь получила автокефалию (проще говоря - стала именно отдельной церковью)... но у историков есть какие-то аргументы, что это не так.
Предположу, что это случилось в 510-х: дело в том, что и Армянская, и Антиохийская церкви не поддержали Халкидонский собор 451 года, на котором был принят догмат о двуединой природе Христа. В таких, однако, формулировках, что восточные церкви объявили халкидонитов несторианами (которые считали, что во Христе были две независимые сущности), а халкидониты их - монофизитами (считавшими, что Христос - только Бог в обличии человека).
Разбирались с этим лучшие богословские умы ещё полтора века, и если охваченную расколом Антиохийскую церковь силой склонили к халкидонитству уже в 510-х, Грузия же примкнула к нему лишь в 609 году. Чем в общем-то и определила свою судьбу: культурным гегемоном в регионе тогда была Армения, и кто вспомнит теперь о Кавказской Албании, в своё время не размежевавшейся с ней? Но это я забежал вперёд: проведя реформу, Горгасал начал строить по всей Грузии каменные храмы, и как считается, именно от тогдашнего здания Светицховели сохранились эти быки:
То определённо была базилика наподобие своих уцелевших современниц - Болнисского Сиона в Борчало и храма Анчисхати в Тбилиси. Первым купольным храмом Грузии, родоначальником её архитектурной традиции, стал в 590-х годах Джвари, прекрасно видимый со светицховельского двора. У южной стены - руины всё того же старого дворца и новый дворец католикоса Антония II рубежа 18-19 веков.
А посередине - вот он, храм Двенадцати Апостолов, самый чтимый в Грузии и самый большой из исторических: 57 метров в длину, 27 в ширину и 49 в высоту до креста. Это много, если учесть, что Закавказье - земля прекрасных, но маленьких церквей: построенный в 1010-29 годах волей первого царя единой Грузии Баграта III (сына породнившихся династий - картлийских Багратионов и абхазских Аносидов), он крупнее своих ровесников в Kиeве, Чepнигове или Новгороде примерно в полтора раза.
Но, конечно, вид его от изначального далёк, а на стенах видны многочисленные "заплаты" как минимум двух реконструкций: после разорения Тамерланом в конце 14 века и после самопроизвольного обрушения купола в 1656 году.
Позже, как я понимаю, облик храма серьёзно не менялся. Разве что в 1837 году разобрали небольшую часовню, стоявшую с неясных лет у северной стены.
Но таки не забытую бесследно - вот она на французской гравюре 19 века:
А в общем и тех реконструкций хватило, чтобы придать Светицховели ассиметричный, я бы даже сказал хаотичный вид:
Но до чего же хороши все эти детали!
Особенно - мини-церковки на коньках и птицы с пышными перьями... Впрочем, храм буквально пронизан птичьими образами - на кадрах выше даже там, где нету лап и клювов чудятся перья и распушенные хвосты.
Библейские сюжеты, гербы знатных домов? Наверное даже хорошо, что я ничего не нашёл по каждой отдельной детали - и мне меньше труда, и вам букафф.
И странную для себя вещь скажу, но для осмотра храма лучше брать экскурсовода, благо они прямо здесь дежурят и предлагают свои услуги. Я по привычке их гордо отверг, а теперь кусаю себе локти - интересных деталей в Светицховели больше, чем получается удержать в голове, а потому внутри я многое проглядел.
За узкой дверью встречает высокий каменный зал на 8 столпах, среди которых нет двух одинаковых и двух расположенных строго (если до сантиметров) на одной прямой. Всё это упирается в типичную для Грузии алтарную перегородку канкели, точнее - её гипсовую реплику 1960-х годов:
Подлинную, вконец обветшавшую, разобрали в 1830 году, наводя марафет к визиту Николая I. И соорудили вместо неё русский иконостас:
На сводах - остатки фресок, в основном реставрированных уже под Россией (после того, как их забелили в том же 1830-м), а написанных в 17 веке, при последней крупной реконструкции. Более старые росписи тут тоже есть, и их легко узнать по сбитым лицам - постарались фанатики из не единожды стоявших в Мцхете мусульманских армий. Ну а я упустил много действительно необычных сюжетов - будь то Святой Христофор, во избежание плотских соблазнов вымоливший превратить его в псоглавца (хотя он и в России кое-где встречается), или мегрельская царица Мариам с сыном Отием.А вот кого не заметить нельзя - это двух Пантократоров (Вседержателей) в куполе и алтаре:
Не менее интересно смотреть под ноги или просто на стены - ведь Вахтангова базилика в 11 веке была не снесена, а использована как основа для новых конструкций. Её стены и столпы - внутри более мощных стен и столпов теперешнего храма, и кое-где да проглянут наружу:
У входа я проглядел чёрный куб (конечно же, с нишей) крестильной купели - вряд ли той, где Нина в порядке исключения (женщин такими полномочиями не наделяли) крестила Нану и Мириана, но так же очень древней. Здесь взгляд сразу перетягивает на себя странная часовня у южной стены, в которой так и хочется заподозрить исходный храм 4 века. На самом деле она моложе примерно на 1000 лет - это имитация иерусалимского Храма Гроба Господня 13-14 веков:
Внутрь можно зайти только с группой, но нам повезло. И впечатление неимоверной древности столь сильно, что даже перебивает понимание, что оно ложное.
