— Ты, наверное, сейчас сядешь... — начал он, почесывая затылок.
— Лучше сразу скажи, сколько потратил, — спокойно сказала я, не отрываясь от помидоров.
— Ну... это подарок. Для Тани.
— Для бывшей жены? — нож замер над разделочной доской.
— Ну она ж не чужой человек...
— Ага. В отличие от меня. Мы же просто копили вместе, да? На "мечту". Только мечта, оказывается, у тебя своя. Без меня.
Сергей подошёл ближе, осторожно обогнув кухонный стол, будто тот был заминирован.
— Вера, ты не поняла. Это не совсем подарок... Путёвка на море. Для неё и Сони.
Я медленно положила нож, вытерла руки о фартук и наконец повернулась к нему.
— И сколько?
— Семьдесят тысяч, — выдохнул он, отводя взгляд. — Но я всё верну, обещаю! У меня премия в следующем месяце...
— Премия? — я рассмеялась. — Та самая, которую ты уже потратил на новый велосипед? Или другая, о которой ты забыл мне рассказать?
— Вера...
— Нет, погоди. Дай мне переварить. Два года мы копим на Бали. Два года я отказываю себе во всём — от новой одежды до похода в кино. А ты берёшь и тратишь наши деньги на путёвку для бывшей?
— Она мать моего ребёнка, — его голос стал тверже. — И Соне нужен отдых. У неё был сложный год в школе.
— А мне нужен был отпуск с тобой, — тихо сказала я, чувствуя, как горло сжимается. — Ты хоть понимаешь, что я тебе сейчас не верю? Совсем не верю. Путёвка для неё и Сони? Или для неё и тебя?
Его лицо дрогнуло. Секундной заминки хватило, чтобы внутри всё оборвалось.
— Серьёзно? — выдохнула я. — Ты не просто потратил наши деньги. Ты едешь с ними?
— Только ради дочери, — поспешно сказал он. — Соне будет спокойнее, если я поеду. Мы давно не отдыхали втроём.
— Втроём, — эхом повторила я. — А я тут, получается, лишняя. В вашей семейной идиллии.
— Мы не семья, я же развёлся с ней пять лет назад!
— И что? Живёшь со мной, а деньги тратишь на неё. Планируешь отпуск с ней. Что дальше, Серёжа? Будешь приходить ко мне только переночевать?
Он сел за стол, обхватив голову руками.
— Ты несправедлива. Я забочусь о своём ребёнке.
— А обо мне? — я почувствовала, как к глазам подступают слёзы, но сдержалась. — Знаешь, что самое обидное? Не деньги. А то, что ты даже не посоветовался со мной. Просто взял и решил. Как будто меня не существует.
Сергей молчал, глядя в пол. За окном лил дождь, капли барабанили по карнизу. Три года мы жили вместе. Три года я верила, что у нас всё по-настоящему.
— Когда вы улетаете? — спросила я наконец.
— В следующую пятницу.
Я кивнула.
— Хорошо. У тебя есть ровно неделя, чтобы собрать вещи и съехать.
— Что? — он поднял голову. — Вера, ты же не серьёзно!
— Более чем, — я сняла фартук и повесила его на крючок. — Я не буду жить с человеком, который не считает нужным обсуждать со мной важные решения. Особенно если эти решения касаются нашего общего будущего и наших общих денег.
— Ты преувеличиваешь. Это всего лишь отпуск.
— Нет, Серёж. Это всего лишь наши отношения. Которые, как выяснилось, для тебя не так уж и важны.
— Я люблю тебя! — он поднялся. — Это всё из-за Сони. Ей нужно море, у неё аллергия обострилась...
— А на что у неё ещё аллергия? На твою нынешнюю женщину? — я почувствовала, как внутри поднимается волна горечи. — Кстати, мы с тобой даже не расписаны. Так что формально я тебе никто. А вот Таня — твоя бывшая жена. Официально бывшая. Бумажка есть.
— При чём тут бумажки? — он подошёл ближе, попытался взять меня за руку, но я отстранилась. — Вера, я просто хотел сделать дочке приятное.
— И бывшей жене заодно, — я горько усмехнулась. — Знаешь, даже не продолжай. Я всё поняла. Соня — святое. Таня — мать твоего ребёнка. А я... я просто женщина, с которой ты живёшь. Временно.
— Неправда!
— Тогда почему ты не предложил оплатить отдых только для Сони? Почему сразу для обеих? И почему сам решил поехать?
