В тот день медвежонок Микуша проснулся раньше обычного. Он потянулся, зевнул и… замер.
Что-то было не так. Очень не так.
Во-первых, его подушка холодная.
Во-вторых, за окном — темно.
А в-третьих… тишина. Не пели птицы. Не шуршали листья. Даже старый скрипучий мостик за домом молчал, как будто кто-то заколдовал весь лес.
Микуша сел на кровати и почесал за ухом:
— Так, стоп. Где… утро?
Он вылез из тёплого одеяла, прошлёпал босыми лапками к двери, открыл её и выглянул наружу.
На дворе стояла ночь. Настоящая! Чёрное небо, звёзды и ни капельки рассвета.
— А ведь должно быть уже давно светло… — пробормотал он. — Мама всегда говорила, что солнце просыпается раньше всех. А сегодня оно, что, проспало?
Он фыркнул, натянул свой любимый полосатый шарфик, взял фонарик и шагнул за порог.
— Раз никто не идёт искать утро — пойду я, — сказал он вслух, чтобы самому стало не так страшно.
***
Сначала он пошёл к Синичке Ляле. Она всегда просыпается раньше всех. Если утро где-то есть — она точно в курсе.
Домик Ляли был на дереве — третья ветка сверху, между двумя листиками, похожими на ушки.
Микуша постучал по стволу:
— Ляля! Эй, Ляяяля! Ты тут?
Через мгновение что-то зашуршало, и из дупла высунулась взлохмаченная птичка.
— Ой! Микуша? Ты чего в такую… э-э… ночь?..
— Вот именно! — фыркнул медвежонок. — Почему ночь? Где утро?!
Ляля почесала клювиком за крылом.
— Не знаю. Обычно я слышу первый «дзынь» рассвета — он как будто шепчет: «Пора вставать, пора вставать...» А сегодня — ничего. Даже будильник в голове не прозвонил.
Микуша задумался.
— Странно. Очень странно. Пойдём со мной? Поищем утро.
Ляля вздохнула, расправила перья и кивнула:
— Ну что ж, полетели. Или пошли. Главное — найти это утро. Мне уже кашки хочется.
***
Вдвоём они пошли дальше — к Ёжику Соньке. Он хоть и спит больше всех в лесу, зато знает много интересного. Особенно о странных штуках вроде «перепутанного времени» и «лунных смешинок».
Дорога была тихой. Даже слишком.
— Никогда ещё лес не был таким сонным, — прошептал Микуша. — Как будто все ждут чего-то… или кого-то.
И никто не знал, что совсем рядом, в небе, в пушистой тучке по имени Пумпа, кто-то случайно завернул утро в одеяло… и унес его спать дальше.
Но об этом я расскажу впереди.
***
Домик Ёжика Соньки находился под большим корнем старого дуба. Там всегда пахло сухими листьями, яблочной кожурой и тёплой землёй.
Микуша постучал лапкой по коре:
— Сонька! Ёжик! Ты спишь?
— Сплю… — послышался ленивый голос изнутри. — Но если срочно — можешь будить…
Дверца со скрипом приоткрылась. Из тёмной щёлки выглянули заспанные глазки, потом носик… потом иголки. Ёжик всё ещё был закутан в одеяло.
— Что такое, Микуша? Почему ты с птичкой посреди ночи?! У вас что — бессонница?
— Это не ночь! — выпалила Синичка Ляля. — Это… это… задержка утра!
Ёжик сонно почесал нос.
— Задержка? Утра?.. Хм. Подождите. Подождите. Это уже было когда-то… давно…
Он на минутку закрыл глаза. Потом резко открыл:
— Есть у меня подозрение. Вы слышали о Тучке Пумпе?
Микуша и Ляля переглянулись.
— О ком?
— О волшебной тучке, — сказал Сонька и зевнул так, что аж лампочка на потолке мигнула. — Она играет в небе по ночам. Если заиграется — может нечаянно утащить с собой кусочек утра… А иногда — и целиком всё утро завернёт в пушистое одеяло.
— Как мама укутывает младенца? — уточнила Ляля.
— Примерно, — кивнул Ёжик. — А потом улетает с этим свёртком на другой край неба… и всё. Утро проспало.
Микуша встал прямо.
— Значит, нам нужно найти эту Пумпу.
— И забрать у неё утро! — добавила Ляля.
— Да. Но тучки высоко… — пробормотал Ёжик и уже начал закрывать дверь. — Так что вам придётся… полететь.
— Что?! — пискнула Ляля. — Я-то летаю… а он?! — и показала на Микушу, который в тот момент нюхал половинку печеньки на столе.
— Придумайте что-нибудь. А я, пожалуй, посплю...
***
Через час на поляне у большого пруда стояла корзина. В ней — сидел медвежонок. Над ней — качалась огромная связка шаров из маминых запасов надувных шариков ко дню рождения и верёвок. Ляля крутилась рядом, проверяя узлы, как опытный капитан.
— Держись крепче, Микуша, — сказала она. — Сейчас мы полетим искать тучу, которая спрятала утро!
Микуша открыл широко глаза. И они поднялись. В небо, где спят звёзды и где одна пушистая тучка по имени Пумпа всё ещё нежно покачивалась, не зная, что завернула с собой начало нового дня.
***
Шар летел не спеша, мягко покачиваясь в воздухе, будто сам только что проснулся. Под ними сонный лес утопал в темноте, только кое-где мерцали окошки домиков и светлячки у пруда.
— Ты точно не боишься высоты? — спросила Ляля, присаживаясь на край корзины.
— Я медвежонок. Медвежата всего боятся. Но делают вид, что нет, — честно признался Микуша и вцепился лапами в бортик.
