Вертолёт Ми-4 ревел, как раненый зверь, а Пётр Новиков сжимал управление так, будто хотел выжать из него всю ярость, что клокотала в груди. Секунду назад он видел её дом — аккуратный сруб с голубыми ставнями, где ещё вчера пахло её парфюмом и предательством. Теперь же, в пятничных сумерках, крыша казалась мишенью. «За всё, Лидка…» — прошипел он, но вдруг перед глазами всплыло лицо сына, того самого, что называл его «дядя Петя», не подозревая, кем он был на самом деле. Рука дрогнула. Вертолёт, будто чувствуя сомнение пилота, качнулся влево, и вместо голубых ставень возник чужой дом, покосившийся, с дымком из трубы. «Нет!» — закричал Новиков, но Ми-4, словно назло, врезался в крышу, рассыпаясь на части под вой металла и треск сосновых брёвен...
Авиационная байка: "Как пилот Ми-4 чуть не уничтожил любовницу".
Полярная лисица
1978 год. Деревня Подгорная затерялась среди бескрайних лесов Архангельской области, где даже зимы казались вечными. Здесь-то и базировался авиаотряд, чьи Ми-4 бороздили небо, спасая геологов и доставляя почту. Пётр Новиков, пилот с орденом за былые заслуги, считался лучшим: он сажал машину на пятачки размером с волейбольную площадку, а в кабаке «Северянка» пел «Огней так много золотых» так, что плакали даже механики. Но всё изменилось, когда в его жизнь ворвалась Лидия — жена начальника метеостанции, женщина с волосами цвета полярной ночи и ледяным сердцем.
Их роман длился два года. Она клялась, что бросит мужа, а он верил, пока однажды не застал её в том же кабаке с лейтенантом-радистом. «Ты же понимаешь, Петенька, — усмехнулась она, поправляя шаль, — нам, северным женщинам, греться надо». В тот вечер Новиков впервые напился до чёртиков, а наутро, получив выговор за сорванный вылет, заперся в ангаре, гладя обшивку своего Ми-4, как преданного пса.
Месть с винтом
Идея пришла ночью, после третьей бутылки «Столичной». «Пусть узнает, каково это — терять всё», — бормотал Пётр, рисуя на карте курс к её деревне. Он знал: топлива хватит. Рассчёт был прост — имитировать отказ техники, направить машину в дом, а самому выпрыгнуть с парашютом. Но когда он взлетел, дрожащими руками набирая высоту, в голове застучало: «А вдруг там её сын? Или соседский ребёнок?»
Авиатехник в Telegram, подпишитесь! Там вы увидите ещё больше интересных постов про авиацию (без авиационных баек и историй, наведите камеру смартфона на QR-код ниже, чтобы подписаться!):
Ми-4 летел на небольшой высоте, а Новиков, стиснув зубы, повторял: «Только дом, только её…» Но за километр до цели он увидел на крыльце фигурку — старуха Матрёна, соседка, выносила ведро. Сердце ёкнуло. Рука сама дёрнула штурвал вправо, и вертолёт, словно нехотя, рухнул на соседний сруб, где жил ветеран-железнодорожник.
После катастрофы
Петра вытащили из-под обломков с переломом рёбер и осколком воспоминаний: как старик Игнат, чей дом он уничтожил, махал кулаком, крича: «Убийца! Да ты ж сумасшедший!» Как Лидия стояла в толпе, бледная, но без слёз. Как командир эскадрильи, прибывший на место, шептал следователю: «Спишем на технику… Иначе всем летунам по шапке достанется».
Расследование длилось месяц. Новикова уволили, но в тюрьму не посадили — помогли старые заслуги. Лидия уехала к родне в Мурманск, Игнат получил новую избу, а обгоревший Ми-4 растащили на сувениры местные мальчишки. Говорят, Пётр, ставший после ЧП деревенским пьяницей, каждую весну приносил старику бутылку «Зубровки» и молча кланялся.
«Всё могло быть иначе…» — думал он, глядя в небо, где теперь летали новые Ми-8. Но небо молчало.
Все совпадения случайны, история является байкой.
Почему на канале стали появляться подобные рассказы (рекомендую к прочтению)
Хотите видеть качественный контент про авиацию? Тогда рекомендую подписаться на канал Авиатехник в Telegram (подпишитесь! Там публикуются интересные материалы без лишней воды)