Он снова замялся, и эта пауза сказала мне больше любых слов.
— Боже, какая я дура, — прошептала я. — Всё это время...
— Нет, Вера, всё не так! — он схватил меня за плечи. — Между мной и Таней ничего нет! Это всё ради дочери!
— Отпусти, — процедила я. — И знаешь что? Поезжай. Отдыхайте всей семьёй. А потом не возвращайся.
— Вера...
— У тебя неделя, Серёж. Потом я сменю замки.
— И ты его просто выгнала? — Марина протянула мне чашку с горячим чаем. — Вот так сразу?
Мы сидели на её балконе. Прошло три дня с того разговора, и боль немного притупилась, уступив место усталой пустоте.
— А что мне оставалось? — я пожала плечами. — Сидеть и ждать, пока он нагуляется на море со своей "семьёй"?
— Но может, он правда едет только ради дочки?
— Мариш, ты сама в это веришь? — я отпила чай. — Он даже не предупредил меня. Просто взял деньги, которые мы копили вместе, и купил путёвку на троих. Без меня.
Марина задумчиво покусала губу.
— И что теперь?
— Не знаю, — честно ответила я. — Мне тридцать четыре. Три года коту под хвост. Снова начинать всё сначала...
— Зато ты узнала правду.
— Какую правду? Что я была для него временным вариантом? — я горько усмехнулась. — Знаешь, когда мы только начали жить вместе, он рассказывал, как тяжело ему было с Таней. Что она вечно пилила его за каждую копейку, была холодной, отстранённой. А теперь он тратит наши деньги, чтобы поехать с ней на море.
— Мужчины всегда так, — философски заметила Марина. — Бывшие жёны у них вечно стервы. А потом вдруг оказывается, что "ради ребёнка" можно и отпуск вместе провести.
— И деньги на это взять у новой женщины, — добавила я. — Самое обидное — он даже не понимает, что сделал что-то не так. Искренне недоумевает, почему я злюсь.
— Он звонил?
— Каждый день, — я поставила чашку на столик. — Вчера приходил, вещи забирал. Клялся, что любит только меня, что с Таней у него ничего нет и быть не может.
— И ты не поверила?
— Нет, — я покачала головой. — Может, он сам себе верит. Но я видела его лицо, когда спросила, едет ли он с ними. Там было всё написано.
Марина вздохнула.
— Вер, может, не стоит рубить с плеча? Поговори с ним, когда вернётся. Всё-таки три года вместе...
— И что? Дать ему шанс продолжать врать? — я горько усмехнулась. — Нет уж, спасибо. Я не хочу быть запасным аэродромом. Если он хочет вернуться к бывшей — пусть возвращается. Только без меня.
— А если он не вернётся к ней?
— Тогда тем более не хочу быть с человеком, который не уважает меня настолько, что тратит наши общие деньги без спроса. Который не считает нужным даже поговорить со мной перед тем, как принять такое решение.
Марина молча кивнула.
— Ты ведь давно это подозревала, да? — вдруг спросила она.
Я удивленно посмотрела на неё.
— Что именно?
— Что у него не всё кончено с бывшей.
Я задумалась, глядя на проплывающие за окном облака. Возможно, где-то глубоко внутри я действительно чувствовала это. Маленькие звоночки, которые предпочитала не замечать. Слишком частые разговоры о Соне, которые неизменно переходили на Таню. Его напряжение каждый раз, когда она звонила. Странная смесь раздражения и беспокойства, когда речь заходила о ней.
— Наверное, да, — наконец признала я. — Но не хотела верить. Думала, это нормально — поддерживать хорошие отношения с матерью своего ребёнка.
— Одно дело — хорошие отношения, — заметила Марина. — И совсем другое — тратить деньги, отложенные на совместный отпуск с тобой, на поездку с ней.
— Вот именно, — я кивнула. — Знаешь, что он мне сказал, когда вещи забирал? "Ты всё равно бы не смогла поехать в отпуск в мае — у тебя же проект на работе". Представляешь? Он даже не спросил меня! Просто решил за меня, что мне важнее — работа или отпуск с ним.
— Классика, — хмыкнула Марина. — Решать за женщину, чего она хочет.
— И это после двух лет планирования! — я всплеснула руками. — Два года мы говорили об этой поездке. Я даже выучила несколько фраз на индонезийском.
Марина налила мне ещё чаю.