Часовня - не единственное сооружение под сводами храма. Ближе к алтарю - Царское место, вроде бы 16-17 веков, но поверить в это сложно: тяжёлая, грубая, неотёсанная форма навевает ассоциации с эпохой перехода от оседлого собирательства к раннему земледелию. Навес покрывают донельзя персидские фрески, и я предположу, что построил его правивший в 1633-58 годах Ростом, непопулярный у своего гордого народа царь-мусульманин, научившийся, однако, выгодно дружить с персидским шахом и не допускать, чтобы его сарбазы регулярно резали этот самый народ. Вероисповедание не помешало ему начать восстановление рухнувшего в 1656 году купола, да и выглядит трон так, чтобы если такое повторится - то хотя бы не на голову царю.
Но самое интересное сооружение на этом кадре - справа. Это и есть Светицховели, Животворящий Ствол священного кедра, или вернее - каменная сень, построенная вокруг него. Причём - вместо одной из колонн, частью которой изначально было святое бревно, а для эстетики был разобран ещё и второй столп напротив. Когда это произошло - никто не знает, но не от того ли рухнул старый купол? Больше всего Столп впечатлят фресками 16-17 веков по мотивам истории, пересказанной мной в начале сегодняшнего материала.
Что же до одежд Христа, то считается, что самая чтимая из них, - бесшовный хитон, целиком вытканный для сына Богородицей, - так и покоится под Животворящим Столпом. А вот верхнее одеяние даже сюда попало не целиком - впервые на две части его разделили ещё до Воскресения. Шах Аббас же мало того, что экскурсию не оплатил, так ещё и увёз с собой фрагменты Ризы... и в 1625 году подарил их московскому царю Михаилу Фёдоровичу: это был один из первых русско-персидских контактов, но шах во-первых знал, что два православных царя могут заключить союз, а во-вторых - что через этот дикий морозный Туран проходит выгодный торговый путь в Европу.
В Московском кремле на месте встречи персидской делегации воздвигли Ризоположенский храм, сама святыня хранилась в Успенском соборе, а теперь не редкость мнение, будто уничтожили её большевики. На самом деле - сами, всё сами: вот хранился бы Терновый Венец в Петропавловском соборе Петербурга, Плащаница в Успенском соборе Астраханского кремля, а к мощам Николая Чудотворца, эвакуированным от нашествия Наполеона, паломники ходили бы в Крестовоздвиженскую церковь Иркутска - было бы совсем другое дело, а так от единственной в России библейской святыни каждый владыка пытался добыть по кусочку.
Историю тогда не ценили - ценили только благодать, и потому первое разделение Ризы случилось уже в 1627 году, а прямой запрет патриарха Иоакима в 1681 году остался гласом вопиющего в пустыне. Уцелевшие фрагменты Ризы Господней хранятся теперь в московском Храме Христа Спасителя, Толгском монастыре на окраине Ярославля и Христорождественском соборе Рязанского кремля, однако выглядят как крошечные иконы в больших киотах. В Светицховели же, вроде как в алтаре от любопытных глаз подальше, находится ещё и плащ Илии Пророка, который тот снял, прежде чем вознестись.
И пара частиц от достоверных библейских святынь: в "ноге" с кадра выше - мощей Андрея Первозванного, а в современном изукрашенном кресте - кусочек того самого Креста Господня, на котором распяли Христа. Делить его между церквями начал ещё Константин, и один из фрагментов действительно отослал Мириану III.
Из фресок же пожалуй самая эффектная - Страшный суд, опять на южной стене:
Здесь находится уже третий в этом зале Пантократор, причём - в окружении 10 ангелов и знаков Зодиака:
А под ногами - десятки могил, по факту целое кладбище царей тех лет, когда столицей были Мцхета и Тбилиси - то есть, 4-8 веков и начиная с 12 века. Здесь покоится Вахтанг Горгасал и большая часть Хосроидов, Багратионы всегрузинские, Картлийские и Мухранские, и я даже не знаю, каким словом охарактеризовать тот факт, что народ ходит по костям своих царей.
Но лучше всего сохранились, конечно же, самые поздние плиты: например, Ираклия II (с которым в 18 веке связан последний расцвет Картли-Кахетинского царства), Георгия XII (последний царь, который, по тексту "Мцыри", "в такой-то год вручал России свой народ"), царевны Текле (в тифлисском дворце которой в 1830-х готовился крайне нелепый заговор против Романовых) и даже Петра Грузинского, советского (!) главы царского дома, умершего в 1984-м году, а прославившегося как поэт-песенник. Причём отнюдь не аристократ: "Чито-Гврито" из "Мимино" или "Доля Воровская" из магнитолы случайного шофёра - это как раз его.
В общем, какая страна, такой и собор - причудливый, парадоксальный, местами анархичный, но полный обаяния и красоты.