Осенью 1604 года в приграничных с Речью Посполитой русских городах, на площадях и майданах, как гром среди ясного неба прозвучали слова из «прелестных грамот» недавно объявившегося в Литве самозванца выдававшего себя за чудом спасшегося последнего сына Ивана Грозного : «От царя и великого князя Дмитрия Ивановича всея Руси – воеводам каждого города поименно.
По воле Божьей и под защитой Его крепкой десницы мы избавились от нашего изменника Бориса Годунова, который хотел предать нас лютой смерти. Но милосердный Господь не позволил осуществиться его злому умыслу и невидимой силой сохранил меня, вашего природного государя, многие годы храня в Своих промыслах.
И вот я, царь и великий князь Дмитрий Иванович, достигнув зрелого возраста, с Божьей помощью иду на престол моих предков – в Московское государство и во все земли Российского царства»… А вместе с грамотами этими началось вторжение польских наемников. Так начиналась Смута.
Следует заметить, что слова авантюриста пали в благодатную почву. Среди народа и элит росло недовольство правлением Бориса Годунова.
Низы считали, что Бог покарал русский народ, за что царь Борис не «природный», т.е. не рожденный в царской семье, а избранный людьми.
Ходили упорные слухи, что это его люди в Угличе убили «природного» царевича Дмитрия, и вот теперь за то злодеяние, два года неурожая и голод обуяли Московское государство.
И как бы царь Борис не старался, преодолеть кризис, вплоть до бесплатной раздачи хлеба населению, но преодолеть кризисные явления ему так и не удалось и ропот народный не умолкал.
Элита же смотрела на Годунова как на наглого выскочку, который благодаря интригам и популизму, сумел занять престол, на который претендовали фамилии и породовитей и побогаче и знатнее его.
Поначалу правительство Годунова не вполне серьезно отнеслось к появлению в соседнем враждебно настроенном государстве самозванца в 1602 году. Польским магнатам к которым прибился авантюрист засылались письма, в которых разоблачалась личность Лжедмитрия, мол, это беглый монах-расстрига Гришка Отрепьев, однако эти послания не возымели действия.
Польский король принял Лжедмитрия, чем, как бы завизировал перед европейскими партнерами персону самозванца. Несмотря на просьбы выдать беглого монаха Москве, Сигизмунд предпочел использовать авантюриста с тем, чтобы поправить дела польской короны да за московский счет.
Когда в Белокаменной стала понятна вся серьезность ситуации московское правительство начало вести пиарвойну по двум направлениям. В информационных листках делался упор на том, что Лжедмитрий расстрига, а значит – еретик, который должен быть подвергнут проклятию. Церковь в этом вопроса стала на сторону государства, и иерархи писали разоблачительные тексты с точки зрения священного писания.
Второе направление, на которое сделали упор это то, что царевич Дмитрий действительно погиб в Угличе. Для этого, во время церковных служб, стало поминаться имя последнего сына Грозного, чего раньше не было (ведь согласно версии официального расследования Дмитрий случайно самоубился, а самоубийц не поминают).
С другой стороны стали привлекать и юридическое обоснование, ведь царевич Дмитрий был сыном от шестого брака Грозного государя, а значит, не имел никаких прав на царский престол.
Казалось бы, все логично, но тут в стане Лжедмитрия делают нетривиальный ход.
Да, соглашаются пиарщики авантюриста, Гришка Отрепьев действительно чернокнижник и еретик, да только он не Лжедмитрий! Наоборот, царь изловил преступника и теперь везет его в Москву в клетке (очевидно, для виду взяли какого-то бедолагу и выставляли его в качестве беглого монаха), чтобы перед всем честным народом его покарать.
Кроме того самозванец выдвигает против Годунова новые обвинения. Мало того, что тот попытался убить Дмитрия в детстве, так еще и старшего брата Федора Иоанновича обманул, обвинив отрока в суициде, пусть и случайном, так что тело погибшего, как самоубийцу, не похоронили в Архангельском соборе.
Так или иначе, но на первых парах в информационной войне Лжедмитрий переигрывает Годунова. Один за другим признают власть самозванца такие города как Чернигов, Рыльск, Стародуб...Войско расстриги растет с каждым днем. Благодаря грамотно поставленной поляками пиар политике, русские дворяне переходят в стан самозванца, а его войско растет как на дрожжах.
И вот из местечкового фрика, Лжедмитрий становится грозной политической силой, неукротимой поступью шагающей к столице. Однако сколь бы славной не была пиаркомпания, но в реальной войне решающее значение имеют не яркие слова, а пушки да солдаты. В сражении под Добрыничами войска Годунова наголову разгромили армию Лжедмитрия. Под самозванцем была убита лошадь, а сам он едва избежал плена.
После такого эпичного поражения, как сейчас сказали бы социальный капитал самозванца стал резко падать, от него стали уезжать русские дворяне, а многие польские наемники, не получив жалование вернулись в Польшу. И если бы не медлительность царских воевод, то вполне вероятно Смуту удалось бы задавить в самом её начале, однако внезапно умирает Годунов, и судьба России складывается так, как она складывается. Впрочем, это уже другая история.
Если было интересно, вы можете поддержать автора донатом.
Подписывайтесь на наш канал, в том числе и Телеграм ставьте лайки, делитесь в соцсетях. Мир вашему дому!