Виктор, подойдя к двери своей квартиры, не стал искать ключ по карманам, а долго давил на кнопку звонка. Ему открыла недовольная жена. Она без слов окинула взглядом больших карих глаз его фигуру, с головы до ног, оценивая степень его опьянения.
Она по опыту знала при какой степени можно ему предъявлять претензии, а то можно и на кулак этого часового мастера нарваться. Муж шаткой походкой направился в свою комнату, не снимая грязных ботинок. Наталья тут же кинулась с тряпкой подтирать за ним пол, проговаривая:
-Опять на рогах пришёл, паразит!-
Он бухнулся в одежде на свой широкий диван и изрёк:
-Когда же ты перестанешь меня пилить, как ржавая пила? Ты превращаешься в агрессивную фурию, неохота даже домой идти! Ну, расслабились мы немного с друзьями, я ведь целый день на работе глаза в лупу пучу!-
Жена принялась стягивать с него модное кашемировое пальто, которое ему недавно отдал сын, тому стала одежда мала. Наталья знала, что друзей у супруга всегда было с лихвой, ведь он был мужик при деньгах и не жадный. Когда Виктор работал в своей будке в торговом центре, около него всегда тёрлись подозрительные личности, и мужчины и женщины, развлекая его разговорами. Виктор засыпая, бормотал:
- Зря ты меня ревнуешь к каждому столбу, я гуляю не больше моей дорогой тёщи! Ты сама рассказывала, как она с парторгом связалась, хотя у самой было уже трое детей! Они, почему-то, обходились без виагры!-
Он пьяно захохотал, он знал, что этими словами причиняет ей боль.
У Натальи даже ком к горлу от ярости подкатил, стало трудно дышать! Какой нахал, как он смел её попрекать этим? Она как-то рассказала на досуге о своей матери, так этот муженёк нет- нет, да напомнит об этом неприятном случае.
Навалились воспоминания, женщина сразу бросила раздевать мужа и ушла к себе в комнату. Тот захрапел на всю квартиру. Наталья хотела почитать книгу, лёжа на своей двухспальной кровати, но мысленно она уже гуляла по своему селу в детстве, которое приходилось на советские годы. Мать тогда работала в сельском магазине продавцом, а отец, бывший фронтовик-механизатором.
Наталье в ту пору было лет 10, ещё подрастали две её сестры помладше. В доме и на огороде орудовала у них бабушка- мать отца. А мать Натальи, назовём её Нюра, дома не очень утруждала себя, она на работе уставала. Как-то к ней в магазин заглянул парторг, мужчина солидный, с намечающимся брюшком и лысинкой. Нюра попросила его передвинуть ящики с консервами, а то самой не под силу. Парторг был освобождённым от основной работы и часто можно было видеть этого семейного мужика слоняющимся по улицам села, с руками в карманах.
Как там у них случилось, неизвестно, но на другой же день прибежала в магазин скандальная жена парторга- Зинка и норовила выдрать клок волос из шестимесячной завивки Нюры. Парторг продолжал заходить в магазин с заднего хода, подальше от любопытных глаз. На мешках с мукой было лежать довольно мягко, почти как на сене. Эти встречи продолжались пока живот у Нюры не стал заметен.
***
После этого парторг "испарился", как говорится. А Нюра родила четвёртую дочь, девочка была не похожа на своих широколицых сестёр, она одна из всех выучилась на учительницу и работала тут же в сельской школе. Другие сёстры звёзд с неба не хватали, как говорят.
А свекровь Нюры любила всех внучек одинаково. Её любовь ко всем внучкам, включая незаконнорождённую дочь Нюры, подчёркивала её мудрость и терпимость. Возможно, именно её усилиями семья осталась целой: она взяла на себя роль хранительницы очага, позволяя сыну сосредоточиться на работе, а Нюре — на её противоречивой жизни. Их отношения были лишены сантиментов, но наполнены безмолвной поддержкой и общей целью — вырастить детей, несмотря на все невзгоды. Наталья вспоминает бабушку с благодарностью, а свою мать она не могла простить и всегда в душе осуждала.
Так и жили...