На небе было тихо. Звёзды замирали от удивления, глядя на летящую корзинку. А чуть поодаль, среди других тучек, что выглядели как ватные комки, одна медленно покачивалась, как будто ворочалась во сне.
— Вот она! — воскликнула Ляля. — Смотри! Вон та, пушистая, как пирог из маминого теста! Кажется, она храпит!
И правда, тучка посапывала.
С каждым выдохом из неё вылетали блёстки, а с каждым вдохом — втягивалась какая-то теплота… какая-то золотистая дымка.
— Это и есть утро… — прошептал Микуша. — Она дышит утром, как мы воздухом.
Шар осторожно приблизился к тучке. Микуша вытянул лапу и потрогал её — она была мягкая, прохладная и пахла ванилью.
— Пумпа! Эй! Проснись, пожалуйста! — вежливо сказал он.
Тучка слегка пошевелилась и пробормотала сквозь сон:
— Мммм… ещё пять минуточек…
— Её надо срочно будить! — поторапливала Микушу Ляля.
— Пумпа! — сказал Микуша чуть громче. — Нам всем очень нужно утро. Птичкам, деревьям, улиткам… и даже мне. Без него день не начнётся.
Но тучка не проснулась. Она негромко проворчала что-то и перевернулась на другой бок.
Микуша посмотрел на Лялю. Ляля посмотрела на Микушу. Потом оба посмотрели на небо. И поняли: если не придумать, как растормошить Пумпу — утро так и не проснётся.
***
— Ляля… — медленно сказал Микуша, глядя на дышащую, сопящую тучку. — А ты когда-нибудь пыталась разбудить кого-то, кто очень-очень не хочет просыпаться?
— Конечно, — ответила Синичка, поправляя перышки. — У меня младшая сестричка такая! Хочешь — покажу, как я её обычно будила?
И, не дожидаясь согласия, она с силой чирикнула:
— ЦВИРИК-БРИК-БРЯК! ВСТАВАЙ, СКОРЕЕ СОНЯ!
Пумпа лишь сонно поёжилась.
— Не работает, — прошептал Микуша. — Надо что-то… другое.
Он задумался. Сел на дно корзины, уставился на звёзды, потом на свои лапы… И вдруг сказал:
— Я кое-что помню. Когда мне грустно, мама поёт мне песенку. Очень простую. Но от неё в животе становится тепло, как будто солнце выглянуло. Может… попробовать спеть?
— Так пой! — обрадовалась Ляля. — Только громко! И с душой!
***
Микуша набрал в грудь воздуха.
Глубоко. Так, чтобы даже пятки внутри зачесались.
И запел:
— Солнышко, вставай,
Обними весь край!
Засияй листвой,
Разбуди с собой…
Сначала — тихо. Но с каждым словом песня становилась громче, теплее. Пумпа шевельнулась. Где-то внутри её мягкого облака что-то заискрилось.
Ляля подхватила:
— Пусть проснётся луг,
Он мой верный друг,
Пусть щебечет дрозд, —
Утро — в полный рост!
Пумпа приоткрыла глаз. Один. Потом другой.
— Что это за... дела?.. — пробормотала она. — Почему мне так… приятно и тепло?
— Это утро! — воскликнул Микуша. — Оно просыпается!
И в этот миг из Пумпиного одеяла вырвался первый лучик света. Сначала робкий, золотистый. Потом второй. И третий.
— Ой! Ой! — воскликнула Пумпа, разжимая лапки. — Я что, правда... уснула с рассветом? Ай-ай-ай!
Она расправила пушистое одеяло — и из него выкатился целый комочек сияния. Он подпрыгнул, рассмеялся, и мгновенно разлился по небу.
***
Сначала посветлели звёзды. Потом растаяла ночь. За ней запели птицы. Заскрипел мостик. Зашумели деревья. И наконец — блеснуло Солнце.
— У-у-у-у... как же хорошо! — протянул медвежонок, зажмурившись от света.
— Ты сделал это, Микуша, — прошептала Ляля. — Ты разбудил утро.
— Мы, — поправил он. — Мы сделали это вместе.
А Пумпа, чихнув последним клочком облачка, улетела спать... на другой край неба.
Воздушный шар медленно опускался обратно на поляну.
Солнце уже поднялось высоко и растягивало свои золотые лучики, словно зевало после долгого сна. Трава блестела капельками росы, и всё вокруг будто шептало: «С добрым утром!»
— Мы сделали это, — улыбнулась Ляля. — Смотри, как радуется лес!
И правда. Белочка Кнопка прыгала по веткам, собирая шишки.
Лягушата устроили концерт на пруду.
Даже старый мостик за домом Микуши скрипел как-то особенно бодро — скуи-и-п! скуи-и-п! — будто танцевал.
***
Когда Микуша вернулся домой, мама уже накрывала на стол. На блюдце парил мёд, рядом лежали подрумяненные лепёшки.
— Ну как твой день, Микушенька?
Он сел за стол, зевнул, положил подбородок на лапки и сказал:
— Мам, я сегодня нашёл утро.
— А где оно было?
— В тучке. Она его спрятала, чтобы подольше поспать.
Мама удивлённо приподняла бровь, а потом… просто улыбнулась.
— Тогда ты точно заслужил два кусочка пирога.
🧸 Мораль рассказа:
Иногда кажется, что если что-то не получилось — нужно просто подождать, пока оно само сделается.
Но Микуша показал: если чего-то важного не хватает — не бойся идти и искать.
Даже если ты маленький, даже если страшно.
Даже если утро вдруг спряталось в тучке.
Потому что те, кто умеют заботиться о других и не сдаются — всегда находят свет. И приносят его с собой.