— Котик, я беременна! — прошептала она, глядя на него с дрожащими ресницами.
Он подавился кофе, кашлянул, вытер рот рукавом и вытаращил глаза:
— Чего?! Ты... ты уверена?
— Абсолютно.
Он встал, начал нервно расхаживать по комнате, заломал руки:
— Господи... А что я жене скажу?!
— Ну... можешь сказать, что стал по-настоящему счастливым отцом, — усмехнулась она.
Он замер. Медленно повернулся к ней:
— Ты шутишь?..
— Не совсем. Ты разве не знал, что твоя жена — это я?
Он побледнел. Потом побагровел. Потом рухнул на диван:
— Ты решила меня убить...
— Да ну, котик, просто решила тебя немного разыграть. Я не беременна.
Он выдохнул с облегчением... и тут же снова подавился, когда она достала из сумочки маленькие пинеточки и тест с двумя полосками.
— Ну ладно, немножко беременна...
Он держал пинеточки в одной руке, тест в другой, а сердце — где-то в пятках.
— Ты не шутишь?.. — прошептал он.
— Нет, котик. Мы станем родителями.
Он глубоко вдохнул, потом выдохнул, потом снова вдохнул — но уже в бумажный пакет, чтобы не упасть в обморок.
— Это… прекрасно… — выдавил он. — Но всё же… что скажет моя жена?
— Да ты сам ей и скажешь.
— В смысле?..
— В смысле, она стоит за тобой уже минуты три.
Он медленно повернулся… и увидел свою жену с огромной чашкой чая и выражением лица, которое могло бы испепелить металл.
— Я только спросить пришла, ты сахар добавлял? — сказала она с ледяной улыбкой. — А тут, смотрю, семейный совет без меня…
— Это… это не то, что ты думаешь… — начал он, заикаясь.
— А что же это тогда? Генеральная репетиция сериала «Беременная любовница и не очень живой муж»?
— Я… я просто… — Он попытался что-то сказать, но язык больше не слушался.
Жена подошла ближе, взяла тест, посмотрела на него… и усмехнулась:
— Хм. А ты, Оля, могла бы сразу сказать, что это розыгрыш. У тебя и почерк на тесте неаккуратный — видно, фломастером рисовала полоски.
Оля расплылась в улыбке:
— Ну надо же было как-то развлечь нашего скучного мужа…
— Угу, — кивнула жена. — А теперь ты, дорогой, идёшь в магазин. За реальными пинетками. Потому что я действительно беременна.
Он снова сел. И надолго
Прошло девять месяцев.
Он стоял в роддоме с двумя букетами, тремя коробками конфет и глазами, которые не закрывались уже двое суток. Его жена родила. Девочку. Звали её Маша.
— Поздравляем, папаша! — сказал доктор, хлопая его по плечу.
Он хотел что-то сказать, но только всхлипнул.
И тут... вошла Оля. С круглым животиком. Очень даже настоящим. И с наглой ухмылкой.
— Привет, папа номер два, — сказала она весело.
— Ты... ты тоже...?
— Ага. Внезапно твой фальшивый тест стал настоящим, через месяц после розыгрыша. Шутки судьбы, не иначе.
Он чуть не выронил коробку Рафаэлло.
— Да как же так-то?..
— Так бывает, когда забываешь, что шутки могут стать реальностью, — подмигнула Оля.
— Ты сказала моей жене?
— Конечно. Мы теперь с ней в чате «Мамочки-2025», советуем друг другу крем для растяжек.
Он медленно сел на лавку и шепнул:
— Мне просто воды... и отпуск... желательно навсегда...
В этот момент выбежала медсестра:
— Где папа Маши? И папа Тимура?
Он поднял обе руки:
— Я! Я оба!
— Тогда быстрее! Две выписки, два торта, две фотосессии! Вперёд, суперпапа!
Он выдохнул. Улыбнулся. И пошёл.
А что ему оставалось?
Прошло пять лет.
Он сидел на полу в пижаме с динозаврами, с одной стороны — Маша, с другой — Тимур. У одного в руке фломастер, у другого — йогурт. И оба уверены, что папа — это канва для творчества.
— Папа, ты теперь зелёный динозавр, — гордо сказал Тимур, разрисовывая его нос.
— А у тебя йогуртовая маска для молодости! — добавила Маша.
Он вздохнул. Где-то в другой комнате хихикали две мамы — жена и Оля. Они пили кофе, листали Instagram и обсуждали, в какую секцию отдать детей: в футбол, в балет или сразу в разведку.
— Девочки! — крикнул он. — У меня есть важная новость!
— Что? — хором.
— Я устал. Я хочу тишины. Я хочу... дачу. Без Wi-Fi!
Тишина. Потом снова хохот.
— Папа, — сказала Маша. — А мы тоже кое-что хотим тебе сказать.
— Ты снова станешь папой, — добавил Тимур, как ни в чём не бывало.
Он замер.
— Чего?..
И тут в комнату вошли обе женщины. Его жена — с едва заметным животиком. И Оля — с подозрительно сияющими глазами.
— Ну… не мы такие. Судьба такая.
Он медленно упал на подушку и прошептал:
— Господи, я открою детский сад. Своим именем назову. «Папа forever».
А дети уже рисовали логотип.