— Знаешь, может, оно и к лучшему. Лучше сейчас понять, что он за человек, чем ещё через пять лет, когда вы уже поженитесь и заведёте детей.
Я вздрогнула. Мысль о детях с Сергеем теперь казалась абсурдной. А ведь ещё неделю назад я думала об этом, представляла, как мы расширим нашу семью после долгожданного отпуска...
— Ты права, — тихо сказала я. — Лучше сейчас. Хотя больно до чертиков.
Я перебирала его вещи, которые он не успел забрать. Футболка с дурацкой надписью, которую я подарила ему на прошлый день рождения. Зарядка от телефона. Книга, которую он так и не дочитал.
Мелочи. Осколки трёх лет жизни, которые теперь нужно было либо выбросить, либо сложить в коробку и отдать. Я выбрала второе — не из сентиментальности, а из какого-то странного чувства завершенности. Хотелось поставить точку чисто и аккуратно.
Телефон завибрировал — снова он. Четвёртый звонок за день. Я сбросила и продолжила сортировать вещи.
Думала ли я, что мы можем помириться? Если бы он отменил эту поездку, вернул деньги, искренне извинился... Возможно. Но он не сделал ничего из этого. Вместо этого продолжал настаивать, что я всё неправильно поняла, что он едет исключительно ради дочери, что я преувеличиваю.
Может, я действительно преувеличивала? Нет. Дело было даже не в самой поездке, а в том, как он принял решение. Без меня. За меня. Будто меня не существует в его жизни.
Телефон снова завибрировал, но это было сообщение.
"Вера, пожалуйста, давай поговорим. Я всё объясню. Мы улетаем завтра, я не хочу оставлять всё так".
Я медленно набрала ответ: "Счастливого пути. Вещи оставь у консьержа, когда вернёшься".
Потом подумала и добавила: "Замки я уже сменила".
Это была ложь — я только собиралась это сделать. Но почему-то хотелось, чтобы он знал: пути назад нет.
Телефон тут же разразился звонком. На этот раз я ответила.
— Вера, что за детский сад? — его голос звучал раздраженно. — Замки она сменила! Мы же взрослые люди, можем нормально поговорить.
— О чём? — спокойно спросила я. — О том, как ты потратил наши общие деньги на отпуск со своей бывшей? Или о том, как ты принимаешь решения, даже не посоветовавшись со мной?
— Это всё ради Сони! — в который раз повторил он. — У ребёнка проблемы в школе, ей нужна поддержка обоих родителей. Ты же знаешь, что мы с Таней давно расстались.
— Знаю, — согласилась я. — И знаю, что ты никогда не спрашивал меня, могу ли я взять отпуск в мае. Никогда не предлагал поехать всем вместе, если уж тебе так важно быть с дочерью. Ты просто решил, что я не вписываюсь в вашу идеальную семейную картинку.
— Вера, ты несправедлива!
— Нет, Серёж, — я вздохнула. — Несправедливо то, что ты сделал. И знаешь, что самое печальное? Ты даже не понимаешь, в чём проблема. До сих пор не понимаешь.
В трубке повисла тишина. Потом он сказал тихо, почти умоляюще:
— Я вернусь через две недели. Давай поговорим тогда? Спокойно, без эмоций.
— Не о чем говорить, — твёрдо ответила я. — И не надо возвращаться. Всё кончено.
— Из-за одной ошибки? — возмутился он. — Три года отношений — и всё?
— Не из-за ошибки, — я почувствовала, как внутри поднимается волна уже не боли, а какой-то усталой ясности. — А из-за того, что эта "ошибка" показала мне, кто я для тебя на самом деле. И знаешь, меня это не устраивает. Я заслуживаю большего.
— Вера...
— Прощай, Серёж, — я нажала отбой и выключила телефон.
На следующий день я действительно сменила замки. А ещё — взяла отпуск за свой счёт и купила билет в Таиланд. Не на Бали, как мы планировали, а именно в Таиланд. Новая страна, новые впечатления, новая жизнь.
Когда самолёт оторвался от земли, я почувствовала странную лёгкость. Как будто вместе с набором высоты я оставляла внизу не только город, но и все обиды, разочарования, несбывшиеся надежды.
Мне было тридцать четыре, и я начинала всё сначала. В одиночку, но с твёрдым намерением больше никогда не позволять никому решать за меня, как мне жить.
Стюардесса принесла шампанское. "За новые мечты", — подумала я, делая глоток. — "Только теперь — мои собственные".